Тень

Глава 16

Глава шестнадцатая.

Городской сельский район.

Территория совхоза «Океанский».

— Ну что, погнали? — Брагин, как уж, ерзал на пассажирском сидении: — Че тянуть то? Мне еще на развод надо успеть…

— Погоди, я сейчас. — я вылез из машины, нашел в кювете осколок шифера, потом мутную лужу и жирно замазал государственные номерные знаки рыжей жирной глиной.

— Куда рулить? — я отряхнул руки и сел за руль.

— Я думал ты за ними смотрел…- Виктор выпучил на меня глаза: — Ты же рулишь…

— Да твою мать! — я ускорился, и машина поскакала по неровностям проселка, поднимая облако пыли из-под колес. Не дай Бог, самосвалы сейчас вывалят шлакоблоки из кузовов, не заботясь о сохранности, и поедут восвояси. И что я буду с этим делать? Мне нужны самосвалы, которые привезли строительные материалы совсем в другое место, иначе все сорвется.

Слава богам, гигантская стройплощадка была практически пустынна, дома только начинали строить, поэтому, выскочив из-за какой-то коробки из светло-серого «сибита», мы увидели, примерно в ста метрах, два застывших «КАМАЗа», оранжевой масти.

Когда я затормозил, и мы встали, окутавшись пылевым облаком, на нас уставились все, кто был на участке — водители самосвалов, сквозь стекла кабин, прораб и три работяги-доходяги, с виду родные братья тех, кто ждал меня с деньгами на стройке таунхаусов. Возможно даже, эти каменщики даже числятся работающими на нашей стройке.

— Здравствуйте, граждане. Уголовный розыск. — Виктор, вразвалочку, двинулся вперед, всей своей худощавой фигурой показывая, что в здешнем, да и любом другом пруду, он самая страшная щука: — Документики предъявляем на проверку.

Мой приятель, хотя и не разбирался в документах, прекрасно знал, что в данной ситуации самое главное — взять в руки документы водителя «КАМАЗа». После этого водитель никуда не денется. К сожалению, водитель ближайшего к Брагину «КАМАЗа» тоже это знал, поэтому, защелкнув двери и чуть опустив боковое стекло, он ухмылялся, глядя на Брагина свысока.

— А ты начальник не сотрудник ГАИ, поэтому я тебе ничего показывать не обязан…

Вот плохо учился Витя Брагин на милиционера, очень плохо потому что каждый уважающий себя мент знает, что в правилах дорожного движения написано четко — водитель обязан предъявить документы сотруднику милиции по первому требованию. Пока Виктор хлопал глазами, подыскивая достойный ответ, водитель выжал сцепление, собираясь спокойно покинуть место происшествия, но не срослось…

Я, с натянутой на голову шерстяной маской, выскочил перед самосвалом и пальнул в воздух, а к такому повороту сюжета «водила» готов не был.

— Вылезай, сука, убью, вылезай! Глуши мотор и вылезай, я сказал! — я натурально истерил, прыгая сбоку от самосвала и тыча, дымящимся голубоватым дымком, пистолетным стволом в окно кабины. Конечно, «камазисту» стоило только нажать на педаль газа и мне бы пришлось спасаться, выпрыгивая из-под колес взбесившейся машины, но человек не рискнул — выпрыгнул из кабины, и тут же лег на землю, сбитый подножкой.

— Кого ты, тварь хотел задавить? Меня? Да я тебя сейчас застрелю за нападение на сотрудника и мне ничего за это не будет! Ты меня понял⁈ — орал я в самое ухо ошалевшего мужика: — Лежи, никуда не уходи, я сейчас…

Я повернулся ко второму самосвалу, водитель которого наблюдал за развернувшимся действом из кабины, круглыми, как у филина, глазами.

— А тебе что, особое приглашение нужно? — я махнул рукой, с зажатым в ней пистолетом, в сторону водителя.

— Сейчас, сейчас. — водитель выскользнул из кабины, и осторожно двинулся ко мне, держа в руках пачку документов.

Пот заливал мне глаза, хотелось сорвать маску, мгновенно ставшей влажной и липкой, но я держался, понимая, что мне целесообразней оставаться инкогнито.

