Симбионт

Глава 7

В пятницу надо водку пить, а не саблями махать!

Все оставшиеся дни до дуэли Ванька одолевал меня вопросами, нужен ли мне профессиональный учитель фехтования, чтобы подтянуть некоторые элементы боя на саблях, но что я только отмахивался. Университетская дуэль, оказывается, имела столько условностей, что впору хвататься за голову. Вызов являлся лишь малой толикой тех процедур, которые нужно было пройти. Во-первых, зафиксировать факт вызова в Студенческой Комиссии по дуэльным спорам. Во-вторых, уведомить ректора и получить от него разрешение. Или запрет, что сразу же снимало всю эту дурацкую суету. В-третьих, определиться с секундантами. С ними никаких проблем не возникло. Иван и Шакшам тут же вызвались быть ими. В-четвёртых, определялось количество клинков. С двумя или одним — это на усмотрение того, кому кинули вызов. Я решил биться на двух клинках, чтобы нивелировать возможности Яковлева. Мне шепнули, что Андрона можно победить, если действовать неординарно. Его левая рука имеет небольшую проблему: её периодически сводит от физического напряжения. Поэтому Андрон никогда не затягивает поединки. Значит, нужно нагружать именно её и бить в одну точку. Кстати, инсайдерскую информацию подогнал Гриша — тот самый паренёк-увалень, сопровождавший Аллу в парке, и стоявший, как барашек под ножом. Интересно, зачем Ростоцкой понадобилось помогать мне? Это же явно от неё помощь исходит.

Тем не менее инсайд я принял, не стал кобениться. Угостил Гришу пивом, поговорили о том-сём. Оказывается, родители парня работают на «Аквафине» инженерами-технологами, поэтому он так близко знаком с Аллой. Нет, в свите не состоит, но периодически составляет компанию девушке. Я спросил про Яковлева, действительно ли у него есть виды на Ростоцкую, и получил утвердительный ответ. Да, семья Яковлевых второй год подряд окучивает Германа Исаевича, предлагая соблазнительные проекты, если их дети поженятся. Глава Ростоцких не дал ещё ответа. Что-то его сдерживает. Я ухмыльнулся. Ну да, зачем сразу давать соглашаться, если в Уральск приезжают делегаты из Москвы и Санкт-Петербурга, за чьими спинами маячат такие богатства, что Алла не будет до конца жизни ни в чём нуждаться.

— А сам чем занимаешься? — полюбопытствовал я.

— Установкой киберимплантов в период выращивания клонов, — ошарашил меня Гриша. — Я после окончания Казанского университета вернулся в Уральск и сразу получил приглашение в концерн «Альтаир», сейчас там прохожу двухгодичную практику.

Я присвистнул. «Альтаир» считался чуть ли не передовым концерном по выращиванию клонов. Ничего удивительного, что молодые специалисты рвались работать именно там. Про два года практики Гриша не заливал. Так оно и было. За это время становилось понятно, кто на что способен. Отчислений почти не случалось, каждому находилась должность.

Были ещё «Спутник» и «Пульсар» — конкуренты «Альтаира». Но я подозреваю, за всеми ними стоят люди, объединённые одной целью: взять под контроль технологию рекуперации, которая до сих пор имеет огромный потенциал для развития. Вот кибернетические импланты, к примеру, совсем молодое направление, сейчас активно осваиваемое во всём мире. В России тоже не отстают. Представьте себе, что в созревающий клон, то есть в его ткани, начинают вживлять разнообразные импланты, вроде глазных компьютеризированных систем, способных давать человеку не только обычное зрение с возможностью улучшения и напрямую входить в инфосеть, но и сканировать любой биологический и физический объект с выдачей основных параметров. А укрепление мышц скелета позволит повысить физическую выносливость человека. Да много чего: сосуды из биопластика, дополнительное сердце, баллистические процессоры на ладони, которые позволят привязывать оружие к себе, после чего ни один посторонний не сможет воспользоваться им. Не говоря уже об отслеживании разнообразных вещей, с которых кожные датчики сняли слепки. Но это пока только разработки, как уверил меня Гриша. Ха-ха, так я и поверил. Сто пудов, где-то уже бродят люди, однажды умершие и получившие вторую жизнь в виде кибер-клона.

«Ни хрена себе, сказал я себе, — майор Субботин тоже ошалел от такого рассказа. — А заверните мне, пожалуйста, два таких».

«Хочешь получить тело клона с имплантами? — усмехнулся я. — Или же обычного человека без этих всяких технологических наворотов?»

«Я ещё подумаю, — разумно ответил тёзка. — Мы же созданы по образу и подобию божьему, а вмешательство в смерть человеческую создаёт глубочайшее противоречие с его заповедями».

«Да брось, клонирование уже давно принято церковью, как жизненная необходимость. Мы же находимся в перманентной войне с Европой, которая спит и видит, как завладеть нашими ресурсами. У них-то с ними большие проблемы, особенно в свете технологического рывка. Нужны редкоземельные металлы, энергия, плодородные земли. Это всё есть у нас, поэтому последние двадцать лет идёт подготовка к будущей войне, в которой победит тот, у кого окажутся наиболее продвинутые технологии. Но в России до сих пор считают, что войну выиграет пехота. А значит, людей должно быть много. В этом и смысл рекуперации. Продлить жизнь».

«Насчёт пехоты всё верно, — задумчиво проговорил Субботин. — Но хотелось бы, чтобы у неё были такие технологии, что спасут тысячи жизней. Я не верю, что каждого погибшего солдата заменит его клон. Слишком расточительно для государства».

Я промолчал. А о чём говорить? Всё правильно. Легче создать два-три батальона кибер-солдат, которые поставят на уши тылы противника на всём протяжении боевого соприкосновения. И магии не нужно.

— Ладно, брат, спасибо, — я пожал руку Грише, который допил своё пиво, и выпроводил его наружу. — И Аллу поблагодари, что подкинула такую информацию.

