Танат 3

Глава 9

Наконец вернулся к книге. Вернул убраную главу. Приболел в феврале серьёзно, а потом отдохнул в отпуске. Некоторые отрывки ниже можно считать горячечный бредом, так как у меня была температура. Я с вами. Пишем.

— Так значит, у тебя есть второй мозг в оболочке?

— Вроде того.

Стрелок и Тэй вели непринужденную беседу внутри кильма, который вёз нас с секретного уровня обратно на крышу шпиля перерождения. Тесная кабина, три биоробота или клона, уже сам не знаю, как правильно, и информация о грядущем конце света — отличная обстановка для разговора ни о чем.

У меня то, что ждёт мир у нас под ногами, вызывает ассоциации о приходе пушного зверька с ценным мехом. Хорошее выражение, даже Диму смешно. Он прислал очередной мыслеобраз, где фигурка димортула пытается не согнуться под весом того самого песца, что больше него раз в десять. И до чего же хитрая морда у этой толстой полярной лисицы! Точно напарник сарказму и юмору у меня научился. Работа у меня такая была, вредная, нервная и токсичная. И я не про моральную обстановку вокруг.

— И где конкретно он у тебя расположен? — продолжала допытываться Тэй.

— Ниже грудного отдела позвоночника.

— То есть ближе к…

— Тому месту, куда катится весь этот гребаный мир, — подытожил Стрелок.

Всё, они меня достали. Такие на словах и в бою крутые, но внезапно такие… Да, таких не берут в рисконавты. Будем лечить дорогих союзников. Как говорил Орхан, да и другие психологи Департамента, надо выходить из зоны комфорта. И это вовсе не та зона, где всё отлично. Так называется психологическое состояние, когда ты ничего не хочешь менять, у тебя нет стимула и мотивации, а мысль об изменениях пугает мозг. Подсознание, которое на редкость энергосберегающее. Что дает желание двигаться? Понятная и достижимая цель, а если достижимая, то и вера появится. Но сначала лёгкий шок.

— Согласен. Этот мир ждёт самое светлое будущее.

Внимание их я привлёк. Тэй, например, рассматривает меня вполне нейтрально. Только задумчиво наклонила голову к плечу. Какой красивый изгиб шеи у неё. Тьфу, вот о чём я думаю.

— Я понял, почему наш новый знакомый никогда не снимает маску. Вовсе не потому, что все увидят в нём Даргула, нет. Просто доспех вестника всегда улыбается. И передает это всё хозяину. Наверное, наш друг постоянно… Под гормонами.

Чего Стрелок сейчас сказал? Он меня завуалировано наркоманом назвал? Это после того, как я его с креста снял. Вот гаденыш.

— Не, я всегда таким был.

— То есть?

— Я же рисконавт?

— Кто?

— Адреналиновый наркоман, искатель острых ощущений, — раздаётся сбоку.

Поворачиваюсь к Тэй:

— В каком смысле?

— Ну… Так в наше время называли любителей экстремального спорта.

— Я спасатель, а не придурок, что ловит кайф, рискуя умереть молодым. — Вздыхаю. Дим на заднем плане начинает делать намёки, что надо переходить к определенным веществам. — Так, не нравится мне ваш настрой. Предлагаю слегка расслабиться. Для начала выпьем. Думаю, раз мы далеко от всех, сектор закрыт, то можно позволить себе уйти в отрыв.

— Ты предлагаешь выпить итво? — чешет подбородок Стрелок. Снова их переглядки с Тэй, а потом они оба ждут моей реакции.

— Да чего нет? Кто осудит? Ведь не каждый день узнаешь, что миру скоро конец.

Вот зачем я это сказал? Знай я, что эта парочка выкинет, лучше бы молчал.

Приседаю, пропуская над собой прыгнувшего противника, уже знакомого волгара, и поднимаю руку вверх. Костяное лезвие, испускающее по кромке кислоту, не просто вскрыло твари брюхо. Моба просто перерубило почти пополам. Обновка оружие превратило убийство врагов в весёлую мясорубку. Только ситуация не смешная. Надо вколоть этим придуркам антидот. Благо, что я набрал его в шпиле.

