Секунду, я что злодей?

Глава 21

Ушки на голове моди дернулись.

— Гав-спожа Ливия гав-това вас принять, — сообщила она.

— Ну слава науке, — я встал и чуть сразу не упал, запнувшись о слетевшие штаны.

Так и шею свернуть можно. Сегодня меня хотели казнить, меня чуть не убил лимон, и вот сейчас я чуть не расшибся насмерть. Неприятная тенденция намечается.

Подтянув штаны и застегнув ремень, я отправился за собачонкой. Обязательно дождись меня, креслице, я вернусь за тобой и вытащу из этого ада.

Десяток поворотов, три подъема по лестнице — и мы оказались у массивной круглой двери, напоминающей вход в хранилище банка. Ну или в постапокалиптичный бункер.

Пшикнув, дверь медленно покатилась вбок. Тискать, тискать, тискать… Или нет.

Даже не знаю, что конкретно я ожидал увидеть. Наверное, нечто похожее на гигантскую детскую, заваленную куклами. В самом центре сидела бы милашка Ливия, спаивала чаем плюшевых мишек, а под потолком висели бы воздушные шарики.

Но в древнем тронном зале под потолком висели не шарики. Клетки. А в клетках люди. Живые и мертвые.

Через синие витражи пробивался неестественный, холодный свет. Четыре гигантские колонны тянулись к полу, каменному и промерзлому, причем по-настоящему промерзлому, я чувствовал это даже сквозь подошвы ботинок. А в самом конце зала стоял массивный трон, настолько простой, насколько и пугающий.

Пока я оценивал убранство, девочка-моди уже успела добежать до него и сейчас что-то активно нашептывала на ухо своей гав-споже.

Вот и Ливия. Что ж, девочка повзрослела. С момента, когда она последний раз виделась с Алисой и раздавала интервью, кажется, прошло лет пять. Они многое изменили.

Милая лисичка выросла в опасного хищника. Не было больше наивности в ее взгляде, зато был голод. И военный китель больше не смотрелся чужеродно, он стал броней, такой же родной, как и кожа. Глядя на Ливию сейчас, сложно представить, что она могла бы носить что-то другое.

Голубые волосы ледяными клинками венчали голову, а сверху томилась темная корона, усеянная множеством шипов. В самом центре этой короны находился мутный белый камень, вполне возможно, магический. Ледяная королева, спешите видеть и трепетать.

Так-с, господа, первоначальный план явно пошел по одному месту. Тут надо думать. Давайте, подсказывайте, чего вы сидите молчите. Экс?

«Покори ее. На колени», — зашипела темнота рядом с сознанием.

Понял. Еще варианты?

«Если не получится. Тогда подчини».

А у тебя всё продумано, я смотрю. Даже план «Б» есть. Ах, первичный хаос, знал бы, что съеденные боги становятся карманной шизофренией, съел бы кого поумнее. Бога разума, например.

Ладно, чего уж тут, я хоть и сигма, но тискать эту Ливию передумал. Просто сольюсь с уплаты налогов, ну… или, может, договоримся на половину. А впрочем, не так уж и плохи эти налоги, могу и полную стоимость платить, чего мне. Тем более я пообещал Алисе, что барагозить не буду, а настоящий сигма свое слово держит.

«Хах, страх!»

А вот и нет. Я просто прикинул, как бы подумал омежка, притворяющийся сигмой.

Но это не про меня! Я, нахрен, оживший по второму разу бог-император, король всех сигм и просто воплощение крутости. Эти перемены только забавят меня, и от своих планов я не отказываюсь. Я ей ни эрия не заплачу, я потискаю ее, вдобавок еще и влюбиться заставлю. Вот так вот. Люциас Лайсид, завоеватель миров, умнейший человек этой планеты, известен также как Мессия и Светозарный. За дело!

Преисполнившись самоуверенности, я зашагал вперед. Лив знаком остановила меня. Но я, как безудержная буйная сила, сделал дополнительные полшажка вперед. Пусть знает, кто здесь главный.

Инура отпряла от ледяной королевы, и тогда оголодавший взгляд наконец обратил внимание на меня.

— Люциас Лайсид, — Ливия сказала это так, будто пробовала имя на вкус.

— Ливия Медея, — я умею так же. Не счесть, сколько имен я проглотил в своей прошлой жизни.

— Гостеприимство существует не просто так, — ее ледяные глаза впились в меня сотней морозных иголок. — С мужчинами не о чем разговаривать, пока они не опустошены.

