Темный феникс. Возрожденный

Глава 15

Мы с Викой так и лежали в обнимку посреди холла, когда слуги начали приходить в себя. Первым очнулся Герасим, который находился от нас в пяти метрах. Старый дворецкий поднял голову и замер с открытым ртом, увидев нас с сестрой.

Почти сразу же после него зашевелился Яков. Я вздохнул и нехотя поднялся с пола, подхватив Вику на руки. Покачнувшись и сделав несколько неровных шагов, я добрался до лестницы и обернулся.

В дверях стояла Юлия Сергеевна, держа за руку Бориса. В глазах бабушки стояли слёзы, а лицо выражало смесь облегчения и умиления.

— Костик, гвардейцы уже пришли в себя, — сказала она слегка дрожащим голосом. — Вы отдохните как следует, а мы с Борисом тут разберёмся.

Я благодарно кивнул и поднялся наверх, не выпуская Вику из рук, тем более что она успела задремать после усиленной нагрузки на организм. Девочка была тяжеловата для меня, но я не показал виду.

Мне и самому противно, что моё тело в таком жалком состоянии. Но времени на его усиление у меня никак не получается выкроить — слишком уж насыщенные дни выдались. Тьма буквально засунула меня в самое неудачное для Шаховских время. Хотя, может быть, в этом и был её план.

Ничего, я ещё наверстаю и верну себе былую силу.

Не раздумывая особо, я уложил Вику в свою кровать и лёг рядом. Сейчас нельзя было оставлять девочку одну — мало ли что может пойти не так. Всё же она ещё слишком юная и неопытная для переработки сложных проклятий.

Я протянул руку и сжал запястье сестры. Так мне будет легче контролировать её восстановление в случае, если я и сам отрублюсь. Что ни говори, а сражения и нагрузка на магический источник за последние дни изрядно меня вымотали.

Так что физический контакт необходим. Даже в самом плохом состоянии я смогу почувствовать, если что-то пойдёт не так. С этими мыслями я опустил голову на подушку и уже через несколько вдохов погрузился в самый глубокий сон, какой наступает после колоссальной нагрузки.

Когда я проснулся, за окнами едва брезжил рассвет. Значит, я проспал остаток дня и всю ночь. Даже странно. На нас никто не нападал, не случилось прорывов, не сработали смертельные артефакты и дом остался на месте.

Удивительное чувство. Я будто не просто выспался, а полностью восстановился. Ещё бы можно было дышать полной грудью — было бы совсем замечательно.

Скосив глаза вниз, я увидел Вику, которая устроилась на моей груди, почти полностью перекрыв доступ к кислороду. Чуть ниже, головой на моём животе, лежал Борис, крепко сжимая обеими руками моё предплечье. Выбраться из такого плена будет непросто.

Я пошевелил затёкшей рукой, и Вика тут же недовольно засопела. И что мне делать с этими птенчиками? Будить их не хотелось, но и лежать так я долго не смогу.

У меня чесалось всё тело, саднило плечо после удара проклятьем, а бедро пульсировало от боли. Проклятья мы убрали, а вот раны остались. Я широко улыбнулся.

Вот и первые шрамы от настоящих сражений. Если раны от клыков и когтей монстров мог залатать любой целитель, то следы от проклятий останутся навсегда. Это своеобразная метка выжившего.

В моём мире фениксы носили такие отметины с гордостью. Помнится, один из младших учеников даже одежду себе заказывал с прорезями для шрамов. Правда ходил он так всего пару лет — потом отметин стало столько, что разве голышом ходить, чтобы все они были на виду.

Мысли о погибших братьях мгновенно стёрли улыбку с моего лица. Пусть я и отомстил, вызвав пламя возмездия, моя грудь до сих пор сжималась от боли за каждого птенца. Маги ковена наверняка пировали победу, пока не поняли, что без фениксов мир разорвут твари бездны.

А ведь прорехи в бездне стали появляться именно из-за беспечности магов, решивших, что могут творить что хотят. Если бы не мы, монстров становилось бы всё больше. Наше пламя выжигало гниль бездны, усмиряло монстров и удерживало шаткое равновесие.