— Да в чем дело? — заорал, все еще лежащий на земле, первый водитель: — Вон документы, куда сказали, туда мы груз и привезли.

Я развернул сложенный вдвое маршрутный лист: — То есть свидетелем хочешь по этому делу пойти?

— Да какому делу? — взвыл мужик, подняв голову от земли.

— А вот по какому… — я легонько хлопнул ладошкой по паху прораба, что неосторожно приблизился ко мне сзади и заглядывал через плечо, пытаясь понять, что записано в путевых документах.

А в них было все в порядке, вернее, не в порядке. Сексуально озабоченная Клавдия Михайловна, по просьбе своего сердечного друга, ничего лучше не придумав, выписала два комплекта путевых листов и накладных. Причем, там и там стояли подписи механика автоколонны и фельдшера о допуске водителей к рейсу.

— Ну с вами ребята все понятно. — я помахал пачкой документов: — Вам ребята, чтобы не присесть надолго, придется все рассказать — сколько раз левые рейсы делали, сколько денег получали…

— А нам то что, начальник? — первый «водила», поняв, что гроза миновала, поднялся с земли и принялся старательно отряхиваться от пыли: — Нам куда сказали, мы туда и везем. Сказали — разгружаться — мы разгрузились.

— Вот все это и расскажешь. — сунув все документы в карман я наклонился к сидящему на земле и постанывающему прорабу, вытащил у него из кармана рулетку, после чего принялся распоряжаться: — Виктор, ты пока с водителей объяснения коротенько возьми — кто давал команду сюда везти, сколько рейсов сделали, сколько денег за каждый рейс получали и от кого, а я пока схожу, коробку перемеряя, чтобы примерно представлять, сколько стройматериалов они сперли.

Коробка будущего дома была огромной, любили в это время строить по триста-пятьсот квадратных метров, да еще подсобные помещения такой площади, да бассейн приличных размеров, не задумываясь, как это все протапливать в холодную пору, которая в Сибири господствует восемь месяцев в году. Вот и стоят в каждом коттеджном поселке десятки огромных дворцов, брошенных хозяевами, на которых трепещут на ветру, выгоревшие от ветра и солнца, линялые растяжки — «Продается»…

Меня насторожило тихое шуршание камешков под чьими-то ногами. Брагин не мог бросить кучу задержанных и пойти за мной, просто по определению не мог. А разрешить кому-то из мужиков пойти за мной — мысль очень и очень сомнительная. Поэтому я достал пистолет и встал за угол, прижавшись к колючей стене из серых шлакоблоков.

Меня так удивляет самоуверенность некоторых людей. Если у тебя есть пистолет или нож, ты сразу начинаешь считать себя королем всего мира и неуязвимой фигурой. А то, что на твой ножик или пистолет у противника есть что-то более действенное, такие люди даже в мыслях не держат. В ярко освещенный проем входа в гараж шагнула человеческая фигура. Я видел просто черный силуэт на фоне ярко освещенного прохода, и этот силуэт сжимал в руке какое-то оружие. Человек же, смело шагнувший из солнечного дня в темный и прохладный гараж, не видел вокруг себя ничего.

Тяжелая рулетка, зачем-то оказавшаяся у меня в руке, пролетела два метра и с громким стуком угодила в середину лба незваного посетителя. Прораб был профессионал, носил рулетку длиной в двадцать метров, поэтому, получив полукилограммовый металлический диск в голову, неизвестный тихонько сказал «Ой!» и сложился тут же, у порога, на самой границе между светом и тьмой. Мне, честно говоря, некогда было смотреть жив непрошенный гость или нет — надо было спасать Брагина, умудрившегося вляпаться в непонятное дерьмо. Я поднял пистолет неизвестного он оказался пистолетом «Макарова», правда, с какой-то аббревиатурой на затворе, но вчитываться мне было некогда. Зацепив пистолет пальцем за спусковую скобу, чтобы не стереть пальцы неизвестного, я перепрыгнул через последнего, замер на несколько секунд, чтобы не повторять ошибку незваного гостя и адаптировать зрение к яркому свету.