— Она хочет прийти на дуэль, — сказал парень.

— Нафига? — удивился я. Мне, честно говоря, не хотелось, чтобы эта девушка созерцала бой, в котором запросто могу проиграть. Да, свои силы и возможности я оценивал адекватно, несмотря на наличие симбионта.

— Скажем так, ты её заинтересовал после того, как раскидал кодлу Батыра, — усмехнулся Гриша. — Но, как по мне, в пятницу надо водку пить, а не саблей махать. Ладно, пока.

А я вернулся к занятиям на саблях. Ванька где-то гулял с Ритой и Маринкой, давая мне спокойно отработать плохо дающиеся элементы фехтования. Для этого, кстати, в университетском спорткомплексе, предлагалось помещение для тренировок. Когда я туда заглянул, то пришёл в восторг. Оказывается, для одиночных занятий предлагались движущиеся манекены с заложенным в них полной программой обучения. Выбирай любую позицию и маши клинком до седьмого пота. Вот я и махал, купив три часа. Да-да, за манекены пришлось раскошелиться. Удовольствие это недешёвое, но репутация и, возможно, жизнь куда дороже. Перед смертью, конечно, не надышишься, поэтому закончив тренировку, я принял душ, переоделся и потопал в студенческое общежитие. Ванька уже был дома.

— Встретили Яковлева, — поделился он итогами прогулки. — Вёл себя дюже по-свински. Нагло сказал, что покалечит тебя на дуэли, чтобы ты месяца два не смог подняться на ноги.

— Вообще-то на дуэлях запрещено калечить, — я не стал игнорировать браваду Яковлева, этот говнюк мог преподнести сюрприз. — Он совсем с катушек съехал?

— Да дерьмо в голове бурлит, не обращай внимания, — махнул рукой Дубенский. — Мы с Шакшамом были у главного судьи, туда же секунданты Андрона пришли. Решали, как именно вести бой. До первой крови или до уничтожения доспеха.

— Чего решили?

— Выбито оружие из рук — поражение. Сорван доспех — поражение. До крови не дойдёт. Поэтому и говорю, что Яковлев — гнилой позёр, перед девчонками красовался.

— А ещё мне угрожал, чтобы я к Ростоцкой не подкатывал, — усмехнулся я. — Ладно, пойду спать. Завтра день тяжёлый.

На самом деле на меня накатило странное спокойствие. За всё то время, что я начал осваивать бой на саблях, дрался раз десять, не больше. И все дуэли приходились на старшие классы, когда физическая форма позволяла вести поединок одновременно с удержанием доспеха. Да и не дозволялось строжайше боевое фехтование до четырнадцати лет.

Утром встал с лёгкой головой, не обременённой никакими мыслями. Майор Субботин тоже не докучал своими сновидениями. Понимал, что мне нужно настроиться. Вчера мы обсудили стратегию и пришли к согласию. Драться буду я сам, так как у симбионта нет необходимых рефлексов, которые Варяг вдалбливал мне с самого детства. В сабельном бою мои возможности куда сильнее, чем его возможности в рукопашной схватке. Майор не возражал и даже пошутил, что в кои веки будет спокоен за мою шкуру.

Проиграть я не боялся. Как уже говорил, дуэлей у меня было не так много, и в большинстве своём в них я терпел поражение. Отсюда и такое пренебрежение противников к моим возможностям.

Спокойно отсидел все лекции, а по их окончании меня в коридоре поджидал молодой мужчина в безупречном тёмно-синем костюме. Судя по внешнему виду — полукровка. У него был необычный разрез глаз, отчего он походил на лесного кота, и чуточку смугловатая кожа.

— Господин Дружинин? — он безошибочно выделил меня из толпы выходящих студентов. — Можно вас на минуту?

— Конечно, не вопрос, — я отошёл с ним в сторону, махнув рукой девушкам, чтобы не ждали меня. Заметил, что Луиза-Кристина опять оказалась последней, как будто намеренно не хотела уходить раньше меня. Это уже напрягало. Надо бы с ней поговорить, вдруг какие психологические проблемы у девицы?

— Меня зовут Архип Зарайский, — протянул он руку. — Я адъюнкт на кафедре юриспруденции, помощник Ермолая Юрьевича.

— Очень приятно, — пожимаю его узкую ладонь с довольно сильными пальцами. — Ну, меня вы уже знаете, а я вас только мельком видел.

— Ещё доведётся не раз столкнуться, — усмехнулся Зарайский. — Кстати, по этому поводу и хочу с вами поговорить. Я назначен арбитром на дуэль между вами и господином Яковлевым. Обычно подобные мероприятия начинаются через два-три месяца, а тут не успел начаться учебный год, и уже стычка.

— Так бывает, — я пожал плечами. — С господином Яковлевым у меня случился конфликт ещё во время вступительных экзаменов, а раз уж мы попали на один факультет, неприязнь резко набрала обороты. Надо этот вопрос разрешить как можно быстрее.

— Ваше право, — зрачки у Зарайского мгновенно переменили цвет с серого на голубоватый оттенок. Тоже, видать, импланты поставил. Преподавательский состав не гнушался подобных технологий. Ведь ему нужен доступ не только к обширной методологической информации, но и к досье каждого студента. Этот путь гораздо быстрее, чем каждый раз требовать его в деканате. А тут подсоединился к университетскому серверу и нашёл для себя всё нужное. — Я хотел бы уточнить некоторые детали дуэли. Вы оба дали согласие на бой с двумя клинками. Господин Яковлев настаивал драться до крови. Но дуэльный устав университета не позволяет подобных перегибов. Здесь много учащихся из очень влиятельных и богатых семей. Конфликты должны разрешаться обычным способом.

— Чтобы пустить кровь сопернику, нужно сбить доспех, — я усмехнулся. — Яковлев просто играет на публику. Не хочет он до крови, красуется.