Впрочем, теперь это не моя забота. Я не смогу вернуться и помочь невиновным. Зато могу начать новую жизнь здесь. И в этот раз доверять я буду лишь тем, кто связан со мной не только клятвами, которые можно нарушить, но и кровью.

Я снова глянул на детей. Им выпало немало испытаний, но они держались достойно. И дело не только в тёмном даре, но и характере.

Что и говорить — на душе было тепло от того, что Вика и Боря признали меня своим. Даже не братом, а защитником, тем, кому они могут доверить все свои страхи. Иначе они бы не спали так крепко, навалившись на меня с двух сторон.

Мои губы растянулись в грустной улыбке. Я потерял полсотни братьев, но обрёл другую семью.

Пришлось постараться, чтобы выбраться из-под этих птенчиков, не разбудив их. Я крутился юзом и извивался, словно древний змей Каорин, мягко перекладывал руки и головы детей, замирал, когда их дыхание прерывалось или становилось громче. В общем, испытывал непередаваемые ощущения от попытки просто покинуть кровать и не услышать вслед кучу вопросов, на которые отвечать не хотелось.

Приняв быстрый душ, я снова надел спортивный костюм и спустился на первый этаж. Юлия Сергеевна ещё спала, но слуги уже сновали по дому, занятые привычными делами. Герасим встретил меня у дверей гостиной и низко поклонился.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — поприветствовал он меня. Я отметил, что уважения в его голосе и поклоне стало на порядок больше. — Рад, что молодая госпожа в добром здравии и перестала мучиться от кошмаров.

— Доброе утро, Герасим, — кивнул я ему. — Викторию больше не будут беспокоить плохие сны.

— Желаете позавтракать? — быстро сменил тему Герасим, бросив на меня внимательный и задумчивый взгляд.

— Было бы неплохо, — признался я, услышав, как желудок скручивает спазмами от голода.

Кивнув мне, старый слуга лично провёл меня в столовую и распорядился о завтраке. Марта, жена Якова, сама расставила передо мной тарелки с пышущими жаром пирогами и томлёным мясом с яичницей.

Я расправился с едой за считанные минуты и посмотрел в сторону кухни голодным взглядом. Организм требовал подкрепиться как следует после нагрузки, и я был с ним согласен. Не успел я попросить добавки, как Марта уже выбежала из кухни, держа в руках корзинку с булочками и крыжовенное варенье.

— Как чувствовала, что аппетит нагуляете, — добродушно улыбнулась она и поставила передо мной корзинку. — Вы ешьте, господин, у меня там ещё полно вкусненького.

Марта умчалась в столовую под неодобрительным взглядом Герасима — очень уж старик не любил, когда слуги вели себя неприлично по его мнению. Потому и невестку свою он постоянно гонял, пока сын не видит. Впрочем, мне до их взаимоотношений не было дела — главное, что работали они хорошо, были верны роду и не слишком между собой ссорились.

Закончив с булочками, я вышел на улицу и направился к тренировочному полигону. Тело нуждалось в тренировке, но развивать каналы и усиливать его я сегодня не планировал. Мало ли какой откат будет, а у меня дел невпроворот.

Поэтому я лишь сделал пару десятков кругов по дорожке вокруг полигона и размялся на снарядах. Как только я закончил, ко мне подошёл Киреев. Командир гвардии неловко переступил с ноги на ногу и набрал воздуха в грудь.

— Господин, я не оправдал вашего доверия и не смог захватить Руслана Мирзоева, — выпалил он, сильно покраснев. — Я прошу снять меня с должности командира и перевести в разряд обычных гвардейцев.

— Погоди, Егор, — остановил я его. — Ты сделал самое главное — выполнил приказ, несмотря на хорошие отношения с Мирзоевым. Это была проверка для тебя, и ты её прошёл.

— Но Руслан…

— Это моя ошибка, а не твоя, — снова перебил я его. — Я не учёл, что твой заместитель может иметь опасные артефакты или владеть даром.

— Даром? — нахмурился Киреев. — Но Руслан не был одарённым. Его воинский ранг — мастер.

— Не только тебя он провёл, Егор, — невесело усмехнулся я. — И мы чуть не поплатились за свою ошибку. Ну ничего, после допроса нам полегчает.

