Странные Земли

Глава 17

— Да, это и в самом деле Вольность, — объявила Арна, оглядываясь вокруг.

— Бывала здесь? — поинтересовался я.

— Никогда, — покачала она головой. — И дальше бы не бывала, но видишь, как вышло. Просто узнала пейзаж по описанию.

Пейзаж вокруг был, если выразиться помягче, уныл. Неровные террасы из песчаника, местами покрытые лишайниками, чахлые кустики тут и там — в целом эту местность могли бы найти уютной разве что змеи и скорпионы.

— Так себе местечко, — прокомментировал я, вслед за Арной озирая окрестности.

Озираться не было никакой необходимости — по всем направлениям раскинулась одна и та же жёлто-серая каменистая равнина.

— Потому и Вольность, — пожала плечами она.

— Какая здесь связь? — я посмотрел на неё с любопытством. — Поясни, пожалуйста.

— Они здесь вольные потому, что это место никому даром не нужно, — вполне логично объяснила она. — Создатель этой дыры был не очень умён, — она задумалась, а потом неохотно поправилась: — Ну, может, и умён. В те времена просто ещё ни у кого, наверное, опыта не было. В общем, он хотел создать такое идеальное место для жизни — чтобы никаких хищных зверей, никаких стихийных бедствий, ничего некомфортного, не говоря уж об опасном. Здесь даже погода предсказуемая: ясный день, затем облачный день, затем пасмурный с умеренным дождиком, и дальше по кругу. Всё получилось, как он хотел, но в результате вышло вот это.

— То есть невозможно сделать, чтобы было хорошо всё сразу?

— Великая Мать дала нам возможность строить свой мир, но пожелала, чтобы при этом соблюдался баланс. Вот, к примеру, в Мерадии много ценных ископаемых, один кристаллит чего стоит. Мерад Великий хотел создать очень богатую сектораль, и у него это получилось. Но в придачу он получил кучу жутких тварей, которые постоянно жрут двергов. В самых богатых забоях у них выживаемость не очень большая, там в основном преступники работают. Особенно там, где кристаллит добывают — там, как мне говорили, только смертники. Ну, или кого получится втихую туда засунуть. Нас вот могли туда загнать из-за того, что мы прибили ту парочку. У двергов принудительные работы — это стандартный приговор для преступников-вершков.

— Ну надо же, — озадаченно прокомментировал я. — Сурово. Похоже, ваш мир вообще не очень приветливое место.

— Слабым везде плохо живётся, — пожала плечами Арна.

— Так-то так, но плохо жить можно очень по-разному. А кстати, раз уж ты упомянула кристаллит — что это такое? Его постоянно все упоминают, но как-то не было случая тебя расспросить.

— Просто металл такой, ничего особенного, — она с недоумением посмотрела на меня. — У вас его нет, что ли?

— Может быть, мы его знаем под другим названием? Какой у него номер в периодической таблице?

Арна непонимающе уставилась на меня.

— Ну, зарядовое число атома у него какое? — попробовал я зайти с другой стороны. — Сколько у него протонов в ядре?

— Знаешь, Артём, мне иногда кажется, что ты специально придумываешь такие непонятные слова и фразы, чтобы выставить меня дурочкой.

— Не придумываю я ничего, Арна, честно, — вздохнул я. — И дурочкой тебя выставить не хочу.

— Я тебе верю, — кивнула она. — Иначе не стала бы это терпеть. Не знаю я ничего ни про какое ядро кристаллита. Спроси меня так, чтобы я смогла тебе ответить.

— Тогда просто расскажи про его свойства, — предложил я. — Как он выглядит?

— Да как обычное железо, — хмыкнула она. — Отличия небольшие есть, но если не знаешь, где смотреть, то и не поймёшь. Да и когда знаешь, всё равно нужно специально присматриваться. Ну вот, смотри.

Она сунула мне под нос лезвие своего копья, Я посмотрел на обычный железный клинок со следами грубой ковки и с недоумением перевёл взгляд на Арну.

