Стажер Ли Су Джин

Глава 2 Новый дом

— Я твоя старшая нуна, Ли Ми Ён. А это твоя мама Ли Со Ён. Ты помнишь нас? — сестра у меня как минимум была забавной, сейчас она медленно говорила со мной по слогам. А я на неё просто смотрел и ждал, что она ещё выкинет.

— Не говори так со своим братом, — махнув рукой в сторону своей дочери, сказала её мать. — Он потерял память, а не отупел.

Но сразу после этого на её лице появилось ожидание, и, как оказалось, ответ на последний вопрос её тоже волновал.

— Может, всё-таки хоть что-то помнишь?

Я отрицательно помотал головой и стал ожидать продолжения. И вот честно, я понятия не имел, как мне с ними общаться.

— Попробуй посмотреть на нас повнимательней, возможно твоя память пробудиться хоть немного.

Конечно, это было бессмысленно. Но из вежливости или скорее от безвыходности сделал так, как меня попросили.

Я смотрю на них, а они на меня.

[Тридцать секунд спустя]

— Ну что?

— Вы красивые, — признался я в первом, что пришло мне на ум. C генами этой семье действительно повезло.

— Кхм, спасибо, — старшая, кажется, немного смутилась, а вот сестра, улыбнувшись краем рта, даже подняла вверх подбородок.

— По крайней мере, в отличие от памяти у тебя не пропал вкус, — всё в той же позе, гордо сказала она.

Дело было, даже не во вкусе, это просто факт. У моей новой сестры, были практически все атрибуты красавицы для корейского рынка.

Огромные карие глаза, в которых плескалась энергия, идеальный овал лица с узким подбородком и хрупкая фигура. Не слишком высокая и не слишком низкая, около метра семидесяти. Идеальные пропорции для камеры, которая прибавляет несколько кило. Её я бы взял в рекламу энергетика или газировки. Точно не парфюм… Ещё, как вариант, девушку можно поместить в образ пацанки на скейте и сыграв на контрасте создать рекламу спортивной обуви.

Чёрт… Даже здесь я не могу перестроиться и перестать думать в формате работы.

Неплохо бы было переключиться, но напор мыслей, кружащих в моей голове, было уже не остановить, и я на автомате перевёл взгляд на свою новую мать.

Предметы роскоши или духи.

Все вышеперечисленные достоинства своей дочери, в том числе и лицо, у неё были подчёркнуты зрелым шармом. Девушки были практически копиями друг друга, но если присмотреться, то под большими тёмными глазами при улыбке или прищуре проступали редкие морщины, а эмоции, появляющиеся на лице, имели более широкую гамму. Было заметно, что она умеет им управлять. Возможно, что всё дело в жизненном опыте, но я готов поставить свою больничную пижаму, на то, что это профессиональное. Если она и не работает моделью, то что-то близкое.

— А кем вы работаете? — мне всё-таки стало интересно. — Ну или учитесь? — добавил я, повернувшись к Ми Ён, поскольку так и не разобрался, сколько ей лет.

— Я снимаюсь в большом кино, — улыбнувшись краешком рта, скорее всего, оттого, что ей приходится объяснять всё своему сыну, сказала Со Ён. — А Ми Ён учится в университете и готовится к дебюту, чтобы сняться в первой дораме.

— А большое кино и дорама…? — я попробовал уточнить, но сестра поняла, что меня смутило, и ответила раньше.

— Большое кино или съёмки для большого экрана — это фильмы. Чаще всего высокобюджетные. Но почти все новички-актёры начинают с дорам.

— Ясно, — с такой внешностью, как у них, в этом нет ничего удивительного.

— А ты у нас будущий айдол, — с улыбкой смотря на меня, как будто хочет обрадовать сказала сестра.

— Ясно, — кивнув, я ответил на автомате, но в голове как-то моментально стало пусто.

— Ты и этого не помнишь?

— …

— Су Джин?

— …

///

Новый день обещал принести с собой… Много всякого.

— Сегодня тебя выписывают, — медсестра пребывала в хорошем расположении духа и носилась по палате, расставляя цветы.

Цветы мне никто лично не приносил, но, по её словам, за сегодняшнее утро в больницу пришло по очереди целых пять курьеров с цветами и карточками внутри них.