Ничего не предвещало беды. Спустились, дошли до одного из тельмахов, я взял напитка на троих. Мне надо было познакомить ребят с Хауфи и Ури. Пусть они будут чуть расслаблены. Поэтому, попивая из тубусов зеленоватый отвар, мы спустились вниз. Я могу при необходимости закрыть нижние этажи закрывая доступ в шпиль. От разов это не защитит, они во время мятежа пробили потолок, но мобы и муты не заберутся выше. И вот когда мы спустились на нижний уровень и подошли к лестнице вниз, я понял, что происходит нечто нехорошее.

Когда мы, непринужденно болтая, покинули кильм, я заметил, что моих спутников шатает. Сам лишь ощущал легкое чувство расслабление. Но с ребятами быдо явно что-то не то. Понимая, что может произойти что-то ну очень фиговое, предложил подняться назад. Перекусить взять, а точнее что-то закусить. Поздно…

— Нет удачи, надежды и милосердия, урод? А сам её просишь! — Стрелок, чуть шатаясь, сбежал вниз по лестнице. Да что с ним такое? Пустая бутыль из-под итво улетела в сторону.

— Вот это видал, нисясный! — прошепелявила Тэй, бросаясь за наёмником. Что она сейчас сказала? Вот её как раз по полной кружило. Вот тогда до меня и дошло, что мои спутники пьяны, как стекольщик — вдребезги. Как? Почему? Я же себя нормально ощущаю.

Тут меня на мгновение отвлекает Дим, присылающий интересный мысленный образ. Склянка с черепом и костями, чьë содержимое выливается на фигурку раз. Тот корчится от боли, а потом с него сползает плоть до костей. Но когда на пузырь плюёт димортул, тот сам идёт трещинами и лопается. Сразу вспоминаю укус шавки, диск с ядом на кромке, что порезал мне спину. Но я жив, так как…

— Ипутся кандибобрики, а ну стоять! — кричу я не на английском, французском или языке Таната, а на родном языке. Конечно с матом.

Устойчивость к ядам — вот особенность и тела самого вестника, и его доспеха. Потому в Городе Творцов я принял этот напиток за слабоалкогольный. Ведь ребята говорили, что пить его, если фигово, лучше наедине. Иначе потеря лица обеспечена. Тэй и Стрелок ещё в километре притихли. Видимо их начало крутить. Они не знали, что я везу их не на один из уровней шпиля, а собираюсь прогуляться по площади до дома Хауфи.

— Что я наделал! Только бы муты не набежали, — шепчу я, а потом лишь успеваю прикусить язык. Почти буквально. Только, как я говорил, уже поздно. С разных сторон площади движутся как знакомые волгары, так и вовсе новые твари. Раз, два, три десятка тварей приближаются к нам, а мои обдолбанные спутники ещё и расходятся в разные стороны.

Стрелок выдергивает свою пушку, вытягивает руку и начинает шмалять в некую тварь, что больше всего напоминает панцирную гориллу с головой крокодила. К Тэй и вовсе какие-то серые богомолы бегут. И куда мне кидаться?

Тут на меня и на рыгнул тот волгар, которого я перерубил в полёте. Слава высшим силам, Дим уговорил меня на модернизацию, а точнее эволюцию ног. Перемещаюсь я теперь очень легко и быстро. С места совершаю достаточно длинные прыжки, даже в сторону, а бегаю и вовсе со скоростью ветра. Но меня задерживают мобы. Вот чего волгары так не любят именно меня.

— Получи, ублюдок жирный! — победно вопит Стрелок. Верхняя часть крокодильей головы исчезла. Из тушки торчали костяные шипы. Как тогда этот пьяный раз отстрелил ему голову? Да ни как. Это я метнул ему в голову диск, срезав удачно черепную коробку.

Вот с Тэй ситуация сложнее, так как до неё почти добрались инсекты. Передние лапы, которые больше напоминали хитиновые пилы, поднялись вверх. Делаю прыжок в сторону, уворачиваясь от ещё одного волгара, пинаю под челюсть второго, сдергиваю с пояса диски и метаю их в ближайшего к девушке богомола. Один входит в брюхо твари, а второй поражает длинную шею. Монстр сильно замедлился, дергая головой, но это не помогло ему выдавить из раны снаряд. Тем временем уже бегу к ним, оставив позади волкоподобных мутов.

