Суворовец. Том 3

Глава 10

Витек ничего не заметил. Стоял, балда, себе преспокойно и дальше болтал с ребятами. Ни Игорек, ни Серый не обратили внимания на «случайно» прошедшего мимо парня

Я нутром почуял, что тощая ручонка незнакомого чувачка неспроста оказалась вблизи Витькиного кармана.

Сколько раз я говорил и курсанту Дорохину, и лейтенанту Дорохину, и майору, и даже подполковнику: «Ну не стой ты, голова твоя садовая, оттопырив карманы!». Но этому растяпе все было нипочем. Хоть и оттрубил Витька в органах не один десяток лет весьма достойно, и дослужился до подпола. Давняя привычка с ним осталась на долгие годы.

И сейчас стоит, руки в брюки, брюки в руки…

Из-за этой своей дурацкой привычки Витька лишился, наверное, уже с кошельков. «Дергали» у него их и в метро в восьмидесятых, и в девяностых на «Горбушке», куда мы с ним время от времени ходили. «Подрезали» у Витьки, само собой, и пару-тройку мобильников в двухтысячных. Новенькую и тогда очень популярную «Nokia 3310», и «Siemens A 35» с антенной. А сначала тиснули какую-то тяжелую трубу, размером с кирпич, модель которой я сейчас уже не припомню.

Словом, такие ротозеи, как Витька, исправно снабжали ворованными телефонами и «Горбушку» в Москве, и «Юнону» в Питере… Любимые клиенты «щипачей»… Легендарную неубиваемую «Nokia 3310» Витек вообще, по-моему, не больше недели проносил. Я с таким же девайсом проходил лет пять. И он, кстати, до сих пор работает. А Витька только-только успел порадоваться покупке, надеть новенький чехольчик и разобраться в настройках, как у него эту самую мобилу живенько подрезали.

Дорохин и охнуть не успел, как в кармане вместо сотового осталась только полупустая пачка сигарет… А как не подрезать, когда мобила призывно прямо из кармана топорщилась, а Витек тем временем, раззявив рот, стоял у кинотеатра со своей дамой сердца?

А совсем недавно, в 2014-м, подполковник Дорохин «подарил» кому-то свой новенький смартфон, который мы ему всем отделом на днюху подарили…

Вот и сейчас, кажись, юный Витька избавится от бренного имущества!

А вот фиг!

Я молниеносно метнулся вслед за незнакомым парнишкой и схватил его за руку в последний момент, когда он уже хотел слиться с толпой фанатов, торопящихся на игру.

Тот развернулся. На миг мы встретились глазами.

А паренек-то молодой еще совсем! На вид — наш с Витькой ровесник! Глупый и неопытный. Круглое веснушчатое лицо. Почти детское. Смотрел на меня и растерянно хлопал ресницами.

А потом дернулся. Но я держал «щипача» крепко.

— Сюда давай, что взял! — скомандовал я.

И на всякий случай тряханул воришку как следует. А потом указал подбородком в сторону и добавил:

— В участок хочешь? Секунда тебе на подумать!

В глазах воришки появилась растерянность. А потом — страх. Зенки забегали туда-сюда, опасливо поглядывая то на меня, то на компанию Витьки, то на двоих милиционеров, прогуливающихся неподалеку.

М-да, видать, недавно «щипач» дебютировал. И сразу попался.

Парнишка опустил голову, чуток подумал и покорно разжал ладонь. Я мигом подставил свободную руку. И тут же в моей ладони оказались… часы «Победа».

Я ослабил хватку. Воришка на мгновение замер, будто не веря своему счастью. А потом ужом выскользнул из моих рук. И мигом растворился в толпе.

Я не стал его задерживать. Нафига этот утырок мне нужен? Просто стоял, рассматривая лежащий на моей ладони интересный девайс…

Помню я эти часы. Увидел я их у Дорохина на руке, когда мы только-только оказались вместе на службе. Потом, правда, Витька их унес домой, чтобы не разбить, и надевал только изредка.

Как хорошо, что я вовремя поймал ценную вещицу! Жалко было бы, если бы разбилась…

Юные фанаты ЦСКА тем временем наконец сообразили, что что-то происходит, и обернулись.

— Ого! — воскликнул Серый, Витькин приятель. И мигом подскочил ко мне: — Ни хрена себе! Это че такое щас было?

— На! — выдохнул я и протянул Витьке часы. — Держи!