— Я тоже так подумал, — кивнул Зарайский. — Значит, с условиями мы определились. Вы будете приглашать своих друзей? Разрешено по десять человек от каждого участника. Можете драться, как вам удобно, но соперник уже пригласил свою «группу поддержки». Советую не пренебрегать подобной возможностью.

— Почему бы и не пригласить? — я не стал возражать. — Да, у меня наберётся несколько знакомых.

— Итак, в девять вечера в дуэльном зале, — снова протянул мне руку адъюнкт. — Вы знаете, где он находится?

— Третий этаж второго корпуса, — кивнул я, сжимая прохладную ладонь Зарайского. — Вход со стороны внутреннего двора.

— Прекрасно. Тогда до встречи. Желаю вам удачи.

Я проводил взглядом Зарайского и вдруг увидел рыжую шевелюру Луизы Ирмер. Она топталась за колонной, словно поджидала меня. Усмехнувшись, перебежками, скрываясь за другими колоннами, приблизился к ней, и неожиданно, как мне показалось, схватил её за плечи. И тут же согнулся от болевого приёма.

— Что за шуточки, Дружинин? — Луиза держала мой локоть на излом, поэтому пошевелиться я не мог. — Кто так к барышне подкатывает?

— Ну, ты же не просто так здесь уши грела, — прокряхтел я и с облегчением почувствовал, что девушка отпустила руку. Ни фига себе, а рыжая-то непростая штучка! — Не первый раз замечаю твои манёвры. Может, скажешь, чего ты от меня хочешь?

— Я думала, ты поромантичнее захочешь предложить дружбу, — усмехнулась Луиза, одёрнув свой жакет.

— Довольно странно слышать это от той, кто не делает попыток сдружиться с коллективом.

— Я приглядываюсь, с кем можно по-настоящему подружиться, — логично сказала Ирмер. — Никогда не любила торопиться. Друзей выбирают на всю жизнь, не хочу ошибиться.

— Дай угадаю, — я пристроился рядом с девушкой, которая неторопливо пошла по коридору. — У тебя всего пара друзей, и те остались дома.

— Со мной трудно дружить, — улыбнулась Луиза-Кристина. — Я слишком избирательна.

— Ладно, бог с ними, с друзьями, — я посмотрел на девушку. — Хочешь сегодня посмотреть на эпичный бой? Приглашаю на дуэль.

— О! Здорово! — к моему удивлению Луиза не стала морщить нос от мужских забав. — Конечно, приду. Уделай этого говнюка Яковлева. Неприятный человек. Одно дело — захватить влияние в группе для собственного эго, а другое — быть таким постоянно.

— Я не самый сильный дуэлянт, — зачем-то предупредил я рыжую, словно заранее оправдывался за будущее фиаско.

— Знаю, — кивнула Ирмер, спускаясь по лестнице, стараясь держаться ближе к перилам, чтобы не мешать студентам, снующим вверх-вниз. — Почитала оренбургские инфосети, групповые сообщества. Но у тебя одна хорошая особенность. Ты не зацикливаешься на поражениях, не рефлексируешь. По-простому, ты раздолбай.

— Спасибо, — я усмехнулся. — Эта самая краткая и лучшая характеристика, которую я слышал. Даже отец ругается на меня куда витиеватее, что успеваешь десять раз зевнуть от скуки.

Мы спустились в холл, подошли к гардеробной, чтобы получить свою одежду. Луиза снова была в кожаной курточке. Я любезно помог ей одеться, потом забрал свою куртку.

— Ладно, пойду я, — рыжая посмотрела на меня и её зрачки поменяли цвет с карего на льдисто-синий. Цвет имплантов. Сколько же у неё вариантов цветовой гаммы? — Не буду тебя отвлекать от подготовки к дуэли. Видишь, даже твоих подружек не видно. Тоже соображают, когда от тебя подальше держаться.

Соображает, как раз, Ванька, который увёл их на прогулку по набережной, пока ещё погода позволяет. Затяжные дожди, которыми пугали метеорологи, где-то задержались, и в Уральске до сих пор властвовало солнечная, умеренно тёплая погода.

— Дуэль в девять, — предупредил я.

— Знаю-знаю, — кивнула Луиза, хлопнув свойски меня по плечу. — Приду.

Фланкировка [1]

Андрон Яковлев, облачённый в тонкий спортивный комбинезон чёрного цвета, неторопливо расхаживал вдоль начерченной на полу красной линии, обозначавшей периметр ринга, на котором нам предстояло провести дуэль. На его ногах красовались лёгкие белые мокасины с противоскользящей подошвой. Небрежно помахивая саблями, он настраивался на бой, пока не появился судья и не дал сигнал к началу.

Согласно положению об университетских дуэлях, участники должны быть в тренировочных комбинезонах и лёгкой обуви, поэтому мне тоже пришлось натянуть свой серый костюм, сшитый специально под мою фигуру. Он не сковывал движений, хорошо впитывал пот. Я тоже не стоял на месте и разминал кисти рук простыми движениями, старательно показывая простую технику владения саблями. Настраивался таким образом. Варяг всегда говорил, что правильная оценка возможностей противника — половина выигранного боя.

Дуэльный зал, в котором нам предстояло выяснить отношения, был похож на большой прямоугольный манеж с высоким потолком и антресолями, идущими по всему периметру, на которых зрители могли смотреть за поединками. Кинув взгляд наверх, увидел Ивана, Риту, Маринку, осанистую Аллу Ростоцкую с парой сопровождающих её парней, мне незнакомых, Шакшама и Валька, стоящих чуть поодаль, и с ними — рыжую Луизу. Рядом с ней пристроились Арсен и Глеб. По другую сторону толпились дружки Андрона и громко смеялись, отпуская солёные шуточки в мой адрес. Так как мы с секундантами договорились заранее, кроме меня и пыхтящего от злости Яковлева на площадке никого больше не было.