— Да, это кристаллит, — подтвердила она. — Это копьё стоит, как хорошее поместье, поэтому я стараюсь его большей частью в чехле держать. Отличить от железа очень сложно, но человек опытный всё равно может что-то заподозрить.

— Как-то выглядит не очень, — с сомнением сказал я. — Обработка грубовата.

— Потому что кристаллит невозможно шлифовать или вообще точить. Только разогреть до очень высокой температуры, тогда он становится немного пластичным. Его сначала долго куют, а потом много раз прокатывают лезвие для окончательной формовки. А когда он остывает, то снова кристаллизуется. Вещи из него чаще всего по грубой обработке и опознают. Если у богатого человека видишь плохо сделанный железный меч, то это наверняка кристаллит. Мы с тобой просто выглядим голодранцами, оттого моё копьё и принимают за обычную дешёвку.

— Понятно, — в замешательстве сказал я. — А какие у него ещё свойства?

— Какие свойства? — задумалась она. — Ну, например, вот такое свойство.

Она взмахнула копьём. Лезвие блеснуло, описывая дугу, врезалось в ближайший валун и срезало выступающий кусок, оставив ровный разрез.

Я посмотрел на копьё — лезвие было совершенно целым без малейшей щербинки. Потёр пальцем ровный срез на валуне — ровный для песчаника, конечно. Срез шёл примерно до трети, а дальше камень откололся — в общем-то, как и ожидалось. Я поднял срезанный кусок и приставил его к валуну. Подошёл идеально.

Арна тихонько засмеялась — со стороны мои манипуляции выглядели, наверное, довольно глупо.

— У нас таких металлов нет, — озадаченно заметил я. — А это точно металл, а не какой-нибудь сплав?

— Нет, это точно не сплав, — покачала головой она. — Я не очень во всём этом разбираюсь, но насчёт того, что это не сплав, могу сказать точно. Кристаллит не принимает ничего постороннего, это чистый кристалл, безо всяких примесей.

— А весит он сколько?

— Легче железа. Не знаю точно насколько, — она пожала плечами. — Заметно легче.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — в полном недоумении сказал я. — Можно было бы предположить, что это вещество с высоким атомным номером, которое мы ещё не открыли, но оно вроде не должно быть легче железа. Да и вообще, вряд ли у такого вещества могут быть стабильные изотопы.

— Опять я не понимаю, о чём ты говоришь, Артём, — вздохнула Арна. — Но я в этом действительно не разбираюсь. Мне вполне достаточно того, что у меня есть хорошее копьё. Ну что, мы идём куда-нибудь?

— Вопрос только в том, куда нам стоит идти, а куда не стоит, — глубокомысленно заметил я. — Что за народ здесь живёт?

— Вольные, — она брезгливо поморщилась. — Так себе народец. В основном голодранцы. Одно радует — мы среди них будем выглядеть своими.

Это, очевидно, намёк на меня — про саму Арну так вряд ли скажешь. Все вещи у неё были достаточно качественными, и это было заметно даже несмотря на все её приключения.

— Ну а чем они здесь занимаются?

— Выживают, — она презрительно усмехнулась. — Чем здесь можно заниматься? Огороды у них вроде какие-то есть, но продукты им всё равно приходится завозить. Несколько торговых путей через Вольность проходят, что-то они с торговли имеют. Ещё контрабандой понемногу промышляют. Но всё по мелочи, можно сказать, только на еду и хватает.

— А что здесь за контрабанда вообще? В Мерадии я никаких досмотров и пошлин не заметил.

— С Мерадией у них публичного перехода и нет. Ты правильно заметил, что у двергов пошлин нет — но только на разрешённые товары. А вот тот же кристаллит, к примеру, имеют право покупать и вывозить только уполномоченные торговцы. Через вот этот переход, скорее всего, не контрабанда шла, а просто краденое, оттого контрабандисты в дальние забои и уехали. Но может, и не все уехали, переходом-то явно пользуются.

— Местные ещё и разбойничают, наверное?

