Стажер Ли Су Джин

Глава 14 Музыкальный класс

Спустившись на второй этаж здания, иду, по инструкции менеджера, мимо массивных двустворчатых дверей, и нахожу более скромные, с вывеской «Класс по фортепиано. Учитель: Ян Гю Бо»

Последнее дописано маркером…

— Скромненько, — вслух подумал я, но, подойдя ближе мысли, свернули совсем в другую сторону.

Из-за двери пробивалась мелодия знакомого клавишного инструмента. Музыка была красивой, но не знакомой, а игра человека, который её исполнял, казалась мне хорошо поставленной и исполнена без всякой фальши.

Стучусь в дверь и заглядываю внутрь.

Прямоугольный, вытянутый вперёд, от двери зал. Довольно вместительный и светлый.

По бокам, у стены в ряд выставлены клавишные тренажёры, у которых отсутствовало всё, кроме блока клавиш. Посредине стояли ряды коротких массивных лавок со спинками и смотрящие вперёд на скромного размера сцену. А перед самой сценой три места с цифровыми пианино, приставленных к учительскому столу.

Ну и как главный экспонат, стоящий на поднятой от пола платформе — белоснежный рояль.

Как раз сейчас за этим самым роялем невысокий, полный мужчина навис над своим учеником и исполнял мелодию. Парень при этом выглядел бледным и испуганным, постепенно отодвигаясь от живота своего преподавателя.

Боялся ли он того, что его сейчас придавят, или учитель слишком строгий, пока что была неизвестность, и это предстояло выяснить мне самому.

Мужчина закончил играть и, нахмурившись, посмотрел на ученика.

— Теперь понял? — не замечая меня, спрашивал он парня, но даже я, стоя у двери, видел в его глазах только ученическую пустоту.

Юноша молчаливо кивает в ответ.

— Давай.

Пальцы ученика неуверенно ложатся на клавиши инструмента, и зал снова наполняется музыкой. Вот только если начало композиции устраивает всех, даже учитель кивает в такт, то после — начинается какая-то какофония.

Учитель кривится и, сделав глубокий вдох, жестом показывает ученику остановиться. В зале снова становится тихо.

— Ай-гу-у, стоп! — Протягивает он своеобразное ругательство и, глубоко вздохнув, потирает пальцами переносицу. — Ты даже представить не можешь, как больно мне это произносить, но давай заново.

— С первой строчки? — округлив глаза, хлопает ими парень, периодически поглядывая на подставку с открытым нотным сборником.

— Да, щеболь, — выругался он. — Если понадобиться, то ты у меня как Шоппер, будешь двадцать пять лет над этой Симфонией Лорентино корпеть! Только он её доводил до совершенства все эти годы, а ты бездарь безрукий, будешь теперь учиться её исполнять!

— То есть… — с глубокой задумчиво произносит ученик, которого господин Ян только что отчитывал. — Вы думаете, у меня есть шансы стать как Шоппер?

По залу раздаются приглушённые смешки, которые моментально затихают, как только взгляд учителя прошёлся по ним и его внимание снова сосредотачивается на юноше.

— Конечно, — кивает, он, смотря на мальчика, как на дебила. — Я в тебя верю, Тхэ Гён, так что вставай отсюда, садись за цифровое пианино, подключай наушники и играй. Играй пока… — скривился он, явно проглотив очередное, но не произнесённое ругательство. — Пока я не остановлю.

— А теперь вы! — резко поворачивается он к классу. — Пусть Тхэ Гён и бездарь безрукий, но у него хотя бы есть запал и энтузиазм. И духи-свидетели, я, может, и сам не рад, что судьба свела меня с ним, но у вас есть, чему у своего одноклассника поучиться. Если продолжите в том же темпе, — произносит сонсенним строго. — Так что Му Ин, Джэ Ган, садитесь за остальные два синтезатора и исполняйте задание по третьей учебной программе инструмента. Остальные — тренировать постановку пальцев, за тренажёры. Продолжаем.

Как только звучит команда для класса, я направляюсь к учителю. Подростки при этом бросают только слегка заинтересованные взгляды, но удовлетворив первое любопытство, принимаются за свои задания.

— Здравствуйте, — кланяюсь мужчине, к которому подошёл со спины. Он сейчас разбирает на столе груды нотных листов, словно что-то ищет, но услышав мой голос, оборачивается и заводит руки за спину.

Взгляд изучающе смотрит на лицо, а потом спускается вниз и останавливается на уровне моих пальцев.

— А вы, откуда, молодой человек? — с неподдельным интересом, спрашивает мужчина и поднимает одну бровь. При этом держа руки сзади, он перекачивается с пятки на носок.

— Трейни, — говорю я и уточняю. — Айдол-стажёр.