Адъюнкт Зарайский появился в манеже без пяти девять. В белоснежной рубашке и галстуке-бабочке, в отглаженных брюках и начищенных до блеска туфлях он выглядел, как крупье фешенебельного казино. Встав на середину зала, Архип поманил нас к себе, после чего коротко объяснил правила дуэли.

— Обязан спросить, согласны ли вы прийти к примирению и разойтись миром, пожав друг другу руку?

— Нет, — излишне поспешно сказал Яковлев, будто боясь, что ему больше не представится случая наказать меня. Дай ему волю, он бы распластал меня от плеча до пояса.

— Нет, — я ухмыльнулся прямо в лицо Андрона, заводя его.

— В таком случае бой продолжается до тех пор, пока доспех одного из вас не будет уничтожен, или же оба клинка будут выбиты из рук, — повторил Зарайский и жестом показал нам отойти на позицию — на пять шагов от него в обе стороны. Убедившись, что мы не нарушаем правила, покинул центр манежа и встал у стены, опустив руки по швам. — Бой!

Мы сошлись на середине манежа и замерли. Яковлев вытянул правую руку с саблей, развернув её в плоскость, а сам встал боком, снижая площадь поражения. Его клинки стали покрываться морозными узорами, подобными тем, что появляются на стёклах старых домов. Наверху одобрительно захлопали. Род Яковлевых пестовал Лёд, и Андрон, конечно же, покрылся доспехом Водной Стихии, сотканным из огромного количества ледяных кристаллов, образовавших непробиваемую «снежную кольчугу». Я об этом свойстве уже знал, благодаря Вальку, который несколько вечеров копался в инфосети и доставал материал для изучения тактики-стратегии Андрона. Поэтому никакого пренебрежения к противнику, за что можно серьёзно пострадать.

Я лихо вертанул клинками «восьмёрки», на которых в этот момент расцвели ярко-алые розы, роняя огненные лепестки на пол манежа. Сверху раздался удивлённый вздох. На этот раз у меня получилось эффектно использовать индивидуальную особенность моих сабель. Получилось очень неплохо. Покрывшись доспехом, который переливался жёлто-красными всполохами, я сделал шаг вперёд и лёгким движением рук отбил оружие Яковлева в сторону. И в то же мгновение мы взорвались каскадом разнообразных движений. Мой противник делал упор на «восточные» типы ударов. К примеру, за те доли секунд, что мы схлестнулись в бою, он дважды выполнил режущий удар, который исполнялся плечом и спиной при неподвижных запястье и локте, характерный для воинов Востока, а левый клинок уверенно парировал мои попытки атаковать бок и подмышку.

У Андрона сабли были изогнуты чуть больше моих, поэтому он старался использовать технику «рубки дров», обрушивая на меня очень сильные удары. Столкновение атрибутов Огня и Воды создавало эффект пара, взмывающего под потолок манежа. Мои тренировки с Варягом проходили без всяких доспехов, что качественно отличалось от боя с защитой. Соприкосновение клинков будоражит кровь куда острее, чем странное шипение, похожее на змеиное; оно заставляет реагировать на опасность и думать головой быстро, пока тебе эту голову не отсекли. Наседая на Яковлева, я с благодарностью думал о Варяге, вбивавшем в меня необходимый минимум отточенных движений, которые сейчас помогали. Андрон был растерян, не мог приспособиться к моей технике, хотя всё уже давно описано в классических пособиях по фехтованию.

Несколько ударов с оттягом значительно нарушили защитную оболочку доспеха Яковлева. Каждое соприкосновение со «снежной кольчугой» сбрасывало с моих клинков розовые лепестки, ложившиеся под ноги и тут же рассыпавшиеся в прах. В какой-то момент я почувствовал, что могу победить и поплатился за это. Растерянность Андрона сменилась яростью и злостью. Это помогло ему отбиться и перевести дыхание, после чего на меня обрушился самый настоящий ледяной шквал. Клинки перестали генерировать Стихийные атрибуты, и пошла рубка со звоном стали. О чём я и мечтал. Главное, не допустить заваливания основного клинка, при котором он подходил к поражаемой поверхности не перпендикулярно, а под углом. Иначе удар получался неправильным, что могло привести к опрокидыванию оружия с потерей поступательного движения.

Мы скользили по кругу, обмениваясь мощными ударами. Что я, что Андрон уже успели оценить невозможность выбивания оружия из рук противника, поэтому сосредоточились на уничтожении доспеха. Яковлев провёл несколько атак, нацеленных на бёдра и бока, а потом я заметил, что он старается напитать клинки энергией Стихии, чтобы пробить защиту. Острые кромки, заточенные до бритвенной остроты, со свистом рассекли воздух, проделали обманный манёвр, и левый клинок достиг цели, разрезав доспех на плече. Обжигающая боль пронзила меня от макушки до пяток.

«Да он, сука, использует лезвие, как проводник Льда!» — завопил я мысленно.

Само оружие в таких случаях не приносит повреждение, но вот проникновение Стихии в человеческую плоть замораживает мышцы и сковывает движение. Правая рука действительно налилась чудовищной тяжестью и практически перестала действовать. Поэтому резко разрываю дистанцию и начинаю фланкировать. Не самое лучшее время для этой тактики. Она хороша в заключительной фазе, когда враг сломлен и перестает активно защищаться.

На губах Яковлева заиграла улыбка. Он сразу понял, почему я выполнил манёвр отхода, и стал сокращать дистанцию, чтобы исполнить «адскую польскую четвёрку», то есть удар по диагонали справа налево снизу вверх. В немецкой фехтовальной школе он назван «низкий косой справа». Читал я пособие господина Германа, знаю. С трудом разрушаю комбинацию левым клинком и снова отскакиваю. Яковлев не даёт передышки, давит и давит, уже чувствуя победу. Мой доспех ещё держится. Эх, в настоящем бою у меня было бы больше шансов. Там можно использовать разные приёмчики, да и той же ногой я бы мог врезать между ног Андрону несколько раз, настолько он безбоязненно открывался во время атаки. Классическая дуэль для меня остаётся слабым местом, к сожалению. Подпитка доспеха начинает сбоить, потому что я направил энергию на восстановление руки. Но хотя бы она стала отходить от заморозки.

