Семь камней радуги

Глава 46.

– Вставай, вставай! Аня исчезла! - пронзительный крик Миланы заставил Макса подскочить на кровати.

Заплаканная девушка вцепилась в его плечо:

– Мы проснулись, а ее нигде нет!

Макс похолодел:

– Как же вы за ней не уследили?

– Виктория закрыла дверь изнутри, а ключ забрала себе. Ключ на месте, дверь закрыта, а Ани нет!

– Что за морока путешествовать с девицами, - невозмутимо прокомментировал Гольдштейн, - Теперь эту похитили!

– Где Виктория? - Макс встал и торопливо, не стесняясь Миланы, принялся натягивать одежду.

– Обыскивает дом, потом собирается поговорить с хозяином.

Внизу Макс застал Викторию, которая пыталась допросить мило улыбающегося хозяина.

– С вашей подругой ничего не случится, - жизнерадостно уверял тот, - Наверняка она присоединилась к адептам Светлого бога, и теперь познает его учение.

По лицу Виктории было видно, что приветливость и улыбчивость хозяина начинают ей надоедать.

– Ну, а где можно познать это ваше учение? - спросил Макс.

– Не мое, а Светлого бога. Он каждый день в храме читает проповеди.

– Кто читает проповеди? - растерялся Макс.

– Светлый бог, - расплылся в улыбке хозяин.

– Что ж он у вас, человек, что ли? - спросил граф, который уже некоторое время стоял позади Виктории и прислушивался к беседе.

– Он - бог, воплотившийся в человеке.

– Ладно, пошли в храм, от этого толку не добьешься, - проворчала Виктория.

Милану с Гольдштейном решено было оставить на постоялом дворе.

– Запритесь в одной комнате, и никому не открывайте, - напутствовала Виктория.

Роки, очевидно, до глубины души пораженный вчерашними высказываниями хозяина, выразил желание составить компанию затворникам. Макс не возражал, опасаясь, что кто-нибудь попытается убить пса. Дабы не раздражать жителей видом нечистых животных, решено было идти пешком, а Яноша с Кшиштофом оставить при лошадях.

Покинув постоялый двор, Макс, Виктория и граф зашагали по чистеньким деревянным тротуарам в сторону центральной площади, где, по словам хозяина, находился храм, в котором Светлый бог жил и принимал раз в день желающих послушать его проповеди. С первых же шагов по городу стало ясно, что приезжие являются объектом пристального наблюдения окружающих. Все горожане радостно здоровались, приглашали к себе в гости и предлагали присоединиться к ним, чтобы вместе познавать учение.

– Слишком выделяемся! - сквозь зубы процедила Виктория.

Среди белых одежд, висящих на горожанах, дорожные костюмы выглядели неорганично.

– Вот он, храм! - указал граф на высокое величественное здание, увенчанное тремя золотыми куполами.

Макс поразился:

– Погодите, но ведь…

– Да, это бывшая православная церковь. Только кресты с нее сняли. Холера ясна! Кто посмел? - граф бурно выразил свое негодование, - Если бы кто-нибудь попробовал у нас в Лонии осквернить костел, о! Что бы с ним сделали прихожане! А эти ходят и слушают его проповеди!

– Я думаю, они сами не понимают, что происходит. Горожане явно находятся под воздействием чьей-то воли, - задумчиво ответила Виктория, - Это что-то вроде секты.

Макс оглядывался по сторонам, в надежде увидеть в стекающейся к храму толпе Аню, но тщетно. Вход в храм охраняли пятеро широкоплечих мужчин, все в тех же белых одеждах, подпоясанных широкими кожаными ремнями, на которых в ножнах висели мечи. Толпа, ожидающая появления своего бога, все увеличивалась. Сотни людей с восторженными лицами благоговейно взирали на храм, терпеливо карауля момент, когда можно будет зайти внутрь.

