Специалист по кадрам

Глава 5

Утром завтракал белой лапшой сомэн, залитой кипятком из чайника. В совокупности с яичницей из двух яиц, найденных в холодильнике, завтрак можно признать съедобным. Одевшись, вышел на площадку, где обнаружил несколько теснящихся перед лифтом обитателей квартир моего этажа. Соседи посмотрели на меня, не сказать, чтобы неодобрительно, но довольно строго.

И вот что я опять сделал не так? Осмотревшись, быстро понял свою оплошность. Я не встал в очередь! Поразительные ребята эти японцы. Не перестает удивлять эта тяга к упорядоченности во всём. Там где уже стоят двое, третий дисциплинированно пристраивается в очередь. А на площадке, считая меня, целых пять человек. Я решил не испытывать судьбу. Уж с четвёртого этажа могу и пешком спуститься. Надеюсь, соседи меня за это не осудят.

Выйдя на улицу, вдохнул воздух утреннего Киото, наполненного спешащими на работу людьми. Еще вчера я воспользовался навигацией и построил маршрут, запомнив какие автобусы мне подходят. Идя к автобусной остановке, ловил взгляды. Надеюсь, эти взгляды не косые, а просто раскосые. Гайдзин, то есть чужак, не японец, у местного, сравнительно однородного населения вызывает сдержанное любопытство, но не более того. Всё же Киото не деревня какая, тут даже негры имеются. Негров, если не врет магически встроенный словарь, здесь называют кукудзинами. Надеюсь, без ироничного подтекста.

К остановке, забитой людьми, фырча, подъехали сразу два больших и похожих на старые телевизоры автобуса, чьи бока были испещрены муниципальными рекламными объявлениями. Лично мне нужен номер четырнадцать. Глядя поверх голов толпы, а это легко, когда ты в среднем выше всех, свой автобус не пропустишь. Один из автобусов оказался не мой, а другой был загорожен первым. Я уже было подумал, что подожду следующий автобус, но тут заметил Есико, забирающуюся в неопознанный мною второй автобус.

Естественно я тут же передумал ждать и забежал в заднюю дверь. Протолкался на заднюю площадку, честно стараясь никого не толкать.

— Доброе утро!

— Доброе утро, Каратоси-сан, — она улыбнулась так, как умеют улыбаться только юные японочки, не только губами и глазами, а сразу всем телом, — Твоё настроение хорошее для работы сегодня?

— Конечно, я бодр и полон сил.

— Чтобы добиться хорошего положения в обществе, надо долго и упорно трудится, — со вздохом сообщила Есико. По этому вздоху я понял, что она мотивирует сейчас скорее себя, чем меня.

Пассажиры нас прижали друг к другу, отчего девушка оказалась очень близко ко мне, почти вплотную, так что я чувствовал исходящий от неё аромат. А ей, чтобы говорить со мной, приходилось задирать голову вверх.

— Как вы устроились, Каратоси–сан? У вас есть постельное бельё, еда? У вас в квартире уютно?

— По моим меркам вполне уютно. Я вообще могу спать на голых досках.

— Я о другом, Каратоси-сан. В доме должен быть порядок, вещи расставлены по порядку и так чтобы красиво, аккуратно. Хотите, я приду и наведу там порядок?

— Спасибо, Ямасаки-сан, но это лишнее.

— Простите, я, кажется, перехожу границы, — девушка расстроилась и по-моему даже обиделась.

— Не в этом дело. Просто… я привык справляться сам.

— Нет ничего плохого в том, чтобы принять дружескую помощь, — сразу оживилась она, — Я переживаю за вас и несу ответственность, ведь вы же…

— Кто? Гайдзин?

— Что вы, Каратоси-сан, приличные люди даже слово такое не произносят.

Я улыбнулся. Это какой бесхитростный, но точный ответ: не произносят — не значит, что не знают и не думают.

— Какой у нас на сегодня план? — спросил я, чтобы перевести тему.

— Что? Какой план? — она захлопала ресницами, слегка сбитая с толку.

— Задачи на день, как часть ежедневного планирования, — пояснил я, — Сколько нам надо назначить собеседований?

— А… Такой план… Задачи на день… нам нужно подобрать… — в этот момент автобус дёрнулся и она невольно на мгновение прижалась ко мне всем телом.