Яковлев предпринял ещё одну серию ударов, а я попытался встать в такую позицию, чтобы как можно больше доставать его левую руку. Именно на неё стал обрушивать один удар за другим, скрадывая противника по кругу. Атака Андрона не удалась, но доспех просел ещё больше. Надо заканчивать, пока есть возможность. И я взорвался каскадом ударов и обманных движений. Несколько «восьмёрок» сбили Яковлева с толку, а вращающиеся клинки, подобно лопастям вентилятора, перед носом кого угодно ошеломят. В какой-то момент на саблях стали появляться всполохи пламени. Эффект был поразительным, даже зрители оценили, захлопали. А я не знал, что могу довести танец с шашками до такого уровня. Благодаря симбионту мне хватало сил и на защиту, и на нападение. Яковлев стал пятиться, но на его левую руку обрушилась целая серия ударов, постепенно «высушивая» её. Снова вертушка с «восьмёрками» как завершающий этап и акцентированный косой удар от плеча, рассекающий доспех на две половины. Он слез, как кожа с линяющей змеи. И тут же последовал свисток судьи.

— Достаточно, господа! — Зарайский поспешил встать между нами. — Бой закончен победой Дружинина.

Клинки Яковлева с тающими снежинками вернулись в ножны. Я тоже убрал свои сабли.

— Ваша претензия, Андрон Миронович, снята, — строго сказал адъюнкт. — Надеюсь, Михаил Александрович, вы удовлетворены?

— В полной мере, — кивнул я и протянул руку. В конце концов, наша ссора имела столь ничтожную основу, что мне не зазорно было с Яковлевым прийти к миру. Боец он неплохой, реально.

Андрон выпятил подбородок, резко развернулся и пошёл к выходу. С антресолей раздался презрительный свист. Шакшам вместе с Луизой Ирмер выдали такие рулады, что мне оставалось только покачать головой. Так-то они правы. Рукопожатие являлось обязательным атрибутом окончания дуэли, не доходящей до крови. Яковлев повёл себя, как обиженный ребёнок. Да и хрен с ним.

Я помылся в душевой, переоделся и вышел на улицу, где меня встретили аплодисментами однокурсники. Марина даже поцеловала меня в щеку, а Луиза-Кристина показала большой палец. Правда, тут же помахала рукой и убежала, словно нахождение в одной компании с Турчаниновой было для неё самым тяжёлым наказанием.

— Молодец, Мишка, не ожидал от тебя казацкого пляса, — уважительно сказал Арсен. — Варяг постоянно жаловался, что ты не можешь освоить эту науку. Пусть не идеально, но ты справился.

— Спасибо, — я перекинул перевязь с ножнами на плечо. — Ладно, теперь можно и пивка попить. Иван, у нас осталось?

— Есть пара бутылок, — откликнулся из темноты Дубенский. Он вместе с Ритой там обжимался, чтобы не смущать никого. Они хоть перешли к поцелуям? Пора уже.

— Ну, хоть не всё выпил, — я усмехнулся. — Шакшам, Валёк, хотите присоединиться?

— Не-не, мы по норам, — отмахнулись парни и быстро испарились, как будто что-то заподозрили.

Арсен и Глеб проводили нас до дверей общежития, пожелали спокойной ночи и растворились в темноте. Мы же прошли в свой корпус, и, провожаемые взглядом коменданта, поднялись по лестнице наверх. И что бы он сказал? Девочки жили на втором этаже, мы — выше. Правда, в женском крыле постоянно дежурила одна из мымр-кастелянш, чтобы отравленные спермотоксикозом студенты не проникли сюда для осуществления своих грязных помыслов в отношении слабого пола.

— У нас тоже есть пиво, — шепнула Марина мне на ухо. — Мы придём к вам?

— А «мама» не заругает? — так же шёпотом спросил я, подразумевая кастеляншу.

— Мы по «чёрной» лестнице поднимемся. У нас ключ есть. На всякий случай, если «мама» дверь закроет. Только вы нас встретьте, чтобы другие парни не видели. А то знаю, сразу к вам начнут ломиться. Посидим, пообщаемся.

Не знаю, где девчонки ключ достали. Подозреваю, у студентов уже давно дубликаты ото всех дверей имеются. Ушлый народ!

А предложение было странным. Подозревать в сердечной привязанности ко мне Маринку я не собирался. Девочек очень легко впечатлить чем-то интересным и мужественным. Увидела, как я прыгал с клинками, вот и решила закрепить своё право на меня. Я же пока был на перепутье. Заводить долгосрочные отношения пока в планах не было. А ещё надо помнить, что некое влиятельное лицо желает выпотрошить меня, чтобы завладеть симбионтом, то бишь майором Субботиным. Не хочу, чтобы кто-нибудь в этот момент был рядом со мной.

«Хрен им, — тут откликнулся он. — Отобьёмся».

На время попрощавшись с девушками, мы поднялись на свой этаж, и Иван сразу бросился к холодильнику, проверяя наличие пива.

— О, у нас есть копчёный лещ! — обрадовался друг. — И три бутылки пива.

— Вот видишь, к чему приводит безудержное употребление хмельного, — назидательно произнёс я и прошёл в свою комнату, чтобы убрать сабли в шкаф. — Как делить будем?

— Ничего сложного, — нашёл выход Ванька. — Будем из стаканов пить. Не впервой.

Я переоделся в домашний льняной костюм, лёгкий и удобный, на ноги надел мокасины. Не в тапочках же с девчонками общаться. Раздался звонок от Марины. Она просила подойди к служебной лестнице.

