Антибарин 2. Щит обреченных

Глава 4

Деревенька Бомира как и всегда навевала печаль. Так получилось, что мы подъехали к ней на закате, а на в серых тонах покосившиеся дома выглядели еще и гнетуще.

— Не нравится мне это место, — поежилась Астрис, подходя ко мне вместе со своей стражей.

— Мне тоже, — признался я, — с самого начала причем. Снесем здесь все к чертовой матери, когда разберемся с Давиной. Эй, народ! Трое вперед, прямо по этой дороге к дому. Остальные за ними, не спешим, держимся заборов и домов. Увидите что-нибудь странное — не стесняйтесь, сразу кричите!

Гнетущая атмосфера действовала положительно — никто из наших не расслаблялся ни на секунду. Шли мы молча, прислушиваясь, приглядываясь и даже принюхиваясь. Астрис вдруг остановилась и подняла руку.

— Слышите?

Я весь превратился в слух.

— Нет… стоп! Да! Плачет кто-то⁈

— Похоже на то, — согласилась со мной Астрис, — там!

— Караульте дорогу! — скомандовал я, — если кто-то попытается выбраться — рубите и улака и всадника! Астрис и Рани — за мной!

Казаки кивнули и разошлись по обочине дороги, держа наготове луки. Девушки же направились за мной. Тихий плач раздавался за избами, мне приходилось останавливаться и прислушиваться, чтобы выбрать правильное направление. Мы обошли очередной дом, и я увидел маленькую фигурку возле срубленного колодца.

— Ребенок, — шепнула мне Астрис. Мы немного расслабились и перестали двигаться пригнувшись.

— Потерялась, маленькая, — Рани закинула лук за спину и поспешила к сидящей на земле девочке в длинном белом платье, — ты поэтому плачешь?

Рани присела рядом с девочкой и погладила ее по голове. К ним направилась и Астрис. Я же остался на месте и начал озираться по сторонам. Как по мне, одинокая плачущая девчушка сильно смахивала на приманку. Пока мы ее успокаиваем к нам смогут подобраться люди кваллена и сотворить что-нибудь нехорошее. Хотя может быть я озверел просто и зачерствел, а маленькая плачущая девочка это всего лишь расстроенный чем-то ребенок?

Девочка повернулась к Рани. К своей груди она прижимала игрушку. Сшитого из тряпья гвена, только почему-то к ящерособаки неизвестный умелец пришил лишние две головы. Хотя, вполне вероятно, что в Белгази водились и трехголовые ящеры.

— Я расстроилась потому, что мне жаль, — давясь слезами, еле выговорил ребенок.

Скорее всего, что-то нехорошее случилось с родителями бедного дитя. А я — бесчувственный ублюдок!

— Мне жаль вас, — ответил ребенок и улыбнулся. Нет, девчонка не улыбнулась, а оскалилась! Не бывает улыбок от уха до уха! А потом швырнула на землю свою странноватую игрушку. Едва «песик» коснулся травы он вдруг начал увеличиваться. И оживать! Чертов «пес» стремительно покрывался чешуей, три его головы нависли над нами. Глаза! Его глаза налились адским пламенем, с зубов, больше похожих на иглы, капала слюна. Монстр рос слишком быстро и напал стремительно, я увидел, как его головы схватили Рани и Астрис, брызнула кровь, по ушам резанули крики боли и отчаяния. Третья голова этого змея Горыныча нависла промо надо мной и все, что я успел сделать, так это ткнуть его в морду вилами. Вроде и удар вышел хиленьким и попал я вскользь по челюсти, но эффекта он достиг потрясающего. Трехглавый гвен превратился в быстро развеивающееся облако тумана.

Он не унес с собой девушек. И Астрис и Рани стояли рядом со мной и недоуменно вертели головами.

— Вы живы⁈ — обрадовался я этому факту несказанно. Ведь думал, что обоих потерял в этом скоротечном бою.

— Тебя же гвен сожрал! — изумилась Рани.

— Иллюзия! — Астрис первой догадалась, что же произошло, — Давина накинула на нас иллюзию!

— Но это было как по-настоящему! — возразила ей Рани.

И я бы с ней согласился, если бы до этого мне не пришлось испытать чары сумасшедшей бабки на себе. Они вообще никак не отличались от реальности.