Первый букет был от музыкального агентства, которое на второй день всё-таки обнаружило пропажу своего подопечного. По скорости их реакции можно было судить, что не особо-то они за меня и держаться, но это даже хорошо. Мне с ним ещё контракт разрывать. А контракт, оказывается, есть. С его копией меня обещали познакомить дома.

Ещё три букета были от трёх разных семей, но без контекста наших взаимоотношений, я понятия не имел, что им от меня нужно. Единственное, за каким-то чёртом, одной из трёх была семья Ли. А Ли это как бы я. Так что это: либо однофамильцы; либо, часть корейского менталитета, в котором, как я знаю ещё по прошлой жизни, чёрт ногу сломит; либо сестра, которой нечего делать.

Затаив надежду, ставлю на третье.

Ну и пятый букет, прислал какой-то Су Ко Хай, обещавший, обязательно меня навестить. И поскольку этот Ко Хай обзывал себя в письме ещё одним моим родственником, для меня это звучало скорее как угроза.

Нет, правда, мне было до ужаса не комфортно с ними общаться. Даже сама перспектива того, что я имею с кем-то связь и она не рабочая, ставила меня на ту территорию, в которой у меня совершенно не было опыта. Даже с сестрой и матерью, которые навестили меня вчера, я чувствовал себя неуклюже и глупо. Что им говорить? Как себя вести?

Или вот последняя вчерашняя фраза Со Ён:

— Сын, — нагнувшись, она ласково погладила меня по волосам. — Возможно, что сейчас ты чувствуешь, что потерялся. Для тебя может быть всё ново и незнакомо. И вполне вероятно, что ты будешь напуган. Но ты не один. У тебя есть мы.

И вот как мне на такое, реагировать? Она же сама сказала, что мы не в дораме, здесь не только не теряют память, кроме этого, люди не общаются настолько высокопарно!

Камер нет, режиссёра тоже. Ну так принеси мандаринки, пожелай здоровья и всё, долг родственника к больному выполнен! Не?

— Сегодня в больнице, тебе нужно только договориться с психотерапевтом о порядке наблюдения и сделать ещё одно МРТ, а вечером ты уже будешь свободен и тебя отправят домой. Наверное, уже соскучился по друзьям и школе?

— Ага, — пребывая в своих собственных мыслях, я смотрел на ноги медсестры, обтянутые в белый нейлон. А ведь я ещё и отношения какие-то завести хотел… Пожить нормальной жизнью подростка.

— Я всё больше склоняюсь к тому, что попросту на это неспособен.

— Ты что-то сказал?

— Да, я что-то сказал, — отвечая на автомате, я думал о своём.

Профессиональные отношения подчинённого с начальством? Со скрипом, но ладно. У меня действительно были постоянные конфликты с вышестоящими, пока я не сравнялся с ними в должностях, возглавив свой собственный крупный проект. Но эти ребята сами виноваты, так как, постоянно тормозили не только меня, но и работу всей фирмы.

Общение с девушками? Последние годы, на работе я только и делал, что сотрудничал со знаменитостями. Так что чисто технически, такой проблемы у меня нет, но вот что-то более личное?

Хотя бы себе, стоило признаться, что здесь у меня был огромный пробел. Конечно, встречи на одну ночь, когда у тебя есть деньги, это никогда не проблема, но чего-то большего у меня не было никогда. Что уже говорить о семье или постоянной девушке.

— Ты сегодня какой-то рассеянный.

Звук голоса, который шёл в комплекте с ногами, переместился ближе, а мой же подбородок, ведомый взглядом, упёрся в мою же грудь. Стало не комфортно, так что голов, а с ней и глаза я переместил с её ног на лицо.

Вполне себе симпатичная, да и по возрасту, ей где-то столько же, как мне было в прошлой жизни.

— Пойдёшь со мной на свидание? — задумчиво рассматривая её и не меняя интонации, просто и спокойно, я задал вопрос.

— Ай! — чуть не разбив вазу с цветами, девушка пошатнулась и вскрикнула. — Эмм…

Медсестра прикусила нижнюю губу и внимательно на меня посмотрела, да с таким видом, будто увидела меня здесь впервые.

— Заманчиво, конечно, но нет, — на лице было написано, что она сама не особо-то довольна таким решением. — Я видела твою мать с сестрой и целые волосы на голове мне важнее. Ты хоть знаешь, сколько мне лет?