Мы с Ванькой вышли в коридор и поняли, что о «тайне» чёрного хода не знает только ленивый. За дверями других комнат слышался женский смех. Да тут не дорожку протоптали, а широкое шоссе проложили со второго этажа на верхние! Зря Маринка беспокоится. Хотя… не боятся ли девушки, что их у парней в комнате обнаружит дежурный с «мужского» этажа? Догадываюсь, как она ответит, но всё же ради интереса задал этот вопрос Марине, когда она прошмыгнула через дверь следом за Ритой, несущей тяжёлый пакет, в котором весело звякнули бутылки. Ванька, державший тугую, на пружине створку, забрал у Марго поклажу свободной рукой.

Мы дружной компанией направились к нам. Девушки в цветастых платьицах сразу превратились в красоток, и наши взгляды поневоле задерживались на точёных фигурках и стройных загорелых ногах.

— Да всё просто, — отмахнулась Турчанинова. — До восьми можно заходить куда хочешь, а вот после одиннадцати дежурные могут пройтись по комнатам. Но на вашем этаже селятся обычно студенты из высокородных семей. Вряд ли комендант рискнёт тревожить таких детишек. Так что расслабься.

— Было бы из-за чего тревожиться, — усмехнулся я, абсолютно уверенный, что до секса у нас не дойдёт. Вряд ли Маринка рискнёт до замужества лечь в постель с малознакомым парнем. Хотя… подобных историй хватало. К чему быть ханжой, если люди нравятся друг другу, то оказаться в постели — это лишь вопрос времени.

Пройти незамеченными не удалось. Когда подходили к своей комнате, из соседней двери вывалился банкирский сынок Родион Афанасьев. Он был в шортах и футболке, в руке — пачка сигарет.

— О-па! — воскликнул он, откидывая длинную прядь волос назад. — Кого я вижу на горизонте! Победитель дуэли купается в лучах женского обожания! Это правильно! Расслабиться после такого нужно обязательно. Только сильно не кричите и не стоните, а то вахтёр настучит коменданту, всем веселье обломаете.

— Вот дурак! — покраснела Рита. — Мы вообще-то просто в гости заглянули.

— Ага, с бухлом, — ухмыльнулся Родион. — Ладно, девочки, я в компанию к вам не навязываюсь, своего хватает. Но если желаете присоединиться, милости просим.

Он махнул рукой и двинулся в сторону пожарного балкона, куда бегали наши курильщики, чтобы запах дыма не учуял вахтёр. В комнатах курить строжайше запрещалось, так как везде были установлены датчики — улавливатели дыма. Если какой-то из них срабатывал, сигнал уходил на пульт дежурного, а на экране компьютера отображался номер комнаты, где произошло задымление. Обычная практика, не позволявшая курильщикам вольничать. Не все же любили таких соседей.

Девушки сели на диване, а мы захлопотали, открывая бутылки и разливая пиво по стаканам. Копчёный лещ привёл гостий в восторг. Не ожидал, что им понравится. Я подтащил кресло и устроился в нём на правах хозяина, а Ванька подумал и присел рядом с Ритой.

— За победу! — подняла стакан Марина и мы хором повторили.

Рыба под пиво пошла очень хорошо. После первой пары бутылок стало хорошо, напряжение от дуэли окончательно пропало. Мы болтали о всяких пустяках, Ванька травил анекдоты, девчонки смеялись.

— Мишка, а спой что-нибудь! — вдруг сдал меня дружок. — Зря, что ли, гитару с собой взял!

— Просим! — оживлённо захлопали в ладоши Марина с Ритой. — Ну, пожалуйста!

«Майор, выручай! — в ужасе обратился я к мирно дремлющему симбионту. — Я же играю, как босяк на улице!»

«Не ссы, тёзка, сейчас что-нибудь придумаем, — бодро откликнулся Субботин. — Неси гитару. Сбацаем этакое простецкое и слезливое».

Я на негнущихся ногах принёс гитару, сел в кресло и провёл пальцами по струнам. Чтобы потянуть время, настроил их, потренькал что-то непонятное, и увидев блеск в глазах однокурсниц, тяжело вздохнул про себя.

«Дай мне доступ к телу, — попросил майор. — Иначе ты своими деревянными пальцами всё загубишь».

Конечно, я разрешил. Зрение на мгновение уже привычно помутнело, когда Субботин брал на себя контроль. Но в результате этого перехода я вдруг увидел, сколько граней в опаловом камешке, искусно вставленном в серьгу на ушке Марины. Интересный эффект, надо будет потом проверить, не показалось ли мне. Ещё раз вздохнул и вдруг понял, что мои пальцы обрели удивительную гибкость. Они ласково прошлись по струнам, а потом грянули первые аккорды.

Что такое осень? Это небо,

Плачущее небо под ногами,

В лужах разлетаются птицы с облаками,

Осень, я давно с тобою не был.

В лужах разлетаются птицы с облаками,

Осень, я давно с тобою не был.

Осень. В небе жгут корабли.

Осень. Мне бы прочь от земли,

Там, где в море тонет печаль,

Осень, тёмная даль.

У меня было такое чувство, что даже голос изменился, стал каким-то хрипловатым, чужим. Пальцы жили своей жизнью, а я, как будто со стороны, наблюдал за расширяющимися глазами Ваньки. Маргарита выпрямилась и словно ушла в себя, а Марина, наоборот, потянулась ко мне, приоткрыв карминовые губы. Конечно, «я» пел не совсем хорошо, да и с аккордами периодически фальшивил, но ведь майор предупреждал, что он не виртуоз, как Дидюля. Кто это такой, я до сих пор не узнал. Видимо, какой-то знаменитый гитарист.

Тает стаей город во мгле.

Осень, что я знал о тебе?

Сколько будет рваться листва?

Осень вечно права [2].

