Специалист по кадрам

Глава 17

Не торопясь садиться в машину, открыл капот, проверил масло в двигателе и в коробке. Отщёлкнул крышку воздушного фильтра. Ну, по крайней мере он есть. Затем вставил ключ и повернул в замке зажигания. Аккумулятор подсевший конечно, но с пятого оборота завелась.

Движок работает на удивление негромко. Сизый дым из трубы не валит. Может, и прав хозяин. Ресурс вправду полумиллионный. Фары, стопари, поворотники в исправном состоянии. Педаль тормоза нажимается очень легко, надо привыкать. В заключение незатейливого техосмотра даванул на клаксон.

— Гудеть дома будешь, — одернул меня хозяин, — Всех собак мне перепугал.

Действительно. Звуковым сигналом я растревожил какую-то псарню. Где-то в дальнем конце свалки поднялся многоголосый лай. Я пожал плечами, мол предупреждать надо было.

— За сто возьму, — я уже решил, куплю машину, но как не поторговаться?

— Ладно, — смягчился он, — Вижу, в машинах сечёшь немного. Бери за сто.

Отсчитал сто тысяч йен. Хозяин забрал деньги и удовлетворенно кивнул, давая понять, что сделка состоялась. Он своей рукой вписал меня в местный ПТС и отдал документы. Не дожидаясь моего отъезда, он двинулся куда-то в сторону не то подсобки, не то сторожки.

— Подождите, — окликнул я, — Воды можно у вас набрать? Бачок омывателя пустой совсем.

— Ну пошли, — хозяин свалки повернулся ко мне в пол оборота.

Я не стал отрубать движок, пусть аккум подзарядится, выскочил из машины и поспешил за японцем. Проследовал за ним в дальний конец свалки. За сторожкой обнаружился сарай, а за сараем торчал красный пожарный гидрант.

— Емкость найдится у вас? Куда воду набрать…

— Тебе еще и емкость… ладно, сейчас…

Хозяин отпер сарай и вошел внутрь. Я, видимо, в очередной раз нарушил какие-то японские традиции и вошёл следом за ним. Ну а что? Я думал, что наоборот, поступил тактично. Думал, возьму в сарае емкость для воды, чтоб не заставлять хозяина лишний раз ходить туда-сюда.

— Снаружи не мог подождать? — рассердился он.

— Извините.

— Ладно уж, раз приперся… вон бутыль стоит, ее бери.

Почуяв меня, собаки в огороженных решетками вольерах снова забеспокоились. Ладно хоть лай опять поднимать не стали. Я подхватил пластиковую бутыль и хотел поскорее выйти, чтоб не беспокоить собак своим присутствием, но внимание привлекло животное в дальнем вольере.

— Это что за порода такая? — спросил я невольно, — На гиену похожа.

— Так она и есть гиена. Правда не чистокровная. Помесь какая-то, — японец оживился, видимо ему захотелось поделиться, — Приятель один привез. Хотел в зоопарк продать, но в зоопарк ее не взяли.

— Понимаю служителей зоопарка. Ею только детей пугать. Она же уродливая, как ядерная война.

Японец усмехнулся.

— Я ему то же самое сказал… зачем только согласился у себя подержать, — посетовал он, — Она ж, обжора уродская, сухой корм не жрёт. Ей мясо подавай.

— А чего вы ее не вернете приятелю?

— Приятель в море ушел. Полгода на связь не выходит. Деньги, что на прокорм оставил, закончились, — хозяин неприязненно посмотрел на уродливую тварь, — Когда ты сдохнешь уже?

Тварь, почуявшая, что говорят про нее, подняла голову и уставилась на меня недобрым взглядом. Как будто я ее обед. Хозяин подобрал с пола что-то вроде старого одеяла и завесил им решетку вольера. Взгляд этой тварюги ему тоже не по душе. Я вышел из сарая, набрал воды и вернулся к машине.

Тойота покрыта толстым слоем пыли снаружи, но изнутри была чистой. Видимо, прежний владелец за машиной следил. В салоне отчетливо пахло моющими средствами. По дороге заехал на заправку, тачку мне продали с практически пустым баком, и там же обнаружил шланг под табличкой «для клиентов».