— Двадцать пять? — предположил я, прежде чем мысленно, скинуть два года.

— Тридцать один! — подняв указательный палец, призналась она в сокровенном. — И пока у меня ещё сохранились остатки благоразумия, смотря на твою красивую мордашку, я поступлю как взрослая и… В общем, я зайду позже!

Под конец, взволнованной речи, щеки женщины стали походить на помидоры, и, развернувшись, она, громко шагая, вышла из палаты.

— Чёрт, и почему в школе меня такие мальчики никуда не зва… — донёсся удаляющейся голос с коридора.

Что и требовалось доказать. Я понятия не имел, как даже эти отношения заводить.

///

Выписка с больницы проходила уже, казалось, по традиции, неуклюже и странно.

Я переодетый с больничной одежды в обычную в левой руке держал стопку листов, для последующих общений с психологом, а в правой — трость. Этот аксессуар был мне привычен ещё из прошлой жизни, так что никакого дискомфорта не доставлял.

Зато дискомфорт отображался на лицах всех остальных присутствующих. А именно медсестры, которая прятала от меня взгляд, и сестры с матерью, которые переглядывались между собой и о чём-то шептались. Потом бросали взгляд в мою сторону, готовясь что-то сказать, но, так и не решившись, снова поворачивались к друг другу.

Оставив корпус больницы, мы подошли к машине, марку которой я никогда не встречал. Представительский микроавтобус, чёрного цвета. В таких ездят либо знаменитости, для удобства при перевозке аксессуаров и стафа, либо грабители банков.

— Садись первый братик, — неловко и даже я бы сказал, с опаской, притрагиваясь к ручке автомобиля, пропустила меня вперёд сестра.

Открыв дверь шире, я уже собирался сесть внутрь, но застыл. А потом закрыл.

— Кажется, там занято.

— Да-а? — с вопросительной интонацией протянула мама, и, показывая искреннее любопытство, задала новый вопрос. — И почему же ты так решил?

— Там сидит какой-то недовольный старик, — честно ответил я. — Думаю, он несчастен. Возможно, даже тем, что мы стоим здесь и пытаемся сесть в его машину.

Нет, конечно, вероятность другого варианта была гораздо выше, но его я хотел до последнего отрицать. Для моей хрупкой психологической конструкции мне хватит и сестры с мамой. Меньше — пожалуйста. Больше — перебор.

— Та не-е, — копируя интонации матери, также протянула сестра. — Это выражение на его лице — перманентное состояние.

— Садись, — уже спокойней сказала Со Ён. — Это Ли Ним Сок, твой дедушка.

[Пять минут спустя]

Машина была удобной, но атмосфера в ней оставляла желать лучшего. Пассажирский отсек состоял из четырёх кресел в два ряда и широкого дивана в задней части. Мы с сестрой сидели спереди, а дед с матерью разместились на креслах позади.

Транспорт двигался, а пассажиры неловко молчали.

— Так значит всё забыл? — послышался мужской голос из-за спины.

Обернувшись назад, я встретился со взглядом деда, который с прищуром смотрел на меня в ответ.

— Угу.

— Совсем всё?

— Совершенно, — подтвердил я.

— Вот и хорошо! — прищур мужчины разгладился, и он откинулся на спинку автомобильного кресла.

«Всё что угодно, хорошо, кроме общения с тобой», — подумал я и снова сел прямо, оставив свои мысли при себе.

Как вообще общаются с дедом, а с дедом в Корее? Его вообще можно на хрен послать, если что? Или меня сразу заберёт местная полиция нравов, как элемент, который не вписывается в тонкую социальную структуру, выстроенною и выстраданную столетиями феодального строя?

— Да что ты такое говоришь, папа!

— Молчи лучше, — лениво ответил дед. — Сама видишь, до чего его довели эти ваши танцульки. Мужчина должен работать, а не на сцене прыгать.

— На сцене прыгать, — с кривлянием в голосе, парировала мать. — Это тоже работа, и довольно хорошая.

— В каком-то смысле, и уборка улиц — хорошая работа, — размеренно произнёс глава семьи. — А главное, честная. Вот только это не значит, что этим будет заниматься мой внук!

— Так, может, ты считаешь, и мою работу не лучше уборщицы, а что насчёт твоей внучки⁈ — начала она с эмоциями напирать.

