Стажер Ли Су Джин

Глава 1 Пробуждение

Южная Корея. Сеул. Больница Святой Марии.

— Здравствуйте, меня зовут доктор Чхве. Мы находимся в больнице Святой Марии, в Сеуле. Вы попали в аварию, но сейчас вашему состоянию ничего не угрожает. Вы меня понимаете?

— …

Сбоку от моей больничной кровати стоял пожилой доктор азиатской внешности, державший в руках шариковую ручку и папку с листами. Рядом с ним находилась медсестра, а за ними — две девушки разного возраста. Последние двое, были взволнованы, а накинутые поверх обычной одежды, больничные халаты напоминали, о том, что работниками больницы они не являлись.

— Кхм… — не увидев от меня никакой реакции, он прокашлялся и задал новый вопрос. — Чтобы лучше понять ваше состояние, мне нужно задать несколько вопросов, вы не против?

Обведя всю компанию из четырёх людей индифферентным взглядом, и не найдя ничего более интересного, чем-то, на что я смотрел раньше, я снова повернулся к окну.

— Задавайте, — просто ответил я. Для наглядности я бы ещё плечами пожал, вот только этому мешала больничная подушка.

— Вы помните своё имя?

— Нет, — отчасти честно ответил я. Был ещё вариант ответить не «отчасти» а просто честно, но тогда подозреваю, что стены в моей палате, магическим образом, из твёрдых превратились бы в мягкие. А больничная рубашка обзавелась, такими каноничными для лёгкого БДСМ ремнями.

В свою очередь, на мой ответ, послышалась реакция в виде двух взволнованных и синхронных женских вздохов.

— Тогда, что насчёт вашего возраста?

— Тоже нет, — здесь мне даже врать не пришлось. Я и реальный свой возраст точно не помнил.

Для лежащего атрофированного тела, которое уже не один год поддерживает аппарат искусственного дыхания, информация не сказать, чтобы важная.

— Понятно, — доктор сам себе кивнул, и звук ручки, черкающей по блокноту, разнёсся по комнате.

— Вы помните что-то из своей жизни?

Ух ты, как быстро мы добрались к настолько масштабным и шатким вопросам. Ради такого я даже повернул голову обратно к нему.

— Конечно.

— И что именно?

— Больничную палату.

— Хмм, — доктор посмотрел на меня, после чего обвёл помещение взглядом. — Справедливо, — кивнув, он опустил голову к блокноту, делая все новые пометки.

— Ащщ, — не выдержав обыденный тон нашего общения, то ли зашипела, то ли просто как-то странно воскликнула женщина. — Доктор, вы можете сказать, что с моим сыном? Мне кажется, что он меня не узнает.

Ух ты, значит, у меня и мамочка есть. Какой насыщенный у меня день. Пометку, как и доктор, я тоже сделал, только уже у себя в голове.

— Мама, наш Су Джин, даже не помнит своё имя, очевидно, у него амнезия и он потерял память.

Мать и дочь? А на вид я бы не сказал, что у них такая большая разница в возрасте. Ладно, припишем к моей новой шкурке ещё и наличие сестры.

— Щеболь, — всплеснула руками, старшая девушка. — Ми Ён, мы не в сюжете дорамы, где каждый третий теряет память после аварии. В реальной жизни такого не бывает.

— Вообще-то, у нас здесь такое не редкость, — размеренно и со знанием дела вмешалась, насколько я понял, медсестра. Она воспринимала всё как-то буднично, лёгкий интерес у неё в глазах был, но как-то без огонька. — Конечно, пациентов с полной потерей памяти я встречала нечасто, но после травм на почве психологического насилия такое бывает.

— Никто его психологически не насиловал!

— Семьи часто об этом могут быть и не в курсе, — пожала плечами женщина.

— Что вы вообще можете знать о Су Джине?

— Был у нас как-то случай…

Разговор моей предполагаемой новой сестры и медсестры продолжался. А вот моё понимание, где и за каким чёртом, я здесь нахожусь, к сожалению, не сдвинулось и на дюйм.

Оказался я…? Проснулся…? В общем, пришёл в себя я чуть больше часа назад в этом же месте, лёжа на больничной кровати. Аппаратура, вопреки канону пищать не начала. Да и, в тот же самый момент, шальной посетитель в палату дверь не открыл. Так что некоторое время для того чтобы освоиться у меня было. Но вот разобраться в происходящем я так и не смог.