И не удержался, чтобы не попенять новому (или старому?) знакомому:

— Чего ты рот-то раззявил? Того и гляди — обчистят, а ты и не заметишь. Внимательнее надо быть.

Витька, бледный, как мел, поначалу даже не нашелся, что сказать. Молча открывал и закрывал рот, точно рыба, выброшенная на сушу. Взял у меня из рук часы и бережно, точно драгоценную реликвию, осмотрел их. А потом наконец, убедившись, что все в порядке, порозовел чуток и выдавил:

— Спасибо! Уф! Нет, правда, спасибо! Вот я голова два уха…

— Всегда пожалуйста! — хмыкнул я, довольный, что нашелся достойный повод завязать разговор, а за ним — и знакомство. — Обращайтесь…

На самом деле я был даже благодарен вовремя подвернувшемуся «щипачу». Если б не он, кто его знает, какой бы повод пришлось придумать, чтобы подойти к Витьке? Походу, с девчонкой даже проще познакомиться, чем с сослуживцем, которого я по факту знал давным-давно…

А воришка этот свое все равно получит. Не я, так другой кто-нибудь на стадионе его за руку поймает и выпишет пару лещей. Болельщики — народ весьма и весьма суровый. А если еще и любимая команда проиграет — тогда юный «щипач» и вовсе превратится в боксерскую грушу.

Витькины приятели тоже молча глядели на меня улыбаясь. А потом белобрысый парень хлопнул меня по плечу:

— А ты молодчик! Сразу видно — суворовец! Ну, скажи хоть как зовут тебя? А то Витек еще от шока не отошел… Жаль, убег этот утырок… Будто сквозь землю провалился! А то мы бы ему наваляли… Да, Витек?

Витек молчал, по-прежнему бережно держа в руках девайс, которого только что чуть не лишился. Будто не верил, что ему повезло. Даже дрожал немного. И на лбу испарина выступила.

Я понимал его. Дорохин очень дорожил дедовскими часами.

Белобрысый протянул мне худую поцарапанную руку.

— Я — Серега!

— Андрюха! — с готовностью ответил я, пожимая ее.

— Молодец, Андрюха! — Серый все тряс и тряс мою руку. А потом, отпустив, снова жаром сказал: — Вот ты молодчик! Просто красава! А Витьку нашему ворона в рот залетит, он и не заметит. И мы тоже хороши…

По давней привычке я подмечал все детали. И сразу понял, что у Серого дома живет кот. И кот этот, скорее всего, очень любит играть в «злую руку». Вон как знатно ему пальцы располосовал! А еще котяра, кажись, уже успешно пометил «олимпийку» Серого с потертыми локтями…

— А я Витек! — тут же протянул мне руку следующий.

Тот, ради, кого я, собственно, сюда и пришел.

Я с радостью пожал руку будущему подполковнику Дорохину.

— Спасибо! — снова с чувством поблагодарил меня Витька. — Часы-то дедовские!

И добавил то, что я и сам хорошо знал:

— Он у меня полковник в отставке… Подарил мне на шестнадцать лет… «Победа»… Сорок пятого года выпуска. Реликвия! Их тогда, говорят, только семьсот штук выпустили! Дед бы мне не простил, если бы я их потерял…

Странное чувство — будто бы знаешь человека тысячу лет… А знакомиться с ним надо, как будто и вовсе его не знаешь. Будто не служили мы с Дорохиным вместе… Не «разрабатывали» на пару с ним целую кучу ушлепков, посмевших нарушить покой доблестных советских граждан… Не сидели до ночи в душном кабинете, ломая голову над сложными задачами… Не ездили вместе на вызовы. А спустя много лет — не обмывали вместе с уже совсем взрослым и грузным Витькой звездочки подполковника, которые Дорохин, в отличие от меня, все-таки получил.

Дорохину повезло. Был он крайне спокойным и неконфликтным мужиком. Даже чересчур мягким и покладистым, на мой взгляд. Видимо, из-за этого Тополь и не «дышал» к нему неровно. Как ко мне. И не цеплял Витьку по поводу и без.

Ну да это дело десятое. Все в прошлом… То есть в далеком будущем!

Главное, что повод для знакомства наконец нашелся!

— Я Игорь! — парнишка повыше, который симпатизировал вратарю ЦСКА Владимиру Астаповскому, в отличие от других, представился полным именем. А потом, поправив очки, деловито спросил: — Ты тоже на игру?