Но, скосив на них взгляд, я увидел, что деду на этот выпад было как-то плевать.

— Вы девушки, — небрежно махнув рукой, одной фразой, как будто это всё объясняло, он также отмахнулся и от претензии.

— И что?

— И всё.

Нет, ну так-то, я с ним согласен. Не в том плане, что с этой работой что-то не то, а с тем, что именно я не буду ей заниматься. Вчерашняя новость меня так ошарашила, что я до сих пор не понимал, что со всем этим делать. С айдолами в прошлом я тоже работал, но только в рамках создания рекламных клипов и заимствование образа.

Так, мы и ехали в тишине ещё несколько минут.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что это хорошо? — приведя чувства в порядок, мать, по всей видимости, решила взять в разговоре реванш.

Ми Ён, к слову, вообще старалась не отсвечивать. Девушка уткнулась в окно и делала вид, что происходящее за окном едва ли не самое захватывающие, что она видела в своей жизни.

— То, что в этой ситуации можно найти и плюсы, — ответил он. — Потеряв память, теперь его не будет заботить дела агентства. Он сможет спокойно сосредоточиться на учёбе, и понемногу вникать в дела фирмы.

— А у нас есть фирма? — спросил я, чтобы понять, чем это мне может грозить.

— Я тебе позже расскажу, — шёпотом, но так чтобы я услышал, сказала сестра, на мгновение, отвернувшись от окна.

— Ладно, — не особо расстроившись, ответил я.

Заниматься семейным бизнесом, в мои планы пока точно не входит. Не то чтобы эти планы вообще существовали, но если говорить образно, то штрихами на бумаге, я хотел придумать что-то своё, а не зависеть от наследства. Вон пусть Ми Ён, которая сейчас снова рассматривает окрестности и залипла на билборд с каким-то красивым мальчиком, перенимает всё на себя.

— Ну конечно, — продолжала возмущаться Со Ён, споря с отцом — Внук чудом выжил после аварии, а ты ищешь здесь выгоду?

— А я, по-твоему, должен сесть и плакать? — пожал плечами мужчина. — Я и так оставил твою мать в Пусане и прилетел сюда первым возможным рейсом, чтобы вас забрать.

— Ну даааже не знаю, — с сарказмом протянула она. — Может, проявить больше заботы? Спросить, как он себя чувствует? А не радоваться тому, что он память потерял!

— А я и не радуюсь. Тем более врачи сказали, что есть шанс, что память вернётся, — сделав паузу, мужчина продолжил. — Он в выпускном классе. Все его сверстники сейчас сутками готовятся к сунын. А он даже справиться с тестами в школе не может. Ты думаешь, я на такой результат рассчитывал, когда позволил тебе заниматься детьми самостоятельно?

— Когда он дебютирует, у него и без поступления в SKY всё будет в порядке.

— Если! — повысив голос, поправил дед. — Не когда, а если. То, о чём я говорю, это не детская мечта, а дело нашей семьи, которое он вместе с сестрой унаследует.

— Мы уже говорили об этом, я не хочу, чтобы мои дети имели хоть какое-то отношение к конгломерату.

— А придётся, — веско произнёс он. — Он наследник, как, между прочим, и Ми Ён, даже если ты не хочешь, чтобы они работали в корпорации, наша сеть магазинов — неотъемлемая её часть. Мы договаривались, о том, что, до совершеннолетия твои дети будут заниматься, чем захотят. Но это не значит, что они могут пустить всё наследство по ветру. Если Ми Ён хотя бы поступила в Университет Коре, то Су Джин…

— А Су Джуна вы не хотите посвятить в свои планы, или хотя бы узнать, чего хочет он? — всё-таки не сдержавшись, сестра отлипла от стекла и вмешалась в разговор. — Это, вообще-то, относится к нему в первую очередь.

Довольно-таки справедливое замечание, вот только я их в свои планы вообще не включал. Так что, оценив удобство кресел, я положил подбородок на ладонь и, упёршись в подлокотник, продолжал их слушать.

— Су Джин хочет того, что вы двое ему скажете. Он никогда не принимал своих собственных решений, и посмотри, к чему это привело? — недовольно ответил дед.

— Какая здесь связь? — удивилась мать. — Он точно так же мог попасть в аварию по пути в школу. При чём здесь вообще его стажировка?