Раз я заправился, значит клиент, так что с полным правом потратил ещё десять минут, чтобы помыть машину. Теперь выезжать в город условно не стыдно, хотя Тойота старше меня в два раза, и этого никак не скроешь. Ну и ладно. Бывают же фанаты старых машин. С сегодняшнего дня зачисляю себя в ряды таких фанатов.

Вечерние пробки ещё на начались, так что мне удалось сравнительно комфортно доехать до Техиро, а по пути начать привыкать к особенностям левостороннего японского дорожного движения. Труднее всего оказалось привыкнуть к габаритам. Сидеть с правой стороны совсем не тоже самое, что с левой.

Попасть на парковку корпорации я не смог, у меня не было специального пропуска. Пришлось бросить машину в одном из дворов. Поскольку приехал я под конец рабочего дня, подниматься в здание не стал. Позвонил Есико и безапелляционным тоном скомандовал для нее окончание работы.

Минут через десять она вышла на крыльцо и уже привычным движением взяла меня под локоток. Затем так же привычно двинула к остановке автобусов, но тут ее ждал сюрприз.

— Есико-сан, сегодня мы не поедем на автобусе.

— А как же? — удивилась она.

— Сегодня я повезу вас на клевой раритетной тачке.

Заинтригованная Есико позволила увести себя во двор, где ей был продемонстрирован названный раритет.

— Это ваша машина? — она как девчонка от радости захлопала в ладошки, — Масима-сан, надеюсь, вам не пришлось закладывать семейные драгоценности?

— Нет, что вы. Никаких залогов.

— В таком случае сегодня я намерена твёрдо просить вас позволить мне прийти к вам домой и помочь навести порядок.

— А вы, японские девушки, упрямые, да? Ну хорошо, я согласен. Только сперва предлагаю закупиться продуктами, а то у меня в холодильнике мышь повесилась.

— У вас завелась мышь? — испугалась Есико.

— Нет. Это образное выражение.

Девушка взяла на себя роль штурмана и вскоре мы парковались у торгового центра или по их классификации «молла». Этакое здоровенное здание, вмещающее сотни магазинов разного размера, торгующих всем на свете. Здание было красивым, чистым и как это принято у японцев, напичкано услужливой электроникой.

В продуктовом магазине Есико взяла надо мной шефство, чему я очень порадовался. Без нее я бы наверно не справился. Несмотря на знание языка, я всё равно не мог понять назначения и смысла большинства продуктов, особенно если они продавались в коробках. На этих коробках почему-то не изображен ни сам продукт, ни, на худой конец, что из содержимого коробки можно приготовить.

На упаковках намалеваны либо анимешные девушки с гипертрофированными пропорциями, либо неизвестные мне мультяшные персонажи. Поди тут пойми, что за ерунда продается? Зато Есико ориентировалась здесь как рыба в воде. Она уверенно двигалась вдоль стеллажей и полок, закидывая в тележку нужные продукты, не сбиваясь с маршевого шага. Мне оставалось только поспевать, толкая перед собой быстро наполняющуюся телегу.

Только в овощном отделе позволил себе проявить инициативу, взял картошку, болгарский перец и репчатый лук. Все остальные овощи я видел впервые в жизни.

Молочный отдел в магазине был неожиданно мал и пуст. Единственный покупатель, который там стоял, был не японцем, а лиловым негром. Признав во мне родственную душу, он белозубо заулыбался и на ломаном английском попросил помочь идентифицировать йогурт. Ну а что, гайдзин кукудзину друг, товарищ и брат фактически. Наверно, я бы пасанул, но снова выручила Есико, которая научила парня выбирать не только йогурт, но и сметану.

На кассах были живые продавцы-кассиры, но девушка повела меня к автоматической кассе, чтобы, как она пояснила, сэкономить время кассиров, которым нужно помогать более пожилым японцам, дескать им трудно воспользоваться автоматическим терминалом.

Тут уж я её удивил, показав, что пользоваться такой штукой умею. Мы в Питере тоже не на базаре за монетки закупаемся.

В итоге загрузил в багажник два пакета продуктов. А когда мы подъехали к моему дому, как-то уже не вставало вопроса, приглашать Есико или не приглашать. Коню понятно, что я не смогу ничего из этого приготовить. Я даже не знаю, что в этих коробках, как называется и каково на вкус. Жарить это надо, варить или сырым жрать.

