Следы проклятия

Глава 13 Сердце Топей. Врата испытаний. Месяц Предвестий. Год 1286 от Падения Равновесия

Вдруг воздух вокруг стал густым и плотным. Пространство наполнилось энергией, от которой замирало сердце. Магия этого места была древней и мощной, её вибрации проникали в каждую клетку тела, пробуждая что-то забытое.

Круг рунических символов засиял на полу перед алтарём, и от него появились две расходящиеся линии, каждая из которых вела к разным порталам.

— Кажется, нас разделяют, — сухо заметил Дофф, следя за тем, как линии на полу загораются, одна — мягким золотистым светом, другая — густым фиолетовым.

Лайя, внимательно изучая руны, нахмурилась.

— Здесь говорится, что для активации артефактов нужно пройти два пути. Свет и тьма… Разделение магии для объединения. — так странно, ведь ты, Дофф, и не маг вовсе.

— Свет и тьма, точно как в пророчестве — повторила Мелиэль, её взгляд задержался на сияющем пути. Она инстинктивно поняла, что должна идти туда.

Дофф, напротив, почувствовал странное притяжение к тёмному порталу. Это ощущение было некомфортным, но он понимал, что противиться бессмысленно.

— Мы встретимся на том конце, — твёрдо сказала Мелиэль, обращаясь к Доффу.

Он кивнул.

— Не задерживайся.

Каждый сделал шаг вперёд, выбирая свой путь, и мир вокруг изменился.

Мелиэль оказалась в зале, полном сияющих зеркал. Свет был ослепительным, заполняющим всё пространство, но он не согревал. Здесь не было тепла или уюта, только бесконечная яркость, холодная и равнодушная.

— Ты вошла на путь света, — раздался голос, глубокий и ровный, как звук колокола.

Мелиэль оглянулась, но никого не увидела. Лишь её отражения в бесчисленных зеркалах смотрели на неё.

— Кто ты? — спросила она, её голос звучал странно тихо, как будто свет поглощал звук.

— Вопрос не в том, кто я, а в том, кто ты, — ответил голос. — Ты стоишь перед истиной. Только приняв её, ты сможешь двигаться дальше.

Мелиэль шагнула ближе к одному из зеркал. Её отражение выглядело иначе: лицо было уставшим, словно на плечах лежал груз, который она никак не могла сбросить.

— Ты думаешь, что можешь справиться со всем одна, — заговорило её отражение, голос был её собственным, но холодным, как лёд. — Но ты боишься, что однажды этого будет недостаточно.

Она напряглась, сжимая кулаки.

— Это не так. У меня есть те, кто помогает мне.

Отражение усмехнулось.

— Правда? Ты доверяешь им? Или просто надеешься, что они не предадут?

Мелиэль почувствовала, как слова бьют прямо в сердце. Она не могла отрицать, что иногда её одолевали сомнения.

— Ты должна принять свою слабость, — продолжило отражение. — Только тогда твой свет станет настоящим.

Она закрыла глаза, позволив себе вспомнить всё: страхи, потери, неуверенность. Она приняла их, как часть себя, и когда открыла глаза, зеркало перед ней исчезло.

Она шагнула вперёд, к следующему зеркалу. Здесь её отражение было другим — уверенная, яркая, словно воплощение света.

— Ты думаешь, что можешь быть идеальной, — произнесло отражение, его голос звучал гордо. — Но никто не идеален. Ты боишься ошибок, боишься, что однажды тебя остановит твоя гордость.

Мелиэль долго смотрела на это отражение, прежде чем мягко ответить:

— Гордость — это часть меня, но я готова учиться на своих ошибках.

Отражение медленно улыбнулось, и зеркало снова исчезло.

Шаг за шагом она двигалась вперёд, принимая себя такой, какая она есть: слабой и сильной, сомневающейся и решительной.

Когда последний осколок истины растворился, свет вокруг изменился. Он стал мягче, теплее. Впереди открылась новая комната, где в центре стоял сияющий постамент. На нём покоился уже знакомый ей пояс, магия которого наполняла пространство.

Мелиэль подошла ближе, её сердце стучало громче. Когда она протянула руку к поясу, свет окружил её, и голос снова заговорил:

— Свет не существует без тьмы. Только вместе они могут стать истинной силой.

Её сознание замерло на мгновение, прежде чем мир вокруг исчез.

Когда испытание закончилось, Мелиэль вернулась к алтарю, но чувствовала, что изменилась. На сердце стало легче, а уверенности в своих силах прибавилось.

Она знала, что испытание Доффа ещё не закончилось, но в глубине души была уверена: он справится.

Дофф почувствовал, как холод проникает под кожу, когда он сделал шаг в портал. Мир вокруг мгновенно изменился. Вместо храма он оказался в бескрайнем пустом пространстве, где тьма окутывала всё, словно густой туман. Здесь не было ни звуков, ни движения, только гнетущая тишина и ощущение, будто за ним наблюдают.

Дофф остановился, крепче сжимая кинжал. Лезвие, которое раньше казалось лёгким, теперь стало неподъёмным, словно двуручник. Холод от него расползался по руке, но был странно терпимым, почти знакомым.