Надо признать, новый образ ей шел. Особенно этот холодный голос, чей регистр располагался где-то в районе абсолютного нуля. Не идет ни в какое сравнение с хрупким голоском той девочки из интервью. Что там она сказала? Я прослушал. С мужчинами не о чем разговаривать?

— Да ну не-е-е-е, — протянул я. — Можем, к примеру, поговорить об идеальном размере груди, вот мне нравятся…

— Люциас, — строго прервала она. — Ты верно считаешь себя особенным, — Ливия встала с трона, ее дрожащая рука взметнулась вверх и сжалась в кулак. — Но я видела десятки таких, как ты. Думаете, что вы герои. Что, если вы принесете в мир достаточно добра, то сможете что-то изменить.

— Эээ, чего? — что-то я не уловил, в какой момент она перескочила с темы сисек на вопросы моей неоспоримой доброты.

— Эти сказки остались в далеком прошлом, Люциа-ас, — продолжила ледяная королева, кажется, совсем не замечая моего присутствия. — Я покажу тебе, к чему ведет геройство.

Ливия бросила взгляд на стоящую рядом девочку-моди, отчего та сразу же упала на колени.

— Гав-спожа, — все тело собачонки тряслось, уши припали к голове низко, как только могли.

— Ты хотел отнестись к ней по-человечески, — узкая сабля выскочила из ножен, а из-за пояса Лив достала кинжал с живым, извивающимся лезвием. — «Рабы ведь тоже люди», «Как я могу сделать что-то такое, она же просто дитя», «Я покажу ей, что не все люди в этом мире чудовища». Так ты думал? Смотри, чем твоя доброта обернулась для нее. Инура, ты подвела меня, не выполнила приказ. Ты была прилежным питомцем, поэтому я дам тебе выбор. Чем мне убить тебя?

Ливия поднесла к собачонке саблю и кинжал. Тонкое лезвие ожившего оружия хищно потянулось к лицу девочки. Моди осторожно дотронулась до неподвижной сабли.

— Госпожа, прошу, сделайте это быстро, — выкрикнула она.

— Быстро? — Ливия бросила в мою сторону презрительную улыбку. — Мне нужно многому научить юного Лайсида. Быстро не получится. Но ты ведь рада побыть красочной иллюстрацией к моему уроку?

— Да, госпожа, рада, — выдавила из себя моди.

— Ты должна говорить «гав-спожа», — вздохнула Лив.

Быстрый взмах сабли оставил небольшой порез на руке. Инура вздрогнула, но не издала ни звука.

— Видишь, Люциас, она знает, что я не люблю криков. Те, кто закричит, будут страдать гораздо дольше, — еще один взмах саблей и еще один порез. — Еще никому не удавалось молчать до самого конца. Но она попытается. Они всегда пытаются, — взмах. — Знаешь, что самое забавное? Ненавидит она тебя. Тебя, героя, что хотел для нее добра. Теперь понимаешь, Люциас? Жалеешь ли ты, что не принял ее? Может, хочешь вмешаться? Убить меня? Расскажи мне всё, и тогда я ускорю процесс, оборву ее страдания. Люциас, скажи, что ты чувствуешь?

Эээ…

— Да в общем-то ничего, — неуверенно протянул я.

Лив остановилась, глянула на меня с таким видом, будто увидела йети, снующего меж ветвей:

— Почему?

Да что «почему»?! Я не понимаю! Мы вроде на одном языке говорим, но с каждым последующим словом я только больше запутываюсь. Что эта поехавшая от меня хочет? Почему она режет своего раба и спрашивает, что я по поводу этого чувствую? Это ведь не мой раб, с чего бы мне о нем переживать?

Тут нужно думать… Она, по всей видимости, считает, что я очень хочу спасти Инуру. По какой причине? Непонятно. Что важнее, Лив хочет показать свою доминантность, эту собачку убив. Значит мне…

— Я это генетическое недоразумение впервые в жизни вижу, с чего бы мне переживать о ней? — потеряв к ситуации всякий интерес, я принялся с увлечением рассматривать собственные ногти. — Может, перейдем к делу? А эти свои извращения сможете провести, как только я уйду.

Значит, мне и правда нужно ее спасти. Сохранить девочке-моди жизнь можно лишь одним способом, выказав полное безразличие. С маньяками всегда так, им не столько нравится творить дичь, сколько смотреть, как все с этого офигевают. По своему опыту говорю.

Некоторое время Ливия просто стояла и смотрела на меня, а затем залилась звонким, что весенняя капель, смехом. Вновь на её лице заиграла та юная лисичка. Просто милая девочка, от которой восторгается интернет, девочка, которую так неестественно видеть в военном кителе. Ей больше подошло бы легкое голубое платье, как у Алисы. Подошло бы, возможно, больше, чем самой Алисе.

