Странные Земли

Глава 13

Я сидел на кровати, целился в открытое окно пальцем и приговаривал «Паф! Паф!», ощущая себя при этом полным идиотом.

— Не получается? — спросила Арна.

Вопрос был чисто риторическим, она и сама прекрасно это видела.

— Чувствую себя последним дебилом, — с досадой ответил я.

— Это ты напрасно, — с укоризной заметила она.

— А как я себя должен чувствовать, если изображаю из себя слабоумного? — огрызнулся я. — Точнее, впавшего в детство маразматика.

— Понятно, почему у тебя не получается, — вздохнула она. — С таким настроем ничего и не может получиться. Пойдём лучше завтракать.

— Пойдём, — я охотно ухватился за повод закончить с этим дурацким занятием.

Мы успели позавтракать и уже допивали отвар, который здесь повсеместно пили вместо чая, когда к нам подсел незнакомый дверг.

— Здорово, Арт! — бодро поприветствовал он меня, совершенно игнорируя Арну.

— Здоровья и тебе, — вежливо ответил я. — Извини, не припоминаю, где мы встречались.

— Меня Лаготом зовут, я через два столика от тебя сидел, — махнул он рукой. — Меня Закрут послал проводить вас к монорельсу. Публичные клети через шестой уровень не ходят, а в служебную зону вас без меня не пустят.

— Как так не ходят? — удивился я. — Клеть ведь точно ниже идёт, с нами семья на девятый ехала, и сам я в «Кирку и молот» на двенадцатый спускался.

— А ты не заметил, что после пятого идёт сразу седьмой, а на шестой выхода вообще нет? — ухмыльнулся он.

— Не заметил, — признался я.

И напрасно не заметил, кстати. У меня, конечно, голова была занята другим, но всё же надо быть повнимательнее, и присматриваться к тому, что происходит вокруг. Здесь не привычный Рифейск, а совершенно чужой мир. И как здешняя стража расследует смерть вершков, мне очень наглядно продемонстрировали. Запишут в протоколе: «На почве помрачения рассудка ударил себя ножом в спину», и пойдут пить пиво.

Ну а то, что будем уезжать с закрытого уровня — это очень хорошо. Тем, кто пойдёт по нашему следу, вряд ли удастся повторить наш путь. Да и просто понять, куда мы делись, будет довольно затруднительно.

— Прежде чем тронемся, есть одно дело, — стал серьёзным Лагот. — Нужна клятва от вас, что вы никому не расскажете то, что увидите и узнаете. Закрут за тебя поручился, конечно, но этого недостаточно.

— Я так и думал, что поклясться надо будет, — понимающе кивнул я. — За исключением общеизвестных сведений, обязуюсь держать в секрете всё, что увижу в Мерадии, а также всё, что узнаю о Мерадии и делах двергов, и в том клянусь Великой Матерью и Сердцем Мира. Устроит такая формулировка?

— Пойдёт, — согласился дверг и посмотрел на Арну: — Теперь ты.

Арна послушно повторила мою клятву, и Лагот удовлетворённо кивнул:

— Ну что, готовы? Тогда двинулись.

Попасть на шестой уровень оказалось действительно непросто. Сначала мы спустились в общей клети на пятый. Здесь на приёмной платформе стояли уже не один, а трое стражников, и они сразу же рванулись к нам, едва мы спрыгнули с клети. Лагот торопливо сказал: «Они со мной — дело клана», и стражники с неохотой вернулись на свои места, подозрительно на нас поглядывая.

— Похоже, вы сюда вершков не пускаете? — спросил я, с интересом озирая окрестности.

— Редко, — кивнул он, быстро шагая по широкому коридору. — Только по специальному разрешению и с сопровождением. Для их же безопасности.

— Для безопасности? — непонимающе переспросил я.

— Опасное производство, — коротко пояснил он.