Я тактично сделал вид, что ничего не произошло.

— … кандидатов на шесть заявленных нам кадровых позиций, — досказала она.

Я промолчал, засмотревшись на нежный румянец девичьего смущения.

— … это согласно заявкам, — уточнила она извиняющимся тоном.

— Не так и много, — прокомментировал я беззаботно.

— Что вы, Каратоси-сан, это много, нужно проработать десятки анкет, может быть даже сотни.

…

Мы приехали, поднялись в офис, и я уселся за свой ближний к выходу стол. С учетом отсутствующей директрисы мы с Есико составляем две трети от общей численности и сто процентов от трудового состава нашей невеликой организации. Нагата-сан, как я понял, весь рабочий процесс возложила на нас двоих.

Ну что же, не вижу смысла растягивать удовольствие от работы и выполнять её до поздней ночи, как это принято у японцев. Есико положила передо мной две раскрытые папки разной толщины.

— Вот здесь вакансии, — пояснила она, — Эти вакансии самые горячие. Их нужно закрыть как можно быстрее.

— А здесь?

— А здесь анкеты соискателей, — она указала на пухлую папку, забитую листами формата А-4.

Похоже, Есико как-то органично приняла, что в нашей паре главный я. Она даже осталась стоять возле моего стола, готовая метнуться к принтеру, если я запрошу еще какие-то данные. По мне так это верная оценка наших с ней потенциалов. Молодец, девочка. Не выпендривается и трезво оценивает свои и мои возможности.

Протёр глаза и бегло просмотрел заявки. Есико уже поработала с ними, отобрав под заявки подходящие анкеты, подкрепив их к заявкам скрепками. Таких подходящих анкет набралось очень мало, если точнее, почти что нет. Да и те подходят только по первичному критерию отбора, а именно должность, указанная в заявке, соответствует должности, на которую претендует соискатель.

Но это еще полбеды. В самих анкетах красной ручкой подчёркнуты пункты, из-за которых данная анкета отбраковывается уже по вторичным критериям отбора: стаж, опыт, квалификация, отсутствие требуемых навыков и тому подобное. Итого на выходе шиш с маслом. Подходящих кандидатов нет.

— Мы делаем что-то не так, — убежденно заявил я.

— Но мы только начали работу, — просительно протянула Есико, — Нужно приложить больше усилий,

— И что? Прямо обязательно просадить на этот бессмысленный перебор все восемь часов рабочего времени?

— Почему восемь? Никто не уходит сразу в конце рабочего дня, — девушка явно не ухватила сути моего возражения, — Считается хорошим тоном потратить еще два-три-четыре часа на благо компании.

— С таким подходом даже товарищ прапорщик не согласился бы. Он бы не стал трясти яблоню в неслужебное время.

— Что?

— Как говорил дворник Тихон: «этих старушек хоть каждый день поздравляй, от них и гривенника не получишь»

— Каратоси-сан, я не понимаю, — Есико расстроенно надула губки.

— Мы делаем что-то не так, — повторил я.

— Действуем по инструкции!

— Так, скажите мне, Ямасаки-сан, все эти заявки и анкеты есть в электронном виде?

— Конечно. Все в базе.

— Тогда включайте компьютер.

Есико уселась за комп, включила и открыла базу данных.

— Вот пожалуйста… вот так выбираем заявку… потом вот так даем команду подобрать подходящие анкеты… видите? Программа выдает тот же самый результат.

— А ну-ка, ну-ка… — я отобрал у девушки мышку и снял галочку первичного критерия отбора. База тут же выдала несколько дополнительных анкет.

— Каратоси-сан, так не делается, — возмутилась Есико, — Разве вы не видите? Этот соискатель претендует на должность кладовщика! Кладовщика, понимаете? А нам нужен начальник склада, — Есико горестно вздохнула, видимо она не ожидала от меня такой непонятливости.

— Да, но на прежней работе он занимал должность начальника отдела логистики, — я выделил мышкой соответствующие строки в анкете, — У него есть все нужные навыки. Он даже имеет опыт работы с точно таким программным обеспечением, которое указано в заявке.

— К несчастью, он был уволен с прежней работы. Теперь ему придётся начинать с самых низов, чтобы заслужить доверие на новом месте.