Ливия замолкла, распахнула глаза, и магия мигом рассеялась, вернув ей облик ледяной королевы. Интересно, это война ее так изменила или съемки в дешевой рекламе?

— Хорошо, Люциас, признаю, похоже, я обозналась, может, ты и в правду не совсем обычный, — сабелька отправилась обратно в ножны. Лив положила руку на голову собачонки. — Скажи, почему ты отказался от моего подарка?

Только мне показалось, что минное поле мы миновали, и вот еще одно. Неправильный ответ может прервать не только жизнь зверодевочки, но и мою собственную. Но этот вопрос поставил уж слишком соблазнительную мину. Я знаю, что ни к чему хорошему это не приведет, но не наступить на нее просто не могу. Прости, Инура, но мое веселье стоит дороже твоей сохранности.

— Всё просто. Я не зоофил.

Ливия нацепила на себя неловкую улыбку. Тут же смела ее с лица.

И почему я не сдержался? Разве это стоило того? Ужасно быть рабом своих мимолетных желаний.

Пока повисла пауза, нужно срочно исправить ситуацию.

— Шутка. На самом деле я с уважением отношусь к чужим игрушкам и всё такое. Знаешь, было бы очень неловко, если бы я случайно её сломал…

— Люциа-ас, — если Ливия и обиделась на «зоофилку», то виду старалась не подавать. — Ты ведь тоже моя игрушка.

Ее хаора начала проникать в мою. По всей поверхности магического пузыря возникли неприятные ощущения электрических разрядов. В зонах, где две хаоры накладывались друг на друга, колдовать было невозможно ни мне, ни ей. Ливия и не думала останавливаться, она полностью окутала меня, отрезав связь с магией.

Растянув свой пузырь в несколько щупалец, я направил их в разные стороны. Ни конца ни края. Будто весь тронный зал был заполнен магией ледяной королевы. Насколько же велик ее уровень сил?

— Можно без обнимашек? — поморщился я.

Она отступила. Даже дышать стало свободнее.

— Я думала, ты только поступаешь в Академию, какой у тебя усилитель, Люциас?

— Розовенький, — я показал средний палец с надетым на него перстнем.

— Восьмого тира? Да у тебя талант. Дай угадаю, твоя врожденная — семьдесят? Или даже восемьдесят?

— Восемьдесят два, насколько помню.

Ливия вновь засмеялась, в этот раз более холодно и колко.

— Прямо как у меня, Люциас. Ты ведь знаешь, что закон запрещает магию в нашем маленьком объединении?

Какой закон? На аристо законы не действуют. А! Видимо, закон союза. В союзах же свои правила, так? И Лив решила запретить магию.

— Раз магия запрещена, тогда мы оба вне закона, — я протянул руки, уже готовые к тому, чтобы на них нацепили наручники. — Ты бывала в тюрьме? Если это твой первый раз, могу провести экскурсию. Там главное на загадки не реагировать, это ловушка…

— Люциас, этот закон касается всех, кроме меня, наказание — не тюрьма, а смерть. Яма с заостренными кольями. Если не повезет, умирать будешь несколько дней, — снежная королева бросила на меня убийственный взгляд. Не дождавшись реакции, она продолжила: — Но ты забавный. Для твоей семьи могу сделать исключение. Только одно. Поэтому выбирай, Люциас, сохранишь жизнь себе или этой девчонке — Эрайре?

Ага, вот похожие штуки мне и предлагали в тюрьме. Ладненько. Дай она этот выбор еще пару дней назад, я бы даже подумал. Но сейчас Эйра — моя часть, продолжение моей воли, а значит, и защищать я ее буду, как самого себя.

— Сам на пики сяду, Эйру на колени посажу, — уверенно заявил я. — В общем, выбираю вариант, где мы оба продолжаем жить-поживать.

Ледяной нож выпрыгнул из воздуха и пролетел мимо головы, оставив небольшой порез на щеке.

Ай.

Я совсем забыл активировать щит после наших взаимопроникновений. Ну ничего, главное, невозмутимый вид сохранил.

— Ты не понял. Я не прошу тебя выбрать. Это приказ, — Ливия сделала несколько шагов вперед. — К тому же, согласись, один труп лучше, чем два.

Показной пофигизм себя изжил. Что еще? Почему она ввела дебильное ограничение на магов? Боится их? Посттравматический загон? Может, на войне они сделали с ней что-то? Получится ли разогнать этот страх?