Ну, действительно опасное производство вроде изготовления взрывчатки вряд ли кто-то стал бы размещать среди жилых уровней. Но этот уровень и в самом деле явно был производственным — характерный гул и грохот, едва слышимый на других уровнях, здесь был достаточно громким.

— Первичный передел, наверное? — догадался я.

Лагот так поразился, что резко остановился и уставился на меня.

— Откуда узнал? — потребовал он. — Кто тебе сказал?

— Да несложно же предположить, — удивился я такой бурной реакции. — Какое ещё производство имеет смысл размещать на верхних уровнях? Только первичные переделы — во-первых, в выплавке металла особого секрета нет, а во-вторых, плавка обычно требует очень много воздуха, а на верхний уровень его гораздо проще закачать в нужном объёме.

Вообще-то, это не так уж очевидно, и есть масса других вариантов, но раз уж угадал, то стоит сделать вид, что не случайно.

Он промычал что-то невразумительное, с сомнением на меня глядя, а потом повернулся и двинулся дальше. Арна тихонько пихнула меня в бок и шёпотом спросила:

— Ты сейчас о чём говорил?

— Если тебе действительно интересно, как происходит выплавка металла из руды и изготовление проката, то я могу тебе потом подробно рассказать.

— Нет, мне это не интересно, — подумав, ответила она. — Мне интересно, откуда ты всё это знаешь.

— У нас факультативом шёл обзорный курс по методам обогащения и аффинажа. Первичных переделов там тоже немного касались, чисто для общего образования. Я этот курс посещал, мне это потом здорово пригодилось. Да и на заводах приходилось бывать.

— Ни слова не поняла, — вздохнула Арна. — Но я уже начинаю к этому привыкать.

— Ничего в этом сложного нет на самом деле, — махнул я рукой. — Да и интересного тоже немного, во всяком случае, для тебя. Всё просто, если взять на себя труд чуть подумать.

Лагот, заинтересованно прислушивавшийся к нашему разговору, не выдержал:

— Ну если ты такой умный и для тебя всё просто, то что можешь про шестой уровень сказать?

— Про шестой? — я задумался. — Ну, скорее всего, это маленький подуровень где-то сбоку. Раз на пятом много тяжёлого оборудования, полноценный уровень под ним разместить не получится. Могу предположить, что на шестом у вас только станция, да, может, ещё несколько складов. Оттого и выхода с главной клети туда нет — не столько из-за секретности, сколько из-за того, что уровень в стороне. Да и седьмой уровень у вас, скорее всего, тоже не совсем полноценный.

Лагот буркнул что-то неразборчивое насчёт моего ума и отвернулся — похоже, не одобрил. Не знаю, чего он ожидал — до всего этого моментально додумается любой производственник. Даже не обязательно производственник — любой, кому доводилось хоть раз посетить металлургическое производство, и кто представляет размеры домны.

Идти пришлось довольно далеко. Я с интересом смотрел по сторонам — этот уровень сильно отличался от тех, что я видел. Никаких барельефов, никакой резьбы, зато множество указателей, в основном с непонятными сокращениями. Один раз, когда мы миновали большой боковой проход, издалека донёсся очень характерный шум с ещё более характерным перестуком колёс. На поезд это было, правда, не совсем похоже, а вот вереница вагонеток под этот звук подходила идеально. А раз у них есть узкоколейка под вагонетки, то и полноценная железная дорога наверняка тоже есть. Вообще мне, пожалуй, стоит поменьше вылезать со своими догадками — как-то очень уж ненормально Лагот на них реагирует. Бывает ведь, что избыток ума не способствует долгой жизни, и я не так уж хочу в этом сам убедиться.