– Слушайте все! - на пороге храма появился мужчина лет сорока, с изрядным брюшком и обширной лысиной, - Сегодня дневной проповеди не будет! Ликуйте, адепты Светлого бога! Вечером состоится его венчание!

Улыбающаяся толпа радостно зашумела. Кто-то кланялся храму, кто-то воздевал руки к небу, люди поздравляли друг друга, многие женщины рыдали, выкрикивая что-то сквозь слезы. Макс посмотрел на своих спутников. У всех на лице была написана одна и та же мысль. Изо всех сил работая локтями, расталкивая толпу, они пробрались к дверям храма.

– С кем венчается Светлый бог? - стараясь перекричать толпу, заорал Макс.

– С непорочной девой, - осклабился стражник.

– Как ее зовут?

– Ты хочешь узнать ее земное имя, чужеземец?

– А какое еще есть? - удивился Макс.

– После первой брачной ночи дева вознесется в Свет, и там ей будет дано другое имя. А сейчас жрецы готовят ее к ритуалу.

– Куда вознесется? - разъярился Макс, - Какого черта она туда вознесется?

– Светлый бог оказывает своим женам великую милость, провожая их в Свет, где они обретают вечное блаженство.

– Женам? А что, их было много? - вмешалась Виктория.

– Конечно, Светлый бог часто выбирает себе в жены непорочных дев. Месяц назад он венчался с моей дочерью. Вот повезло! - простодушно объяснил стражник.

Макса охватила ярость. Перед глазами стояла одна картина: Аня, приносимая в жертву непонятному божеству. Он ухватил рукоять меча, и потянул ее наружу. Виктория и граф схватили его под руки, уводя от ворот храма.

– Матка боска, пан Макс, да ты в своем уме ли? - выговаривал граф, - Я бы и сам рад поотрубать несколько голов, да ведь на всех нехристей нас не хватит! Растопчут, а панну Анну так и не спасем! Тут хитростью действовать надо.

– Сколько служанок на постоялом дворе? - вдруг спросила Виктория.

– Вроде бы, четыре, - ответил Макс.

– Да хозяин пятый. Нам хватит. Пошли скорее!

Через несколько часов друзья стояли посреди пустого трактира. Хозяин и служанки, дрожа, не сводили взгляда с арбалета Виктории, нацеленного прямо на них.

– В комнату их, быстро! - скомандовала девушка.

В комнате она приказала испуганным аборигенам:

– Раздевайтесь! Милана, останешься их караулить. Дадим тебе в помощники Кшиштофа и Роки.

Ловко скрутив руки хозяину и служанкам веревкой, захваченной на конюшне, Виктория схватила первый попавшийся балахон и натянула его поверх охотничьего костюма. То же самое проделали Макс, граф, Гольдштейн и вызванный с конюшни Янош.

– Зачем столько суеты из-за одежды? - удивилась Милана, - Я могла бы наколдовать точно такую же.

– Нельзя, этот Светлый бог наверняка сильный колдун, он легко распознает иллюзию, - пояснил Гольдштейн.

– А теперь пойдем и полюбуемся на церемонию венчания! - усмехнулась Виктория.

Улицы города опустели: все жители толпились на площади перед собором, ожидая разрешения войти в храм.

– А невеста-то, говорят, красавица! - переговаривались между собой женщины, - И юная совсем, не больше шестнадцати!

– А чья она?

– Да вроде, чужеземная. Вчера только в город приехала, а сегодня уже такое счастье!

– Да, вот повезло девчонке.

Слушая эти разговоры. Макс покрывался холодным потом. Он боялся даже думать о том, что будет, если их авантюра провалится. Гольдштейн положил ему руку на плечо:

– Постарайся не волноваться, сейчас надо сохранить холодную голову.

Но Макс не мог сохранять спокойствие. Мысль об Ане, попавшей в объятья убийцы, заставляла кровь яростно бурлить, глаза застилала ненависть.