Я смахнул с себя улыбку. Время для маски завоевателя.

Взгляд наполнился космическим голодом. По полу поползли тени.

— Это ты, похоже, не понимаешь… — я шагнул ей навстречу, поднялся по ступеням, и наши глаза оказались на одном уровне. — Один труп лучше, чем два, соглашусь. И если не хочешь им стать…

Эх, не сработало. Трудно угрожать человеку, который сильнее тебя в десятки раз. А особенно, если этот человек сумасшедший.

— Люциа-ас! Так ты запугал бедного львенка Байроза? Он даже отдал тебе дочь, хотя знал, какая участь ее ждет, — повеселев, Ливия вернулась на свой трон. — Когда это жалкое насекомое приползло ко мне и заявило, что на него объявили охоту, я долго не могла понять, кому мог понадобиться этот никчемный подыхающий клан. А потом оказалось, что его девку похитили мои люди. И они все мертвы, представляешь? А последний их клиент — беловолосый аристократ из неизвестного клана. Люциа-ас, это ведь был ты. Ты устроил похищение, и ты же стал спасителем, ты приручил деток старого толстяка, а затем убил его, зная, что тебя спасут. Я ведь права, Люциас?

Весьма проницательно. Жаль, подстава с «клинками ветра» не сработала. План «В» — стать человеком-загадкой, наблюдение за которым принесет больше удовольствия, чем убийство.

— Похоже, меня раскрыли, — я показал ладошки в знак добрых намерений. — Но семья Лайсидов лишь первая ступень. Дуновение ветерка. Скоро я обрушу на этот город настоящую бурю…

— А ты и правда весьма необычный, — Ливия расплылась в совершенно безумной улыбке. — Люциа-а-ас, я не могу больше ждать. Я хочу убить тебя прямо сейчас!

Перед королевой льда вспыхнул шарик плотно сбитого тумана, а из него вылетел еще один нож. На этот раз он целил в горло. Но на этот раз я был готов.

Я не стал уклоняться, лишь сделал шаг вперед, прямо к своей смерти. Правая рука, ускоренная хаорой, дернулась вверх и поймала кинжал за мгновение до того, как он продырявил меня.

— Ли-ив, — протянул я, — а мы ведь могли решить всё миром.

Я метнул нож обратно и, усилив ноги, рванул следом. Я бежал быстро, но еще быстрее летела разогнанная сосулька. Когда ледяному лезвию оставалась всего пара сантиметров до милого личика Лив, кинжал просто исчез, вернувшись в состояние дымки. Раз королева может призывать лед, стало быть, и отозвать его ей по силам. Но именно на этот случай есть я. Усиленный прыжок.

Мои ладошки уже раскрылись, войдя в полную тискательную готовность. Пространство вновь залилось дымкой, на этот раз облако было куда больше. Тугой поток снега ударил в щит, напор был таким, что меня просто снесло. Нелепо кувыркаясь внутри снежной бури, я вмазался прямо в круглую дверь тронного зала. Она была закрыта.

Есть у меня подозрение, что бункерная дверь служит не защитой от внешних угроз, а клеткой, не дающей людям изнутри убежать.

Одним движением я вскочил на ноги, одновременно с этим вызвав пламя. Весь снег, что был передо мной, взмыл в воздух облаком пара.

— Люциа-ас! — прокричала Ливия с другого конца тронного зала.

Ее рука взметнулась вверх, и мне пришлось спешно отпрыгивать. На том месте, где я только что стоял, из-под земли вырвался двухметровый сталагмит льда. А затем еще один и еще. Я будто в танце кружился, уклоняясь от подземных копий.

Оказавшись рядом с каменной колонной, я всёк по ней кулаком и сразу же ускорил осколки в Ливию.

Из-под пола вырвалась тоненькая ледяная веточка, она разошлась кверху десятком отростков и поймала все мои снаряды. Затем хрустнула и развалилась.

— У тебя хорошо получается, — веселилась Лив, — знаком с понятием перекрестного огня?

Она и огонь умеет призывать? Или что это значит?

Сталагмиты кончились. Вместо них появились мутные пятна тумана. Десятки пятен. Сотни. Они зарождались спереди, сзади, с боков, появлялись у потолка, а как только заполнили почти всё пространство, каждое пятно превратилось в ледяной меч. И все они рванули на меня.

Всё-таки не огонь. Обманула, гадина!

Всё, что я успел, это упасть на пол и принять позу эмбриона. Так тело занимало меньше места. Обернувшись трехслойным щитом, где чередовалась вязкость и прочность, я хотел было помолиться, но на ум пришла лишь матерная молитва-считалка, которой научила меня Эйра.