Как оказалось, нашей целью была вовсе не клеть, а дверь в неприметном тупичке, за которой открылась длинная лестница. С лестницы мы сошли на первой же площадке, немного поблуждали по коридорам — я хмыкнул про себя, перешагивая рельсы на одном из перекрёстков, — и наконец, вышли к станции монорельса. Стоящий под погрузкой поезд оказался всего лишь вагоном, причём довольно странным — первая половина вагона представляла собой открытую платформу с лавками у невысоких бортов. Затем шла застеклённая кабина — очевидно, там сидел машинист, а за ней до конца вагона шёл глухой отсек, куда сейчас заносили какие-то ящики. Дверь грузового отсека была открыта, и судя по её толщине, отсек был бронированным.

— Подождите здесь, — распорядился Лагот и поспешно двинулся к двергу, распоряжавшемуся погрузкой, в котором я без особого удивления узнал Закрута.

Мы наблюдали издали, как Лагот что-то ему докладывал, оживлённо размахивая руками. Закрут слушал внимательно, временами кивая. Наконец, Лагот замолчал и, бросив на нас взгляд, с видом исполненного долга, двинулся прочь, а Закрут махнул нам рукой.

— Привет, Арт, — дружелюбно сказал он мне, а Арне просто кивнул. — Ты зачем Лагота заставил нервничать?

— Сам не понимаю, с чего он всполошился, — с досадой ответил я.

— Он говорит, что ты знаешь вещи, которые знать не должен.

Как-то не очень ко времени я выступил со своими познаниями. Даже непонятно, как сейчас это исправить.

— Я горному делу учился, Закрут. И аффинажем занимался. Ничего особенного я здесь не узнал, конечно, но кое-какие базовые вещи специалист может по косвенным признакам понять, просто пройдя по территории.

— Например? — заинтересовался тот.

— Все свои открытия я храню при себе, — угрюмо ответил я. — И не стал бы ими ни с кем делиться, даже если бы клятвы не давал.

— Не бери в голову, к тебе претензий нет, — небрежно махнул он рукой. — Никаких серьёзных секретов на этих уровнях нет. С клятвой это вообще придумка Лагота была, суетится он слишком много. Мне просто интересно, что можно увидеть, просто пройдя по уровню.

— Да я всего лишь догадался, что пятый уровень — это зона первичных переделов. А представляя размер и вес оборудования, нетрудно сделать вывод, что шестой уровень совсем маленький, и лежит в стороне. Не знаю, что в этом Лагот увидел секретного. Ещё, наверное, можно по сечению рельс прикинуть примерный объём перевозок, но я в железных дорогах не настолько хорошо разбираюсь.

— А что ещё можешь сказать? — с любопытством спросил он.

— То, что у вас бандиты есть, — ответил я, немного подумав. — Которые временами составы грабят.

— Как понял? — поразился он.

— Железная дорога у вас имеется, — объяснил я. — Мы, пока сюда шли, видели колею с рельсами серьёзного сечения. А раз вы в дополнение ещё и монорельс соорудили, значит, у вас есть небольшие грузы, которые железной дорогой не получается перевозить. Например, ценные грузы вроде драгоценных камней, которые привлекают грабителей. Поезд достаточно просто остановить и ограбить, а попробуй останови вагон монорельса, который несётся где-то под потолком.

— Ты считаешь, это единственный вариант, для которого монорельс нужен? — с интересом посмотрел на меня Закрут.

— Единственный, — твёрдо сказал я. — Монорельс нужен только, если опасность идёт от людей. Ну, или от двергов. От опасных существ можно просто забронировать вагоны и поставить мощный отбойник на локомотив, и они ничего поезду не сделают. А вот дверги могут и путь разобрать. Да ведь достаточно на ваш вагон взглянуть: сзади бронированный отсек для ценностей, а спереди платформа, причём явно для охраны. Для пассажиров был бы закрытый отсек, а не открытая платформа.

— Интересная ты личность, Арт, — задумчиво сказал Закрут. — Секретов здесь действительного больших нет, некоторые вершки видели и наш монорельс, и наши поезда. Очень немногие, но видели. А ты это всё не просто где-то раньше видел, а, похоже, по-настоящему в теме разбираешься, это ведь сразу заметно. Скажем, то, что объём перевозок определяется сечением рельс — над этим даже из двергов мало кто задумывается. Всё правильно ты сказал — монорельс мы как раз ради кристаллита построили. Бранин — это центр добычи кристаллита.

