Семь камней радуги

Глава 72.

Рамир приказал уничтожить все ближайшие к столице города и селения, чтобы лишить Андалон всякой надежды на помощь. Его наемники славно порезвились, грабя беззащитных горожан, а мортусы получили много свежей пищи. И вот он стоял лагерем на подступах к столице, которая, судя по всему, подготовилась к длительной осаде. Рамир, сидевший верхом на вороном жеребце, пренебрежительно скривился, глядя на запертые ворота и ощетинившиеся катапультами стены. Наступило раннее утро. Мортусы спали, завернувшись в черную ткань, наемники, всю ночь грабившие соседний городок, тоже отдыхали от трудов праведных. Низшие демоны, примитивные создания ночи, съежившись, попрятались от света кто куда. Только Зверь и Шраххан, не боявшиеся солнца, бодрствовали, охраняя своего повелителя. "Ничего, я подожду ночи", - усмехнулся про себя Рамир и закрыл глаза. Великие тоже должны иногда спать.

Андалонцы совершили большую ошибку, не напав на лагерь колдуна днем. Если бы они это сделали, у них был бы хоть крошечный шанс победить. Днем защитникам города пришлось бы сражаться только с уставшими сонными наемниками, мортусы и низшие демоны в это время суток были беззащитны. Но история не терпит сослагательных наклонений, и никто уже не сможет сказать, как развивались бы события, если бы андалонцы поступили именно так. Войска Рамира простояли под стенами города весь день, а ночью приступили к осаде.

Защитники города не успели применить ни защитные орудия, ни кипящую смолу. Как только на землю опустилась тьма, в воздух взмыли упыри, неся в лапах других, не умеющих летать, демонов. Зависнув над городом, они сбросили вниз свой груз и кинулись на людей, стоящих на стенах. Воины рухнули с разорванными шеями, не успев даже понять, что же произошло. Демоны, сброшенные упырями, упали на землю и побежали по городским улицам, сея вокруг смерть и панику. Двое из них добрались до городских ворот и распахнули их, перебив перед этим всех стражников. В город ворвались голодные мортусы, пожирая всех, кто встречался на их пути, за ними шли наемники. К полуночи Андалон пал, улицы его были завалены трупами, около которых мортусы устроили свои кровавые пиршества. Наемники врывались в дома богатых и знатных горожан, набивая свои мешки золотом и драгоценностями. Бойня длилась всю ночь, а утром, когда мертвецы и демоны укрылись от солнца в опустевших разграбленных домах, Рамир в сопровождении Зверя и Шраххана вошел в королевский дворец.

Прекрасное здание не пострадало ни снаружи, ни внутри. Колдун под страхом смерти запретил своему воинству подходить к нему. Теперь это было его обиталище. Он шел по широким дворцовым коридорам, огромным залам, многочисленным дворцовым переходам, и все кто видел его - будь то придворные, королевская охрана, или прислуга - падали ниц. Наконец, Шраххан угодливо распахнул перед Рамиром двери королевской спальни. Колдун вошел в великолепные покои и остановился возле кровати, на которой сжался в испуге немолодой мужчина.

– Трус, ты прятался в спальне, когда твои подданные защищали тебя, - произнес Рамир.

Некоторое время он брезгливо разглядывал дрожащего короля, затем приказал:

– Убейте его… Да не здесь, нечего комнату пачкать, - остановил он Шраххана, который хищно протянул тонкую ручонку к горлу несчастного, - Устройте показательную казнь на площади.

Днем на главной площади Андалона королю Сассии отрубили голову. Вместе с ним были казнены его наследники, жена, все придворные, а также те немногочисленные военачальники, которым посчастливилось уцелеть после ночной схватки. Рамир объявил себя властителем Сассии и поселился во дворце. Он сразу постарался установить в столице жесткие порядки. Город патрулировался круглые сутки, и тех, кто казался патрулю подозрительным, немедленно казнили на месте. Впрочем, так случалось только днем, а ночью мортусы убивали всех, кого заставали на улицах.