– Надо пробираться поближе к храму, все желающие туда не вместятся, - деловито проговорила Виктория, поправляя меч под балахоном.

Друзья принялись протискиваться через волнующееся людское море, щедро раздавая тычки и оплеухи. Особенно усердствовал Макс, срывая свою злость на ни в чем не повинных горожанах. Умом он понимал, что все они - жертвы грандиозного обмана, но ничего не мог поделать со своими бушующими чувствами.

Подобравшись почти вплотную к дверям храма, они остановились, ожидая, когда двери отворятся. Наконец на крыльцо вышел толстый жрец, и громогласно объявил:

– Жители города! Церемония венчания Светлого бога начинается!

Стражники широко отворили двери, и ликующая толпа внесла Макса и его спутников в храм. Стараясь не потерять друзей, Макс все время вертел головой, держа их в поле своего зрения. Волновался он напрасно, потому что все впятером они оказались плотно прижаты к какому-то высокому помосту, на котором, видимо, и должно было происходить венчание.

Церковь внутри была перестроена: на месте алтаря возвышался широкий помост, к которому вела узкая лесенка. Доски помоста были устелены лепестками роз, по периметру горели яркие масляные светильники. Откуда-то доносилась тихая медитативная музыка. На помост взошли четверо жрецов, белые балахоны которых были подпоясаны разноцветными лентами. Толпа замерла.

– Великий Светлый бог! - провозгласил один из жрецов.

Светильники на секунду погасли, затем вспыхнули еще ярче, и из-под купола прямо на розовые лепестки плавно опустился мужчина в золотых одеждах. "Действительно, бог, раз летать умеет", - подумал Макс и внимательно оглядел мужчину. Ничего особенного тот из себя не представлял: лет тридцати с небольшим, среднего роста, средней комплекции, русоволосый. Вот только глаза у бога были настолько светлые, что издали казались абсолютно бесцветными, а взгляд производил тягостное впечатление. Кривой тонкогубый рот выдавал натуру жестокую и властную.

– Приветствую вас, дети мои! - густым голосом проговорил Светлый бог.

Толпа разразилась восторженными криками. Макс нащупал под одеждой рукоять меча.

– Сегодня моя душа радуется, ибо я венчаюсь с непорочной девой, - продолжал белоглазый, - И я дарую ей вечное блаженство в Свете.

Он помолчал несколько секунд, пережидая взрыв ликования в народе, затем торжественно произнес:

– Приведите мою голубицу, и соедините нас священными узами!

Четверо женщин-жриц под руки возвели на помост одетую в золотую парчу Аню. Девушка шла, пошатываясь, видимо, не видя ничего вокруг. Ее взгляд был устремлен в одну точку, рот бессмысленно полуоткрыт. Макс стиснул кулаки, испытывая жаркий гнев.

– Еще не время, - прошептала Виктория.

Толстый жрец поднес богу чашу с какой-то жидкостью, жрицы подвели Аню и с поклоном удалились. Жрец начал нараспев читать молитву на незнакомом языке, поминутно окропляя девушку жидкостью из чаши. Затем он взял руку Ани и положил ее на руку бога. Вдруг девушка очнулась и осмотрелась вокруг. Ее лицо исказилось от ужаса.

– Нет, нет! Он ненавидит вас всех! - закричала она, - От него исходит ненависть!

Жрецы переполошились, толпа недоуменно загудела. Рот бога искривился еще больше в подобии улыбки. Он крепко сжал руку Ани, видимо, причинив ей сильную боль. Из глаз девушки потекли слезы.

– Давай, Макс! - крикнула Виктория.