— Это знак!

— Шеболь! — выругалась она. — Какой ещё к демонам знак? Знак чего?

— Знак того, что нечего заниматься всякой фигней?

— …

— …

— …

Три пары глаз повернулись в мою сторону. И даже дед, сменил свою привычную хмурость и изобразил на лице удивление.

— Я это вслух сказал? — смутившись своего голоса, к которому до сих пор казался мне непривычен, я благоразумно, постарался изобразить смущения и одновременно с этим задумчивость на лице.

— Ты не хочешь быть айдолом? — спросила меня мать, впервые обратив внимание на передние сиденья.

— Ну-у — протянул я. — Не особо.

— Приехали! — откинувшись на заднее сидение, она как будто сдулась.

— Я же говорил, — сказал дед, даже повеселев.

— Братик, одумайся, ты кроме красивой мордашки и хороших навыков в танцах больше ничего не имеешь, — взмахнув руками, сказала сестра. — Как бы я тебя ни любила, но это правда. Деда, ну сам подумай, — теперь она обратилась к нему. — Чтобы полноценно работать в фирме, ему нужно закончить как минимум SKY. И если это ему не светило до аварии, то с чего ты решил, что, потеряв память, он вдруг сможет работать в Сиа Груп⁈

— Хмм, — на это, как оказалось, деду крыть было нечем, и мужчина смог только поджать губы, откинувшись на сиденье. Теперь с мамой они были практически в одинаковых позах.

— Ну и что будем делать? — спросила Со Ён.

— Завтра приедет ваша Хальмони, её и спросишь, — буркнул он и прикрыл глаза.

Забавно, что они не спрашивают моего мнения, даже когда зашли в тупик. И тут неизвестность. Либо это особенность конкретной взятой семьи или вообще всей корейской культуры…

Так, стоп, какая ещё Хальмони?

///

Машина съехала с трассы и, проехав мимо пропуска в жилой комплекс, остановилась возле частных домов.

— Интересная планировка, — разглядывая окружение, я размышлял, что за сумрачный гений всё это настроил?

Дело в том, что, проехав пропускной пункт, мы оказались в окружении высотных жилых домов, которые по дизайну выглядели довольно современно и дорого, а вот в центре, окружённые ими, находился частный сектор из пяти двух или даже одноэтажных домиков, при этом часть из них по внешнему виду застали ещё эпоху Чосон.

— Мы в Каннаме, — услышав меня, объяснила одной фразой сестра, но увидев, по моему задумчивому лицу, что вопрос остался открытым, продолжила. — Каннам — это один из самых дорогих районов Сеула.

— Ладно, — просто ответил я и, поддерживая себя тростью, последовал за нашим вечно недовольным главой семьи, рядом с которым шла мама.

Скорее всего, сестра даже не поняла, чему именно я удивлён.

— Вот мы и дома, — зайдя в двухэтажный дом, ко мне развернулась Со Ён. — Ми Ён возьми младшего брата и покажи ему дом, а потом отведи в его комнату, сейчас он, скорее всего, захочет принять душ и переодеться. — Су Джин, — обратилась она теперь ко мне. — Доктор сказал, что всё ещё существует шанс, что память вернётся, и знакомая обстановка тебе с этим только поможет, так что не стесняйся и спрашивай всё, что захочешь.

— Спасибо, — только и успел ответить я, так как меня за руку уже куда-то тащила сестра.

— Пойдём, это наша кухня, а здесь…

///

Когда Ми Ён, утащила Су Джуна, который с отстранённым интересом оглядывался по сторонам, в просторном зале остались только Со Ён и Ним Сок.

— Нам нужно поговорить, — посмотрев на отца, сказала женщина и пошла в сторону дивана.

Глава семьи, со вздохом последовал за ней и уселся в кресло.

— Рассказывай, что ты задумал? — сложив руки на груди, Со Ён уставилась на своего отца. — Ты же знаешь, что у него контракт ещё на два года. Какие ещё дела фирмы?

Отец только посмотрел в глаза своей дочери и сразу же отвернулся.

— Су Джина нужно накормить, он два дня питался только больничной едой, — смотря в сторону, говорил её отец. — Пока их Хальмони нет дома, ты…

— Не переводи тему! — с недовольством воскликнула Со Ён, а Ним Сок от этого, ещё больше нахмурился.