— Нет! — рассмеялся я. — Не подскажешь, как пройти в библиотеку? На игру, конечно! Куда же еще?

— А за кого болеешь? — допытывался Игорек. И, нахмурившись, спросил, точно строгая училка: — Надеюсь, за ЦСКА?

Его умные глаза за стеклами заклеенных изолентой очков сверлили меня взглядом.

— Ясен пень… за ЦСКА! — горячо подтвердил я. И для пущей убедительности добавил: — А за кого же еще?

На самом деле, что касается спорта, я был довольно нейтрален. Мог и за «Зенит» поболеть. И за «Анжи». И за «Спартак». Мог и футбол посмотреть, и фигурное катание, и бокс… Мне, в общем-то, неважно. Лишь бы игра была хорошая и интересная. Но сейчас, само собой, я просто обязан был быть ярым фанатом «армейцев».

Надеюсь, очкарик не станет устраивать мне экзамен и просить перечислить состав команды. А то я из всех армейцев только Акинфеева и знаю. Ну и братьев Березуцких еще…

— Айда с нами тогда? — предложил радушно Игорек.

— Да у меня… — я выудил из кармана билет.

— Пойдем, пойдем! — вдруг затараторил снова обретший дар речи Витек. Часы он предусмотрительно надел на руку. Не стал класть обратно в карман. Знал, видимо, что во время матча может отвлечься и снова по давней привычки карманы оттопырить. — Пойдем! У нас как раз лишний билет есть. И места отличные! Всяко лучше, чем у тебя! «Пуля» не пришел…

— Какая «Пуля»? — переспросил я, довольный, что беседа завязалась сама собой, легко и непринужденно.

— Не какая, а «какой»… — поправил меня Витька. — Кореш наш, Саня Пуль, со двора. Фамилия у него такая странная. А мы его, само собой, «Пулей» кличем… Его сегодня дома оставили, за косяк один… Не пустили на футбол. Ну я тебе потом расскажу…

«Потом расскажу» это значило, что все на мази…

Куда бы свой-то билет деть?

— Эй, пацан! — свистнул я какому-то парнишке в штанах с пузырями на коленях и драном свитере, который разочарованно топтался возле кассы. — Поди сюда!

Пацаненок подошел и остановился чуть поодаль.

— Че? — осторожно спросил он.

Побаивается «старшаков». Ну и зря.

— На футбол хочешь? — я протянул ему билет.

Мальчишка, однако, не спешил брать.

— Дык это… я… — он шмыгнул носом и утерся рукавом. А потом, вздохнув, сказал: — Денег мало…

— А я не за деньги! — радушно сказал я. — А так… Ну, берешь, нет? А то я другому отдам.

Паренек подошел и осторожно взял билет.

— Дык это… — снова повторил он и опять шмыгнул носом. — Спасибо.

— Дык это… пожалуйста… — благодушно кивнул я и посмотрел на часы. — Беги давай! Уже игра скоро начнется!

Мальчишка послушно кивнул и врубил четвертую передачу. Через полсекунды его уже не было видно в толпе спешащих на стадион.

— О! Пацаны! — Игорек, спохватившись, снова поправил очки и воскликнул: — И нам пора! Давайте, давайте!

— Шевелим батонами! — подхватил Серый.

— Двигаем! — согласился Витька, довольный, что дедовская реликвия осталась при нем. — Цигель, цигель…!

И хлопнул меня по плечу, будто и впрямь знал меня много-много лет.

— Пойдем, Андрюх!

Счет открыл игрок «ЦСКА» Алексей Беленков на 24-й минуте. И Витька, и Серый, и Игорек, в отличие от меня, были ярыми и преданными фанатами «армейцев», а посему приветствовали гол диким одобрительным ором, вскочив со своих мест. Ну а я, как мог, тоже симулировал радость.

А во втором тайме ребята расстроились. Потому что нападающий «зенитовцев» Владимир Казаченок сравнял счет. И в итоге игра закончилась вничью, со счетом 1:1.

Несмотря на то, что я не сильно любил стадионы, в этот раз я был искренне рад, что попал сюда. Пусть изначально и не планировал. Это же тот самый, настоящий советский футбол! Когда играешь не за деньги, а просто потому что любишь спорт. Без всяких многомиллионных трансферов, навороченных тренажеров и суперкаров…

Больше мне ничего изображать и не надо было. Витек был искренне благодарен мне за то, что я вовремя задержал «щипача» и оставил его при часах.