Первые минут десять, я просто рассматривал свои руки, ногу в шине, ощупал повязку, которая плотно охватывала затылок, да и просто огляделся. Потом взглядом наткнулся на отражение выключенного телевизора и уставился уже на него.

Смотря на отражение незнакомого мне молодого парня, я всеми силами старался собрать свои мысли в кучу.

Не получилось.

И на краткое время накатила паника.

Психовать мне быстро наскучило, и я решил поискать возле себя телефон.

Поиски основного доступа к информации начались под подушкой и плавно сместились к прикроватной тумбочке — выводом было, что его рядом нет.

А ещё я устал. Скорее всего, от нервов.

А потом стало как-то так пофиг на всё… И навалилась апатия.

Так что вид того, как я гипнотизирую, выключенную на стене, плазму, застала самая младшая из четвёрки моих посетителей. Зайдя в палату с накинутым на плечи халатом, девушка ахнула и выбежала обратно, чтобы вернуться уже с той, что постарше.

Корейский, как вербальную форму общения населения Южной Кореи я понимал хорошо, хотя бы потому, что тесно работал с корейскими компаниями в прошлом. Но мои знания, как оказалось, никак не включали их интерпретацию знакомого мне языка. Если вкратце, то комната наполнилась смесью испанской экспрессией, индийскими слезами счастья и итальянскими возгласами, разобрать которые, знания ни одного из известных мне языков не помогало. И вот когда девушки поняли, что моя на них реакция не вписывается в рамки их ожиданий, взволновались особенно сильно и, прибегнув к здравому смыслу, наконец-то, позвали врача. Теперь мы здесь.

Нет, то, что я оказался в другом теле или возможно, что даже и в новом мире, это понятно. Строить из себя умственно отсталого и скидывать всё на галлюцинации — глупо. Но во всём же должен быть здравый смысл, так ведь?

Ну вот, допустим, есть бог, и он по аналогии с вымышленными фэнтези, посылает условно избранных людей, обладающих особыми способностями, в другой мир. Возможно это? Ну, пусть будет да.

Тогда должна быть причина. Миру по всем канонам жанра, должно угрожать зло, в виде короля демона или ему подобным. В конце концов, у событий есть причина и следствие.

Да и взять меня. Где разговор с богом? Где обязательная сакральная пропаганда о предназначении? Где угрозы и обещание награды в конце пути? А ТЗ с чётко расписанными пунктами о том, кто именно король демонов, чем он угрожает миру и строгие требования от заказчика? Ну и наконец почему пропустили, наделение особенной силой, чтобы я смог его одолеть?

Я же в обычном мире жил, и все мои способности точно без приставки супер. Единственный и крайне тупой способ для меня приблизиться к злодею, желающему уничтожить мир, — это устроится к нему на работу аналитиком данных, бухгалтером, ну или в крайнем случае предложить ему маркетинговое интернет-продвижение с созданием нужного образа, с целью улучшения репутации и убеждение в правильности концепции у целевой аудитории в интернете и соцсетях.

Силы зла всегда выглядят более стильно, с этим я точно смогу работать.

А у них вообще есть соцсети и интернет?

— А у нас здесь… — обратился я к доктору, который стоял ближе всех ко мне, и обвёл красноречивым взглядом пространство. — Есть короли демонов? — в данный момент, апатия у меня не прошла, так что мне было как-то плевать, что обо мне подумают.

По добродушному и задумчивому взгляду, которым доктор меня одарил, я понял, что королей демонов у них нет, а ещё то, что доктор начал склоняться к мысли, что проблемами с памятью моя ушибленная головушка не ограничилась. В любом случае программу по спасению мира можно сворачивать и выбрасывать в мусор.

— А интернет? — вопрос для меня важный и, можно даже сказать, жизнеопределяющий.

Доктор выражения лица сменил и как профессионал вычленил для себя важное.

— Значит, об интернете ты помнишь, и как минимум часть общих знаний, не относящиеся к твоей личности у тебя тоже, кажется, сохранились, — вернулся мужчина к блокноту, перейдя на неформальную форму обращения. — Но чтобы окончательно в этом убедиться, я, пожалуй, продол…

— Да не бросала его никакая девушка, — мы с доктором из-за возросшего шума оглянулись на трёх женщин. Та, что постарше и являлась, в моём представлении, первой претенденткой на звание матери реципиента, просто переводила обеспокоенный взгляд от доктора на меня. А вторая, кажется, совсем забыла, зачем здесь находиться и, перейдя уже на громкий шёпот, вела бурную дискуссию с медсестрой.