Я прижал ладонь к звенящим струнам, и в комнате наступила тишина.

— С ума сойти, — прокашлялся Иван, обнимая за плечи Риту. И когда осмелел? — Ты когда научился так играть? У тебя же получалось лишь «Жили у бабуси два весёлых гуся» спеть!

— Сам в шоке, — ответил я, сдерживая улыбку. Кажется, получилось гораздо лучше, чем «бабуся с гусями». Даже майор был доволен.

А Марина как-то странно посмотрела на меня, облизнула губы, отчего они стали влажно блестеть.

— Мне понравилось, — сказала она. — Кто написал песню?

«Скажи, что ты, — подначил меня майор. — Я знаю кучу песен, не переживай, что репертуар закончится; скорее ты диплом успеешь получить и свалить отсюда».

— Да я иногда балуюсь стихосложением, — с трудом сдержавшись, чтобы не покраснеть от стыда, ответил я. — Некоторые вирши хорошо на гитару ложатся.

— Спой ещё что-нибудь, — попросила Рита.

Что мне до того, что одетые в неон

Тонут города в пыли радиоволн

То холода гуляют от души

То заплачут звёзды-малыши

Босая осень, ты выручи меня

Приюти меня, не ругай зазря

Босая осень под югом сентября

Я любовь свою порастерял [3]

— Какая странная песня, — задумчиво произнесла Марина, вертя бутылку в руках. — Странная и чарующая. Как будто из другого мира.

«А девица-то в яблочко попала! — хохотнул Субботин. — Сходу просекла. Пожалуй, надо что-нибудь попроще спеть».

— Ладно, вот ещё одна, — я тренькнул по струнам.

Вновь о том, что день уходит с земли

В час вечерний спой мне,

Этот день, быть может, где-то вдали

Мы не однажды вспомним.

Вспомним, как прозрачный месяц плывёт

Над ночной прохладой,

Лишь о том, что всё пройдёт, вспоминать не надо [4].

— Я сейчас заплачу, — Рита шмыгнула носом. — Это же шедевр!

— Запиши слова! — вцепилась в меня Марина. — Миша, если это твои стихи и музыка, то ты гений!

«Понял, что ты натворил? — прошипел я смеющемуся Субботину. — Теперь меня будут на все вечеринки таскать с гитарой!»

«Так приходит мирская слава! — у майора, кажется, поднялось настроение. — Мишка, не будь душнилой. Марина уже готова тебе отдаться, я по её глазам вижу! Пользуйся моментом! И не благодари!»

— Ну, какой я гений, Марин? Много чего во сне придумываю, — моя попытка вывернуться из объятий надвигающейся славы оказалась пустой.

— Даже не думай скромничать! Правда, немножко фальшивишь голосом, но это всё чепуха по сравнению с тем, что ты сейчас пел! — поддержала подругу Маргарита.

Ванька просто молчал, осмысливая произошедшее. Ох, чувствую, от расспросов не отвертеться.

Мы чинно посидели ещё некоторое время, выпив по очередной бутылке пива, а потом девушки собрались уходить. Ванька что-то зашептал Рите на ухо, та засмеялась, толкнула его в плечо и подхватила под руку Турчанинову. Глядя на несчастного друга, я едва не рассмеялся и вышел следом за девчонками, чтобы проводить до лестницы. И не зря. На площадке между третьим и вторым этажом стояли трое парней, которых я никогда не видел. Они открыли форточку и поочерёдно выпускали в ночное небо клубы дыма.

— Ой-ля-ля, какие цацы! — воскликнул один из них, долговязый, в спортивном костюме. Перегородив спускающимся девушкам путь, он с улыбкой раскинул руки. — Идите к нам! Что вы с этими школярами трётесь?

— Вы кто такие? — ошарашенно спросила Марина. — Ну-ка, пропустили живо! Проблем захотели?

— Нас проблемы стороной обходят! — засмеялся второй, держа сигарету в зубах. Низенький и коренастый, он походил или на бойца, или на телохранителя.

— Миша… — растерянно произнесла Рита.

Я правильно оценил диспозицию. В принципе, если прыгнуть сверху и уронить вон того крепенького, с другими можно справиться. Правда, есть опасение, что без помощи Субботина огребу по полной. Но не всегда же «бежать за папочкой»? Надо и самому свои силы оценить. Кстати, кто это такие?

— Парни, давайте без этих шуточек, — я отодвинул Марину и спустился ещё на пару ступенек. — Здесь вам не городской парк, где можно простых девок снять. А если приспичило, прогуляйтесь до набережной или до Володарки.

— А кто ты есть, чепуха студенческая? — ухмыльнулся парень в спортивном костюме. — Вот мы служим княжичу Юрию Борисовичу. А ты кто есть на этом свете?

— Фараон Рамзес Второй, — в глазах потемнело. Майор сам оценил ситуацию и взял контроль над моим телом. — А кто такой Юрий Борисович…

— Это княжич Голицын, — прошипела в спину Маринка.

Ага, значит, свитские быкуют. Голицына же другие парни сопровождали, а этих впервые вижу. Как бы не телохранители?

— Тем лучше, — я кивнул и спустился вниз, отодвинув плечом длинного. Заодно пригляделся к третьему незнакомцу, так и продолжавшему дымить в форточку. А что они здесь делают, на служебной лестнице-то? — Девушки, проходите, не бойтесь.

Марина и Рита с независимым видом прошествовали вниз и открыли дверь своего этажа под молчание княжеских прихвостней. Я ободряюще кивнул им и постарался побыстрее убрать их отсюда. То, что драки не миновать, уже понятно. Но Субботин уже контролировал ситуацию.

— Миша, я позову охрану, — Турчанинова схватила меня за руку. — Не вздумай с ними драться.

— Я-то как раз и не хочу, — улыбнувшись, я развернул Маринку и шутливо хлопнул по упругой попке, отчего та взвилась и хотела сказать что-то резкое, но я уже захлопнул дверь. Прислонился к ней спиной и молча оглядел парней, взявших меня в полукольцо.