— Редко, — покачала головой Арна. — Со своих взять нечего, а чтобы в другие секторали ходить, нужен магик. Но магику ни к чему с разбойниками связываться, он другим способом заработает и проще, и больше. Пристроится, например, караваны водить — прикинь, сколько заработал за единственный переход тот магик, с которым мы шли. Но если заподозрят, что мы богатенькие, то ограбят с удовольствием, конечно.

— Не хотелось бы, — вздохнул я. — Мы, конечно, на прошлом ограблении неплохо заработали, но как бы в следующий раз на нас кто-нибудь не заработал. Так здесь, получается, вообще никакой власти нет? И никто не пытался?

— Да можешь и ты попытаться, — она посмотрела на меня с иронией. — Объявляешь земли своими, тебе даже никто возражать не будет. Пожмут плечами и будут дальше в своих огородах ковыряться. Объяви себя хоть князем, всем плевать. Вот только как ты местных убедишь, что ты князь, и эти земли твои?

— Наёмников приведу, — выдвинул идею я.

— Тогда получится, — согласилась Арна. — Но вот ты взял окрестные поселения под свою руку, и что дальше? Наёмникам платить надо, а с местных взять нечего. Правителю земли нужны, чтобы получать с них доход, — наставительно сказала она, — а в Вольности деньги можно только спускать попусту, оттого здесь все и вольные. Если бы здесь можно было хоть что-то заработать, обязательно вылез бы какой-нибудь князёк.

— Ну ладно, с этим всё понятно, — решил закончить пустой разговор я. — Подводя итог: местные, скорее всего, нас проигнорируют, но могут попытаться и ограбить, особенно если заподозрят, что у нас можно что-то взять.

— Если не вдаваться в детали, то так и есть, — согласилась Арна. — Так куда мы идём?

— А у нас есть выбор? — хмыкнул я. — Блуждать наугад по этой равнине у меня никакого желания нет, а эта тропинка, по крайней мере, точно приведёт нас к людям.

— Какая тропинка? — Арна с удивлением завертела головой. — Где?

Я и сам не сразу разглядел еле заметную тропинку, уводящую налево за выступ террасы.

Тропинка недолго вилась среди валунов. Минут через двадцать мы обогнули небольшую, но достаточно высокую террасу, и перед нами внезапно открылась маленькая, дворов в двадцать, деревня. Довольно захудалая, надо заметить — дома выглядели изрядно пошарпанными, и чахлая растительность в огородиках впечатление захудалости только усиливала. Несколько женщин в мешковатых платьях копались в своих огородах, да на лавочке у одного из крайних домов сидела парочка мужиков с копьями — вероятно, что-то вроде стражи.

— И зачем у них здесь стража? — с недоумением спросил я скорее у себя, но отозвалась Арна:

— Возможно, в округе всё-таки есть какие-то разбойники.

— Возможно, — согласился я. — Если, конечно, это и в самом деле стражники. Ну ладно, идём знакомиться и держимся поувереннее. Драка нам не нужна, но показаться слабыми тоже нельзя.

— Ты себе это скажи, — посоветовала Арна.

— Себе и говорю, — хмуро буркнул я, направляясь к деревне.

У женщин в огородах наше появление вызвало живой интерес — ближайшие бросили работу и подошли к изгородям, чтобы не пропустить представление. Маловато у них здесь развлечений, похоже. Стражники тоже нами заинтересовались — неторопливо поднялись со своей лавочки и встали посреди улицы, загораживая нам дорогу.

— Стоять, — вальяжно распорядился тот, кто постарше. — Кто такие?

— И вам здравствовать, бойцы, — вежливо ответил я. — Мы простые путешественники. Хотим здесь переночевать и отправиться дальше.

— Простые путешественники, да? — ухмыльнулся тот. — Вот простых путешественников я как раз здесь и не вижу.

Я вздохнул про себя — похоже, вежливость здесь не поможет, а наоборот, создаст впечатление, что мы боимся, и что нас можно подоить.

