Счастье на краю (СИ)

Глава 64

День с семьёй стал лучшим днём в моей жизни. И нет, не лучшим днём в жизни Мари Фантен, а лучшим днём в моей жизни. Я ещё накануне заявила, что завтра объявляю выходной и никто не будет сидеть целый день напролёт у глухой и непробиваемой стены или в замковой библиотеке, а мы лениво и вкусно позавтракаем, потому что герцог де Мариньи любезно предоставил нам свой штат из дома у холма. И теперь мы все дружно наслаждались деликатесами, которые готовил его повар.

Герцог сказал, что братья Ринальди вполне себе способны обойтись готовкой помощника повара.

Всё так и получилось, хотя Рено и переживал, что остаётся мало времени.

Я подумала: «Хорошо, что он не знает, что времени уже не осталось»

И Рено и герцог говорили о том, что решение где-то близко. Герцог сразу высказал предположение, что грааль запечатан кровью, но попытки использовать мою кровь ни к чему не привели. За эти дни мы все вместе перерыли личные архивы де Санжа, с помощью зáмка отыскали несколько тайников, даже нашли чьи-то любовные письма, написанные двести лет назад, но никаких упоминаний о том, как пробраться в «тайную комнату» найти не удалось.

Зато я узнала о том, что граф Александр де Санж знал, что у него есть дочь, то есть он знал о Мари Фантен. Но узнал он об этом поздно, тогда, когда старый король уже был безумен. Собственно говоря, это даже не де Санж первым узнал о том, что у него есть дочь, а люди короля.

Желая заработать, ищейка короля пришёл к графу де Санж и предложил сделку, он пока не сообщает королю, что отыскал «древнюю кровь», а граф признаёт дочь и отдаёт её ему в жёны. Рассказал этот хитророждённый товарищ и про то, что у короля был план, как использовать древнюю кровь Теля-освободителя, родоначальника рода де Санж.

«Я смогу скрыть её так, что никто не найдёт, — сказал тогда этот человек графу».

И граф согласился. Де Санж решил, что для девочки выйти замуж за захудалого аристократа, участь всё же лучшая, чем оказаться в лапах безумного короля.

Звали хитрого сыщика Кристоф Трюккар и был он достаточно молод и привлекателен. Так вот, если я поняла правильно из той переписки, которую нашла, то этот Кристоф решил подстраховаться с обеих сторон и, чтобы у графа не возникало сомнений в будущем, что господин Трюккар подходящая партия для дочери графа де Санж, он соблазнил Мари и она забеременела.

Вскоре из-за козней короля погиб граф де Санж, который так и не успел признать свою дочь и даже встретиться с ней. Да что там, он даже не рассказал о ней своей матери, всё откладывал, чтобы лишний раз не волновать.

А вот что стало с Кристофом Трюккаром, который, вероятно, бросил, ставшую ненужной ему Мари, нигде написано не было. Но я сразу же задала себе такой вопрос:

«Почему он не отдал её королю? Неужели он знал, что она ждёт ребёнка? Или у него всё-таки были чувства к Мари и таким образом он решил её защитить?»

Мой граф, конечно же сразу заявил, что никакие Трюккары не имеют прав на Эмму и уж тем более на меня, поэтому он убьёт его сразу, как только встретит. А вот герцог де Мариньи задумался и обещал уточнить, что стало с Кристофом Трюккаром, потому что при нынешнем дворе нет такого человека и герцог не помнит никого с таким именем

В общем у нас оставалась нераскрытой только одна тайна: «Как пробраться в комнату и забрать грааль с кровью де Санж»

Но все попытки решить эту загадку провалились.

Именно поэтому я и решила устроить выходной и отдохнуть, наслаждаясь радостью дочки и любовью графа.

Сегодня мы были в замке одни, герцог де Мариньи, зная, что уже завтра, выданная им карета, помчит меня к столице, не приехал сегодня в замок, давая на возможность побыть с семьёй.

День пролетел незаметно, а вечером, уложив дочку и поцеловав её в тёплый лобик, я пошла в спальню. И эта ночь была полна такой нежности и любви, что Рено заподозрил неладное и когда мы уже расслаблено лежали, моя голова у него на плече, он спросил:

— Ты как будто прощаешься Мари? Завтра будет снова день, и мы обязательно найдём решение, а если надо, то я разберу зáмок на кирпичики.

По комнате пронёсся недовольный ветерок.

Я засмеялась:

— Не надо разбирать зáмок, он не хочет умирать, ему впервые за несколько лет захотелось жить.

Когда мой граф заснул, я положила рядом с ним теоновый артефакт, который принёс мне герцог. Он сказал, что этот артефакт не даст графу проснуться примерно шесть часов, а мне это даст время уехать достаточно далеко от замка, чтобы граф не смог меня догнать и остановить.

А останавливать меня было нельзя, потому что сегодня я поймала себя на мысли: «А почему это я должна умирать, это же я избранная». И поняла, что когда-то и старый король начал думать так же, и магия постепенно выжгла в нём и сострадание, и любовь, и другие человеческие эмоции. И он в попытке вернуть их стал жестоким, а потом проклятие извратило его магию и поглотило его разум.

«Нет, я так не хочу, — подумала я, и недрогнувшей рукой положила активированный теоновый артефакт, погружая моего графа в сон»

Письмо для Рено и дочери я решила написать в дороге. Ехать до столицы, где располагалось королевское кладбище и склеп проклятого короля, было несколько часов, а спешить мне не хотелось, требовалось время, чтобы подобрать нужные слова

А уже через несколько часов я подъезжала к королевскому кладбищу, чувствуя, как моя сила начала рваться, пытаясь слиться с чем-то гораздо большим, чем я, чем вообще весь этот мир.

Герцог, который поехал со мной, вышел из экипажа и пожал мне руку. Вгляделся в моё бледное лицо и сказал:

— Мари, если ты не готова, то никто не может принудить тебя, ни король, и никто другой

Я улыбнулась:

— Спасибо Леонард, ты настоящий друг, но это моё решение, только я прошу тебя позаботься о Рено и Эмме, для Рено будет тяжело снова потерять, и мне жаль, что у нас было так мало времени. Передай ему моё письмо, я надеюсь, что он поймёт.

Я стояла перед входом в склеп старого короля и понимала, что вот сделаю ещё один шаг и этот шаг навсегда отделит меня от всех, кто останется за стенами склепа. Герцог даже подойти близко не мог, настолько сильным было напряжение магии в этом месте.

Это словно отрицательный и положительный заряды, разно заряженные заряды притягиваются, а равно заряженные отталкиваются. Никто, из рождённых в этом мире, с душой этого мира не смог бы даже приблизиться к склепу, а вот меня, наоборот словно магнитом притягивало и, казалось, что ещё чуть-чуть и можно будет даже не перебирать ногами, всё равно окажешься внутри.

Оставался один шаг, и я лихорадочно вспоминала, что ещё я забыла сказать, подумала о том, что, наверное, всё сказала. И я шагнула и вдруг вспомнила, что забыла распорядиться о зáмке и уже из последних сил крикнула: «Скажи Рено пусть он хоть иногда привозит Эмму в зáмок де Санж, этот замок, он не сможет без нашей крови, без того, чтобы…» И меня затянуло внутрь.

Если бы я ещё оставалась снаружи, то увидела бы, что лицо герцога вдруг изменилось и теперь уже он был бледным, словно вся кровь отлила от его лица

Герцог схватился обеими руками за голову и буквально закричал:

— Какой же я осёл, Мари, я самый настоящий осёл! Конечно же…кровь!