Мечи обрушились сверху. От ломающихся лезвий стоял такой треск, что скоро он стал походить на жужжание стаи саранчи. «Эники-бэники, всемирный отец, хватал за вареники маленьких дев. За краники мальчиков, за грудки всех ба…». Жужжание прекратилось. Я открыл глаза. Офигеть. Жив-здоров.

Хе-хе-хе, так-то! Большой уровень хаоры не значит, что ты будешь мастерски ей управлять. Откидывая от себя кучи поломанных ледышек, я встал, полностью уверенный в том, что боевой потенциал Ливии исчерпан.

— Ну чего, время заканчивать? — иронично бросил я.

А затем заметил ее лицо.

— Да, время заканчивать! — тело ледяной королевы тряслось от нетерпения. — Я просто перекрою твою хаору, Люциас, шансов уже не будет. Я хочу твою кровь, Люциа-ас!

А вот про перекрытие хаоры я и забыл. Добраться до шизички я не успею, а без хаоры гарантированно умру. Новый план! «Один бур, что пронзит небеса».

— Ливия! Тебе ведь нравится смерть? Задумывалась, что находится по ту сторону? — я сложил пальцы в пистолет и направил на нее. — Я могу показать тебе.

Отлично, она заинтересовалась. Этого времени хватит.

— Попробуй, Люциас! Твой финальный аккорд! Что это будет, Люциа-ас? Как ты пробьешь мои пятнадцать метров щита? Давай! — истерика полностью поглотила разум юной садистки.

Между нами один за одним из-под земли начали вырываться толстенные кристаллы льда. Но для элбет-луча это ничто. Я так и не смог реализовать его на практике. Проблема стабилизации на этапе формирования. Есть одно опасное решение. Очень опасное.

Хоть одна неточность, и вместо небольшого бура, предназначенного для работы в условиях планеты, я призову его боевую версию. А полноценный элбет-луч в моем мире использовался для сжигания миров. Один залп может вызвать цепную реакцию в атмосфере, и тогда конец всей жизни на планете, Ливии и, конечно же, мне.

Но другого выхода я просто не видел. Пространство вокруг меня залилось светом. Подготовка завершена.

— Бур!

Оглушительно ревущий красный луч, извергая из себя десятки молний, пронесся по залу. Я смог поддерживать его меньше секунды. Хаора мгновенно истощилась. Но даже этого хватило, чтобы оплавить колонны, пол, некоторые низко висящие клетки, пробить хваленый сколько-то там метровый ледяной щит и проделать огромную дыру на улицу в противоположной стене замка.

Весь призванный лёд мгновенно пропал. По ее воле.

Промазал. Отклонение составило буквально пару метров.

Ливия, перестав содрогаться, спокойно сидела на троне. Встала. Подошла к дыре.

На улице вечерело.

Ледяная королева повернулась. Её губы дрожали, а китель быстро-быстро поднимался вверх-вниз. Мы пересеклись взглядами. И вновь она разразилась смехом.

Совершенно безумным, фанатичным смехом, от которого у всех нормальных людей кровь застыла бы в жилах. Повезло, что я теперь сигма, по моим венам течёт стопроцентная незамерзайка.

Ливия быстрым шагом направилась к одной из клеток, что просто стояла у стены. Несколько раз попыталась попасть ключом в замочную скважину, но дрожащие от возбуждения руки отказывались слушаться.

Тогда она схватила стальные прутья ладонью. Решётка тут же покрылась инеем. Рука рванула вниз, металл лопнул и разлетелся на кусочки.

Ничего не понимающий толстый мужик вывалился из клетки. Ливия оседлала его. Посмотрела на меня. Затем на мужика. И снова на меня. Сформировала в руке ледяной кинжал.

— Люциа-а-а-ас, — один тяжёлый удар, и кровь фонтаном забила ей в лицо. — Беги, Люциа-ас! Я не смогу долго сдерживаться. Иди. Ты можешь жить. Вместе со своей девчонкой. Люциа-а-ас. Люциа-ас. Люциа-а-ас. Я дарую тебе жизнь, Люциа-а-ас!

С каждым повтором моего имени она вновь и вновь наносила удары.

Наверное, это не лучший момент, чтобы просить разрешения одолжить то чудо-кресло. Да и потискаться можно при следующей встрече.

За руку меня схватила девочка-собачка и вывела прочь из тронного зала.

На этом все дела в городе были закончены. Пора двигать в Академию.