— Если вместо путешественников ты вдруг увидел волшебную птицу Гамаюн, то тебе стоит приобрести пенсне, боец, — с издёвкой сказал я.

Ответ ему явно не понравился, и он резко посмурнел.

— А по-моему, вы больше похожи на разбойников, — заявил он угрожающим тоном. — Ну-ка, быстро показали, что в сумках!

— Ты берега не попутал, служивый? — я начал злиться. — Кто б тебе позволил в сумках шариться?

Вместо ответа он крутнул в руке копьё и неторопливым движением приставил остриё мне к животу. В этот момент на меня волной накатило бешенство и я живо представил, что сжимаю древко в руке. Копьё дёрнулось; стражник вздрогнул от неожиданности и отпустил копьё, которое осталось висеть в воздухе. Оба стражника уставились на него круглыми глазами, как на ядовитую змею.

Я с силой сжал руку в кулак, и древко копья начало крошиться в середине, а затем копьё развалилось на две части, которые просто упали на землю. Я разжал руку, и горсть щепок, висевшая в воздухе, тоже упала вниз.

— Ты должен мне копьё, — мрачно заявил стражник, глядя на остатки своего копья на земле.

— А ты должен мне жизнь! — я в бешенстве представил, как беру его за шею, и он схватился двумя руками за горло.

— Прости, могучий, — прохрипел он. — Я был неправ.

Я усилием воли подавил злость, и он с облегчением выдохнул.

— Так где усталые путешественники могут остановиться, воины? — обманчиво спокойным тоном спросил я.

— Старая Тиса может пустить, — неохотно ответил старший, всё ещё потирая горло и невольно скашивая глаза на остатки своего копья. — Дом по правой стороне с зелёной крышей.

— Благодарю тебя, — кивнул ему я и двинулся вперёд. Стражники молча посторонились.

— Неплохо ты выступил, Артём, — уважительно заметила Арна, когда мы отошли подальше. — Они, кстати, оба воины. Не знаю, насколько сильные, но точно не холопы с копьями.

— Знать бы ещё, как я это делаю, — проворчал я.

У дома с зелёной крышей старая Тиса нашлась сразу — она как раз выходила из сарая с ведром в руке. Оттуда слышалось довольное хрюканье, что вполне прозрачно намекало на то, что она там делала. Почему её прозвали старой, тоже было вполне очевидно — достаточно было взглянуть на её лицо, напоминавшее печёное яблоко. Тиса зыркнула на нас недобрым взглядом и уже собралась было уйти в дом, когда я с ней заговорил.

— Счастья твоему дому, добрая хозяйка! — уважительно поздоровался я с неприветливой бабкой.

Тиса приостановилась, совершенно неженственным образом задумчиво почесала задницу и, наконец, соизволила нас заметить.

— Чего надо? — сварливо осведомилась она.

Это представление, по всей видимости, должно было продемонстрировать, что мы ей неинтересны, и подготовить нас к предстоящим деловым переговорам.

— Ваши стражники сказали, что у тебя можно переночевать, — я решил не тратить попусту время на изящные речи.

— Куна, и можете ночевать в сарае, — бабка была явно не расположена к длительным обсуждениям.

— Куна за ночёвку в сарае? — поднял я бровь.

— Не нравится — ночуй на улице, — отрезала она. — Завтра как раз время дождя.

— А что там в сарае?

— Там сено.

— Я имею в виду, кроме сена? — уточнил я. — Вместе со свиньями мы ночевать не будем.

— Нет там свиней, это другой сарай, — неохотно сказала бабка. Отчего-то я сразу заподозрил, что если бы не спросил об этом, то она определила бы нас именно к свиньям.

— Тогда ты дашь нам достаточно сена, а не клочок, — потребовал я. — А ещё что-нибудь постелить, чем укрыться, и две подушки.

— Подушек не дам, — судя по её категорическому тону, на этом торговлю следовало закончить.

— Но я сначала взгляну на этот сарай, — поставил я условие.

— Вон, гляди, — она махнула рукой и, отвернувшись, ушла в дом.

