Сквозь испытания огнём

Введение в историю Сейфхолда

В 2091 году субсветовой колониальный корабль «Галилео» основал первую внесолнечную колонию в системе Альфа Центавра.

В 2123 году доктор Саманта Эйденоир и ее команда разработали первый практический гипердвигатель.

В 2350 году система Мэйлэчей с населением 436 000 человек стала пятнадцатой системой с правом решающего голоса в Земной Федерации.

В 2367 году исследовательский корабль «Эйденоир» обнаружил первые свидетельства существования высокоразвитого нечеловеческого вида. Окрещенные алфанцами, они достигли трехзвездной цивилизации, их технология была существенно ниже нынешнего уровня человечества… и они были уничтожены в масштабной межзвездной войне. Мнение большинства научного сообщества состояло в том, что алфанцы, которые явно были воинственным видом, уничтожили сами себя. Однако меньшинство, возглавляемое антропологом Энтоном Сугаварой, утверждало, что свидетельства указывают на то, что цивилизация Алфан была уничтожена внешней силой.

Пресса, которая окрестила его предполагаемых межзвездных хищников как Гбаба, пригвоздила Сугавару к позорному столбу за его паранойю. Никто в правительстве не воспринял эту нелепую идею всерьез… но Федерация начала расширять свой военно-космический флот, который до этого был немногим больше, чем полицейскими и спасательными силами, и строить настоящие военные корабли. Конечно, никто на самом деле не верил в инопланетную угрозу геноцида. Все в правительстве очень четко это понимали! Тем не менее, нужно было принять некоторые меры предосторожности, даже если это было исключительно для того, чтобы успокоить страх тех, кто мог быть напуган абсурдными теориями Сугавары.

Все в правительстве тоже очень четко понимали это.

В 2370 году Энтон Сугавара был очень тихо назначен первым министром военно-космического флота на уровне кабинета министров, и расширение флота было еще более тихим, но чрезвычайно ускоренным.

В 2378 году в системе Крестуэлл тяжелый крейсер КФЗФ «Суифтшуэр» обнаружил, что Сугавара был прав.

«Суифтшуэр» был уничтожен со всем экипажем. Аванпост в Крестуэлле был уничтожен. В течение семи месяцев все до единого люди в трех из четырнадцати основных внесолнечных звездных систем Федерации были мертвы.

Флот Сугавары упорно сопротивлялся, остановил вторжение и — в течение следующих двух лет — отвоевал потерянные звездные системы и загнал Гбаба обратно в их собственное пространство. Пока в 2381 году, в так называемой системе Звездопада, первый флот адмирала Эллен Томас, главная боевая сила ФЗФ, не обнаружил, что все, что человечество до сих пор видело, — это легкие пограничные силы Гбаба. Теперь мобилизовался настоящий флот Гбаба, и результатом стала резня.

Оборванные выжившие из первого флота донесли предупреждение домой… и прибыли на крыльях Апокалипсиса.

Федерация начала потихоньку укреплять свои звездные системы одновременно с созданием своего нового флота. С момента гибели «Суифтшуэр» этот процесс шел с бешеной скоростью, и любая звездная система превращалась в устрашающую крепость. Но никакое укрепление не могло противостоять силам, которые Гбаба были готовы использовать, потерям, которые они были готовы принять.

В 2406 году была захвачена последняя крупная внесолнечная звездная система Федерации.

В 2411 году все анклавы человеческого населения за пределами пояса астероидов Солнечной системы были отведены в «Последний редут» внутри орбиты Марса.

В 2421 году последний уцелевший флот Федерации предпринял отчаянную попытку прорвать блокаду Гбаба. За ним охотились. Его подразделения были уничтожены до последнего корабля.

В 2430 году Гбаба взломал Последний редут, и вся человеческая жизнь в Солнечной системе прекратила свое существование.

В 3249 году молодая женщина по имени Нимуэ Элбан проснулась в пещере на планете под названием Сейфхолд… и обнаружила, что она мертва уже 828 лет.