— Поражает меня ваша трудовая культура. А с другими разве иначе бывает? Разве всем остальным не нужно сперва уволиться, чтоб устроиться на новую работу?

— Вы не понимаете, Каратоси-сан, — строго сказала Есико, — Никто не станет просто так увольняться из своей компании, где много лет строил свою карьеру. А его уволили. Уволили! Понимаете?

— Ну и что? Мало ли какая причина? Может, ему пришлось переехать в другой город, чтобы ухаживать за престарелой мамой.

Такой аргумент девушка признала весомым. Она открыла полную анкету соискателя.

— Ему не нужно было ухаживать за мамой, — обвинительно сообщила Есико, прочитав графу под названием «причина увольнения с прежней работы», — Его сократили в результате слияния двух компаний.

— Не вижу в этом ничего постыдного, — парировал я, — Очевидно, что компании не нужны два начальника по логистике. А после слияния их в новой фирме оказалось двое. Одному повезло, другому — нет. Он не накосячил, не проворовался, не забухал на неделю. Ему просто не повезло.

Мои доводы девушку насмешили.

— Вообще-то в Японии много пьют, — признала она.

— Но не в нашем случае. Этот человек нам подходит.

— Исключено, Коротоси-сан, — Есико отрицательно замотала головой, — Он претендует на позицию кладовщика. А это на четыре порядка ниже, чем позиция начальника склада. Если бы была разница в одну позицию, мы бы еще могли его рассматривать. А так нет.

— Ну и что нам мешает исправить позицию?

Есико посмотрела на меня испуганно. Править что-то в базе для нее хуже святотатства. Она замотала головой еще энергичней.

— Послушайте, Ямасаки-сан, — я приблизился к ней, перейдя на шепот, — Никакой подтасовки фактов в этом нет. Он бы и сам мог вписать в графу ту должность, которую несомненно заслуживает. Он просто заложник корпоративной культуры… Давайте так, я беру на себя полную ответственность. Если что, я скажу, что это я внес изменение. Идет?

Девушка судорожно вдохнула и промолчала, что я расценил как согласие. Быстро внес исправление, изменив «кладовщик» на «начальник отдела логистики». Программа, как ни странно, исправление приняла, она даже сама выкинула список вариантов, чтобы не пришлось вбивать руками. Я просто кликнул на нужную строчку из списка. И стоило так переживать из-за подобной мелочи?

Пока Есико не придумала еще какой-нибудь контраргумент, я быстро набрал номер из анкеты.

— Добрый день, могу я услышать господина Иошайо Тиба?

— Добрый день. Это я.

— Вас беспокоит кадровая служба корпорации Техиро, меня зовут… господин Каратоси.

— Рад вас слышать, господин Каратоси.

— Мы изучили вашу заявку, оставленную на сайте. И… Дослушайте меня до конца, пожалуйста.

— Конечно, господин Каратоси.

— У корпорации сейчас нет вакансий, которые вы испрашивали. Вместе с тем тщательно изучив и проанализировав ваши анкетные данные, мы приходим к выводу, что вы могли бы претендовать на одну должность.

— Я весь внимание.

Тут пришлось сделать небольшую паузу. Я уже усвоил, что у японцев не приветствуется публичное выражение эгоизма, и если человек вслух скажет «я делаю это ради себя любимого», такую точку зрения никто не поддержит.

Это то, о чём Есико постоянно твердит — «так не принято». Незримая, но неотъемлемая местная мораль. Мощная штука.

А вот человек который руководствуется общественными интересами, будет почетен и кругом молодец. А посему, чтобы этот Тиба ненароком не соскочил с перепугу, мне пришлось тщательно подбирать слова, апеллируя к общественному благу.

— Видите ли, господин Тиба, вы могли бы претендовать на более высокую должность. Вы знаете работу логистики с разных точек зрения и имеете большой опыт руководства людьми с соблюдением корпоративного этикета и внутренних регламентов.

— Мне лестно это слышать, господин Каратоси.

— К тому же вы можете принести большую пользу обществу в целом и корпорации Техиро в частности, если займете ответственную, более тяжелую, но и более высокую позицию, наладите работу логистического центра. Я сейчас говорю об ответственности за общественные интересы и о пользе, которую вы можете принести.