— Мои люди! — метнулась к дороге Астрис.

— Стоять! — схватил я ее за руку, — не отходи от меня!

Единственной защитой от магии были мои вилы. И то — мне пришлось ударить ими напрямую по иллюзии, чтобы ее разрушить.

— Да-да, — остановилась Астрис, — ей, чтобы наводить иллюзию, надо нас видеть. Давина где-то рядом!

— И вряд ли она ушла далеко от своего дома… он — там! — я вилами указал направление.

— Отлично, — Рани легкой ланью сорвалась с места.

— Не торопись! Держимся вместе! — я не хотел, чтобы Рани угодила в персональный галлюциногенный ад. Вместе у нас был шанс противостоять иллюзии или хотя бы предупредить друг друга о том, что кого-то нас ими накрыло.

Но старая ведьма выбрала своей следующей жертвой не Рани. И не меня. Стоящая по левую от нас руку избушка вдруг разлетелась в щепки. Под ней открылся провал, из которого вылез оранжевый слизняк. У него не было глаз, зато имелся огромный беззубый рот. Слизень сложил рот трубочкой и отрыгнул на Астрис желтую жижу, облепившую бедную девушку с ног до головы.

На воздухе жижа мгновенно вспыхнула! Астрис жутко закричала, кожа на ее руках и лице пошла пузырями, волосы сгорая, затрещали. Ее одежда обугливалась, кольчуга из теневой стали раскалилась докрасна. По-хорошему девушку водой надо было заливать, но у меня были свои методы. Я подскочил и коснулся Астрис вилами. Туманная дымка развеялась и передо мной очутилась живая и невредимая, но очень испуганная Астрис.

— Ты как⁈ Больно было⁈

— Нормально, не больно. Но я настолько натурально горела, что испугалась! Фууух, — выдохнула девушка, осматривая и ощупывая себя.

Хорошая новость была в том, что физически навредить нам Давина была не в силах. Однако на психику создаваемые ею образы давили страшно.

— Где Рани? — спросила Астрис.

— Не знаю, — оглядевшись ответил я, пока я спасал одну девушку, вторая умудрилась пропасть, — мы должны найти Давину как можно быстрее!

— Держимся рядом, — кивнула мне в ответ аристократка.

Нашу задачу облегчило то, что мы увидели крышу барского дома. Получив хоть какой-то ориентир, мы побежали… и тут на нас обрушилась новая иллюзия. В отличи от прошлых, она не отличалась особой затейливостью — на нас просто обрушилась ночь. Полнейшая беспросветная темнота.

— Не запугает она нас! Продолжаем идти! Ой, я во что-то врезалась! — я не видел Астрис, а только слышал звук ее голоса, где-то справа от себя, — стена, впереди меня стена!

Мы шли вперед как слепыши, натыкаясь на невидимые препятствия и спотыкаясь. Чтобы не расквасить себе нос об дерево или целый дом, я начал размахивать перед собой вилами. И — о чудо! Зубья вил разорвали иллюзорную реальность! Сквозь тьму прорвался свет, зубья создали самые настоящие разрывы, через которые я увидел, что направлялся не к дому, а в обратную сторону.

— Астрис! — размахивал я вилами аккуратно, ибо мог зацепить и свою спутницу, — иди на мой голос! Иди ко мне!

— Чего ты орешь? Говори тише, я рядом, — раздалось у меня за спиной.

Следом я почувствовал, как мне на плечо легла ладонь.

— Ни за что меня не отпускай, — предупредил я девушку и пошел вперед.

Взмах — и перед лицом опостылевший вид убогой деревеньки, однако тьма, насылаемая Давиной, снова застилает взор. Так мы и шли, не торопясь, шаг за шагом, продвигаясь к дому. Бог его знает, сколько бы продлилась эта прогулка и добрались бы мы вообще до Давины, но внезапно окружавшая нас тьма исчезла.

— Идите сюда! — услышал я голос Рани, — я возле дома! Быстрее!

Мы с Астрис переглянулись и бодрой трусцой рванули к барскому дому. Уже на бегу я осознал, что мы зря торопимся — если она всяких слизняков с трехголовыми гвенами наколдовывают, то что ей стоит сымитировать голос Рани?

Девушку мы нашли прямо возле дверей. Она стояла, натянув лук. Целилась она в стоявшую на коленях Давину — стрела смотрела бабке прямо в висок.