Взобравшись по лестнице на помост, Макс пнул толстого жреца и подбежал к Ане. Вырвав ее руку из руки бога, он оттолкнул девушку к себе за спину. К ним кинулись жрецы, и тут же, истекая кровью, упали на осыпанные цветами доски. Виктория и граф размахивали мечами, защищая спину Макса. Подбежавший Янош схватил Аню на руки и спустился с помоста. Внизу он заслонил девушку собой, обнажив меч и всем своим видом показывая, что будет сражаться до последнего. Но толпа бездействовала: люди были слишком поражены и напуганы, чтобы вступать в схватку. Все как завороженные смотрели на действие, разворачивающееся на помосте.

– Кто ты такой? - взревел бог, наступая на Макса.

Макс молча смотрел в бесцветные глаза, стараясь излить в них клокочущее в груди холодное бешенство. Его горло сдавила ярость, и он не мог произнести ни звука.

– Кто ты такой? - повторил бог и простер вперед руки, собираясь произнести заклинание, - Я распылю твое тело и высосу твою душу!

Все так же молча, Макс спокойно протянул руку и взял бога за горло, сдавливая пальцы все сильнее. Лицо бога поплыло, заколыхалось перед его глазами, и из-под него проступила кошачья морда. Пальцы рук скрючились, и из-под ногтей выбились длинные острые когти. Чудовище тянуло лапы к лицу Макса. Толпа ахнула.

– Черт, это же демон! - раздался крик Виктории.

Макс не видел ничего вокруг, кроме ненавистных светлых глаз, звуки доносились до него как будто сквозь вату, а в ушах нарастал гул и звучало тоскливое:

– Эй-а-а, за Рамира!

– Беги, Макс, тебе с ним не справиться! - кричал кто-то.

– Я уничтожу тебя, человек, - прошипел демон и начал сдавленным голосом, задыхаясь, произносить заклинание.

Макс, оскалившись, смотрел в белесые глаза и все сильнее сжимал пальцы. Вдруг в глазах демона промелькнул ужас, кошачья морда искривилась в гримасе безумия, когтистые лап бессильно опустились.

– Это ты?… - прошептал демон голосом, полным священного страха.

– Это я, - ответил Макс и сжал пальцы до предела.

Окружающий мир поплыл перед глазами, вращаясь и расслаиваясь, закручиваясь спиралями и вновь соединяясь в единое движущееся полотно. Время остановилось, или ускорилось, а может, и вовсе повернуло вспять, донося из своих глубин дикие звуки. Он услышал приближающийся топот копыт, воинственные крики, стоны раненых и натужный хрип умирающих. А над звуками боя реяло тоскливое:

– Эй-а-а, за Рамира!

Макс стоял в белом тоннеле, уходящем в бесконечность. А в конце этой бесконечности, загораживая свет, высилась темная фигура, медленно и неумолимо приближаясь. Почему-то он знал, что приближение этой фигуры означает конец. Конец всему: надеждам, чаяниям, конец чего-то, что важнее самой жизни. Он силился убежать, спрятаться от страшного силуэта, но тот подвигался все ближе и ближе, неотвратимый как смерть, и страшный, как конец света. "Еще секунда, и я увижу его глаза. Тогда - все", - подумал Макс и опустил голову, смиряясь с неизбежным.

– Изыди! - произнес нежный девичий голос, и темная фигура исчезла, растворившись в ярком свете тоннеля.

Макс поднял голову и встретил задумчивый взгляд грустных синих глаз. Рядом стояла Айрис. Она взяла Макса за руку и сказала:

– Идем со мной.

Они пошли куда-то вверх по тоннелю, поднимаясь все выше и выше. Макс хотел сказать Лесной деве, что скучал по ней, хотел обнять ее и поцеловать, но почему-то потерял дар речи. Так они шли рука об руку, уходя в свет. Вдруг в конце тоннеля образовалась серая туманность, которая все разрасталась, в которой роились непонятные образы и нечеткие фигуры. Айрис подвела Макса ближе и произнесла:

– Смотри. Смотри и запоминай.

Туманность осветилась яркими лучами, складываясь в картину. Макс увидел…