Счастье на краю (СИ)

Глава 31

Меня медленно потряхивало, хотелось взять и разнести весь этот особняк.

Маркиза, глядя на то, что со мной происходит, ещё раз попросила разрешения вывести меня из зала. И что вы думаете? Ей снова отказали.

Я смотрела на маркизу, а у самой в голове крутилось:

— Неужели нет никакого другого выхода? Дайте мне время, я всё заработаю, я заплачу все эти ваши штрафы

Система была такая, сумму в размере штрафа получало королевство, всё что выше получал текущий держатель контракта, который был обязан выплатить сорок процентов графству, как налог на доход.

И в принципе мы с маркизой могли бы сами выбрать нового «хозяина», но граф Шантильи, как получатель сорока процентов, тоже имел свой голос.

Голоса аристократов, решающих, кто больше заплатит, становились всё громче. Похоже, что нам с маркизой не из кого было выбирать.

— Надо хотя бы посмотреть, что там за личности, — подумала я и развернулась в сторону спорящих мужчин, чтобы понять с чем, в случае чего, придётся иметь дело.

Ну что сказать, личности были разные, кто-то был помоложе, кто-то постарше, но и те и другие «облизывали» меня липкими взглядами, что мне совершенно не нравилось.

Я на сексуально рабство не подписывалась, я по другой теме. Вот интересно, а моя магия может остановить насильника, если кто-то из этих ко мне полезет? Скорее всего нет, я вспомнила чувство полной беспомощности, когда не смогла дать отпор пьяному Лекоку.

Ставки доходили уже до десяти тысяч луидоров, когда прозвучал голос:

— Двадцать тысяч и годовой контракт на условиях, согласованных с магом

Голос мне показался знакомым. Я развернулась к выходу из зала, потому что голос звучал от двери, видимо человек только что прибыл.

Да, я его знала, это был тот самый спорщик из таверны, который спровоцировал Лекока, герцог де Мариньи.

— Папа, а мы скоро доедем до дома? — Эмме тоже хотелось увидеть сказочный замок, про который ей рассказывал отец.

Удивительная психика у детей, Эмилия так долго ждала, что за ней вернётся мама, но когда она подслушала разговор хозяйки, что от мамы давно не поступали деньги, и скорее всего она умерла, то Эмилия решила, что мамочка всё равно придёт, просто позже.

Когда объявился страшный, заросший бородой, угрюмый Жан, она сперва очень его испугалась, но, почти сразу же поняла, что такой он только снаружи и с другими, но не с ней и поэтому сразу поверила, что он её папа. Даже до того, как он ей в этом признался. А теперь у неё даже есть бумага, на которой она уже может прочитать своё имя и фамилию, Эмма де Демартен.

Правда ей больше нравилось, когда её называли Эмилия, но если папа хочет называть её Эммой, то пусть.

Ещё у неё есть друг Урс, это она сама его так назвала. Она потихоньку кидала ему шарики, которые теперь могла делать прямо в ладошке, а он был всегда рядом.

Он ещё тогда пришёл в таверну, она нисколько его не испугалась, она больше испугалась страшных людей, которые схватили её и засунули в вонючий мешок. А уже на корабле, снова появился Урс и она попросила его найти папу и передать ему куколку и привести за ней и он сделал это. Он как папа, страшный снаружи, но к ней он добр.

Папа сказал, что шарики — это родовая магия, и это ещё одно подтверждение, что Эмма настоящая Демартен.

Демартен и сам уже очень хотел оказаться дома, всё-таки две недели в дороге — это очень тяжело. К счастью, оставалось совсем немного. Так он и ответил Эмме:

— К вечеру доедем.

— А он красивый? — задала ещё вопрос девочка

— Кто? — не понял Демартен

— Замок, — удивлённо уточнила Эмма

— Он неприступный, и да, он очень красивый, — ответил граф, но всё-таки сказал ещё раз, — главное для замка, что он неприступный. За всю историю этого замка, ни один враг не смог его взять.

— А как же мы туда попадём, — широко раскрыв голубые глазёнки спросила Эмма

— А у нас есть ключ, — улыбнулся граф, даже не зная, что его улыбка на покрыт ом шрамами бородатом лице, выглядит так, что, увидев её кто-то со слабыми нервами возможно уже пребывал бы в обмороке.

Но для Эммы он бы самый красивый и добрый.

К вечеру они всё же добрались до замка и граф долго доказывал, что вернулся хозяин. Его не пускали, пока наконец-то не пришёл глава охраны, лично знавший графа.

В замке была тишина, почти все, кто проживал здесь, уже спали, но как только пронёсся слух, что граф вернулся, сразу появились люди, желавшие выразить почтение графу. Никто не удивился, что граф вернулся с дочерью. Если граф говорит, что девочка его дочь, значит так и есть.

Старый управляющий, который раскаивался, что не прибежал к воротам, быстро организовал комнаты и ужин. Девочку пока поручили девушке служанке.

В замке проживали два мага, поэтому все кристаллы были заряжены и замок был в прекрасном состоянии.

Граф и зевающая Эмма сидели в небольшой столовой, когда управляющий принёс письмо:

— Вот, ваше сиятельство, уже неделю дожидается, с королевской печатью

Демартен сначала хотел сжечь, но потом заметил, что конверт подписан Его Величеством Генрихом V, а не Карлом IX.

Граф вскрыл конверт и с удивлением обнаружил, что в письме король обращался к нему по-дружески, и довольно откровенно описывал текущее положение дел в Королевстве.

А дела были не очень, магии у аристократов становилось всё меньше. Всё чаще магия у детей не превышала пятьдесят единиц, хотя ещё несколько лет назад, показатель всегда поднимался выше пятидесяти. Да ещё по всему королевству периодически появляются монстры, которые нападают на бытовых магов.

На этих словах граф вспомнил монстра, которого Эмма отправила с куколкой за ним, и подумал, что возможно именно магия Эммы его привлекла. Но он не выглядел агрессивным.

А вот финальная часть письма графу не понравилась. Король писал, что всем неженатым или вдовствующим аристократам рекомендовано жениться. У невесты обязательно должна быть магия не менее сорока единиц. Но он понимает обстоятельства графа и поэтому даёт ему год.

— Ну надо же какой щедрый король, — мрачно подумал граф, — дал ему целый год. Ну да ладно, за год мало ли что может произойти.

Письмо короля граф всё-таки сжёг.