«Почему это место выбрало меня?» — подумал он, внимательно осматривая темноту вокруг. Вопросы роились в голове, как назойливые пчёлы. «Я не маг. Я был уверен, что у меня нет дара. Все эти артефакты, пророчества, магия — это не моя война. Я лишь клинок, не более».

Но в этом ли правда? Дофф вспомнил слова Лайи, её заметную неуверенность, когда она сказала, что магия тьмы потребует соединения. Тогда он лишь отмахнулся, уверенный, что это очередная загадка, которую придётся решать кому-то другому. Но теперь перед ним стояла эта самая тьма, и она явно ожидала ответа.

«Магия тьмы… что это вообще значит? — подумал он, углубляясь в свои сомнения. — Свет и тьма, два противоположных полюса, дополняющие друг друга. Но я всегда считал, что тьма — это зло, разрушение. Разве она может быть чем-то иным?»

Он вспомнил их бесконечные битвы с нежитью, глаза этих мёртвых изломанных созданий, наполненные безумной яростью, но вместе с этим всплывали в голове и другие образы: ночное небо, покрытое звёздами, спокойствие леса в полумраке, безопасный туман, скрывающий их лагерь от врагов. Тьма — это не только угроза. Она могла быть укрытием, могла быть частью баланса.

«Тогда что во мне соответствует этому?» — Дофф нахмурился. Ему всегда было легче принимать физические вызовы, чем философские загадки. Он был солдатом, привыкшим действовать, а не размышлять. И всё же сейчас действовать было невозможно, пока он не разберётся в самом себе.

Его мысли были прерваны тихим шёпотом, раздавшимся в пустоте.

— Почему ты так боишься смотреть внутрь себя? — спросил голос, одновременно холодный и тягучий, словно змея, ползущая под кожей.

Дофф обернулся, но никого не увидел. Лишь тьма, обступающая его со всех сторон, казалась ещё плотнее.

— Я ничего не боюсь, — ответил он, сдерживая раздражение.

— Ты боишься, — прошептал голос снова, теперь ближе. — Ты боишься своей сути. Боишься силы, которую никогда не признавал. Боишься того, что тьма может быть частью тебя.

Эти слова заставили Доффа застыть. Внутри него поднялась волна протеста, но вместе с ней пришло понимание: он действительно не знал, что скрывается в глубине его души.

«Может, я боюсь, — подумал он, позволяя этой мысли зацепиться. — Но если это правда, то чего именно я боюсь? Увидеть в себе зло? Или, возможно, понять, что я вовсе не тот, кем всегда считал себя?»

— Это испытание — не тьмы, — заговорил голос снова. — Это испытание тебя самого. Позволь тьме показать тебе правду.

Дофф глубоко вздохнул, чувствуя, как в груди поднимается странное спокойствие. Он понимал, что у него нет выбора. Оставалось только двигаться вперёд, даже если шаги уводили его в самые тёмные уголки его разума.

— Кто ты? — снова раздался голос, теперь низкий и чуждый, будто звучал из самой тьмы.

Дофф обернулся, но опять не увидел ничего и никого.

— Меня зовут Дофф, — ответил он уже твёрдо. — И я пришёл, чтобы пройти испытание.

Шёпот превратился в смех, холодный и язвительный.

— Ты говоришь, будто знаешь, кто ты. Но правда ли это? Ты уверен в себе? Или ты просто тень, стремящаяся к свету?

Перед Доффом возникли силуэты, медленно обретавшие форму. Один из них напоминал его самого, но с измождённым лицом, словно жизнь истощила его до последней капли.

— Ты был рождён, чтобы быть ничем, — сказал двойник. — Вся твоя жизнь — бегство от истины. Ты отвергал магию, отвергал своё место в мире, потому что боялся принять себя.

Дофф стиснул зубы, стараясь сохранить самообладание.

— Ты не знаешь меня, — произнёс он, но голос дрогнул.

— Я знаю тебя лучше, чем ты сам, — ответил двойник. — Я твои сомнения, твои слабости. Я твой страх.

Силуэт сделал шаг вперёд, и Дофф почувствовал, как холод обхватывает его горло.

— Сможешь ли ты принять меня? Или будешь убегать, как всегда?

Дофф понимал, что это не враг, которого можно победить клинком. Это было нечто большее — борьба с самим собой. Он закрыл глаза, глубоко вдохнув.

— Ты прав, — признался он. — Я боялся. Боялся, что никогда не буду таким, каким хотят меня видеть другие. Но теперь я знаю, что это не имеет значения. Я принимаю свои страхи и свою слабость.

Тьма вокруг него задрожала, и силуэт начал исчезать, растворяясь в пустоте.

— Хорошо, — произнёс голос. — Но это лишь начало.

Перед Доффом открылся новый путь, освещённый тусклым фиолетовым светом. Он двинулся вперёд, держась настороже.

Следующее испытание ожидало его в огромном зале, стены которого были покрыты зеркалами. Но эти зеркала не показывали его отражение. Вместо этого он видел сцены из своей жизни.