— Я не знаю, что такое кристаллит, — пожал я плечами.

Арна прикрыла глаза, и я сразу же вспомнил, что это сигнал не болтать лишнее.

— Не знаешь, что такое кристаллит? — удивился Закрут. — Разбираешься в нашем деле получше иного дверга, а про кристаллит не слышал? Да, интересная ты личность — поневоле задумаешься, откуда ты такой интересный появился. Ну ладно, я в твои дела лезть не собираюсь. А знаешь, если тебе надоест жизнь наверху, приходи к нам. Найдём тебе жену, станешь двергом.

— Стану двергом? — в замешательстве повторил я.

— Почему бы и нет? — идея его явно захватила. — Считай, что это официальное приглашение от клана Тандис, подумай как следует. Я зарегистрирую это приглашение в клане как положено, так что клан будет тебя ждать.

Судя по тому, как легко Закрут мог решать достаточно серьёзные вопросы вроде приглашения в клан чужака, его положение в клане было и в самом деле очень высоким.

— Благодарю тебя, Закрут, — с чувством сказал я. — И благодарю клан Тандис в твоём лице. Однако не могу не спросить: зачем я вам? Ну, посидели мы с тобой душевно, но это же не повод, чтобы первого попавшегося вершка в клан принимать?

— Не повод, конечно, — согласился он с усмешкой. — Вот только ты не первый попавшийся вершок. Ты же сам сказал, что горное дело знаешь и аффинажем занимался. И я вижу, что это не пустая болтовня, в нашем деле ты действительно разбираешься. А мы кристаллит добываем и продаём, но вот руду на аффинаж в другой клан приходится отдавать. Нет у нас таких специалистов.

— У вас что, этому не учат? — с недоумением переспросил я.

— Учат, конечно. Своих. Какой мастер будет клановым секретам чужих учить? Так что если ты в самом деле в горном деле разбираешься, то в клане высокое положение займёшь, обещаю. А если и аффинаж кристаллита сумеешь наладить, то очень высокое — не удивлюсь, если и старейшиной станешь.

— Интересное предложение, — пробормотал я в замешательстве. — Я всё же пока не готов к такому ответственному решению, но очень серьёзно на эту тему подумаю, обещаю.

— Подумай, — веско сказал он. — Не буду скрывать, с твоими знаниями и другие кланы тебе тоже немало предложат. Но наше предложение будет лучшим, поверь. Клан у нас не самый большой, но очень богатый. В Бранине, пожалуй, самый богатый. Наше слово во всей Мерадии немало весит.

Не то чтобы я так уж хотел стать двергом и жить под землёй, но иметь дополнительный вариант всегда полезно. Тем более и вариант, в принципе, неплох — уж точно получше, чем вариант стать холопом. Правда, что касается Закрута, был один момент, который выглядел несколько странно.

— Слушай, Закрут, — я всё же решил этот момент прояснить сразу, — извини за вопрос, если неуместный. Вот ты дверг с положением, явно где-то в верхушке клана…

— Верно, — он с любопытством посмотрел на меня. — Я старейшина клана.

— Вопрос такой: что ты в регистратуре делал? Не по тебе явно позиция.

— Ах, это, — он с явным отвращением поморщился. — Не очень приятный вопрос, честно скажу. Но отвечу, просто чтобы ты не думал чего. Нашему клану в Гостевом приказе две должности досталось, и из них одну я нашей семье выбил. Непросто это было, сам понимаешь.

— Что тут не понять? — хмыкнул я. — Бюджет один, а желающих много.