Лейтенант-коммандер Элбан не помнила, как она попала в эту пещеру, но коммодор Пей Ко-янг, ее наставник и командир, оставил запись с объяснением. Флот, погибший в 2421 году, на самом деле преуспел в своей истинной миссии, которая заключалась в прикрытии операции «Ковчег», последней отчаянной попытки Федерации основать скрытую колонию среди далеких звезд, где человечество могло бы выжить. Коммодор Пей командовал плотным эскортом кораблей колонии, когда остальная часть флота намеренно стянула на себя преследование Гбаба и сражалась до последнего мужчины и женщины, чтобы скрыть существование флота колонии.

Нимуэ Элбан вызвалась служить на флагмане этого жертвенного флота, отказавшись от возможности сопровождать своего командира и его любимую жену Пей Шан-вей, ученую, которой было поручено возглавить терраформирование обнаруженной флотом операции «Ковчег» планеты в колонию, которая стала Сейфхолдом. И она сделала это, потому что они и ядро их коллег из командного состава операции «Ковчег» пришли к выводу, что Эрик Лэнгхорн, старший администратор операции «Ковчег», намеревался нарушить план миссии операции «Ковчег».

Этот план миссии требовал, чтобы колония отказалась от передовых технологий на триста лет, достаточно долго — согласно всем прогнозам Федерации, основанным на сорока годах боевых действий и анализе оперативных схем Гбаба — для того, чтобы Гбаба завершили любые разведывательные зачистки региона, в котором могла находиться колония. Командный состав должен был сохранять знания и технологии человечества в небольших, тщательно замаскированных анклавах. Они и их ближайшие потомки должны были быть хранителями этих знаний до тех пор, пока не минует угроза обнаружения, а затем они должны были вернуть эту технологию — и, прежде всего, предупреждение о существовании Гбаба — потомкам колонистов.

Но, как и опасались Ко-янг и Шан-вей, Лэнгхорн, травмированный жестоким уничтожением всего своего вида, одержимый осознанием того, что восемь миллионов колонистов в криоанабиозе на борту его сорока гигантских транспортов представляли собой всех выживших людей, отверг этот план. Он пришел к выводу, что только постоянный отказ от передовых технологий может помешать человечеству когда-нибудь снова отправиться в космос и неизбежно снова столкнуться с Гбаба. И вот, пока Пей Шан-вей терраформировала Сейфхолд в новый дом человечества, и пока Пей Ко-янг и его горстка военных кораблей охраняли терраформирующую эскадру, Эрик Лэнгхорн и Адори Бедар, его главный психолог, скрываясь вместе с основным флотом в десяти световых годах от Сейфхолда, перепрограммировали воспоминания этих спящих колонистов. Они стерли все знания о любой предыдущей жизни. Они запрограммировали колонистов поверить, что момент, когда они впервые открыли глаза на Сейфхолде, был самым первым днем творения… и что командный состав был архангелами, посланными Богом, чтобы научить их той жизни, для которой Он их предназначил.

Многие были в ужасе от содеянного Лэнгхорном и Бедар, но не застигнуты врасплох. Шан-вей и ее товарищи в Александрийском анклаве, на самом южном континенте Сейфхолда, открыто дискутировали с Лэнгхорном, выступая против его политики, поклявшись следовать первоначальному плану миссии. Зная, что александрийцы значительно уступали численностью командному составу, который Лэнгхорн набил людьми, такими же травмированными и полными решимости уничтожить технологии, как и он сам, она и ее муж расстались после бурного общественного несогласия, в котором он якобы принял новый план Лэнгхорна. Они стали отчужденными, озлобленными противниками на следующие пятьдесят семь лет: Шан-вей отступила в Александрию, а Ко-янг остался главным военным советником Лэнгхорна.