Рамир же занялся получением золота. Хотя денег и драгоценностей в королевской казне хватало, колдун неустанно преумножал свое состояние. Затем пришло время заменить подгнивших мортусов на свежих, и Рамиру пришлось изрядно потрудиться. Он занимался этим несколько недель, в то время как его военачальник вербовал в войско новых солдат. Снова приведя армию в боевую готовность, Рамир отправился войной на соседние страны - Лонию, Нормию и Афалию. Впрочем, Афалию и Нормию он взял без боя. Король афалийский, известный своей жестокостью, предложил Рамиру союз, и колдун согласился. А хитрые нормийцы, понимая, что им не устоять против необычной армии Рамира, встретили его, как долгожданного гостя. Ему торжественно вручили ключи от столицы, на широких улицах которой, по всему пути триумфального шествия его войска, стояли самые красивые женщины Нормии, забрасывая завоевателей цветами. Повоевать пришлось только в Лонии. Гордые лонийцы никак не хотели признать Рамира своим повелителем, и предпочитали красивую смерть подневольной жизни. Они уходили целыми городами в знаменитые лонийские леса, прятались в болотах, и оттуда вели партизанскую войну, нападая на войско колдуна днем, когда демоны и мортусы были беззащитными. Для того чтобы подавить сопротивление, Рамиру пришлось перебить большую часть лонийцев.

Вернувшись в Сассию, колдун отправился инспектировать королевский флот. Андалон был одним из главных портов Сассии, каждый день он принимал множество кораблей. Издревле Сассия была морской державой, и состояние кораблей королевского флота Рамира порадовало. Оставалось лишь нанять хороших моряков. Конечно, можно было бы просто заставить, силой, или угрозами, но колдун предпочитал покупать верную службу звонкой монетой. Так же он поступил и с наместником, которого оставлял вместо себя в столице. Верному, но туповатому Шартону было обещано такое состояние, что тот долго не мог прийти в себя. В помощь ему Рамир оставил Шраххана, который был весьма искушен в интригах и разного рода подлостях. Заодно демон должен был присмотреть и за самим наместником.

Вскоре из андалонского порта вышла морская эскадра, состоящая из ста кораблей. На флагмане находился сам Рамир, в окружении охраны из демонов и нескольких самых преданных людей. Одиннадцать судов, команды которых получили десятикратную оплату, были заняты мортусами, остальные везли наемников. Сначала Рамир хотел разделить мортусов поровну на каждое судно, но наемники воспротивились этому. Они слезно умоляли отправить мортусов отдельно, так как боялись не выдержать запаха мертвечины.

Зверь, перелетая с судна на судно, контролировал порядок. Эскадра шла в Славию. Колдун целыми днями стоял на носу флагманского корабля, нетерпеливо вглядываясь вперед. Теперь, когда он был так близко к своей цели, ожидание становилось все невыносимей с каждым днем. Синие глаза, которые он все время видел своим мысленным взором, заслонили собой весь мир.

Через десять дней пути Рамир понял, что совершил ошибку, взяв с собой мортусов. Лишенные возможности питаться человеческой плотью, они начали быстро разлагаться, и теперь трупный запах доносился даже до флагманского корабля. Колдун подсчитал, что к моменту прихода эскадры в Славию мортусы сгниют до такой степени, что уже не будут представлять никакой ценности как бойцы. Можно было, конечно, затопить корабли, везущие их, но Рамир не хотел лишаться такой значительной части своего флота. Посоветовавшись со Зверем, он решил скинуть мертвых воинов за борт, воспользовавшись их дневным оцепенением. Но к его удивлению, кораблей, груженых мортусами, оказалось на два меньше, чем вышло из Андалона. По-видимому, твари умудрились сожрать всю команду, и суда, потеряв управление, затерялись где-то в морских просторах. Рамир, махнув рукой на столь незначительную потерю, отказался от мысли найти их и спешно избавился от оставшихся мортусов, чем сохранил жизни командам девяти кораблей.

И вот, наконец, настал день, когда колдун услышал долгожданное:

– Прямо по курсу земля!

Рамир сошел на землю Славии.