Тэй поднимает руку и глупо машет в приветствии. Едва успеваю схватить её за шкирку, оттащив в сторону и сделав про себя отметку, что придуманный мной подаренный доспех имеет изъян. Увы, но подобие живой аптечки работает только при активации уменьшенной версии преторианского облачения. Вколоть антидот не успеваю, так как подставляю костяной клинок под удар богомола. Понеслась.

Всё же итво и на меня действует. Состояние слияния скачет туда-сюда, но я в достаточном состоянии концентрации, чтобы вести бой и контролировать обстановку. Напал на меня не тот богомол, что был ранен дисками, а другой. Блокирую клинками удары лап, что сыпятся один за одним. Нет времени на долгие танцы, потому, когда моб отводи лапу для удара, перерубаю её возвратным двинием в «локте».

Пока тварь верещит, прыгаю вверх, через её голову, которую походя сношу. Приземление на спину моба было мягким. Осталось пять. Поднимаю руку и тойль, вылетевший с дикой скорости, сносит голову твари, что стоит чуть в стороне от подранка. Прыжок, втягивание жилы гарпуна, и я приземляюсь на тушу второй твари. Раненый моб мешает своим товарищам добраться до меня. Отлично, так как из-за его туши метаю прицельно ещё пару дисков. Твари не успели развернуться, а потому срезаю им голову. Вася Ким, что учил меня метать всё подряд, спасибо тебе. Ты хороший наставник.

Новый прыжок, за спину подранка, но я не сношу ему голову. Дим показал мне слабые места этих таарей, а значит поиграем. Отросшие на ногах когти вонзаются в плечи твари. Те, что на руках, вонзаются по бокам в шею. Моб, не имея возможности меня сбросить или достать лапами с силами, начинает дёргаться. Усиливая нажим то с одной, то, с другой стороны, направляю движение обезумевшего от боли зверя.

На пути последний богомол, а точнее хлэк. Мой «конь», махая конечностями, врезается в собрата со спины. Пилы на лапах разрывают противника. Раненый моб, затоптав останки собрата, несётся дальше. Волгары, что бежали за мной, вдруг резко изменили траекторию движения, развернувшись и бросившись на утёк. Ха, и кто-то тут считает, что у мобов инстинкта самосохранения не существует.

— Нико, антидот! — слышу позади.

Поворачиваю голову и вижу, что отброшенная мной в сторону Тэй сидит на хитиновых плитах, что облицовывали площадь. Перед ней вижу знакомого ушастика — мутант Ури прибежал на помощь. На миг отрываю руку от шеи хлэка, достаю пару ульмов и кидаю муту. Тот ловит их и кидается к девушке.

— Какой халосенький! — заплетающимся языком говорит Тэй, протянув к муту руку.

Ури не даёт себя погладить, ловко воткнув ульм в чагс. Отлично, первый есть. Теперь дело за стрелком, которого собираются затоптать и гориллы с головами крокодилов, и покрытые хитиновый бронёй мобы со скрюченными в дугу рогами. Натуральные бараны, только в броне от макушки до копыт. Хлэк несёт меня к ним, а Стрелок, чьи руки ходят ходуном, пытается кого-то подстрелить. Да у него же своя аптечка в виде ким бара внутри. Почему антидот ещё не вколот? Или приказ на применение препарата отдаёт раз, который сейчас сильно не в форме? Да какая разница? Надо спасать его.

Спасать того, кто ещё полдня назад пытался тебя убить… Судьба и ирония явно дружат. Руками направляю голову хлэка в нужную сторону и пришпориваю своего «коня».

— Цобцобэ! — ору я не своим голосом, когда направляемый мной богомол врезается в бронированных баранов, спотыкается и падает под ноги горилам с головами ящеров. Меня на спине моба, которого рвут на части, уже нет. Усиленные ноги димортула подбрасывают меня вверх. Непривычно так высоко прыгать, но это позволяет перепрыгнуть через мобов, оказавшись за их спинами.