А на строительной площадке вовсю шло веселье. Какой-то короткостриженый и мордатый тип в темном, с искоркой, костюме и остроносых туфлях, держал на прицеле, брутального вида, помпового ружья, стоящего на коленях, оперуполномоченного Брагина, которому, пыхтя от усердия, вязали за спиной руки, двое каменщиков. Третий строитель бестолково бегал вокруг, размахивая огромным мотком шнура, наверное, хотел замотать Брагина всего, с ног до головы, как куколку. Объединяло стрелка и строителей одинаково радостные выражения лиц судя по которым Брагина ничего хорошего в будущем не ждало. Вероятно, его бы залили бетоном в основании местного уличного туалета.

Что характерно, водители самосвалов сразу заняли нейтральную позицию, встав у своих «КАМАЗов» и что-то обсуждавшие, старательно делая вид, что происходящее их не касается ни в какой мере. Я очень сомневаюсь, что убив милиционера, строители и мордатый оставят водителей живыми очевидцами, но, пока живут, они надеются.

Прораб же, болезненно почесывая рукой в паху (качественно я его все-таки приложил) стоял за спиной мордоворота и что-то горячо ему докладывал. Я успел подумать, что, если мордоворот сейчас выстрелит, то под выстрел попадут не только Брагин, но и горе-строители, после чего выстрелил в владельца ружья.

Честно говоря, стрелял я в обтянутую дорогой тканью, тушку «нового русского», а попал в слоноподобную ляжку. Но, видимо, попал качественно. Ножка сорок четвертого размера подломилась, и мужик рухнул на землю, не заботясь о чистоте костюма, громко вопя и пытаясь зажать руками дыру в брюках.

Н-да. Вот вроде бы строители выглядели опытными сидельцами, но первым делом обезоружить Брагина никто из них не догадался. И теперь один из бывших жуликов потянулся к кобуре, висящей на поясе Виктора, но встретившись со мной взглядом, торопливо отдернул руку.

— Все легли, а ты развязывай его…- я мотнул стволом, дождался, когда бледного Виктора размотали, дождался, когда Брагин отдышался и достал пистолет, после чего пошел за человеком, которого я оставил на пороге гаража.

Если бы я не пребывал в полнейшем бешенстве, наверное, он бы меня подловил. Не обнаружив жертву на месте, я почувствовал злость и азарт, как будто в десятый раз не мог пройти очередной уровень в «Думе». Что мы имеем? Вход в подземелье, монстра, который затаился за углом и порвет меня в кровавые клочки, как только я шагну за порог.

— Держись сука. — я нашел на земле пыльный обрывок газеты, осмотрел его с обратной стороны, дабы газетка не использовалась по прямому назначению, обхватил газетой рукоять трофейного пистолета, после чего максимально сместился вправо и выстрелил в темноту гаража, почти за угол.

Визг рикошета в закрытом помещении впечатлил даже меня, стоявшего снаружи, в безопасности. За шлакоблочной стеной кто-то вскрикнул от неожиданности, потом раздался звук падения какой-то доски и человек в темноте закричал:

— Не стреляй, не стреляй, я сдаюсь!

— Выходи, иначе убью. — я был на взводе. Ну что за день сегодня? Поехали поймать мелких жуликов и, возможно, договориться полюбовно, а нарвались по полной. Интересно, если бы я, с самого начала, не насторожился на звук чужих шагов, чтобы произошло? Нас бы с Брагиным уже убили, закатав в бетон, или просто поиздевались, отобрали оружие и удостоверения и пинками прогнали бы отсюда?

Из темноты гаража, подняв руки, открытыми ладонями вперед, вышел типичный «браток», только приодетый в темный костюм. Скорее всего, по документам этот тип числится охранником, который по договору охраняет целостность имущества, например, пиджака, того мордатого, что я подстрелил, а пистолет у него на официально, и разрешение должно быть, хотя, какое это имеет значение. Человек уверен, шел меня убивать, остальное все — частности.

— Ты что творишь? Да ты знаешь…- браток захлопнул свой, пахнущий «Ментосом», рот, видимо понял, что его мятные конфеты не облегчат понимание… Или это реклама «Рондо»? Не помню уже.

Я пнул безоружного пленника по крепкому заду принуждая его лечь на землю рядом с подстреленным.