— Какой уровень обслуживания, однако, — вполголоса заметила Арна. — Слушай, а зачем нам вообще в этой дыре ночевать? Времени ещё мало, мы вполне можем добраться до какого-нибудь места поприличнее.

— Мы уставшие путешественники, пришедшие издалека, — так же тихо ответил я. — А если сейчас двинемся ещё куда-то, здешние подумают, что мы пришли из Мерадии. Что заодно наведёт их на мысль, будто у нас есть ценности.

— Ну, если так, то ладно — с сомнением согласилась она. — А сейчас они не считают, что у нас есть ценности?

— Сейчас они могут только гадать. Но мы на всякий случай не расслабляемся. И ночью спим чутко, а то мало ли что им в голову взбредёт.

Арна вздохнула, но спорить не стала.

Сарай мы осмотрели и нашли приемлемым для ночлега, так что я оставил Арну наводить уют в нашем временном пристанище, а сам с серебряной куной двинулся в дом завершать сделку.

— Тиса! — постучал я, открыл дверь и вошёл.

Дом состоял из единственной комнаты и, по большому счёту, мало отличался от нашего сарая. Вся меблировка ограничивалась огромным сундуком, который также использовался как кровать, колченогим столом и табуреткой, которую и занимала старая Тиса.

— Чего тебе? — недовольно отозвалась она.

— Деньги принёс, что же ещё, — ответил я, отдавая ей куну. — Давай что обещала — покрывала, что там ещё.

— Еду не просите, — предупредила Тиса, пряча куну где-то в глубинах своего балахона. — Еды у меня мало.

— У нас ещё осталось немного из запасов, — махнул я рукой. — Как-нибудь проживём. А кстати, как ваша деревня называется?

— А ты не знаешь, что ли? — недоверчиво посмотрела на меня она.

— Да мы заблудились немного, — объяснил я. — Повезло вот, к вам вышли, а то так бы и бродили кругами.

— Заовражкой деревня зовётся.

— Спасибо тебе, добрая женщина, — обрадовался я. — Будем хоть знать теперь, куда нас занесло. А вот я гляжу, у тебя в сарае дверь совсем перекосилась — могу поправить.

— Зачем тебе это? — она подозрительно уставилась на меня, видимо, решив, что я питаю какие-то зловещие планы относительно её сарая.

— Да просто помочь хочу, — пожал я плечами. — Мне нетрудно, а у тебя там в сарае как раз и инструмент есть. Да и нам спокойнее спать будет, с нормальной-то дверью.

— Поправляй, но денег не дам, — подозрения у неё явно остались, но придумать, какие выгоды я могу извлечь из починки её перекосившейся двери, она, похоже, так и не смогла.

Пока я чинил дверь, Арна примостилась рядом с сараем на большой камень, который здесь служил скамейкой, и полностью погрузилась в изучение путеводителя по секторалям. Оторвалась она только раз, чтобы поинтересоваться, зачем мне понадобилась работать на бабку.

— Во-первых, просто сидеть скучно, а театра здесь нет, — рассудительно ответил я, примеряясь, как переставить порядком поржавевшие петли. — А во-вторых, как ты думаешь — местные станут рассказывать нам, что здесь есть вокруг, и объяснять дорогу? Я даже название этой дыры из бабки чуть ли не силой вытащил.

— Думаешь, если ты на неё поработаешь, это поможет? — скептически спросила она.

— Вот и посмотрим, — пожал я плечами. — Не поможет, так хоть время убью до вечера. Да мне это вообще не в тягость — у меня в Рифейске свой дом, я уже привык постоянно что-то чинить.

— Большой у тебя дом? — полюбопытствовала Арна.

— Побольше, чем у бабки, — усмехнулся я, — но не сказать, что намного. Не хоромы. И огород тоже есть, и в нём даже что-то растёт.

До вечера я поправил дверь сарая, починил крышу дома и переложил обвалившийся участок каменной ограды. Арна в конце концов тоже не вынесла безделья и помогла бабке прополоть огород. Интересно, что сказала бы Тиса, если бы узнала, что у неё на огороде трудилась целая княжна? Подозреваю, что вообще бы не отреагировала.