Чтобы покончить с технологией раз и навсегда, Лэнгхорн, Бедар и Маруяма Чихиро, помощник администратора Лэнгхорна, создали Священное Писание, основополагающее писание Церкви Ожидания Господнего. Оно состояло из книг различных «архангелов», которые давали религиозные объяснения, специально разработанные для предотвращения повторного появления научного метода. Кроме того, в нем содержались Запреты — список специально запрещенных знаний и религиозное ограничение технологиями, приводимыми в действие одними только ветром, водой или мускулами.

Шан-вей и ее сторонники считали, что было бы невозможно предотвратить повторное появление технологий, какие бы ограничения ни создавали Лэнгхорн и Бедар. Хотя они отступили в Александрию и внешне признали законную власть Лэнгхорна, они продолжали спокойно работать над первоначальным планом миссии и ее целями. Однако они также опасались, что в конечном итоге их принудят принять антитехнологическую политику Лэнгхорна. Чего они не ожидали, так это того, что они и все в Александрийском анклаве будут убиты кинетическим ударом, который уничтожил анклав и превратил небольшой континент, на котором он был расположен, в Риф Армагеддон, самое пустынное и проклятое место во всем Сейфхолде. Раздавленный горем и разъяренный — и, прежде всего, решивший, что Лэнгхорну не удастся стереть всю память о Гбаба — Пей Ко-янг принес миниатюрное ядерное устройство на свою следующую встречу с Лэнгхорном и его советом… и взорвал его.

Разрушение Александрии произошло за 750 стандартных лет (824 сейфхолдских года) до того, как Нимуэ проснулась в этой пещере и обнаружила причину, по которой она добровольно согласилась умереть. Лейтенант-коммандер Элбан была единственным членом штаба коммодора Пея, который обладал ПИКА: Персональным Интегрированным Кибернетическим Аватаром. По сути, ПИКА представлял собой тело робота / андроида, во много раз более сильное, чем у любого человека, практически неразрушимое без использования обслуживаемого людьми тяжелого оружия и фактически бессмертное. Пользователь ПИКА мог загрузить в него свою личность, например, для занятий опасными экстремальными видами спорта, а затем загрузить опыт ПИКА в свою собственную память.

Полнофункциональные ПИКА, такие как у Нимуэ, были редкими и чрезвычайно дорогими; это был подарок ее отца-миллиардера дочери, которая, как он знал, умрет, не дожив до сорока лет. Оставив ПИКА на борту флагмана коммодора Пей при своем переходе в жертвующие собой силы прикрытия, она удалила его из всех списков оборудования, к которому мог получить доступ Лэнгхорн, и команда терраформирования Шан-вей соорудила под подножием горы Олимп, самой высокой горы Сейфхолда, пещерный комплекс, в котором был спрятан этот ПИКА. С самого начала он задумывался как скрытое оружие Пей. Миссия Нимуэ состояла в том, чтобы гарантировать, что Гбаба на самом деле не были забыты, несмотря на все, чего мог достичь антитехнологический план Лэнгхорна.

Сама Нимуэ не помнила, чтобы вызывалась добровольцем. Не было времени записать обновленную личность, которая бы помнила это, и поэтому в самом прямом смысле Нимуэ Элбан, которая пробудилась, не вызвалась добровольно. Однако ей никогда не приходило в голову отказаться от своей миссии… хотя проблемы, с которыми она столкнулась, были более сложными, чем все, что могла себе представить прежняя Нимуэ.

Церковь Ожидания Господнего выжила. Последняя атака Пей Ко-янга действительно убила Лэнгхорна и большинство «архангелов» его административного совета. К сожалению, она не убила их всех. Остались Маруяма Чихиро и Андроклес Шулер, и ожесточенная борьба с «меньшими ангелами», которые поддерживали Шан-вей и Ко-янга даже после их смерти, привела к редакции Священного Писания, еще более репрессивной, чем оригинал Лэнгхорна. Население Сейфхолда чрезвычайно выросло, превысив миллиард, но Мать-Церковь контролировала все эти миллионы и миллионы, и ее власть не подвергалась сомнению.