Зайдя в мою квартирку, Есико сразу начала подвергать ревизии кухонный уголок. Делала она это уверенно и целеустремлённо, что впрочем не мешало ей каждое действие сопровождать извинениями за вторжение в частную жизнь.

Два найденных ею кухонных ножа были проверены на остроту, а затем вручены мне с просьбой наточить. И пока я занимался заточкой ножей, она оттерла плиту и перемыла всю найденную посуду, включая пластиковые пищевые контейнеры, коих набралось целых пять штук.

Получив точеные ножи, Есико взялась за готовку. Обе конфорки электроплиты были задействованы: на одну был поставлен вариться мисо-суп, на вторую — рис. Пока в кастрюльках булькало, Есико нарезала салат из тофу и водорослей.

Готовый салат был распределен по контейнерам. Затем туда были добавлены рисовые шарики, скатанные её ловкими пальцами, а еще толика специй и зеленое васаби.

Руководствуясь принципом, не можешь помочь, не мешай, я сидел на стуле, предоставив Есико полный карт-бланш. И только когда увидел, что она закончила, встал и помыл посуду.

Есико разлила суп по глиняным мискам, мы уселись и принялись вкушать.

Японская кухня, на мой взгляд, штука трудоемкая и не всегда вкусная, но то, что Есико приготовила, было чертовски вкусно.

— Масима-сан, у нас в букацу скоро будет представление. Мы снова будем исполнять танцы екаев.

— Как в прошлый раз?

— В прошлый раз была репетиция, а теперь придут зрители. Вы придете на выступление?

— Конечно приду… Есико-сан, вы верите в екаев?

— Почему вы спрашиваете? — мой вопрос девушку смутил, — Ведь это же просто мифология.

— Ну да… мифология. Извините, не хотел вас смущать.

После ужина я проводил девушку, а затем вернулся к себе. Мэй Нагата в этот вечер не объявилась, так что день прошел, можно сказать, без приключений.

На следующее утро я как кавалер подкатил к подъезду Есико на машине. Утренние Киотские пробки можно назвать сносными. Японцы люди культурные, держат дистанцию, друг друга не подрезают и не сигналят. По прибытии на работу даже удалось найти парковочное место не очень далеко от здания корпорации. Статус автовладельца радует меня все больше и больше.

В офис я поднялся ненадолго, только чтобы выпить с Есико ставший традиционным стаканчик кофе и получить от нее план встреч кандидатов с работодателями.

— Есико-сан, вы часом не в курсе, как должен вести себя представитель агентства во время разговора работодателя с соискателем?

— Как представитель агентства, Масима-сан, вы должны занять нейтральную позицию. То есть вы не должны пытаться повлиять на решение работодателя.

— Это еще почему?

— Посудите сами, Масима-сан. Вот вы надавили на работодателя и убедили принять человека на работу, хотя сам он был не уверен, что этот человек ему подходит.

— И что?

— А то! Потом может оказаться, что человек ему в самом деле не подходит.

— Знаете, Есико-сан, есть такая хорошая поговорка: лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Если директор человека не возьмёт, то и не узнает, подходит он или нет.

— Да, но в таком случае мы будем нести ответственность, что настояли на приеме на работу данного человека.

— А мы и так несём такую ответственность по договору. Если человек не подошел, мы обязуемся подобрать замену за свой счет.

— Ну не знаю, Масима-сан. Мне кажется, вы рассуждаете как-то поверхностно. Несерьезно как-то…

— Да ладно. Все серьезно. На этот счет есть еще одна хорошая поговорка: стерпится — слюбится, — одним словом, надо верить в директоров и в их способность идти на компромисс с работником.

На первую встречу приехал как положено за пятнадцать минут до срока. Кандидат тоже приехал за пятнадцать минут. И директор фирмы тоже был на месте. На языке вертелась фраза: «ну, раз уже все собрались, то давайте начнём пораньше» — однако я уже достаточно хорошо знаком с местным деловым этикетом. Здесь принято приходить пораньше и при этом не принято пораньше начинать. Так что фразу пришлось в себе удержать и просто молча ждать.