— Не надо было бабке денег давать, раз уж мы на неё поработали, — недовольно заметила Арна, когда день подошёл к концу. — По идее, это она должна нам платить.

— Да ладно, Арна, что нам с той несчастной куны, — махнул я рукой. — Пусть бабуля немного разбогатеет, а мы при случае ещё кого-нибудь ограбим. Зато она сейчас на нас с доброй улыбкой смотрит.

— Что бы ей не улыбаться придуркам, которые на неё даром работают, — проворчала она.

— Денег она нам, конечно, не заплатит, — согласился я. — И даже кормить не станет, да у неё и самой есть нечего. Но вот поговорить со мной она уже вряд ли откажется.

— Ну, сходи к ней, поговори, — фыркнула Арна.

— И впрямь пора поговорить, — кивнул я и направился к дому.

Тиса сидела возле дома на ещё одном большом валуне и штопала какую-то тряпку, пользуясь последним дневным светом. У вольных здесь практически всё из глины да песчаника, дерева-то почти нет. Обычная лавочка стоит здесь, наверное, как хорошее кресло, а заноза в заднице — признак богатства и повод для гордости.

— Слушай, Тиса, — начал я, присаживаясь на камень поменьше напротив, — а что у вас здесь поблизости есть?

Она оторвалась от своего занятия и недовольно посмотрела на меня. Впрочем, недовольство это было скорее показное, прежнего отчуждения уже не чувствовалось. Наш труд всё-таки даром не пропал.

— Ничего поблизости нет, — ответила она после небольшого колебания. — Разве только портал в Мерадию, дверги через него изредка что-то своё таскают. Краденое, наверное. Но вам туда не надо.

— Здесь портал в Мерадию имеется? — искренне изумился я.

— Никто не знает где он, это тайный портал, — она многозначительно подняла палец вверх. — Был у нас такой Сека, всё шнырял по округе. Пытался этот портал найти, чтобы продать кому-нибудь. Всё, нет больше Секи. Не нужен вам этот портал, дверги вас быстро вслед за Секой отправят.

— Ну, вообще-то, нам и в самом деле в Мерадию не надо, — согласился я. — Ладно, забыли про портал. А до города здесь далеко?

— Да недалеко, за пару дней доберётесь.

— Город большой?

— Серый Камень-то? Большой, человек с тысячу там живёт, а то и поболе.

— И впрямь большой, — уважительно согласился я. — А как туда идти?

— Да вот с того конца деревни тропа начинается, по ней и идите. Мимо не пройдёте.

— А тропа безопасная? Разбойники у вас здесь не шалят?

— У вас что-то ценное есть? — удивилась Тиса.

— Ценного-то нет ничего, но разбойники ведь не спрашивают, — усмехнулся я. — Они предпочитают убить и самим проверить.

— Это да, им так проще, — кивнула она. — Нет у нас разбойников, все с голоду попередохли. Разве что наша парочка, Корк с Ру́дой, всё-таки надумают с вами связаться. Но ты им показал, что ты магик, так что они вряд ли надумают.

— Думаешь, не надумают?

— С магиками никто не хочет связываться, — покачала головой она. — А чего ты-то разбойников боишься, раз магик?

— Не боюсь, а опасаюсь. Это разные вещи, — наставительно сказал я. — Магики тоже не бессмертные, и кто об этом забывает, тот быстро умирает.

— Верно говоришь, — согласилась она. — Знала я кое-кого, кому доводилось магиков убивать. Говорил, что не так уж сложно.

— Насчёт «не так уж сложно» приврал, конечно, — хмыкнул я. — Сложно, но всё-таки возможно, если с умом подойти.

— Может, и приврал, — не стала спорить Тиса. — Но ты, похоже, выживешь, раз помнишь, что не бессмертный. Ладно, темно уже, пошла я спать. И вы тоже тут не шарьтесь.