— Хмм, — он выпячивает нижнюю губу и снова осматривает меня. — Айдолов у нас тут ещё не бывало, — мужчина поднимает взгляд к потолку и начинает задумчиво перечислять. — Из отдела народных инструментов часто приходят, есть три оперных певца, даже с актёрского один стажёр безрукий, за каким-то чёртом, ко мне пожаловал. Но из будущих айдолов вы будете первым. Считаю, что меня сегодня есть с чем поздравить.

Говоря пусть и беззлобно, мужчина всё же не скрывал язвительной иронии, направленной, даже не на меня, а скорее на весь окружающий его мир.

— Поздравляю, — серьёзно и вежливо кивнул я ему.

Мужчина показался мне, хоть и слегка нервным, но забавным.

— Спасибо, — ответил он и слегка поморщился, показав, как «ценит» это. — И каким ветром вас ко мне занесло, требование персонала этого замечательного заведения, наказание за проступок или личная инициатива приправленная горсткой авантюризма?

— Что-то между вторым и третьим, — ответил я ему правду. — Инициатива господина исполнительного директора дала мне начальную инерцию, а выбор, где именно отбывать повинность, уже был за мной.

— Ясно, — с пониманием, принимает такой ответ учитель и указывает мне в сторону клавишных тренажёров. — Ну, присоединяйтесь тогда.

Пустых мест в зале больше, чем учеников, но так как зал вытянутый, все сидят поближе к учителю. Мне указали на крайний свободный тренажёр в левом ряду, и мы вместе учителем направляемся к нему.

— Итак. Пока два одарённых пытаются подружиться с метрономом, — громко говорит ученикам сонсенним и кивает в сторону троих стажёров в центре. — А третий, тоже одарённый, но альтернативно, с Шоппером. Вам отведена задача подружиться с лестницей.

Боковым зрением вижу, что человек пять из остальных двадцати удивлённо бросают взгляд в сторону пожарной лестницы, которая виднеется за спиной у господина Яна.

— Шеболь! Как же мне с вами повезло, — тоже заметив их взгляд, на его лице через проступает широкая, с издевкой, улыбкой. — До Рэ Ми Фа Соль Ля Си, — произносит он чётко каждую ноту. — Поднимаемся вверх по гамме, начиная с одной ноты, — пальцем проводит вверх. — И обратно, — опускает указательный палец вниз.

Те, кого смутили первые слова преподавателя, тут же издают звук «О», показав, что теперь поняли, и опускают взгляды обратно на клавиши.

— Так. Новичок, — обращается ко мне господин Ян. — До Рэ Ми Фа Соль Ля Си — это ноты. А ноты, это такие буковки, которые обозначают музыкальные звуки. — мужчина замолкает, а затем задумчиво говорит словно сам с собой. — Если он такой же, как и Тхэ Гён, я не должен больше допустить ошибку. — Так, У Джин…

— Су Джин, — поправляю его, и смотря на него с жалостью, жду, что он ещё скажет.

— Звуки, это… — затрудняется он с формулировкой

— Распространение упругих волн в газообразной, жидкой или твёрдой среде, — помогаю ему.

— Да, — снова кивок, и я вижу, как в его глазах распускается радость. — Сразу видно, что база у тебя есть. Мы с тобой можем ещё поладить.

А у него есть чувство юмора. Но что-то меня заставляет думать, что у бедного преподавателя, это уже истерика, и так он просто борется со стрессом. Во времена Била третьего в Торонто, у меня было похожее состояние.

— Я занимался раньше, — признаюсь, чтобы пусть и немного, но упростить жизнь сонсенниму.

— Серьёзно? — взаправду оживляется его взгляд. — Так может, я заменю этого бездаря, — тычет он пальцем себе за спину. — На тебя и ты покажешь мне, что умеешь?

— Мм, — я невольно поднял руки и посмотрел на них. — Это было давно… Не думаю, что сейчас хочу, чтобы кто-то слышал мою игру.

— Занимался серьёзно? — спрашивает мужчина без всякой иронии.

— Даже не знаю, что на это ответить, — не хотел я ему врать, но и сказать правду не мог. — Могу я самостоятельно позаниматься? Упражнения, которые мне нужны, я знаю.

— Занимайся, — махнул он рукой и вернулся к своему привычному образу. — Всё равно, когда закончится твоё наказание, я здесь больше тебя не увижу.

Подойдя к тренажёру, сажусь на стул и кладу руки на клавиши.

— Гамма — это… — слышится голос учителя со спины. — Ну? Кто ответит?

— Последовательность звуков в восходящем или нисходящем порядке, — произносит какая-то девушка словно по учебнику, Википедия.

— Правильно…

Звуки, разносящиеся по аудитории, становятся расплывчатым фоном, а вся концентрация уходит на пальцы.