— Вы хотите допрашивать Руслана лично? — удивился командир гвардии. — Ваш отец всего пару раз участвовал в допросах. Это не самое приятное зрелище.

— И что с того? — выгнул я бровь. — Если заниматься только приятными вещами, то в кого мы превратимся? В изнеженных мальчишек, а не воинов.

Киреев замер, глядя на меня расширившимися глазами. Он явно не ожидал услышать от меня подобных речей, ведь в его понимании я и есть изнеженный мальчишка-аристократ.

— А знаешь что, давай прямо сейчас и приступим к допросу, пока мои брат с сестрой ещё спят, — решил я, развернувшись на пятках. — Выбери пару ребят покрепче духом и сам приходи. Тебе ведь наверняка не терпится узнать, кем был твой заместитель.

Киреев сглотнул, но спорить не стал — умчался исполнять мой приказ. Таким он мне нравился больше. Никаких попыток опекать меня, никаких споров или вопросов. Только абсолютная преданность.

Лёгким шагом я направился к чёрному входу, рядом с которым находилась дверь в темницу. Несмотря на мой равнодушный вид, который я принял перед Киреевым, пытки я не любил. Бессмысленное насилие, как и причинение боли не во время боя, были для меня чужды.

Я жил по простому принципу: есть враг — убей. Но иногда приходилось марать руки и развязывать чужие языки. Как в тот раз, когда маги ковена устроили массовый призыв демонических отродий, уничтожив целый город.

Вздохнув, я остановился и поднял взгляд. Передо мной стоял Киреев с двумя гвардейцами, на лицах которых не было никаких эмоций. Суровые крепкие мужчины кивнули мне и тут же отвернулись.

— Это Максим Ивонин и Демьян Сорокин, — сказал Егор Киреев, прочистив горло. — Они в спецназе служили… в общем, толковые ребята с крепкими нервами, как вы и просили.

— Хорошо, — я смерил взглядом бывших военных. Надеюсь, они не из тех, кто ловит адреналин от вида крови. Такие люди мне в гвардии не нужны. — Открывай.

Киреев отворил тяжёлый засов и первым шагнул в темницу. Ивонин с Сорокиным последовали за ним, а я выждал пару мгновений.

— Ваше сиятельство! — крикнул Киреев. — Скорее сюда.

Я примерно представлял, что увидели гвардейцы вместо своего бывшего коллеги. Смертельный Исход был связан с ним довольно долгое время, а значит тянул жизненную силу. И всё же я надеялся, что в этом мире другие правила и проклятье не добило Руслана Мирзоева.

Но нет. Едва я ступил в камеру, как почувствовал запах смерти. Мирзоев лежал на полу, но был похож на иссушенную мумию — вместо здорового пышущего силой бойца я увидел скелет, обтянутый кожей.

В принципе, всё могло быть гораздо хуже. Маг, использовавший Исход у Крехского ущелья, превратился в груду гниющего мяса. Так что нам ещё повезло.

— М-да, — протянул я. — Не удался допрос. Впрочем, наверняка Руслан Мирзоев был под полным подчинением и не смог бы ничего сказать.

— Так вы знали, что ничего не получится? — растерянно спросил Киреев. — Но тогда зачем я ребят привёл?

— А ты этого предателя сам собираешься отсюда выносить? — вернул я ему вопрос. Не объяснять же командиру гвардии, что мы тут могли обнаружить растёкшуюся лужу из кусков плоти. — Ладно, что делать — вы знаете.

Я вышел на улицу и вдохнул чистый воздух. Призраки прошлого понемногу отступали, но меня волновал один единственный вопрос. Почему теневик-некромансер не добил меня?

Он явно был сильнее, ранил я его не смертельно. Этот ублюдок мог вырезать всю мою семью, но отступил. Не из-за поддельного Сердца же он сбежал?

Кстати, надо будет осмотреть медальон повнимательнее, вдруг обнаружу что-то интересное. Но и вероятность нового нападения исключать нельзя.

— Грох! — позвал я кутхара, который непривычно долго молчал. — Ты там как?

— А что я? Я ничего! — торопливо ответил питомец, не показываясь из тени.