— Пойдем по пиву бахнем? — радушно предложил он после матча.

— Э, нет, Витек! — отклонил я предложение юного Дорохина. — По пиву сегодня не получится. Я, во-первых, при параде. Ты ж видишь! А во-вторых, увал не резиновый. Пора в училище двигать! Да и запах если учуют, кирдык мне…

— М-да… — вздохнул Витек. Он явно расстроился. — Тяжко там вам. Живете по расписанию…

— Ну можно в другой раз как-нибудь! — будто невзначай, предложил я. — Я тогда домой заскочу, «гражданку» надену. чтобы в форме не светиться… И елкой зажую потом.

— Лады! — повеселел старый новый знакомый. — Тогда вот, Андрюх!

И он, вырвав листок из блокнота, послюнявил простой карандаш и накарябал там несколько цифр.

— Звони, как соберешься! Я тебе пиво проставлю! За мной должок! Да! Чуть не забыл! Если на футбол нужны будут билеты — только скажи. Я через деда достану!

— Идет! — бодро сказал я.

Футбол — дело, конечно, хорошее… Но надо бы как-то с дорохинским дядькой знакомство завязать. Если я правильно помню (а я был уверен, что помню правильно), сейчас в Москве как раз начинает орудовать банда отморозков, которые нападали на женщин… А он как раз эту банду и «разрабатывает»…

Ладно! Лиха беда начало! Глядишь, на футболе и увидимся!

— Все! — я по очереди пожал парням руки. — Я побег!

В училище я вернулся почти впритык. Едва-едва успел к окончанию увольнения. Пришлось, выйдя из метро «Бабушкинская», втопить по полной. Хвала советским метростроевцам — построили станцию рядышком. А то бы точно опоздал!

Кирилл Лобанов, дежуривший сегодня на КПП, естественно, поставил мне без «пяти», хотя было уже «без одной». Закатил, правда, глаза к потолку и выразительно постучал шариковой ручкой по часам.

Пофиг! Главное, что успел! Вот если б я опоздал, то влип бы по самые помидоры. Дежурным по училищу был всеми ненавистный и мелочный майор Ланской, которого всеми фибрами души ненавидел каждый суворовец нашего училища. Он бы точно нарисовал мне наряд вне очереди.

А мне сейчас залеты ни к чему. Увалы позарез нужны! В городе дел — непочатый край!

Вслед за мной влетел и Димка Зубов. На щеке у него красовался след от помады.

После ужина я сгонял к «двушке» (так мы называли телефонный аппарат, висящий в коридоре на этаже) и позвонил Насте. Так уж у нас с ней было заведено — созваниваться каждый вечер. И неважно, виделись мы днем или нет.

— Андрей! — вдруг воскликнула девушка вместо приветствия, как только услышала в трубке мой голос. — Андрей, тут такое дело!

И неожиданно всхлипнула.

Да что опять такое?

— В чем дело, Настюш? — быстро спросил я.

В душе зашевелились нехорошие подозрения.

— Андрей! — взволнованно зачастила красавица. — Слушай… Какое счастье! Как хорошо, что ты позвонил!

— Так. Все в порядке? — деловито уточнил я.

— Да, да, да! — тараторила Настя. — Да, да! Мы сегодня с Денькой вечером одни остались. Папа с мамой на концерт в филармонию ушли. А мы с ним сели кино смотреть. Я ж тебе забыла сказать, папа видеомагнитофон притащил!

— И? — продолжал я расспросы.

— Только-только мы, в общем, разобрались, как включить, как настроить, куда кассету вставлять, — продолжала сбивчиво рассказывать девушка. — Как вдруг слышим: в замке кто-то ковыряется… А потом…

Настя всхлипнула.

Я помолчал, дав ей возможность выплеснуть эмоции, а потом продолжил:

— А дальше?

Нарисовавшийся откуда-то Димка Зубов уже стер помаду со щеки и выжидательно смотрел на меня. А потом покрутил пальцем: «Закругляйся, мол!»

У них с девушкой Сашей, судя по всему, тоже была договоренность созваниваться каждый вечер. И неважно, что на протяжении всего увала она ему ставила печати из помады на всех местах.

— Погодь, «Зуб»! — сказал я, прижав руку к трубке. — Погуляй где-нибудь, ладно?

Димка нахмурился, но послушно исчез.

— Что было дальше? — поторопил я Настю.