Сначала медленно, и без ошибок.

Потом буду постепенно увеличивать темп.

Первый удар молоточка, который разбился о замшу вместо струны, отдаёт тактильной отдачей в пальцы.

///

[Спустя один час. За преподавательским столом сидит господин Ян и переключая звук, идущий с одного синтезатора на другой, его лицо всё больше кривится в гримасе].

Господин Ян не выдерживает и поднимается с места.

— Вредитель! Ты музыкальный вредитель, а не ученик! — его голос становится раздражительнее с каждым словом. Он тыкает пальцем на клавиши перед носом ученика, который перестаёт играть, как только сонсенним подходит к нему. — Ты разве не видишь, что даже не попадаешь в метроном? — указывает он на небольшой монитор синтезатора.

— Я пытаюсь, сонсенним, — обречённо произносит парень, слегка поджимая губы.

— Ты пытаешься разрушить мой слух, вот что ты делаешь, — вздыхает господин Юн. — Щеболь. Так, всё у нас перерыв, — наконец, оглашает он ученикам, в глазах которых зажёгся свет, как только услышали эти заветные слова.

Господин Ян направляется к выходу. Но перед этим останавливается рядом с новичком, что недавно пришёл к ним в класс.

Он видит, как Су Джин перебирает странную череду нот одной рукой, и недовольно хмуриться.

«Может самоучка?», — невольно проносится вопрос в его мыслях, после чего учитель выходит за дверь, оставляя учеников одних.

— Фу-ух, — протягивает одна из девушек, с длинной чёлкой на лбу. — Я думала, что умру.

— Не говори ерунды, — отмахивается другая в синем коротком платье, доставая из сумки тэмаки. И, сняв обёртку, протягивает подруге. — Вот лучше. Поешь немного.

— Не-ет, — уставши, протягивает девушка и ложится головой на клавиши. — Менеджер сказал, что мне нужно сбросить два килограмма.

— Странно, — удивлённо вскидывает бровь вторая. — Я видела твои показатели. У тебя вроде всё в норме.

— Да. Но господин Чок застукал меня за поеданием котлеты в темпуре, — она кривится.

— И?

— Сказал, что после неё я растолстею если не сейчас, то вес, может появиться даже через неделю. — грустно говорила она. — Теперь и худеть мне нужно заранее.

— М-да, в словах менеджера может быть смысл, — подруга пожимает плечами и готовится сделать укус, — Ну, как хочешь.

Но по голодному взгляду знакомой, видно, что хочет она совсем не такого.

Весь класс наполняется пустой болтовнёй. Подростки и молодые люди оживлённо переговариваются между собой и просто отдыхают.

И только Су Джин продолжает ожесточённо отбивать по клавишам, один известный только ему ритм.

— Эй, — замечает его девушка с тэмаки. — А ф ним фсё номано? — дожёвывая, кивает в его сторону.

— Не уверен, — обращает на него взгляд Тхэ Гён. Юноша, с крашенными в ярко-русый волосами и общественно признанный любимец их учителя по фортепиано. — Эй. Приятель?

Пытается он дозваться, но на него не реагируют.

— Слушай, — говорит вторая девушка. — Может, он тоже это… Ну, Шоппером стать хочет?

— Не, Шоппером стану я, — усмехается юноша и мечтательно добавляет. — Научусь и сыграю роль пианиста в дораме. Вживую.

— О да-а, — протягивает девушка.

— А вам не кафется, фто это неномано? — не отрывая взгляда от Су Джина, продолжает рассуждать жующая девушка.

— Ну да. С таким рвением он себе всю руку отобьёт, — кивает вторая.

Через несколько минут после этого разговора, дверь в класс снова открывается и на пороге появляется господин Ян.

— Ну что, отдохнули?

Все тут же выпрямляют спины. Девушка в синем платье тут же прячет недоеденный тэмаки в сумку, а взгляды учеников направляются в сторону Гю Бо.

Сонсенним же обводит всех взглядом, оценивая готовность учеников, и останавливается на Су Джине, который отбивать свои упражнения с гулким звуком удара по клавишам. Его лицо застывает в недоумении.

— Он что не вставал? — невольно соскальзывает удивлённый вопрос от мужчины.

— Угу, — кивает парень с центра. — Мы пытались его остановить, но…

— Но искусство пронзило его самосознание, — закончил его фразу господин Ян по-своему и кивнул. — Я понял.

Он подходит к Су Джину, который даже не замечает возвращения преподавателя.

— Эй. Новичок, — обращается к нему Гю Бо. — Я понимаю твоё рвение, но ты ведь знаешь, что с непривычки, можешь и травму получить?

— Знаю, — отстранённо говорит Су Джин, находясь словно в своём мире.