— Простите, — повернувшись к посетителям, врач обратил внимание на себя. — Госпожа Ли, не могли бы вы мне помочь и подождать со своей дочерью в коридоре, а я, в свою очередь, проведу полноценный осмотр вашего сына. Как только я закончу, мы с вами сможем поговорить. Вы сможете навестить его немного позже.

— Конечно, доктор Ким, — смотря прямо в глаза доктору, отчего мужчина, кажется, даже смутился, кивнула женщина. — Скажите только, с Су Джином всё будет в порядке?

Доктор, в свою очередь, посмотрел на меня, встретив уже мой заинтересованный взгляд. Ну а что? Мне тоже было интересно, что он скажет.

Глубоко вздохнув, врач, как мог, успокоил женщину.

— Так или иначе, и если говорить о его физическом здоровье, то да. Худшее позади, и ваш сын скоро поправится. А вот насчёт его памяти… Ясно станет, только после более детального опроса и длительного наблюдения. Но я, в свою очередь, могу вас заверить, что мы сделаем всё, что в наших силах.

Наверное, он имеет в виду, что сходит в церковь и свечку поставит. Обещаний моей семье доктор никаких не давал, ну а я и так понимал, что нет там, в моей голове, чему возвращаться.

Оставшись наедине с доктором, разговор пошёл пободрее. Мужчина вернулся к вопросам, которые как врач должен был задать, начиная от того, как я себя чувствую и что болит, и до тех, которые касались последних событий и воспоминаний. Но как оказалось, о последнем больше пришлось рассказывать ему, чем мне.

Итак, что мы имеем? Мою новую шкурку зовут Ли Су Джин, мне семнадцать лет, и учусь я в выпускном классе. По пути к какому-то там агентству (доктор деталей не знал) попал в аварию. В ней я раздобыл небольшую трещину в голени и черепно-мозговую травму, а именно чуть не проломленный затылок, который пришлось зашивать, выбрив мне волосы сзади. Сейчас там на ощупь была гематома, прикрытая плотным медицинским пластырем и марлей.

Без сознания я провалялся почти сутки, и если в агентство ехал один человек, то теперь на его месте совсем другой.

— Не могли бы вы, перед уходом освободить мою ногу с кронштейна, — указал я на неё.

— Конечно, — с готовностью кивнул он. — Но вам сейчас нельзя много двигаться. Если нужно будет в туалет, пользуйтесь прогулочной рамкой. После травмы головы у вас могут возникнуть головокружения, плюс ко всему вы ещё можете находиться под действием болеутоляющего, так что разгуливать по палате в вашем состоянии, да ещё с травмой ноги нежелательно. На этом всё. Я сообщу вашим родственникам, что они вас смогут навестить немного позже. Отдыхайте.

Дверь палаты закрылась, и я остался один.

Ну и что делать дальше?

Первое, что пришло на ум, было долечиться в больнице и послать весь этот недоделанный исекай к чёрту. Перспектива, жить чужой жизнью и притворяться кем-то другим меня не вдохновляла.

Да и жить одному мне привычней, в прошлой жизни я всегда был один. Родители, ещё когда мне было четыре года, разбились в авиакатастрофе, а родственников у меня не осталось. Авиакомпания, в свою очередь, взяла ответственность за неполадки самолёта на себя, и, посыпая голову пеплом, со всей самоотдачей, ударилась в благотворительность. Вот в один из таких новопостроенных ими сиротских домов меня и заселили. Только назывался он не как-то по-простому, а «Лицей для детей, лишившихся опеки». С этим, как я считаю, мне даже повезло. Гранты на обучение на нас сыпались, словно из рога изобилия. Учись где хочешь, и на кого хочешь. Медицина, питание, образование, всё по высшему разряду, и уже с первого класса мы могли выбрать дополнительные курсы, практически на вообще всё что угодно.

Другой вопрос, — что детям в этом возрасте элитное обучение, как и любое другое, на хрен не сдалось. И в то время я был с ними полностью солидарен.