Вот он, юноша, бежит из родного дома, оставляя позади семью. Вот он, стоящий на поле боя, окружённый мёртвыми товарищами. И вот он, наблюдающий за Мелиэль, которая сражается за их общее дело, а он лишь поддерживает её издалека.

— Ты считаешь себя ненужным, — прозвучал голос, на этот раз мягкий, почти успокаивающий. — Ты думаешь, что ты лишь тень.

Дофф отвернулся от зеркал, но сцены продолжали сменяться.

— Это неправда, — сказал он, но в его голосе уже не было уверенности.

— Ты всегда думал, что должен быть сильным, чтобы иметь значение. Но сила — это не только клинок. Ты боишься магии, потому что она открывает тебе истину. Истину о том, кто ты есть.

Внезапно из одного из зеркал вырвался поток тёмной энергии и окружил Доффа, заставляя его остановиться.

— Ты хочешь быть сильным? Тогда позволь тьме стать частью тебя. Не отвергай её, как ты отвергал себя.

Дофф закрыл глаза, чувствуя, как тьма заполняет его. Это было страшно, но в то же время… естественно. Он больше не сопротивлялся.

— Я принимаю это, — прошептал он.

В этот момент кинжал в его руке засиял тёмным фиолетовым светом. Энергия тьмы наполнила его, но вместо того, чтобы подчинить себе, она стала частью его силы.

Голос снова раздался, но теперь он звучал мягче.

— Теперь ты готов, но помни: тьма может быть другом, однако при этом она требует честности. Не лги себе.

Дофф открыл глаза. Мир вокруг начал рушиться, и он почувствовал, как его тело возвращается в реальность. Его дыхание всё ещё было прерывистым, а тело слегка дрожало от пережитого напряжения. Перед ним стояла Мелиэль, её зелёные глаза сияли мягким светом, который, казалось, проникал прямо в его душу. Она выглядела уставшей, но в её взгляде читалась глубокая теплота, которая заставила его сердце забиться чаще.

— Ты справился, — прошептала она, её голос был полон облегчения и чего-то ещё, что Дофф не мог сразу определить. Может быть, восхищения? Или благодарности?

Он посмотрел на кинжал в своей руке, теперь окутанный тёмным фиолетовым сиянием. Это уже не просто оружие — это часть его самого, но когда он поднял взгляд на Мелиэль, он понял, что произошло нечто большее. Что-то изменилось между ними. И это изменение было куда важнее любого артефакта.

— Мы оба справились, — ответил он, его голос звучал тише, чем обычно. Он сделал шаг вперёд, неосознанно сокращая расстояние между ними. Его рука, всё ещё сжимающая кинжал, слегка дрогнула, когда он встретился с её взглядом.

Мелиэль тоже сделала шаг вперёд, её движения были осторожными, словно она боялась спугнуть этот момент. Воздух между ними стал плотным, наполненным невысказанными словами и чувствами, которые они оба старались игнорировать слишком долго.

— Я… я рада, что ты здесь, — тихо сказала она, её щеки слегка порозовели. — Без тебя я бы не смогла…

Дофф почувствовал, как в его груди что-то сжалось. Её слова, произнесённые так искренне, заставили его забыть обо всём, что их окружало. Он хотел сказать что-то в ответ, но слова застряли в горле. Вместо этого он протянул руку, почти касаясь её плеча, но замер, не решаясь завершить движение.

Мелиэль заметила его колебание. Она подняла глаза, и их взгляды снова встретились. В этот момент мир вокруг исчез. Остались только они двое, стоящие в полумраке древнего храма, где каждое их дыхание звучало громче, чем эхо их шагов.

— Дофф… — начала она, но её голос оборвался, когда она увидела, как он медленно опустил руку. В его глазах читалась внутренняя борьба, будто он хотел что-то сказать, но не находил слов.

— Спасибо, — наконец произнёс он, его голос был тихим, но полным искренности. — За то, что веришь мне.

Мелиэль кивнула, её губы слегка дрогнули в улыбке. Она собиралась ответить ему, но внезапный шорох заставил их обоих вздрогнуть. Они обернулись, но вокруг никого не было. Только холодный ветерок напомнил о том, что время не стоит на месте.

Когда они снова повернулись друг к другу, магия момента немного рассеялась. Дофф отступил на шаг, но его взгляд всё ещё был прикован к Мелиэль. Он чувствовал, что между ними возникла новая связь — хрупкая, но прочная, как паутина, сотканная из доверия и общих испытаний.

— Мы должны идти, — сказала она, её голос снова стал увереннее, хотя в глазах всё ещё читалась лёгкая нерешительность.

— Да, — кивнул он, пряча кинжал за пояс. — Но… — он замолчал, не закончив фразу. Вместо этого он лишь коротко улыбнулся, словно давая понять, что их разговор ещё не окончен.

Они вышли из залы с алтарём молча, но в воздухе между ними витало что-то новое. То, что раньше было лишь намёком, теперь стало очевидным. И хотя ни один из них не осмелился произнести это вслух, оба знали: их пути теперь навсегда связаны не только общей целью, но и чем-то большим.