— Нам не разрешаешь лапать, а сам пользуешься, — прищурившись, сказал третий.

Он щелчком отправил сигарету в форточку и соскочил с подоконника. Пощёлкал суставами пальцев, покрутил головой. Здоровый бычок, хорошо двигается, да и костяшки на кулаках сбитые. Это что за группа прикрытия у Голицына? Зачем он их сюда вызвал? Потом вспомнил, что Уральск наводнён разными группировками, начиная от контрабандистов и заканчивая обыкновенными гоп-компаниями. Студенческий городок они обходят стороной, а вот в городе гулять нужно осторожно, чтобы не напороться на неприятности. Не скажу, что совсем разгул бандитский, но случаев, когда даже аристократов мутузили, хватало.

— Так я в своём праве, — ухмыльнулся в ответ и резко ушёл от кулака, летевшего в мою голову. И тут же нанёс сокрушительный удар невысокому крепышу в промежность, заставив того скрючиться от боли. Но пропустил от третьего. Его кулак обрушился на мою шею. Падая, я успел сгруппироваться, и оказавшись на спине, выстрелил ногами вперёд, вбивая подошвы мокасин в живот долговязого. Тот охнул и отлетел к двери с таким грохотом, что, наверное, переполошил охрану общежития. Каким образом успел среагировать на летящий носок туфли бычка, даже не понял. Я — точнее, майор — выставил руки каким-то необычным образом, смягчая удар пальцами, а затем схватил эту ногу за щиколотку и резко вывернул, до хруста. А потом дёрнул на себя, роняя противника на пол. Тот не ожидал такой прыти от меня и стал заваливаться, цепляясь за металлические решетки перил.

Хорошо, площадка оказалась просторной, что дало мне возможность откатиться в сторону и даже вскочить на ноги. Долговязый привёл дыхание в норму и прыгнул вперёд, демонстрируя типичный удар из арсенала каратэ-до. И оказался на полу, приложившись затылком о поверхность. Ну не дурак ли ногами махать?

— Прекратить немедленно! — раздался сверху волевой голос.

К нам спускался молодой человек в белой рубашке. На его пальцах сверкнули перстни, а на запястье правой руки — золотой браслет с часами. Я узнал его. Голицын с холодным взглядом оглядел своё побитое воинство и обратился ко мне:

— Господин Дружинин, если не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, княжич, — кивнул я, отряхиваясь от мусора, прилипшего к костюму. — Ваши люди забыли о приличиях, поэтому пришлось напомнить.

— Что произошло, Петя? — спросил Голицын долговязого, с трудом поднявшегося с пола.

— Да из-за девок повздорили, хозяин, — нехотя признался он.

— Одна из этих «девок» — дочь промышленника Турчанинова, — напомнил я. — Если её отец узнает, что в университете происходят подобные инциденты, вам придётся сильно постараться, чтобы быть прощёнными.

— Не перегибайте палку, Михаил, — княжич хорошо меня знал, а вот я, к сожалению, не мог такого же сказать о нём. — Я поговорю со своими людьми, и они принесут извинения девушкам. Не нужно выносить мусор на всеобщее обозрение. Повздорили, бывает.

Я был согласен. Кто из парней не дрался из-за девушек? Тем более, никто из этой троицы не использовал ни нож, ни кастет. Всё по-честному. Размялись, набили друг другу морды — пора и разойтись. Но взбесило откровенное этих громил почесать свои кулаки о мою физиономию.

— А ты неплохо машешься, — усмехнулся бычок. — Где-то занимался? Движения-то не совсем обычные.

— У нас инструктор из военных, — кинул я заготовленную байку. — Вот и нахватался у него.

— Не иначе из разведчиков, — бычок переглянулся со своим товарищем-крепышом, потом подмигнул мне и быстро поднялся по лестнице, чтобы сопроводить княжича.

Я же вернулся в свой номер. Ванька уже прибрался и ворчливо спросил:

— Ты где пропал? Я думал, девчонки тебя к себе пригласили, хотел уже идти.

— Да так, языками зацепились, — отмахнулся я, но друг разглядел мой помятый костюм и то, что я припадаю на одну ногу.

— Не понял… Ты там схлестнулся с кем? Мля, вот я тормоз, надо было с тобой пойти, — Ванька выглядел расстроенным. Подозреваю, из-за отказа Риты остаться с ним.

— Брось. Ничего бы ты не сделал. Там такие лоси были, едва отбился. Не повезло нам наткнуться на них. Я девушек проводил, но вот на обратном пути пришлось подраться.

— Кто такие? — Дубенский встал в воинственную позу.

— Голицына то ли свита, то ли новая охрана, — пояснил я. — Не видел их раньше. Поэтому и вели себя дерзко, к девчонкам приставали. Не знают наших правил… А ты что, Марго упрашивал на жаркую ночку?

— Да ну тебя, — почему-то смутился Иван, а потом махнул рукой. — Ну да, хотел. Тем более, она сама не против близости. Но постеснялась, что ты за стенкой всё услышишь. Вот если бы одна из пар ушла к девчонкам, то вторая бы порезвилась тут спокойно…

— Ишь ты, какая стеснительная, — я покачал головой, пропустив мимо ушей «тонкий» намёк друга. — Ладно, как-нибудь устрою вам возможность побыть наедине. Всё, я пошёл спать. Мне завтра ещё с Ростоцкой встречаться.

Примечания:

[1] Фланкировка — боевая тактика, обозначающая обход флангов (боковых сторон) противника во время боя, увеличивая шансы на победу. Фланкировка казачьей шашкой — уникальная боевая техника казаков, так называемый «танец с шашками».

[2] ДДТ «Осень»

[3] Джанго — Босая осень

[4] Л. Дербенёв, М. Дунаевский — «Всё пройдёт»