— Огромное спасибо за доверие, господин Каратоси, — Я вас не подведу. Вы не пожалеете, уверяю вас.

Мне кажется, этот Тиба прямо сейчас низко и часто кланяется перед телефонной трубкой. Дело на мази.

— В таком случае я официально спрашиваю вас, могу ли я с вашего согласия скорректировать анкетный запрос на позицию — начальник логистического центра?

— Э-э… Мне нужно подать заявку повторно через сайт? Я сейчас не у компьютера, но в течение пятнадцати минут могу…

— В этом нет необходимости. Я с ваших слов сменю позицию.

— Огромное спасибо, господин Каратоси. Не знаю, как вас благодарить за такую заботу.

Ещё бы, дядь, я же манипулирую твоей специфической моралью именно ради того, чтобы запихнуть тебя в эту позицию.

— Тогда я рад сообщить вам, что ваша анкета и запрос приняты в работу. Осталось только согласовать ваше собеседование завтра на одиннадцать часов пятнадцать минут.

— Конечно, господин Каратоси. Буду в назначенное время, господин Каратоси. Вы позволите мне прямо сейчас сообщить своей жене? Она очень обрадуется…

Я отключил вызов и шумно выдохнул. Непроизвольно отшатнулся, увидев, как к моему лбу тянется рука Есико с зажатой в ней салфеткой. Сообразив, что она хочет сделать, усмехнулся и позволил ей промокнуть мой взмокший лоб, как медсестра промакивает лоб хирургу во время операции.

— Как все прошло? — с надеждой спросила Есико.

— Операция прошла успешно, — ответил я важно, — Пациент скорее жив, чем мертв.

— Почему он может умереть? — обеспокоилась девушка.

— От радости… ну хватит, виски промакивать не надо… у вас… у нас, я хотел сказать, на этаже есть кухня или место где пьют кофе… какао с чаем?

— Лаунж-зона, но идти туда пока рано… так не принято.

— Покажите мне это место. Надо перезапустить мозги.

— Ну, разве чтобы показать… в качестве адаптации сотрудника на рабочем месте, — покладисто согласилась Есико.

Она отвела меня в крохотную комнату, оборудованную микроволновкой, холодильником и кофейным аппаратом. Я запустил приготовление двойной порции кофе, причём, сделав первую чашку, отдал её Есико.

— Мужчина ухаживает за девушкой? — она смутилась, но чашку приняла.

Я пропустил её комментарий мимо ушей и забабахал себе ещё чашку.

— Так, практический вопрос, Ямасаки-сан.

— Да, — пролепетала она, оторвавшись от своих мыслей.

— У корпорации есть какие-то стандартизированные договоры? Например, если наше агентство хочет заключить договор с третьим лицом на оказание услуг по поиску кадров? Или надо самим что-то сочинять?

— Нет, нельзя сочинять, — она убрала со лба упавшую прядь волос. — Договоры да, есть, обязательная к использованию форма.

— Хорошо. Второй вопрос. Где мне найти список ассоциированных с корпорацией организаций, которые формально не входят в её состав, но дружественны.

— Постоянные партнёры?

— Во-во, те самые партнёры.

— Зачем это вам, Каратоси-сан?

— Как это зачем? Вчера Нагата-сан поставила перед нами задачу по расширению бизнеса. Я обещал, что займусь этим.

— Но у нас еще столько незакрытых заявок.

— Бросьте, Ямасаки-сан. Мы почти закрыли вакансию начальника склада. Уже этим мы выполнили недельный план. Надо смотреть в перспективу. Ну? Есть список партнеров?

— У меня такого списка нет… и… спасибо за кофе. Прощу прощения за допущенную невежливость, что не сказала спасибо сразу.

— Ерунда. Так у кого есть список?

Должен быть у коммерческих отделов, но они не дадут. Они связаны положениями о коммерческой тайне.

— А что, список прямо тайна?

— Ну они такие, никому ничего не дают.

— У кого ещё есть? Это же не должно быть так сложно?

— У внутренней безопасности. Нас курирует начальник управления, господин Сайто, у него есть. Но у него с Нагата-сан очень сложные отношения. Не думаю, что он обрадуется, если мы к нему обратимся.

— А мы прямо обязаны его радовать?… ладно, проехали… должны быть еще варианты.