Ровно в назначенный срок секретарь завел меня и соискателя в директорский кабинет. Поздоровались, познакомились, расселись. Директор поизображал из себя важного, почитав распечатанную анкету кандидата, как будто до этого ее не читал.

— Значит, вы продавали промышленную краску? — спросил он очевидное.

Соискатель утвердительно кивнул и развёрнуто повторил то, что и так было написано в анкете. Директор тоже зачем-то кивнул, наверно его удовлетворила способность соискателя связно излагать заученную по памяти информацию.

— Наша фирма занимается изготовлением коржей для тортов, — продолжил директор, видимо решив закрепить за собой звание мистера очевидность.

Соискатель снова кивнул, давая понять, что в курсе этого факта. Тогда директор начал рассказывать о своем предприятии в красках. Расписал, какие воздушные, пышные и вкусные коржи они производят. Отдельный экскурс был совершен в антипригарные поддоны с тефлоновым покрытием. Выслушивая все эти ценные сведения, кандидат старательно как болванчик кивал, показывая интерес к предмету рассказа.

Я все ждал, когда директор начнёт собеседовать кандидата по серьёзному, то есть начнёт задавать вопросы о профессиональных навыках кандидата. Но этих вопросов директор не задавал, а продолжал говорить, как будто начав, уже не мог остановиться. Мне это казалось странным, а потом вдруг подумалось, а в самом деле, какие вопросы может задать директор?

Уточнять анкетные данные соискателя, как это делала Есико, директору ни к чему. На кой ему знать, в какой команде он играл на районных соревнованиях? А что касается навыков… я ведь сам вчера заверял Есико, что все и так уже очевидно. Если человек несколько лет работал в продажах, то наверно продавать как-то умеет.

В итоге директор соискателя так ни о чем и не расспросил. В конце поблагодарил его «за участие» в собеседовании и сообщил, что о своем решении известит представителя агентства, то бишь меня. Соискатель раскланялся и удалился.

— Как вам соискатель? — осторожно спросил я, когда мы с директором остались одни.

— Если честно, я пока не сложил о нем окончательного мнения, — озабоченно сообщил директор.

А вот теперь мне стало любопытно. Если директор не сложил мнения, то зачем тогда трындел, не замолкая? Почему не задавал соискателю вопросы? Я-то думал, что для него, как для профессионала, все очевидно. Но как говорит тетя Ева, никогда не стоит недооценивать людскую глупость.

— И что же нужно, чтоб сложить окончательное мнение? — спросил я.

— Понимаете, он продавал компаниям, которые являются сразу конечными потребителями продукции. А мы работаем в сегменте хорека. Это немного другая модель бизнеса.

— Ну и в чем проблема? Подучится.

— В том и дело, — возразил директор, — Тут нужно не подучиваться, а переучиваться. Тут другой подход.

Я совершенно не уловил разницы, но переспрашивать директора не рискнул. Я ж вроде как должен и сам разбираться во всех этих хореках, ритейлах, би-ту-би и би-ту-си. Пока я понял только одно, директор основывает свое мнение исключительно на формальных анкетных сведениях. Хорека либо не хорека, — вот и всё основание для принятия решения.

— То есть кандидат вам не подходит? — спросил я, чтобы окончательно прояснить для себя ситуацию.

— Ну почему же не подходит, — раздумчиво выдал директор, видимо, решив меня окончательно запутать, — Довольно приятный молодой человек…

Так-то директор красава. Оказывается, он не только в анкету смотрел. Он еще успел внешне оценить соискателя как приятного. Встретил по анкете, проводил по одежке. Я промолчал, давая директору высказаться дальше.

— … сейчас трудно найти человека в продажи, — продолжил он, — Обычно кадровые агентства ищут нам кандидата по два-три месяца. Это только вы на второй день привели.

— У нас и стоимость услуги приемлемая. Всего двести тысяч йен за человека, — чтобы там не говорила Есико про нейтральность, я не хочу уходить отсюда без проданного кандидата. Сделку надо додавливать.

— Да? — цена директора приятно удивила, — В таком случае выставляйте счет.

— То есть вы его берете?

— Беру, — решился директор, — И заявку нашу не снимайте. Продажники мне нужны.