— Вот именно. Поставил на должность племяша, сестра очень за него просила, а он забухал, гадёныш. Пришлось мне самому день вместо него отсидеть, больше просто с ходу никого не нашлось, а иначе должность бы забрали. Так что в итоге племянник в забой пошёл, а на должность шурин сел.

Ну вот и ответ, отчего он на меня с ходу окрысился. Этот наезд сразу меня удивил, а особенно непонятным он показался после того, как я с другими двергами познакомился — они, конечно, подраться любят, но на первого попавшегося всё-таки не кидаются. А оказалось, я просто в неудачный момент туда зашёл — Закрут там сидел и исходил от злости, а тут вершок подходящий, которому можно морду набить и душу отвести. Хотя для меня в конечном итоге удачно получилось, пожалуй.

Тем временем штабель ящиков, наконец, закончился.

— Ну всё, я пошёл опечатывать, — заявил мне Закрут. — Бывай, в общем. Надеюсь, свидимся ещё. На платформе садитесь назад, возле кабины машиниста — впереди бойцы сидят.

— Проблемы ожидаются? — спросил я. — А то мы тоже могли бы помочь, если что.

— От двергов вряд ли проблемы будут, — отмахнулся он. — Ты правильно заметил, что на монорельс напасть сложно. С тварями иногда бывают проблемы, но у нас команда опытная. Всё, идите садиться.

Группа охраны вагона состояла из восьми двергов, увешанных разного рода железом, и, как сразу же выяснилось, командовала ими дверга довольно сурового вида.

— Вот здесь садитесь, — недовольно сказала она. — Что бы ни случилось, сидите тихо, охране не мешайте.

— Помочь чем-нибудь можем? — спросил я.

— Да какая от вас помощь? — поморщилась она. — Со скамеек не вставайте, руки и головы за борт не высовывайте. Местами тоннель сильно сужается — высунешь голову, её сразу и оторвёт. А мы из-за пустой тыквы даже тормозить не будем.

— С нами не будет никаких проблем, уважаемая, — пообещал я.

— Ладно, посмотрим, — уже мягче сказала она. — Меня Нидой зовут, со всеми проблемами ко мне обращайтесь. Но лучше будет, если я вас до самого конца не буду замечать.

С этими словами она отвернулась и двинулась к передней части платформы, раздавая бойцам указания.

— Артём, это вообще насколько опасно? — шёпотом спросила меня Арна, пытаясь устроиться на неудобной скамейке. — Эта штука нас точно сможет довезти?

— Да не думаю, что сильно опасно, — поразмыслив, ответил я. — Меня больше беспокоит, что они каких-то тварей упоминали.

— Да твари — это ерунда, — отмахнулась она. — Твари — дело знакомое и понятное. А вот эта железная штука — это в самом деле страшно.

Как раз в этот момент тормозные колодки с громким лязгом отошли от рельса, и вагон покачнулся.

— Ой! — с испугом вскрикнула Арна. — Артём, держи меня, пожалуйста, я боюсь.

Я не без удовольствия обнял её и прижал к себе. Вагон дёрнулся и стал набирать скорость. Арна охнула и прижалась ко мне ещё теснее. Нет, всё-таки не понимаю я женщин, по крайней мере, некоторых — разные жуткие твари не вызывают у неё никаких эмоций, а простой вагончик монорельса вгоняет в ужас. Но я, в общем-то, совсем не против — Арна, конечно, просто друг и вообще княжна, но я нормальный мужчина, и мне нравится, когда ко мне прижимается такой приятный на ощупь боевой товарищ.

Вагон набирал скорость. Почти сразу он повернул, и перед нами возникла глухая стена. Арна испуганно ойкнула, но вагон уже нырнул в узкую дыру в стене, которую мы сразу даже не заметили. Совсем рядом, не дальше локтя, замелькали неровные стены зеленоватого базальта. Они то отодвигались на расстояние вытянутой руки, то приближались практически вплотную к борту. Высунуть за борт какую-нибудь часть организма было бы и в самом деле очень плохой идеей.