— Да ты знаешь, сколько этот костюм стоит? — «браток» замер в неудобной позе полуприсяду, очевидно, не теряя надежду меня образумить: — У тебя денег не хватит…

На что моих денег не хватит, я не успел услышать, трофейный пистолет внезапно дернулся в млей руке, и пуля взметнула фонтанчик пыли возле головы матерящегося здоровяка, который на третий раз рассказывал о своих сексуальных фантазиях в отношении меня и моих родственников…

Вообще-то я к таким проявлениям агрессии отношусь спокойно-отстранённо, ну, как к радиоточке, которая что-то бормочет на кухне с шести утра до полуночи, периодически сообщая, что в Петропавловске –на-Камчатском постоянная полночь, а тут видимо спуск у трофейного пистолета слишком легкий и короткий. Во всяком случае, именно этот случайный выстрел, а не мятные конфеты облегчили понимание. Здоровяк заткнулся на полуслове, испуганно кося глазом на ямку в земле, браток молча лег на землю, а я сделал вид, что все так и задумывалось, просто я как «Профессионал», в исполнении Жана Поля Бельмондо.

Через десять минут все «плохие мальчики» были связаны строительным шнуром, условно «нейтральные» водители сидели по своим самосвалам, испуганно косясь на нас, а мы с Брагиным яростным шепотом совещались о наших дальнейших планах.

— Ты как, вообще будешь, объяснять, что гражданский человек, да и вообще, подследственный по уголовным делам оказался здесь с тобой на пару, в форме, с оружием и удостоверением? Да нас даже слушать не будут, запрут в одну камеру, потому что, разговаривать с нами, в принципе, не, о чем, а ключи от нашей камеры выбросят. Ты мне поверь, я в ИВС «чалился». А так ты один задержал целую кучу преступников, а того мордатого его телохранитель ранил…

— Зачем он его ранил? — Виктор разговаривал со мной, как с душевнобольным: — Ну, объясни мне, зачем он стрелял в своего нанимателя?

— Ты что ко мне пристал? — возмутился я: — Откуда я знал, за что «браток» стрелял в своего шефа? Я к нему в голову не заглядывал, и тебе не советую. Смотри, как они глазами зыркают, чистые психи.

— Но…

— Да я тебе три причины, не сходя с места, назову, зачем он стрелял в своего шефа… Первое — увидел, что мордатый целится в тебя из ружья, и решил помочь правоохранительным органам в твоем лице и выстрелил в работодателя.

Брагин не выдержал, заржал, как стоялый конь, пытаясь смехом выжечь скопившийся в организме адреналин.

— Ну ладно, а что я им скажу? — отсмеявшись, Виктор вытер влагу, выступившую в уголках глаз.

— Можешь сказать, что ты был один…

— Так эти все же подтвердят, что я не один был…

— Скажи, что они все пьяные были и второй им привиделся, а ты герой –одиночка, которой сам, без посторонней помощи, справился с бандой…

— Да кто мне поверит? — Виктор помотал головой: — Там один этот телохранитель, двоих, как я, раскидает и даже не запыхается…

— Хорошо. Скажи, когда на тебя напали, как черт из табакерки, появился неизвестный милиционер в маске и оказал тебе помощь…

— Да кто мне поверит?

— Все, не ной, тебе итак не поверят. — я встал: — Ты, главное, сам себя убеди что ты был один, а потом пришла помощь в моем лице или типа в маске, который помог справиться, после чего поехал помощь вызывать, а сам исчез…

Я подтолкнул к Виктору ружье мордатого, кстати, очень качественный «помповик», с модной пистолетной рукоятью, трофейный «Макаров», на котором почему-то было написано МР-71.

— Может быть…- Вите, побывавшему сегодня, на прицеле и, видимо, попрощавшемуся с жизнью, одному с шестью жуликами и двумя «нейтралами» оставаться категорически не хотелось, тогда я предложил ему ехать на моей машине, вызывать подмогу, и сразу возвращаться, пока меня не повязали здесь бывшие коллеги, или ждать меня, пока я смотаюсь до конторы колхоза, и потом обязательно вернусь, и подстрахую его, пока на горизонте не покажутся менты.

.