— Ну где вы ходите? — бойко спросила девушка.

— Так, погоди, — я подошел к Рани и коснулся ее вилами Уроша. Девушка никуда не исчезла, — прости, но я должен был проверить. Как ты ее нашла⁈

— Шла на запах, она пахнет страхом. Что мне с ней делать? Пристрелить?

Я хотел было кивнуть, но потом подумал, что старушка, с ее немыслимыми способностями, могла быть нам полезна.

— Оглуши, — приказал я.

Рани кивнула, сняла стрелу с лука, потом взмахнула им. Плечо лука угодило точно в затылок, Давина рухнула лицом вниз.

— Надо обыскать дом и найти кваллена, — Рани двинулась к дверям.

— Стой, дождемся остальных, — Рани нехотя, но подчинилась моей команде, видимо вспомнив про свое обещание слушаться меня во всем, — и потом — старуху надо связать.

— Ты думаешь веревки удержат гриммара? — насмешливо спросила Астрис.

А ведь она права! Наверняка бабка и со стянутыми за спиной руками будет способна творить свою омерзительную магию.

— И что нам делать? По башке ее бить каждый раз, как она очнется? — поинтересовалась Рани.

— Мозги выбьем, — Астрис скинула с себя куртку.

— Ты чего делаешь⁈ — Рани не поняла, что собирается сделать долнесса Леодан.

— Руки ей все равно связать надо, — Астрис скинула с себя и кольчугу, — веревка есть?

Рани кивнула. Хоть они и строила из себя безжалостного бойца, но с простейшей операцией по связыванию рук не справилась. Пришлось подключаться и мне.

— Вот так это делается, — показал я узлы девушке.

— Запомнила, — ответила она и я почему-то не стал сомневаться в том, что в следующий раз она правильно свяжет любого пленника. После смерти Микаля в душе девушки появилась злость. Крепкая, обжигающая. Из кроткой и милой девушки Рани превратилась в хладнокровного бойца.

Астрис же, по моему мнению, занялась какой-то ерундой. Она накинула кольчугу из теневой стали на голову бабке.

— Дай остатки веревки, — попросила она и я ей кинул моток.

Девушка приладила Давине кольчугу на голове на манер мешка.

— Не сказал бы, что мне это нравится. Убивать врага это одно, а издеваться над ним…

— Я не издеваюсь. Я обезоруживаю. Если бы вы были гриммарами, вы бы поняли. К примеру — я оперирую энергией через руки. Давина, скорее всего…

— Скорее всего⁈ А поточнее можно? — попросила Рина.

— Это очень личное, гриммары на эту тему предпочитают не разговаривать. Я могу только догадываться, что она творит иллюзии силой мысли. Теневая сталь отторгает течение энергий, рассеивает его. И в теории может помещать Давине колдовать.

— В теории? — переспросила Рани.

— Как очнется, переведем в разряд фактов. Если новую галлюцинацию не получим конечно, — отрезала Астрис, — смотрите и герои нас догнали!

«Герои» имели крайне бледный вид. Стражникам Астрис тоже досталась порция ужасов от Давины. Однако они смогли в кратчайшие сроки прийти в себя и вместе с нами приступить к обыску в доме.

Запустение и заброшенность — так можно было описать то, что творилось в комнатах поместья. В иные комнаты было сложно попасть из-за завалов старья. Создавалось впечатление, что весь этот бардак из никому ненужных вещей собирался в доме поколениями. Тряпье в тюках, бытовая мелочевка в сундуках, старые шкафы, заставленные черепками — все было покрыто толстенным слоем пыли. Который говорил нам о том, что к этим вещам уже много лет никто не прикасался. И в комнату не заходил.

Более-менее порядок был наведен в столовой, но на столе стояли приборы только на одну персону.

— И где же наш Калон скрывается? — пробормотала Астрис.

— Мне кажется мы ошиблись с выбором дола. Здесь его не было, — высказал я свое мнение.

— И ладно, зато Давина получила по заслугам, — с некоторых пор месть стала для Рани смыслом жизни.

— Сюда! — раздался громкий крик из коридора, — нашли!

— Пессимисты вы, — Астрис на бегу сформировала водяное копье, предвкушая встречу с убийцей своего отца.