— А ну-ка выходи, — приказал я.

Сначала я услышал горький вздох, а затем передо мной сгустилась тень. Причём я видел, что эта тень гораздо плотнее и темнее, чем раньше. Пришлось подождать ещё полминуты, прежде чем Грох наконец явился перед моим взглядом.

Н-да. А ведь я мог бы и догадаться, что мой питомец сумеет выжать из энергии Исхода всё что можно.

— Не виноватый я, — протянул он. — Оно само как-то получилось.

— Угу, — не менее протяжно ответил я. — Само.

Я обошёл по кругу питомца и внимательно осмотрел его новый облик. Нет, он так и остался похожим на ворона, но его чешуйчатое оперение стало похожим на сталь. Даже отливало чёрным на свету, будто сделано из металла.

Раздвоенный хвост с жалами на концах утолщился, став похожим на канаты. А когти теперь были размером с мою ладонь. Такого монстра на плечо уже не посадишь.

— Силы прибавилось? — уточнил я у кутхара.

— Есть немножко, — как-то совсем уж печально сказал он.

— Что тебе опять не нравится-то? — с раздражением спросил я. — Дармовой энергии пожрал, силы прибавил, в размерах тоже подрос.

— Вот это и не нравится, — буркнул Грох. — Сам-то я вырос… а крылья? Крылья остались такими же! Я теперь на курицу похож, а не на стража теневого плана!

Я глянул на крылья кутхара и улыбнулся. А он прав — крылья не выросли, в отличие от всего остального. Сравнение с курицей оказалось до того точным, что я не удержался и рассмеялся в голос.

— Смейся-смейся, — обиженно проворчал Грох. — Вот вырасту, тогда узнаешь, каков я в гневе.

— Договорились, — продолжая смеяться, ответил я. — Поговорим, когда вырастешь.

— Господин, — услышал я голос Якова, который выглянул из-за дверей чёрного входа и с удивлением посмотрел, как я смеюсь сам с собой — видеть Гроха даже из первого уровня тени он никак не мог. — Ваше сиятельство, простите, что отвлекаю, но через час приедут портные из модного дома Виноградовых.

— Спасибо, что напомнил, — сказал я. — Вот про них я совсем забыл.

Яков скрылся за дверью, а я обогнул дом и зашёл через главный вход. Быстро поднявшись на второй этаж, я замер на пороге спальни. Я ведь совсем забыл про Бориса с Викторией, которые до сих пор крепко спали на моей кровати.

Приглушив шаги, я добрался до ванной, снова принял душ, чтобы освежиться после тренировки, и замер напротив гардеробной. Последний тренировочный костюм я снял только что, и он не годился для встречи представителей модного дома. Выругавшись сквозь зубы, нацепил на себя клятый костюм в полоску и вышел в спальню.

Боря и Вика уже успели проснуться и сейчас сидели на кровати, ожидая, когда я выйду из гардеробной комнаты, совмещённой с ванной. Увидев меня в строгом костюме, они оба вздрогнули и вскочили с кровати. Их спины выпрямились, а на лицах появилось отрешённое выражение.

— Ой, ладно вам, — махнул рукой я. — У меня другой одежды просто нет. Как раз сейчас это буду исправлять.

Шумный сдвоенный выдох облегчения чуть меня не оглушил. Боря несмело улыбнулся, а Вика сжала свои пальцы и переступила с ноги на ногу.

— Ну мы это… пойдём? — спросила она несмело.

— Конечно идите, — с серьёзным видом сказал я. — Приводите себя в порядок и спускайтесь завтракать. Там сегодня Марта расстаралась — напекла пирогов и булочек для вас.

Дети наконец отмерли, заулыбались и поспешили к себе. Я же подошёл к окну и глянул сквозь стекло на внутренний двор. Пока я спал, подъездную дорожку вернули к изначальному виду и заделали оставшиеся ямы от взрывов.

Парочка пострадавших тисовых деревьев была выкорчевана, а земля подготовлена для последующих посадок. Гараж и пристройку для инструментов разобрали, и уже начались работы по восстановлению. Бетонные блоки лежали рядом с фундаментом, и наёмные рабочие сновали туда-сюда с деловым видом.