Вернувшись на рабочее место, мы залезли на служебный сайт корпорации, где в разделе внутренние акты нашли положение о коммерческой тайне. Прочитав положение, я долго смеялся, а Есико недовольно надувала губки, глядя на мое безудержное веселье. Как оказалось, список партнёров не только не является тайной, а относится к сведениям, обязательным для ознакомления. Обязательным!

— Итак. Мы обязаны ознакомиться со списком партнёров. Но на исходный вопрос ответ по-прежнему не получен. Где нам его взять?

Я перевел взгляд на соседа сотрудника, сидящего от нас через стол и явно греющего уши.

— У меня таких сведений нет, — открестился сосед и уткнулся в свой монитор.

— Ямасаки-сан, а у нас есть какой-то общий отдел? По внутренним вопросам, но чтобы не безопасность.

— Есть департамент делопроизводства.

— На безрыбье и креветка рыба.

— Вы все время говорите непонятно, — пожаловалась Есико.

Привыкайте, Ямасаки-сан. Вы тут прикрывайте тылы, а я схожу на разведку. Где мне найти этот департамент?

…

Департамент нашелся двумя этажами выше. Мне пришлось склониться к окошку, где за бронированным стеклом заседала как кассир билетной кассы полная насупленная тётка, напоминающая раздутую рыбу.

— Здравствуйте, меня направили к вам, потому что я недавно…

Она разлепила губы и в несвойственной для японцев манере перебивать прервала мою тираду, выдав краткий и безразличный вопрос.

— Причина?

— Ну… Мне нужен список партнеров корпорации.

— Выдаем только список Киотских партнёров, — мрачно сообщила тётка, по-рыбьи пожевав губами.

— Отлично. Он мне и нужен.

— Заполните запрос, — она ткнула пальцем с ярким маникюром на бланки. — Галочки на позиции шесть и семь. В графе почта напишите корпоративную почту, в графе дата — сегодняшнее число, внизу в двух местах подпись, галочкой отмечено…

Оттараторив не очень понятный набор указаний, она утратила ко мне и без того не особенно яркий интерес. Я взял бланк и со вздохом начал заполнять, стоя тут же у окошка. Если честно, все, что перечислила тетка, я уже забыл. Где там что указывать? Она вроде прогундосила что-то про галочки…

Заполняя бланк, я гадал, сколько времени уйдёт на обработку и ответ. От этой тётки веет такой кондовой бюрократией, что боюсь, придется искать еще какой-то способ разжиться нужным мне списком.

— Вы, наверное, тот самый европеец, принятый на направление работы с кадрами? — вдруг раздался голос прямо над ухом.

От неожиданности я вздрогнул. Тетя Ева учила не терять бдительности ни при каких условиях. Ее уроки были болезненны и эффективны. Я думал, что застать меня врасплох невозможно. Увы, ошибался.

Обернувшись, увидел в двух шагах от себя солидного такого дядю в дорогом черном костюме. Мне вспомнились вчерашние «мэны ин блэк». У тех костюмы имели такой же радикально черный цвет. Даже фасон чем-то похож. Неужели вчерашний очкарик решил-таки пробить липового представителя муниципалитета?

Однако солидный дядя выглядит вполне дружелюбным. Длинные прямые черные волосы вкупе с мощной лобной залысиной, правду сказать, усиливают сходство с киношным якудзой, но мало ли в Японии японцев, стремящихся походить на киношных бармалеев.

— Да, я новый стажер в агентстве Мэй Нагаты.

— Госпожа Ёсикава, — уверенно и властно продолжил обладатель голоса, обратившись к тетке, — Рассмотрите, пожалуйста, заявление поскорее, мне нужно похитить у вас молодого человека.

И я немедленно узрел чудо. Тётя в окошечке преданно заулыбалась, превратившись из рыбы-тучи в рыбу-солнце

— Конечно, конечно, господин Накамура. Все будет сделано, господин Накамура.

У меня отняли заявление, в котором я успел вписать только свое японское ФИО, а этот самый Накамура сцапал меня за локоть.

— Пройдемте в мой кабинет, — предложил он вроде бы вежливо, но при этом таким тоном, что сразу становится понятно: с таким дядей лучше не артачиться. Неполезно артачиться с таким дядей.