В отличие от погибшей Терры, на Сейфхолде не было атеистов, даже агностиков, во многом потому, что все восемь миллионов «Адамов» и «Ев», пробудившихся в День Творения, были грамотными. Сотни тысяч из них оставили личные записи, журналы, дневники, и каждое отдельное слово таких Свидетельств подтверждало Священное Писание во всей его полноте. Не было никаких спорных текстов, никаких перерывов в письменных исторических записях, которые охватывали все, начиная — буквально — с начала времен. И каждое слово Свидетельств было абсолютно честным — и точным — отчетом о том, что произошло, оставленным очевидцами описываемых ими событий.

Мало того, что светские исторические записи поддерживали это Писание, но Мать-Церковь контролировала все образование на планете, и инквизиция решала, чему учить. И если образование оказывалось недостаточным, всегда существовало принуждение. Книга Шулера специально требовала, чтобы инквизиция безжалостно выслеживала и наказывала ересь или отступничество в любой форме. Ужасные пытки, которые она предписывала как часть этого Наказания, были невообразимо отвратительны.

И, чтобы до конца осложнить задачу Нимуэ, система кинетической бомбардировки, которая превратила Александрийский анклав в Риф Армагеддона, оставалась активной на орбите и, по-видимому, — или, по крайней мере, возможно, — поддерживала связь с высокотехнологичным присутствием, погребенным под расположенном в самом сердце крупнейшего города Сейфхолда Храмом, эквивалентом Ватикана или Мекки для Церкви Ожидания Господнего.

В дополнение к возможностям ее ПИКА, Нимуэ обладала некоторыми ресурсами. Согласно документам, Шан-вей «потеряла» или «израсходовала» достаточно оборудования, чтобы предоставить ограниченную производственную базу, небольшое количество современного оружия и техники, ядро памяти крупной библиотеки Федерации и услуги тактического (пусть не слишком умного) ИИ по имени Сова в том пещерном комплексе, который она окрестила «пещерой Нимуэ».

Это было не так уж много по сравнению с масштабом ее миссии.

Оценив свои возможности и ознакомившись с Сейфхолдом, она пришла к выводу, что должна каким-то образом атаковать и разрушить веру Сейфхолда в архангелов и Священное Писание. У нее не было возможности узнать, что было погребено под Храмом, но если это была какая-то система мониторинга, она могла легко использовать платформы кинетической бомбардировки, чтобы уничтожить любую угрозу антитехнологическим запретам Писания, и это означало, что она не могла открыто использовать передовые технологии.

Технологические возможности Сейфхолда представляли собой странную смесь 15-го века Старой Земли и технологий гораздо более поздних периодов истории, благодаря инструкциям, которые «архангелы» записали в Священном Писании. Эти методы применялись гильдиями квалифицированных ремесленников в небольших мастерских, а не на огромных фабриках, и при их записи выхолащивалось всякое научное объяснение. Подобно удивительно способной медицинской практике Сейфхолда, они стали религиозными наставлениями, полученными непосредственно от Бога через архангелов, и восьмивековой опыт подтверждал их, потому что они всегда действовали именно так, как сказано в Писании. Это означало, что они обеспечивали строительные блоки, отправные точки, с которых она могла бы начать. Но это также означало, что она должна была действовать только в пределах этих допустимых параметров и медленно, постепенно раздвигать их границы, пока их расширение не подорвет основы Священного Писания и не поставит их на грань краха.

И это неизбежно должно было спровоцировать религиозную войну против власти Церкви. Как историк, она знала, что это влечет за собой, и ее сердце дрогнуло при этой мысли. Как единственный человек, который помнил Гбаба, она знала, что у нее не было выбора.