Таких бытовых моментов в моей прошлой жизни было очень мало. Между битвами с порождениями бездны я набирался сил в храме и медитировал. Всем хозяйством занимался Лейн — ключник, управляющий, мажордом и бухгалтер в одном лице.

Мне никогда не приходилось считать, сколько денег уходит на ремонт зданий и на новые тренажёры. Даже доспехи и новая одежда взамен испорченных просто появлялись в моей комнате. И вот теперь я вдруг стал главой рода, которому нужно держать в голове кучу мелочей и лично общаться с портными.

Вздохнув, я спустился в гостиную и принялся ждать гостей. На второй завтрак я не пошёл — не было ни аппетита, ни желания общаться с кем-либо. После увиденного в темнице у меня обострилось чутьё.

И сейчас оно выло где-то на границе восприятия. Будто над моей головой сгущаются тучи, которые мне не под силу разогнать. На всякий случай я отправил Гроха проверить все подступы к дому и прикрыл глаза.

Никакой опасности не было, но я привык доверять своему чутью. Оно меня ещё ни разу не подводило. Даже когда я соглашался зачистить очередную волну демонических отродий в королевстве Эрдам.

Правда тогда я думал, что опасность грозит лишь мне. А оказалось, что чутьё предупреждало меня отказаться и остаться в храме со своими птенцами. Ну что уж теперь, прошлого не вернуть, как бы горько ни было от осознания своих ошибок.

— Господин, — Яков возник передо мной так неожиданно, что я несколько раз моргнул, отгоняя видения горящего храма. — Портные прибыли. Мой отец сейчас проводит их сюда, если вы готовы.

— Хорошо, — кивнул я, вставая с полюбившегося мне кресла. — Пусть ведёт.

Яков ушёл, а через минуту в гостиную вошёл Герасим с тремя мужчинами в очень дорогих костюмах. Это я понял не только по вшитым золотым нитям и драгоценным камням на лацканах, но и по тому, что эти костюмы сидели на незнакомцах словно влитые. Каждая складка ткани была подогнана по фигуре, словно давно разношенный доспех — ничего не мешало, не облегало слишком туго и не болталось.

— Добрый день, ваше сиятельство, — обратился ко мне высокий мужчина лет пятидесяти с бакенбардами и густой кудрявой шевелюрой. — Меня зовут Иннокентий Петрович Виноградов, я представитель модного дома Виноградовых.

— Рад знакомству, Иннокентий Петрович, — сказал я, чуть склонив голову. — Благодарю, что смогли выделить для меня время в своём плотном графике.

— Обычно мы принимаем гостей нашего дома в своих магазинах, но сделали исключение ради Юлии Сергеевны, — не слишком любезно проговорил он. — У нас не так много времени, поэтому давайте перейдём к делу.

Мне понравился подход портного — тратить время на формальности мне хотелось меньше всего. Так что я снял пиджак и расставил руки в стороны, чтобы меня обмерили со всех сторон.

Моё чутьё, всё это время нывшее на заднем плане, вдруг стало острым, ощутимым. Я буквально нутром чувствовал опасность, но не видел её. Я слишком резко взмахнул рукой и отшатнулся, чуть не сбив с ног помощника портного, который протягивал мне образец ткани.

— Вам не нравится ткань? — холодно спросил Виноградов, приняв мою реакцию за брезгливость.

— Послушайте, мне нужна удобная, качественная одежда и обувь, без украшений и нашивок, — я покачал головой. Чувство опасности снова отступило. Что это, демоны побери, было? — Единственные украшения, которые я потерплю, этовышитый герб моего рода. Цвет всей одежды — чёрный.

— Отлично! — в голосе Виноградова прозвучало уважение.

— Вы шьёте только парадные костюмы? — уточнил я. — Мне нужна домашняя одежда и тренировочные костюмы.

— Вы хотите обидеть наш модный дом? — ахнул портной. — Конечно же мы шьём полный гардероб, включая домашние тапочки! Если хотите знать, мы работаем даже с материалами из аномальных очагов. Доспехи его высочества изготовлены нашим домом, и могу вас заверить, ничего надёжнее вы не найдёте!

