Счастье на краю (СИ)

Глава 39

Замок отказался пускать модира, как бы я ни старалась, но мне так и не удалось уговорить замок пропустить монстра внутрь.

Зато я всё-таки нашла как рассказать де Мариньи про чудодейственные пирожки Марты.

Рассказала, о том, как я попала в местную тюрьму и о том, что именно там увидела впервые модира и о том, как накормила его пирожками.

Сначала де Мариньи мне не поверил, но после рассказа о том, что Марта использует какие-то семейные хитрости, решился проверить.

В замке некоторые двери открывались только мне, потому процесс поиска не был быстрым.

За несколько часов поисков я нашла украшения, скрытые сейфы, кучу разных документов с которыми надо было разбираться, но ничего похожего на артефакт, о котором говорил де Мариньи, обнаружено не было.

Родовой кристалл мне тоже обнаружить пока не удалось. На мои вопросы замок не отвечал, но состояние его, да и настроение, похоже улучшилось. Во всяком случае снаружи замок уже не напоминал больного растрескавшегося исполина и весело сверкал цветными витражами.

После небольшого перерыва, обед нам с герцогом доставили прямо к замку, я пошла заряжать кристаллы. До того момента как у меня стала кружиться голова мне удалось полностью зарядить только парочку.

Так, прошла неделя. За эту неделю мне удалось зарядить почти половину кристаллов, договориться с замком о том, чтобы он разрешил войти рабочим, которые занялись восстановлением того, с чем не справлялась магия.

Но с помощью магии были очищены подвалы и наконец-то обнаружен родовой кристалл.

На эту ночь был назначен ритуал. Оказалось, что для ритуала нужно всего две вещи: полнолуние и моя кровь, вернее капли крови.

Герцог очень рассчитывал на то, что после ритуала, я не только стану полноценной хозяйкой замка, но ко мне вернётся и родовая память, её ещё называют памятью крови.

Конечно, всю эту неделю я продолжала подкармливать несчастных братьев Ринальди, и умирающий Венсан даже стал периодически выходить «в свет», то есть самостоятельно проявляться в разных местах, преимущественно там, где находилась в это время я.

С большим трудом мне удалось от него добиться, не без помощи герцога, чтобы он не проявлялся, когда я нахожусь в купальне или сплю в спальне. Потому что несколько раз весь дом был поднят на ноги из-за моего крика, когда этот «умирающий» с довольным выражением на уродливой морде проявился в тот момент, когда я принимала ванну.

Этой ночью мы с де Мариньи стояли возле коляски, чтобы ехать к замку. От подножия холма я смотрела на замок и поражалась каким надо было быть талантливым архитектором, чтобы построить такую красоту. Вытянувшийся вверх, так что казалось, что на вершине самой высокой башни поселилась луна, огромный замок, в то же время производил впечатления воздушного, лёгкого строения, способного взлететь в любой момент.

По пути к замку ночная свежесть была наполнена звуками цикад и ароматами ночных цветов. Чем ближе мы подъезжали к замку, тем тише становились звуки и, тем сильнее были ароматы. За последнюю неделю сад около замка с помощью специально нанятого садовника начал преображаться и выяснилось, что в зарослях скрываются великолепные лилии и ещё какие-то цветы, которые садовник с благоговением называл арантисы. Именно от них по ночам шёл самый потрясающий аромат, сладкий, с лёгкой горчинкой, напоминающий аромат ночи, где-нибудь на жарком-жарком юге.

Родовой камень, вопреки моим ожиданиями, располагался не где-то в мрачном подземелье, а наверху самой высокой башни, той самой, которая с подножия холма «упиралась» в Луну.

Благодаря тому, что много кристаллов уже были приведены в рабочее состояние, на вершину этой башни мы с герцогом поднялись на специальной платформе. Но герцога внутрь родовой комнаты замок не пустил.

Когда я впервые увидела родовой артефакт пару дней назад, то меня больше впечатлил огромный чёрный камень, который служил поставкой для артефакта. А сам артефакт был розовым теоновым камнем, вытесанном в форме шестиугольника с двумя золотыми полосками посередине.

Но сейчас, войдя в комнату, я увидела совсем другую картину. На огромном чёрном постаменте лежала…звезда. Лунный свет, проходя через специальное отверстие, неспроста время ритуала рассчитывалось до минуты, освещал лежащий на постаменте теоновый камень, превращая его в сияющую золотым светом звезду.

На мгновение я даже замерла, любуясь этим чудом. Но потом заметила, что свет уже немного сдвигается и поняла что надо поспешить.

Специально подготовленным серебряным кинжалом, зажмурившись, осторожно проткнула подушечку большого пальца, сначала на одной руке, потом на другой. Теперь мне предстояло «опереться» на артефакт, вложив большие пальцы в специальные углубления. Когда я сделала это, то оказалось, что мне пришлось наклониться над артефактом так, что я полностью загородила лунный свет, а моё солнечное сплетение оказалось над самым центром камня, над золотым перекрестием.

Сначала ничего не происходило, но потом я почувствовала тепло в солнечном сплетении, потом перед моим внутренним взглядом замелькали картинки и мне показалось, что камень стал мягким словно пластилин и мои пальцы начали тонуть в нём, уходя всё глубже.

А потом… я обнаружила, что это не камень, а земля, и я лежу на этой земле, вцепившись в неё руками, а вокруг … звуки битвы и мне надо встать, но я не могу встать, потому что ноги мои придавлены чем-то тяжёлым. Но неожиданно мне становится легко и я встаю, даже взлетаю и смотрю на мужчину, лежащего под кучей других мужчин и понимаю, что это Тель-освободитель с портрета, и он лежит вниз лицом, уткнувшись в землю, из спины у него торчит какая-то пика, а вокруг него лежат мёртвые враги, руками он сжимает землю, будто бы хочет чтобы она помогла ему встать.

Следующее видение, я в тёмной камере, руки мои прикованы к стене, ноги мои тоже связаны цепями и ко мне подходит какой-то жирный боров и огромным кинжалом разрезает мне грудную клетку, я снова взлетаю и вижу, как он со страшной ухмылкой достаёт сердце из груди большого и некогда очень сильного и красивого мужчины.

После чего я устремилась вверх, так мне стало страшно и …

Пришла я в себя в кровати, в окно через приоткрытые шторы светило солнце.

Я вдохнула раз, другой. И вдруг поняла, что я знаю, знаю, как помочь модирам, знаю, как вернуть в этот мир ускользающую из него магию. Всё оказалось так просто, но одного я так и не узнала, как мне вернуть дочь.