Несмотря на то что сонсенним не уверен, понял ли его новичок или нет, он всё же пожимает плечами и снова обращается к ученикам.

— Продолжим.

[Один час спустя]

Жить в другом теле — это странно. Да, необычно и странно. Других слов я подобрать не могу.

У Су Джина, к примеру, мышцы и связки ног были куда более натренированными, в отличие от моих, так как большую часть жизни я передвигался с тростью.

Различия, в мелочах были повсюду: длина рук, размер ноги, форма ладони, размах плеч. Привычки двигаться, задействуя ту или иную группу мышц. Всё было другим, и мы с моей шкуркой, всё это время медленно и постепенно пытались привыкнуть друг к другу.

Но несоответствие, о которое я чаще всего спотыкался, были подушечки пальцев.

Я даже представить себе не мог, какая разница ощущений может быть, от двух разных рук. С самого детства я привык ощущать мир через прикосновения твёрдой кожи пальцев, огрубевших от множества часов игры на клавишных и гитаре.

Иными словами, подстройка тела под душу шла медленно и со скрипом, словно ржавые шестерёнки, проворачивающиеся в таких же, проржавевших пазах.

Но не сейчас. Разучивая простое упражнение, я через чувство ударов, тактильно ощущал, как моя душа, сознание или, что-то ещё, учит моё новое тело двигаться. И тело, пусть даже через боль, с готовностью на это отвечало.

Нет, до исполнения полёта валькирии мне было, ещё очень далеко. Но если допустить, что я начал тренировку на скорости ноль и один, то сейчас я перешагнул отметку на ноль и два и стремился к следующей.

Это было захватывающе. Скорость того, как мои пальцы адаптировались, под сигналы, которые я им посылаю, ясно давало понять, что я ближайшем будущим, я полноценно смогу…

— Су Джин! — я услышал громкий, настойчивый голос у себя возле уха, и меня словно вышвырнуло из потока, в котором я плыл. — Су Джин.

Обернувшись, я увидел недовольное выражение лица учителя Яна.

— Да?

— Занятия уже полчаса, как закончились и все, кроме тебя, давно разошлись, — сказал мужчина, скрестив руки на груди. — Тебя нельзя было дозваться, поэтому я просто продолжил заниматься своими делами и оставил всё как есть. И даже бы тебя не трогал, но…

Он показал взглядом в сторону моих брюк. И действительно, сейчас в кармане у меня вибрировал телефон, отдавая на всю аудиторию дрожью в стуле.

— Простите? — ещё не до конца, придя в себя, не то спросил, не то сказал я, в спину уже уходящему учителю Яну.

— Да, господин Кан, — увидев номер менеджера Кана, поднимаю трубку.

— Су Джин, — раздался взволнованный голос из раскладушки, — У тебя что, ещё не закончились занятия?

Я ещё раз обвёл помещение взглядом. Действительно, в классе оставался только Гю Бо, читающий что-то за учительским столом.

— Закончились, — с отстранённым удивлением сказал я, сжимая и разжимая пальцы в кулак. Сейчас подушечки пальцев отдавали болью и одновременно с этим онемением.

— Тогда почему ты ещё не в зале для хореографии? — послышался его удивлённый голос.

— Зачем? — не понял я. — Я же отстранён.

— Ты отстранён от танцевальной практики, а не танцевальной постановки.

Черт, — мысленно выругался я. Так надеялся, что от уроков танцев избавился в любом их проявлении.

— Су Джин, у тебя есть минута, чтобы оказаться в зале для хореографии, пришли Эклипсы, и с ними вас посетит генеральный директор, вместе с главой преподавательского состава. Все трейни должны их радостно и воодушевлённо встречать, ты понял?

— А Еклипсы, это…?

— …

— Господин Кан? — переспрашиваю я, так как в телефоне слышу только тишину.

— Это айдолы из агентства C9 Entertainment, — уставшим голосом сказал менеджер Кан. — И, ради всего святого, я заклинаю тебя, Су Джин, не вздумай при них сказать, что ты их не знаешь. Три года назад они имели все шансы стать самой популярной женской группой Кореи.

— Понял, — я одеревеневшими пальцами переложил, телефон с одной руки в другую и скривившись теперь пытался разработать и вторую руку. — Сейчас буду.

— Поспеши, через минуту ты уже должен быть здесь и… — замялся господин Кан. — Я этого не должен говорить, но вы будете разделены по группам, где каждая команда будет соревноваться друг с другом, а главой каждого конкурирующего коллектива будет одна из девочек-айдолов. Су Джин, для тебя это шанс, набрать рейтинг и дебютировать. Ты должен всеми силами попасть, в самую перспективную команду и показать себя.

— Вас понял, спасибо, — ответил я и, услышав сигнал об окончании звонка, сложил телефон.

Так, и чем мне это грозит?