Мы зашли в лифт, и я вот нисколько не удивился, когда дядя нажал на кнопку двадцать второго этажа. Высоко сидит, далеко глядит. В Японии это тоже часть корпоративного этикета. Чем выше должность, тем выше этаж.

— Итак, вы можете обращаться ко мне господин Накамура, — сообщил дядя.

— Масима Каратоси, — на этот раз я сразу представился японским вариантом произношения своего имени.

Накамура снисходительно кивнул, будто и сам прекрасно осведомлен, кто я такой, откуда появился и что здесь делаю. По спине пробежал неприятный холодок. А вдруг и правда знает?

Выйдя из лифта, мы попали в большой зал, в котором работало наверное больше сотни сотрудников. Увидев Накамуру, все как один подскочили, синхронно согнувшись в очень глубоком поклоне. Накамура небрежно махнул кистью, разрешив сотрудникам вернуться к работе, и провел меня через весь зал в кабинет.

— Я, господин Каратоси, являюсь главным секретарем Киотского подразделения Техиро-групп, — сообщил он, когда мы уселись в кожаных креслах, — Работа секретаря хоть и рутинная, я бы даже сказал нетворческая, но ответственная. Документооборот — это кровеносная система корпорации. Оставаясь в тени руководства, секретарь должен поддерживать бесперебойное движение документации. А в такой крупной компании документов очень много. В одном только Киотском отделении подписывается полтора десятка документов в минуту. Подчеркну, важных документов. Но и мелочевкой мы тоже вынуждены заниматься. Кто-то же должен выписывать пропуска, оформлять допуски…

— Я вас понимаю, господин Накамура. В Советском Союзе должность, подобная вашей, называлась секретарь обкома партии. Фактически, это человек, без которого не принимаются никакие важные решения в регионе.

— Приятно иметь дело с молодым человеком, знающим историю и умеющим проводить аналогии, — похвалил меня Накамура, — Но мы в Японии, а не в Китае, уж тем более не в Советском Союзе. Вся полнота власти принадлежит совету директоров.

Так я и поверил. Товарищ Сталин тоже очень скромно сидел за старым шатающимся секретарским столом, и как всем тогда казалось, просто бумажки перебирал. А потом, когда подгреб под себя власть в партаппарате, дергаться было уже поздно. Однако, мне пока другое непонятно. Зачем такая большая шишка как Накамура, притащила меня в свой кабинет?

Сам Накамура, похоже, вполне понимает мои затруднения. Смотрит на меня выжидательно, будто ждет вопросов. Но нет уж, извините. Я лучше помолчу. Лично у меня только одно объяснение своего присутствия в этом кабинете, товарищ Накамура будет меня вербовать. Облегчать задачу товарищу Накамуре я не собираюсь.

— Вы очень хорошо говорите по-японски, господин Каратоси, — начал он, прервав затянувшуюся паузу.

— Спасибо, моему учителю в Санкт-Петербурге было бы лестно такое услышать, — не говорить же ему что язык в меня запихнула магия.

— И все же, господин Каратоси, новичку, тем более иностранцу, у нас очень трудно пробиться.

Я неопределенно кивнул, догадываясь, что сейчас Накамура начнет предлагать банку варенья и корзину печенья. И не ошибся.

— Если у вас возникнут трудности в адаптации, если будут обижать, без обиняков обращайтесь ко мне, — он протянул мне визитку. — Помогу разобраться и поддержу. Новому человеку в корпорации всегда нужны друзья, верно?

Когда Накамура говорил, его голова чуточку отклонялась вперед и в сторону, а тело делало плавное движение в противоположном направлении, словно он был немножко змеей.

Это было немного… пугающе.

— На медведя я, друзья, выйду без испуга. Если с другом буду я, а медведь без друга, — процитировал я слова из песни.

— Ну вот видите. Сами все понимаете, — заключил Накамура.

Он удовлетворенно улыбнулся, обнажив крепкие, но темноватые по меркам европейцев зубы с чрезмерно выдающимися клыками и подал мне руку для прощального рукопожатия в европейской манере, что я, видимо, должен расценить как знак уважения к тому, что я не японец.

Такой знак, который предполагает ответные знаки. То есть он мне вроде как ничего не сделал, а я ему уже немножко должен.