Ее предварительное изучение Сейфхолда сконцентрировалось на островном королевстве Чарис. Чарис был самым малым из главных королевств Сейфхолда, но он был чрезвычайно богат, это была нация моряков и торговцев, предпринимателей и искусных ремесленников. Несмотря на ограничения Запретов, Чарис стоял на самом пороге промышленной революции, приводимой в действие, как и у Терры, водяными колесами, хотя и без критической способности подвергать сомнению общепринятые авторитеты или искать научные объяснения процессов. Кроме того, Чарис, управляемый династией Армак, поддерживал традицию, в которой права и свободы личности — конечно, в пределах установленных Писанием ограничений, — были строго защищены.

И это было королевство, в котором, если Нимуэ не ошибалась, некоторые из этих запретных вопросов были на грани того, чтобы их стали задавать.

После выбора Чариса Нимуэ изменила своего ПИКА, став сейджином Мерлином Этроузом. Сейджины были легендарными личностями, «святыми воинами» войны против падших. Они были воинами, учителями, наставниками, и традиция — и Свидетельства — приписывали им сверхчеловеческие способности, которые обеспечивали прикрытие для использования «Мерлином» способностей его ПИКА.

Мерлин представился Армакам, спасая девятнадцатилетнего наследного принца Кэйлеба от заказного убийства, а затем предложив свои услуги отцу Кэйлеба, королю Хааралду.

Король возглавлял государство, которое окружали противники. Богатство Чариса и огромный торговый флот годами вызывали растущее негодование и зависть у многих других королевств Сейфхолда. Теперь казалось очевидным, что эти королевства шли к открытой войне против Чариса… при поддержке Матери-Церкви и — особенно — великого инквизитора Жэспара Клинтана, который явно не доверял чарисийской неортодоксальности. Король Хааралд воспринял прибытие Мерлина как ниспосланное небом преимущество в этом надвигающемся конфликте. Среди прочего, сейджин Мерлин наблюдал «видения», благодаря незаметным разведывательным пультам, которые он мог использовать с орбиты. И у него был огромный запас знаний, которыми он мог поделиться — ни одно из которых не нарушало Запретов — от повторного введения арабских цифр и алгебры до изобретения хлопкоочистительной машины, прядильной машины и новой конструкции парусных военных кораблей с пушечным вооружением, чтобы заменить весельные галеры Сейфхолда. До прибытия Мерлина Хааралд видел только смерть, разорение и жестокое порабощение своего народа. Теперь он видел, по крайней мере, шанс выжить, несмотря на огромные силы врагов Чариса.

Мерлин предупредил Хааралда, что у него есть своя миссия. «Я уважаю вас и во многих отношениях восхищаюсь вами», — сказал он королю. — «Но моя истинная преданность? Она принадлежит не вам или Кэйлебу, а будущему. Я воспользуюсь вами, если смогу, ваше величество. Использую вас, чтобы создать день, когда ни один человек не будет владеть другим, ни один человек не будет считать людей, рожденных менее благородно, чем он, скотом или овцой».

Хааралд Армак принял это предупреждение… и службу Мерлина Этроуза.

В течение следующих девяти сейфхолдских лет Мерлин и король Хааралд — а после смерти Хааралда в битве король Кэйлеб — сражались плечом к плечу. Хааралд погиб, защищая свой народ, прежде чем Мерлин узнал, что он и епископ Теллесберга Мейкел Стейнейр знали правду об «архангелах» с самого начала, благодаря монастырю Сент-Жерно, основанному человеком по имени Джеремайя Ноулз, одним из первых «Адамов» с доказанной преданностью Пей Шан-вей, оставившим дневник… и копии книг, которые предшествовали Сотворению Мира. Мерлин узнал об этом только после смерти Хааралда, только после того, как Кэйлеб принял корону. И только после того, как Мейкел Стейнейр — при неизменной поддержке Кэйлеба — провозгласил Церковь Чариса, основанную на вызывающем утверждении, что каждый человек имеет право — более того, ответственность — решать для себя, во что он или она верит.