Все, кто знал Ним Сока, считал его жёстким и бескомпромиссным человеком, особенно когда это касалось бизнеса. Вот только, приходя домой… Всё было несколько сложнее. Мужчина никогда не мог долго противостоять женщинам из своей семьи. И если свою жену он ценил как равноправную спутницу жизни, то перед дочерью он чувствовал вину, за навязанный брак, который закончился громким разводом. Но даже так, проявляя мягкость в общении с ними, он всё ещё был главой семьи.

— Су Джин должен начать стажировку в компании, — сразу перешёл к сути мужчина.

— Что…? Сразу после аварии? — Ми Ён даже не несколько мгновений растерялась и не знала, что хочет сказать первым. — Нет. Стоп! Важно не это. Он ещё учится в школе, какая к демонам стажировка? Да и контракт! Ему нужно посещать школу и агентство.

— Пусть не сразу, я понимаю, что он должен некоторое время восстановиться, — покивал Ним Сок, обдумывая план. — Пусть сначала придёт в себя, возможно, за это время хотя бы часть воспоминаний восстановит, ну или научиться как-то с этим жить, но решение я уже принял.

— Для чего всё это? — Со Ён хотел найти в решение отца хоть какой-то здравый смысл. — Есть хоть одна причина, почему мой сын должен этим заниматься?

— Внук Чон Джу Хи, вернулся из Англии после обучения, — начал он и посмотрел на реакцию своей дочери.

— Я слушаю, — кивнула она. — Продолжай.

— Акционеры и семьи-основатели, полагали, что ему предоставят тёплое место в одном из филиалов, где мальчик будет спокойно осваиваться. Однако у главы компании были другие планы. Он решил на своём примере показать, что его внук способен подняться с самых низов и начнёт карьеру с обычного стажёра.

— И какое это имеет отношение к нам? — снова удивилась Со Ён.

— Остальные руководители, решили последовать примеру главы компании, — ответил мужчина. — Все дети основателей конгломерата, кто подходят по возрасту, должны начать стажировку.

— Так, во-первых, Су Джин даже по возрасту не…

— С шестнадцати и до двадцати трёх, — не дав продолжить, перебил её Ним Сок. — Даже шестнадцатилетняя малышка Ю Ни пойдёт работать в фирму.

— Больные люди… — только и могла покачать головой мать Су Джина. — И чем нам грозит игнорирование этого балагана? Как по мне, если им так хочется, то пусть сходят с ума самостоятельно.

— Дело не столько в самой стажировке, сколько в том, что сейчас происходит, — тяжело вздохнул он и продолжил. — Сейчас Сиа Груп управляет Джу Хи, но он уже стар, и все понимают, что на своём месте он продержится не больше пяти лет. После чего в Сиа Груп начнётся передел власти — двое его сыновей будут с боем претендовать на его кресло, и это не считая того, что семьи, кто основал фирму под протекторатом государства, тоже могут выдвинуть своего претендента. Победителем станет тот, кто перетянет на свою сторону больше акционеров.

— И всё равно, я не понимаю, каким образом это касается нас? — заметила его дочь. — Возможно, семья Ли в лице твоего брата и примет в этом участие. Но нашу маленькую ветвь связывает с Сиа Груп только твоя должность и торговая сеть. Всё. Как по мне, мы только выиграем, от того, что покажем нейтралитет, ювелирным бутикам мамы и так постоянно вставляют палки в колёса другие семьи.

— Не только, — отрицательно покачал головой Ним Сок. — В первую очередь с Сиа Груп, нас связывает статус одной из семей основателей, а только потом остальное. Такие семьи, как мы, сейчас постоянно сталкиваются с давлением. Даже твоя мать сегодня, не смогла вернуться вместе со мной из Пусана, потому что сорвались поставки.

— И решением всех наших проблем, будет стажировка моего сына у этих акул? — с сарказмом спросила она. — Су Джин до аварии, даже не мог нормально сдать тесты, а сейчас ты надеешься… На что? Что он им станцует и акционеры, так этим восхитятся, что сделают тебя следующим главой?

Под конец фразы, Со Ён уже почти смеялась.