Приземлился я мягко, как большой кот. Ещё и развернулся при падении, потому проехался ближайшему мобу по спине и шее клинками, оборвав его жизнь. Раненный хлэк отвлёк хищников на какое-то время, так что пользуемся. Работаем только костяными лезвиями из предплечий, которые кристаллически укреплены и выделяют в разрез кислоту. Пока мобы не очухались кромсаю их от души.

Первый крокодилоид, а по-местному зурс, ещё не упал на плиты площади, как я перерубил позвоночник второму и рассёк со спины рёбра третьему. Не просто рассек, а по пути ещё располовинил сердце твари и одно лёгкое. Итого минус три, осталось четыре. Нет, ещё минус — укол в основание черепа уничтожил мозг четвёртому зурсу.

Мой ездовой хлэк, прежде чем подохнуть, задавил пятого и зарубился насмерть с шестым. Седьмой, увидев смерть богомола, вспомнил обо мне и развернулся. На миг хищник, узрев учиненную мной бойню, застыл. Может он оценивал ситуацию, а может его удивила картина бойни, но всё кончилось в один миг. Руки я свёл перед грудью чуть заведя за спину клинку и присев. Резко распрямляю ноги и двигаю корпус вперёд, придавая силу удару. С лёгким свистом резаки димортула перечеркнули фигуру монстра. Результат предсказуем — ноги упали в одну сторону, верхняя часть торса в другую, а голова с левой лапой взмыли вверх.

Остались хитиновые бараны, чьë название я никак не мог вспомнить. Часть из них почти достигла шатающегося Стрелка. Разбег, толчок и мои новые ноги доносят меня почти до наёмника. Пятнадцать метров с разбега — мощь.

Приземлился я чуть правее мобов, а потому сходу пинаю одного из них в бок и отбрасываю в сторону ближайшего рогатого собрата. Выиграем время. Рывок вперед, уклонение в сторону, когда мимо пролетает игла из лема Стрелка. Вашу… Он что, совсем обдолбанный? Меня так с итво не развозило, а значит Дим прав — у нас иммунитет.

Да не стреляй так, свои. Дай разобраться, как прибить этих боевых баранов. Клинок еле вошел в хребет, даже с кислотным впрыском. Будь у меня старые резаки в предплечьях, они бы сломались в попытке пробить толстенный костяной панцирь этих тварей. Маленькие, быстрые и до чертиков бронированные барашки. Как с ними справится? Тут их целая отара. Попробуем это применить.

Приседаю, поворачиваю пасть в сторону мобов и ору во всю мощь димортула. Акустическая атака срабатывает. Бронированные бараны дергаются и замирают словно налетели на стену. И не просто останавливаются, а начинают дергаться и крутиться на костяных плитах, жалобно воя. Уши чувствительные? Не беда, сейчас вылечим.

Тут остается поблагодарить дрегов за бешеный метаболизм димортула. Пусть он и жрет так, будто кормит целую колонию паразитов, что поселилась внутри. Ладно, Дим, просто дурака за грязные инсинуации. Это нервное. Теперь начинаем слияние и идем вперед.

Безымянные бараны, которых нет в нашей общей памяти, крутятся каждый на боку. У каждого мягко подбрюшье. Когти вырастают на руках, а клинки убираются обратно. Приступим. Теперь это не бой, а обычная резня. Гидо впрыскивают в мягкое брюхо кислоту для внешнего переваривания. Но сначала вырываем куски мяса и отправляем их в пасть. Энергия нужна всегда. Не поворачиваем голову, используем зрительные сенсоры на затылке. Ури уже тут, а Тэй трясет головой и поднимается. Маленький мут с ульмом в лапке запрыгнул на спину Стрелку, быстро перебрался на плечи, хоть тот и дергался, стараясь сбросить монстрика. Новый укол — наёмник оседает на землю и крутит головой. Тут всё в норме.

Истребление мобов в нашем исполнении теперь больше напоминает резню. Однако мы улавливаем чьё-то внимание со стороны. Это не напоминает мысленное прикосновение Таната. Незримый «взгляд» явно другой, более холодный и злобный. И ещё будто, как бы это описать, более материальный. Словно наблюдатель здесь, рядом. И он понял, вернее почувствовал, что мы его засекли, так как неизвестный вдруг исчез. Разберёмся позже.