Даже тогда Стейнейр не осмелился поделиться правдой о монументальной лжи, стоящей за Священным Писанием. Сейфхолд мог быть готов к расколу внутри Церкви, если этот раскол был направлен на реформирование очевидной коррупции в Храме и, особенно, против храмовой четверки, квартета викариев, которые его контролировали. Планета не была готова — не могла быть готова — принять открытую, неопровержимую ересь против непререкаемого авторитета Писания и Свидетельств. Чарис должен вести постепенную кампанию, чтобы достичь этой точки… и, прежде всего, он должен выжить.

Так и было. В течение девяти жестоких, труднейших лет войны — войны, в которой были армии численностью в миллионы человек, флоты, насчитывающие сотни вооруженных артиллерией галеонов, и невыразимые зверства и лагеря уничтожения во имя извращенного видения Бога Жэспара Клинтана — это произошло. Из единственного небольшого островного королевства Чарис вырос в самое могущественное объединенное государство в истории Сейфхолда. Он вырос из королевства, управляемого молодым, неопытным королем, в огромную империю, управляемую совместно императором Кэйлебом Армаком и его любимой женой, императрицей Шарлиэн, королевой Чисхолма, которая добровольно приняла дело Кэйлеба и сделала его своим еще до того, как они встретились. Он рос благодаря самопожертвованию, рос потому, что его защищали мужчины и женщины, готовые умереть там, где они стояли, защищая его. И он рос, потому что Церковь Чариса предлагала свободу совести, которая требовала от людей решать, во что они действительно верят, за что они готовы умереть.

Но это не разрушило Церковь Ожидания Господнего и не дискредитировало Священное Писание.

Возможно, это могло бы произойти, если бы не Робейр Дючейрн, один из храмовой четверки. Несмотря на всю ложь, всю жестокость Книги Шулера, в Писании было огромное количество хорошего, и оно учило, что Церковь — слуга Божия, пастырь и защитник благочестивых мужчин и женщин, которым поручено любить и питать их, а не оскорблять их во имя личной власти. И столкнувшись лицом к лицу с резней, опустошением, доказательством жестокости и стремления Жэспара Клинтана к абсолютной власти, Робейр Дючейрн вспомнил это. Он помнил, что он священник и слуга Божий, и в конце концов — в полном осознании того, как отвратительно он умрет, если Клинтан решит убрать его — Дючейрн и несколько его союзников организовали, а затем возглавили восстание, которое свергло Клинтана и изгнало великого инквизитора из Зиона… прямо в руки Мерлина Этроуза.

Клинтана судили и казнили за миллионы заказанных им убийств, но Робейр Дючейрн, которому суждено было войти в историю Сейфхолда как «святой Робейр» и «добрый пастырь», принял требования Церкви Чариса. Он пообещал по-настоящему реформировать Церковь Ожидания Господнего, и перед лицом этого обещания Чарис и его союзники не могли оправдать продолжение войны. Внутренний круг союзников Кэйлеба и Шарлиэн, возможно, и знал правду о Лэнгхорне и «архангелах», но они все еще не осмеливались объявить об этом, а Дючейрн пообещал все реформы, к которым они стремились.

И вот война закончилась всего несколькими… нерешенными проблемами. Например, что делать с бомбардировочной платформой, все еще находящейся на орбите. Что делать с тем, что может быть связано с присутствием высоких технологий под Храмом. Как восстановить мирные международные отношения на планете, которая разрывалась на части в ожесточенной религиозной борьбе. Как продолжить процесс индустриализации, который дал Чарису военное преимущество, необходимое для победы, не нарушая ограничений, установленных Запретами.

И, конечно же, что делать с обещанием архангелов «вернуться во славе» через тысячу лет после Дня Творения.

Мерлин Этроуз и его союзники и друзья выиграли свою войну против храмовой четверки, но не свою борьбу против фундаментальной доктрины Церкви Ожидания Господнего.

Это обещало стать немного сложнее…