— Даже так? — удивился я. Вот уж не думал, что эти модники что-то смыслят в доспехах.

— Между прочим, у нас контракт с вашими кожевенными мастерскими, — обиженно протянул Виноградов. — Мы выкупаем лучшие материалы сибирского очага первыми на правах партнёров.

— Прошу прощения, я не хотел оскорбить вас, — я виновато развёл руками. — Я ещё не до конца вник в дела рода.

— Вы хотите заказать доспехи или нет? — не обратив внимания на мои извинения, спросил портной. — Я лично займусь их изготовлением и докажу вам, что дом Виноградовых не превзойти никому!

— Мысль хорошая, но скажите, сколько времени у вас займёт работа? — поинтересовался я.

— Мы успеем всё сделать до начала испытания, — совсем другим тоном сказал Иннокентий Петрович. Ни обиды, ни пренебрежения, ни намёка на торопливость. — Домашняя одежда и тренировочные комплекты будут готовы через три дня, как и два парадных костюма. Я не позволю внуку Юлии Сергеевны отправиться на испытание без надлежащей защиты.

Вот теперь Виноградов мне нравился ещё больше. Как только он понял, что я не модные вещи хочу заказать, сразу перешёл на серьёзный тон. Даже не постеснялся показать своё отношение к бабушке, а для аристократов это значит определённый уровень доверия.

— В таком случае я оставлю все мелочи на ваше усмотрение, — сказал я, окончательно расслабившись. — Доверюсь вашему опыту, тем более что основные пожелания я уже указал.

— Достойный ответ, — уважительно склонил голову портной. — Как раз в духе будущего главы рода тёмных магов. Был рад знакомству, ваше сиятельство.

— Взаимно, Иннокентий Петрович, — кивнул я в ответ. — Хорошего вам дня.

— Благодарю, и вам хорошего дня, ваше сиятельство, — Виноградов щёлкнул пальцами, и его помощники мгновенно собрали все папки и ленты, и шагнули к двери.

Через пару минут все трое мужчин покинули дом, а я растёр лицо и позвал кутхара. Чуйка не замолкала. Она звенела, словно пожарная сирена, отражаясь эхом в моей голове, а я был вынужден улыбаться и говорить о тканях.

— Что-то нашёл? — спросил я у питомца, явившегося на мой зов.

— Всё чисто, хозяин, — доложил он. — Новых теневых следов нет, посторонних тоже не видно.

— А что по артефактам? — уточнил я. — Чуешь что-нибудь интересное, чего не было вчера?

— Ничего, хозяин, — грустно вздохнул Грох.

— Должно быть что-то, чего ты не видишь, — я вышел из гостиной и направился к входной двери. — Дети в порядке? Бабушка?

— Спят они, — не очень уверенно ответил кутхар. — Позавтракали, и пока ты с тряпьём разбирался, разошлись по комнатам. А потом спать легли.

— Все разом? — резко обернулся к нему я. — И это после того, как за ночь выспались?

— Кто вас, смертных знает? — очень тихо произнёс питомец. — Может у вас ритуалы такие — спать после еды.

Последние слова Гроха донеслись до меня издалека. Я уже бежал наверх в комнаты своих родных, перепрыгивая через ступени. Осталось только решить, в какую сторону мчаться сначала — спальня Юлии Сергеевны находилась в противоположном крыле.

— А ну быстро в комнату бабушки! — рыкнул я, рванув в сторону спален детей.

Если с ними что-то случилось, я себя никогда не прощу. Как идиот выбирал тряпки, когда чутьё выло об опасности! Надо было наплевать на портных и быть рядом с родными.

Я рванул дверь в спальню сестры и замер на пороге. Девочка спала, сидя в кресле, а рядом с ней едва заметно мерцал маскировочный барьер, сотканный из воздуха.

Мне хватило доли секунды, чтобы узнать запрещённое заклинание из школы магии воздуха. Оно буквально откачивало воздух из лёгких, вызывая удушье и быструю смерть. Только последняя тварь стала бы использовать такое против ребёнка.

Топоры я оставил в комнате, так что придётся ублюдку испытать на себе, на что способна тёмная магия в руках феникса.