Минут через десять тоннель резко закончился, и мы обнаружили себя под потолком гигантской пещеры, в которую, наверное, без труда поместился бы весь Рифейск целиком. Я никогда бы не поверил, что такая огромная пещера может существовать в реальности — хотя если сейсмическая активность полностью отсутствует, то почему бы и нет?

Вагон накренился, проходя плавный поворот, и перед нами открылась панорама всей пещеры. Где-то далеко внизу расстилалось целое море огней, неплохо освещая окрестности. Людей было не различить, но мы прекрасно видели коробочки зданий, ниточки вагонеток, какие-то сооружения с факелами пламени сверху. Арна вскрикнула от страха и прижалась ко мне. Прижаться плотнее, казалось, было уже невозможно, но у неё получилось. Дверг по соседству ухмыльнулся и показал мне большой палец.

— Шахта пять-шесть, — пояснил он. — Самая крупная у нас.

— Железную руду добывают? — спросил я.

— Как понял? — удивился он.

— А что ещё в таких объёмах могут добывать? Не кристаллит же.

Вообще-то, можно и уголь, но угля у них быть не должно, раз каменноугольного периода не случилось.

— Верно, гематит роют, — он посмотрел на меня с уважением.

Вагон выровнялся и снова влетел в узкий тоннель. Тоннель сменился очередной пещерой, потом мы пролетели прямо за гигантским водопадом, совсем рядом со стеной воды. Затем пересекли провал — похоже, очень глубокий. После провала обжитые места закончились, и редкие светильники исчезли совсем. На стенах появился фосфоресцирующий мох, который чуть-чуть освещал сами стены, но света всё равно было слишком мало, чтобы что-то различить вокруг. Мы стремительно куда-то неслись в темноте, и это было действительно жутковато. Арна зачем-то крепко зажмурилась, и так и ехала с закрытыми глазами, прижимаясь ко мне.

— А чего машинист фары не включает? — вполголоса спросил я соседа.

— У него экран ночного видения, — пояснил тот. — Он с ним и видит больше, и лишнего внимания не привлекает. Вот если свет включит, тогда, значит, драться будем.

Как раз в этот момент свет и включился — на платформе очень тусклый, чтобы не ударил по глазам, а впереди яркий. Громкоговоритель на кабине машинисте прохрипел какое-то слово, которое я не понял, зато дверги явно прекрасно его поняли. Двое парней в середине платформы вскочили и взяли на изготовку копья. Через пару секунд я и сам увидел тварь — на потолке висел большой мохнатый комок непонятной формы, слабо различимый в неровностях скалы. По всей видимости, зверь был в шоке от неожиданно ударившего ему в глаза яркого света. Машинист немного замедлил ход, и один из парней ловко насадил этот комок на копьё, а затем резким движением сбросил пронзительно завизжавшую тварь с копья за борт. Проделано это было привычно и умело, а затем свет погас, и вагон опять ускорился.

— Опасная зверюга? — спросил я соседа.

— Пещерная рысь? По-всякому бывает. Если вовремя её заметить, то не особо. А вот если проглядел, и она успела тебе на загривок прыгнуть, то там да, здорово погрызть может.

Это была рысь? Я её видел, конечно, мельком, но мне этот зверь показался похожим скорее на большого мохнатого паука.

— И много здесь таких?

— Да много их разных, — просветил он. — В основном не очень опасные, вроде этой рыси, но иногда и кто-то посерьёзней появляется. Тогда всем драться приходится, случается, что и бойцов теряем.

— Трудная у вас служба, парни, — заметил я уважительно.

— А что поделать? Когда Мерад Великий создавал семя Мерадии, ему пришлось пустить зверей. Мать требует баланса, таков закон.

Я совершенно не понял, о чём он говорит, но на всякий случай не стал переспрашивать. Дальнейшее путешествие протекало спокойно до самого Илси.