— Не ёрничай. У меня и в мыслях нет становиться главой, — недовольно ответил Ним Сок, сведя брови. — Я уже сказал, что дело не в самой стажировке, а в том, как всё сложилось. Все наши ювелирные магазины находятся на территории отелей Сиа Груп; все поставки проходят через Сиа Груп; все важные мероприятия связаны с Сиа Груп. Если мы начнём игнорировать их, то они начнут игнорировать нас. Отношения наших семей строятся совсем не на бумаге. Пока я нахожусь в совете правления, у меня нет никаких оправданий, чтобы игнорировать эту инициативу.

Снова тяжело вздохнув, он продолжил.

— Мы слишком зависимы от принятия решений совета, а давление на меня и моих союзников сейчас как никогда высоко. В худшем случае, после передела власти нашу сеть могут просто закрыть.

— И весь бардак только из-за того, что дело это связано с ребёнком из главной семьи? — уточнила она и получила в ответ кивок. — Бред!

— Да, — согласился её отец. — Джу Хи перед уходом хочет укрепить позиции двух своих сыновей, показав, насколько его потомок превосходит детей всех других семей. Ну а старики решили принять этот вызов, в том числе и семьи, которые находятся с нами в союзе. От нас же требуется просто не выделяться и создать только видимость самого участия.

На минуту в комнате повисла тишина.

— Мне это не нравится, — кивнув сама себе призналась Со Ён.

— Мне тоже, но по большому счёту мы ничего не теряем, от Су Джина, кроме его присутствия, больше ничего и не требуется.

— Ладно, — кивнула Со Ён. — Я понимаю, что это важно и всё такое, но как ты себе вообще это представляешь?

— Мм?

— У Су Джина амнезия. Я сейчас не знаю, можно ли его в школу отпускать, в агентство или даже из дома в магазин. Он же практически ничего не помнит, что он, по-твоему, должен будет делать в фирме?

— А какая разница? Как будто до её потери, он смог бы себя хоть как-то проявить, — недовольно буркнул он. — В отличие от остальных, я никаких результатов в гонке наследников от него не жду. Пусть носит кофе, или копии бумаг делает. Для этого много ума не надо.

— Я… — женщина посмотрела на своего отца и вздохнула. — Концептуально я со всем согласна. Но если Су Джин будет категорически против, насильно я его никуда не отправлю.

— Он всегда тебя слушал, да и сама слышала, айдолом он больше быть не хочет, — договорив фразу, старик, даже повеселев, усмехнулся.

— Посмотрим… — недовольно сказала та и встав направилась в сторону кухни. — Нужно ещё как-то объяснить в агентстве и школе, что у него амнезия.

— Нет! — послышался веская фраза Ним Сока, которая заставила свою дочь застыть и развернуться.

— Ты о че…?

— Я уже договорился с больницей, — сдвинув брови, сказал он. В решении этого вопроса компромиссов он допускать не хотел. — То, что мой внук потерял память, должно остаться втайне. Любые проблемы с мозгами, бросят тень на нашу репутацию, не говоря уже о его будущем. Это относится и к посещению психотерапевта, всё должно проходить втайне.

— Но как мы это…? — Со Ён даже не находила слов.

— Никак, — ответил Ним Сок и объяснил свою мысль. — Сейчас для всех, Су Джин попал в аварию и у него есть пробелы в памяти, но если мы объявим, что у него полная амнезия, то в нашем окружении к нему могут приклеить ярлык сумасшедшего.

— Но об этом же всё равно узнают, когда он проявится в агентстве или школе, — всё ещё не понимая, о чём вообще думает её отец, сказал Со Ён.

— С агентством я договорюсь, да и насколько я знаю, у него там нет близких друзей, а вот школу придётся сменить.

— Я… — начала она говорить, но ненадолго прервалась. — Понимаю.

Обдумав слова отца, Со Ён пришла к мысли, что для ее сына это действительно может быть лучший выход.

— Я сама ему об этом расскажу, и он тоже должен всё понять.

///

Я сидел в компьютерном кресле у себя в комнате и размышлял над важным для себя вопросом, а именно: становиться гением современности или ну его к демонам такое счастье.

[Тридцать минут назад]

— Фуф, — Оказавшись у себя в комнате, в которую меня привела сестра и, закрыв за собой дверь, я шумно выдохнул. И следом за этим, а именно благодаря череде мыслей, пронёсшихся у меня в голове, уставился на стоявший на столе компьютер.