Ровно до того момента, как на очередном медицинском осмотре мне не поставили диагноз о прогрессирующей мышечной дисфункции. Если, простыми словами восьмилетнему мне, пообещали, что я буду медленно превращаться в овощ. Перспектива, прямо скажем, дерьмовая, но, как оказалось, охренеть какая мотивирующая. После месяца душевных страданий и рефлексии маленький я, стал хвататься за всё подряд. Перепробовав множество курсов и ещё больше отбросив, я остановился на музыке и иностранных языках. Первое мне, в лице ребёнка, просто нравилось. А вот ко второму у меня, как оказалось, были способности. Так что вплоть до окончания школы и поступления на финансовый я исправно посещал эти два курса, ну и с переменным успехом пробовал себя в чём-то ещё.

Потом был выпускной, поступление на финансовый, оформление наследства и перевод с магистратуры, на практику в Канаде, где я и закончил обучение. Позже я там и остался работать, получив должность аналитика в крупной фирме по маркетинговому консалтингу, и уже на новом месте начал хвататься за всё подряд.

Я банально боялся не успеть. Я понятия не имел, куда и за чем гонюсь, где эта конечная точка, чтобы успокоиться, но прогрессирующая болезнь просто не давала мне даже возможности подумать о том, чтобы остановиться. Забавно, что самый большой толчок, к пику моей карьеры дали мне именно те курсы, которые я выбрал ещё во втором классе. Музыка, которую я так никогда и не бросал, и языки. В двадцать пять я уже был руководителем огромного и нашумевшего по всему миру, проекта корейской компании, которая к нам тогда обратилась. А в двадцать семь мой организм сказал своё веское и однозначное — стоп. Так что моим следующим местом проживания стала больница, где части тела стали отказывать один за другим.

И вот теперь я здесь. Корейский школьник.

То, что я получил шанс на новую жизнь, было ясно, вот только оставалось решить, что я собираюсь с ней делать.

Идея свалить отсюда на все четыре стороны, всё так же звучала заманчиво, но это была незнакомая мне Корея, а я сейчас самый обычный подросток без образования и стипендии, с помощью которых смог бы начать всё заново. Поступить на тот же финансовый, например, или пусть даже связать жизнь с музыкой, став продюсером. Вариант устроится сразу на работу, тоже стоило рассмотреть.

Но, опять же… Без образования имеем то, что имеем.

Подозреваю, что в местные компании вряд ли возьмут парня, c улицы, сколь бы я не показывал себя гением в раскрутке проектов. Да и какой дурак допустит меня вообще к этим проектам?

Так что уйти на вольные хлеба, без денег и места проживания, будет идиотизмом. Тем более, могу предположить, что новая семья, только узнав о моей пропаже, кинуться писать заявление в полицию.

По всему, выходит, что лучшее, что я могу сделать в данный момент, это не делать вообще ничего.

Какое-то время поживу с бывшими родителями этого тела, закончу школу, а как встану на ноги, верну всё, что на меня за это время потратят.

Звучит как хороший план. Да, на этом пока и остановлюсь.

///

Место действия: кабинет доктора Чхве. За столом сидит Ми Ён и Со Ён, выжидательно смотря на владельца помещения.

— Отвечая на ваш вопрос, я могу только повторить то, что сказал в палате. Для такой аварии, в которую попал Су Джин, ему очень повезло. Травма на его ноге всего лишь сильный ушиб, так что нам не потребовалось даже накладывать на его голень гипс, а шину он сам сможет снять уже через неделю. Рана на голове тоже оказалась поверхностной, всего несколько швов на затыл…

— Если всё так замечательно, почему тогда он даже не узнает меня и свою сестру? — не дожидаясь, пока мужчина закончит говорить, перебила Со Ён.

— Это связано с травмой головы, — всё тем же спокойным голосом ответил доктор. — Хотя физические повреждения минимальны, у Су Джина развилась ретроградная амнезия. Это значит, что он не помнит события и людей, связанных с его прошлым. Чаще всего такая амнезия временная, и память может начать восстанавливаться постепенно. В некоторых случаях это может занять время, а иногда воспоминания могут вернуться не полностью. Но важно сохранять спокойствие. Мы будем наблюдать за его состоянием и принимать меры, чтобы помочь восстановить память.

— Тогда как… — начала говорить женщина, но сбилась, замолчав на мгновение, подбирая слова. — Как мы можем ему помочь? Может, стоит рассказать, кем он был до аварии, больше говорить о его прошлом, показать семейные фотографии?