— Подожди! — я помчался за ней, выхватив вилы. Ох уж эти мстительницы, чую хлебну я с ними горя полной чашей!

Однако тревога была ложной, гадского кваллена наши солдаты не нашли. Однако обнаружили кое-что крайне интересное. В небольшой комнате бардак полностью отсутствовал. Я бы даже сказал, что в ней был наведен порядок. Правда очень странный. На стенах, затянутых в алую блестящую ткань, были развешаны портреты. Причем одного и тоже человека. Парня лет двадцати пяти, героического блондина в военном красно-белом мундире. То на улаке, то пешим, то с какой-то дамой.

— Это что за комната для любования? — сказал я, рассматривая стены.

— Это не для любования. Это комната памяти. Знакомьтесь — сын Давины. Он погиб, когда георг усмирял северных долленов, — сказала Астрис указывая на один из портретов, — после его смерти, дол и пришел в упадок. Давина его забросила, погрузившись в горе.

— Родители не должны хоронить детей, — повторил я всем известную фронтовикам истину. Может Давина и не была законченной сволочью до момента гибели ее сына? Я заметил еще один портрет, отличавшийся от остальных. И прихватил его с собой.

Когда мы вышли из дома, старуха уже пришла в себя. Она сидела, привалившись к крыльцу.

— Почему вы оставили меня в живых? — звенья кольчуги позволяли ей хоть и плохо, но видеть. Может быть она и хотела попробовать применить свою магию, но метод обезвреживания Астрис сработал.

— Потому что убить человека всегда успеется. Но лучше перед этим с ним поговорить, — парировал я.

— Не о чем нам с вами разговаривать, — грубо отрезала бабка, — думаете приехали, раздали еду, и я решила, что вы такие добренькие-хорошенькие?

— Он еще лучше, чем ты думаешь. Дурнее, конечно, но лучше, — Астрис снова отпустила в мой адрес острую шпильку, — я бы тебя сразу прихлопнула и…

— Твой сын погиб по прихоти георга. Мы боремся с его преданными слугами — почему ты считаешь, что мы враги?

Давина предпочла отмолчаться. Я сел рядом и показал портрет, который я захватил из комнаты памяти ее сына.

— Это кто? — на нем был изображен другой парень. Чернявый и помладше. И кто-то чем-то похожим на кровь, нарисовал на его лице большой красный крест.

— Это — георгин, — вместо бабки ответила Астрис.

— А кто такой георгин?

— Сын георга же, — Рани тоже была в курсе хитросплетений местных титулов.

— Почему ты нарисовала этот крест? Да еще и кровью? — продолжил я расспрашивать Давину.

— Они забрали моего мальчика… — снизошла она до объяснений. Но потом снова замолчала.

— И ты решила забрать жизнь сына георга в ответ? — предположил я.

— Скорее всего, просто мечтала об этом, — выдвинула свою версию Астрис, — покуситься на семью георга — кишка тонка…

— А у тебя не тонка⁈ — Давина попыталась накинуться на Астрис. Но забыла, что у нее стянуты руки, поэтому просто завалилась на спину. А потом завыла. От боли и бессилия.

— У нас — нет, — я присел рядом с рыдающей старушкой, — мы Калона победили. Теперь он от нас по всему острову бегает.

— Врешь! Ты все врешь!

— Ни капли. Поехали в Микград…

— Куда⁈ — Давина не поняла о каком месте я говорю.

— Теперь замок кваллена так называется. Мы его переименовали.

— Не может…

— Может. Увидишь своими глазами. Правда пока что только из тюремной камеры. После твоего предательства доверие надо заслужить.

— Она нас снова предаст, — угрюмо произнесла Рани, — давайте от нее избавимся.

— Не предаст, — я положил портрет георгина возле старушки. Так, что она могла на него любоваться, — мы ей подарим новый смысл в жизни.

— Подарите? Мне? И какой? — в голосе старушки слышалось сомнение.

— Пообещаем тебе помочь расправиться со всей семейкой георга…

Старушка рассмеялась. Смех у нее звучал хрипло и как-то совсем нерадостно.

— Да вам никогда не удастся даже приблизиться к столице!

— А я не говорю, что мы отправимся за георгом завтра. Или через месяц. Но рано или поздно мы с этим сатрапом пересечемся. И тогда…

— Ты отдашь мне георгина! — потребовала Давина.