Бронированные бараны кончились неожиданно быстро. Оборачиваемся назад и кидаем Ури несколько кусков плоти подряд — его любимая печень. Мут, сидящий вытянув лапки на земле с грустным лицом, поймал их и начал меланхолично жевать. Уши монстрика, намекая на усталость, поникли. Но мы не выходим из слияния. Кто-то рядом и приближается. Мы их слышим.

Оборачиваемся на шум и видим, как группа волгаров, собрав подкрепление, несется к нам. Их много, но мы готовы их встретить. Три десятка — это будет тяжело. Однако вдруз ситуация резко меняется.

Сбоку прилетают знакомые ульмы с кислотой, которое разносят в клочья передних мобов. После этого слышу легкое шипение, которое издает метатель. В оставшихся волгаров летят не костяные иглы, а крупицы знакомой кристаллической шрапнели. Тела тварей, пораженные кислотными зарядами, сотрясаются от внутренних разрывов, от них отлетают куски. Рядом с нами становится фигура, похожая на небольшого преторианца со здоровенной пушкой в руках — Тэй активировала доспех и подаренное мной оружие. Так как волгары совсем близко, то она чуток приподнимает ствол и из нижнего патрубка в хищников летят скоростные брызги кислоты. А как ещё и с помощью чего тут создашь аналог огнемёта?

Всё, стая повержена, слияние закончено. Черт побери, заказывая формовщику в Городе Творцов улучшенное оружие, доспех и близкую к обычной оболочку я сам не ожидал, что будет такой эффект. Кажется, я дал новое значение слову перебор. Или нет.

Поварачиваю голову и рассматриваю довольное лицо Тэй. Девушка убрала в воротник шлем доспеха и теперь медленно водила рукой по стволу придуманного мной огневого комплекса. У Сенткома аналогов точно не было, так как не было технологий моего времени. Что-то похожее есть в арсенале планетарного десанта. Вот это я и взял за прототип.

— Теперь я понимаю, почему вы, парни, так любите большие пушки. Это офигительно. Будь у меня сейчас батистовое бельишко, то его можно было бы выжимать.

Сказав это, Тэй повернула ко мне лицо. Её глаза сверкали лихорадочным блеском. Неужели она имела ввиду… Почему у меня такое ощущение, что моя оболочка покраснела. Вернее, следуя местным реалиям, посерела от притока крови к лицу.

Девушка развернулась и пошла к башне. Качающий головой Ури, мазхну лапкоЙ, шел рядом с ней и меланхолично жевал печень. Тэй, увидев его, задала ему какой-то вопрос, но я его не услышал. Она точно видела, кто её спас и теперь знакомилась поближе с разумным мутом. Вела воительница себя мирно, Ури что-то ей отвечал, а меня отвлек подошедший Стрелок.

— Если ты у её оболочки и выносливость улучшил, то я тебе не завидую. Особенно после этих слов.

Так, он всё слышал. Вежливо кашлянув, поворачиваю голову к охотнику за головами, но ничего не говорю. Мы снова провалились в слияние. Чувствуем незнакомый «взгляд» позади нас. Тот самый, угрожающий. Теперь эмоции другие. Мы ощущаем сосредоточенного хищника, что идёт в атаку. Мы его цель.

— Спракс! — вдруг истошно кричит Стрелок, отпрыгивая назад и поднимая свою пушку. Некими органами чувств димортула мы считываем его язык тела, эмоциИ, хоть лицо его скорее напоминает хитиновую пластину шлема. Наёмник напуган.

Резко разворачиваемся. Нападающего не слышно и не видно. Только легкое марево, что с дикой скоростью приближается к нам, идёт пятнами и проявляется в воздухе. Мгновение разглядываем монстра-невидимку, который возник из воздуха перед нами. Вытянутое в прыжке тело, мощные мышцы, полная зубов пасть, костяная морда без глаз. И здоровенные когдти на крепких лапах. Один из них как раз касается нашего горла.