— Госпожа Ли, — доктор поднял руки ладонями вперёд, словно предлагая успокоиться. — Не нужно спешить. Пообщавшись с вашим сыном, я уверен, что он хорошо воспринимает новую информацию, но лучше делать это постепенно. Главное — не давить на него. Я рекомендую создать спокойную и поддерживающую атмосферу. Воспринимайте это, как новое знакомство с Су Джином. Постепенно, когда он почувствует себя комфортно, вы можете начать делиться с ним воспоминаниями. Чем быстрее он вернётся к привычной обстановке и рутине, тем лучше это скажется на его выздоровлении.

На несколько десятков секунд кабинет погрузился в тишину.

— Может, вы здесь вдвоём посидите, а я пойду заново знакомиться с братиком? — первой заговорила Ми Ён, молчавшая всё это время.

Со Ён посмотрев на свою дочь и закатила глаза:

— Сейчас вместе пойдём, — ответив, женщина снова обратилась к доктору Чхве. — Когда мы сможем забрать Су Джина домой?

Доктор вздохнул.

— Я уже обсуждал это с вашим отцом. Он настаивал на выписке как можно скорее. Но, учитывая недавнюю травму и потерю памяти, нам необходимо провести более тщательное наблюдение. Минимальный срок — это завтра, но мы должны убедиться, что его состояние стабильно. Завтра утром мы проведём ещё одно МРТ и серию когнитивных тестов. Если не будет никаких осложнений, то вечером он сможет вернуться домой.

— И что потом? — спросила она с тревогой.

— В дальнейшем Су Джину нужно будет наблюдаться у невролога, а психотерапевт поможет ему справляться с психологической стороной потери памяти. Но сейчас главное — это создать для него спокойную среду и постараться избегать любого стресса.

///

Я лежал на кровати, а мысли продолжали беспорядочно кружиться у меня в голове, затрагивая то одни, то другие вопросы, но в какой-то момент, я понял, что оттягиваю самое важное.

— Ладно, нужно попытаться встать, — сказал я вслух, скорее всего, для того, чтобы убедить самого себя.

Аккуратно и довольно неловко поддерживая себя руками, я перенёс правую ногу, замотанную в шину, на пол, за ней последовала вторая и оттолкнувшись действительно встал.

— Даже не верится…

Перенеся полный вес на ноги и, пошатываясь, я прислушался к ощущениям и чувствам, о которых давно забыл.

Пол, холодный и шершавый. Сколько же времени прошло с тех пор, как я самостоятельно стоял на ногах? Сейчас даже такое ощущается чем-то странным.

Сделав несколько шагов, я почувствовал лёгкое головокружение и всё-таки прислушался к совету врача. Чтобы не добить себя окончательно, отдав тушку следующему попаданцу, ибо хрен его знает, как это всё работает, я опёрся на прогулочную рамку и доковылял к окну.

За окном высотного здания больницы я увидел Сеул.

— Я могу ходить, это действительно со мной произошло, — произнёс я, и слух вновь резанул, непривычный тембр моего же голоса.

Меня окружала реальность. Это реальный мир, реальная больница, и реальное новое здоровое тело. Будущее было туманным, а перспективы огромны. Теперь у меня нет тех ограничений, которые преследовали меня в прошлом, я почти полностью здоров и могу добиться, казалось бы, вообще всего.

— С другой стороны… А зачем? — тихо под нос спросил я у самого себя.

Может самое время, прекратить эту бессмысленную гонку наперегонки с собой и попробовать… Попробовать просто жить?

Не гнать вперёд до потери сил, а позволить себе тратить время, чтобы осмотреться по сторонам. Пожить на той же скорости, как и обычные люди, а не… Не вот это вот всё. Я даже отношения могу завести и почувствовать, как это быть обычным подростком. В прошлом, на такое у меня никогда не хватало времени, да и какая девушка согласится на них, зная, что её парень в будущем превратится в грёбаный фикус?

Так что да, найти себе девушку и не на один раз в постель, это то, что мне определённо стоит попробовать, хотя бы, чтобы узнать каково это.

— Кхм, — услышал я из-за спины и повернув голову в сторону голоса, увидел мать с сестрой, которые неловко переминались у двери.

Кажется, я настолько потерялся в мыслях, что даже не услышал, как они зашли.

— Су Джин, нам нужно поговорить. — произнесла старшая из них, а та, что помладше, натянуто улыбнулась краешком губ, и в приветствии помахала рукой.