Счастье на краю (СИ)

Глава 43

Я испугалась, глядя на заплаканную баронессу:

— Неужели не помогло? Но как же так? Ведь братьям Ринальди было остаточно всего нескольких часов. Может бы недостаточно плитки?

— Случилось, — мадемуазель Фантен, — сквозь слёзы ответила баронесса, — он вернулся.

И с этими словами баронесса обернулась в сторону входа в дом. На пороге дома, устало улыбаясь стоял Этьен Моран.

У меня отлегло от сердца:

— Как же вы меня напугали, госпожа де Вальмон, — сказала я, сама готовая разрыдаться от счастья, что плитка работает. Значит теперь надо разложить плитку вдоль улицы Вязов, так, чтобы Этьен мог беспрепятственно вернуться домой.

— Баронесса, мадам Таяна, — весело сказал Этьен, — пропустите, наконец, мадемуазель Мари во двор и давайте пройдём в дом, нам есть, что обсудить.

Когда мы расселись у стола, я заметила, что Этьен заинтересованно смотрит на мою и сумку и вспомнила, что у меня там ещё тёплые экспериментальные образцы от Марты.

Выложила несколько на стол, объяснила, как их есть. Баронесса сначала сморщилась, конечно, это была больше еда для простолюдинов, предполагалось, что едят руками, что было не свойственно аристократам. Но, глядя на довольно жующего Этьена, мадам Таяна всё же решилась и попробовала откусить кусочек. И уже скоро и Этьен и баронесса с удовольствием поедали вкусные бургермарты. Этьен съел два и продолжил коситься на корзинку, но мне надо было что-то принести мальчишкам Моран, поэтому я больше ничего не стала доставать из корзинки.

— Никогда не пробовал ничего подобного, — искренне сказал Этьен

— Вы вообще практически первые, кто это пробует, — улыбнулась я, — эту удобную еду будет делать моя подруга Марта, владелица таверны у Марты.

Увидев в глазах баронессы узнавание имени, я закивала:

— Да, госпожа баронесса, это та самая Марта, пирожки которой так чудодейственно действовали на модиров

Я случайно проговорилась, но баронесса тут же зацепилось за множественное число:

— Мари, вы сказали «модиров», значит ли это, что вы видели многих?

— Только двоих, это было братья Ринальди, — грустно ответила я, понимая, что баронесса всё ещё надеется, что её сын жив.

Ни баронесса, ни Этьен не знали раньше братьев Ринальди, поэтому долго их расспросы не продолжились.

— Этьен, — спросила я, — готовы ли вы ко встрече с семьёй? Завтра я организую укладку плитки вдоль улицы и, надеюсь, что вы сможете сами дойти до дома вашей матушки, без риска обратного обращения

— А я смогу перемещаться только там, где есть плитка? — задал весьма верный вопрос Этьен.

— К сожалению пока да, — грустно ответила я, — мы ещё не придумали как снять проклятие короля, но работаем в этом направлении.

Про себя даже «сплюнула», стало неприятно, что отвечаю людям словно бюрократ какой-то.

Но следующее, что произнёс Этьен, всё-таки успокоило мою совесть:

— Ну что вы не расстраивайтесь Мари, я уже рад и этому. Подумать только, завтра я уже смогу увидеть мою семью. Мне до сих пор кажется, что это сон.

Распрощавшись с баронессой и Этьеном, я отправилась в дом семьи Моран. Мне предстояла непростая задача, рассказать, что Этьен жив и теперь уже вполне здоров, но пока надо подождать до утра, да ещё и до того момента, как будет выложена плитка.

Зря я боялась, что не найду нужных слов. И маркиза и Эжени, сразу же приняли факт того, что Этьен жив, единственный момент, который было непросто урегулировать, это желание обеих женщин сразу бежать к дому баронессы де Вальмон. Я еле их отговорила, и всё-таки спросила, почему они не сильно удивились тому, что Этьен жив и с ним уже почти всё в порядке.

И маркиза, когда все успокоились, сказала:

— Мари, не удивляйтесь, что мы с Эжени так спокойно отнеслись к тому, что произошло ещё одно чудо. С тех пор, как вы появились в нашем доме, чудеса — это то, что стало неотъемлемой частью нашей жизни. Вы не представляете, как беспросветно мы жили до того момента, как вы постучались в нашу дверь. Я не устаю благодарить матушку Боншон, которая отправила вас к нам.

— Ну что, вы Элиз, — я даже смутилась, — вы и сами очень мне помогли, и стали родными людьми для меня, а вчера, вернувшись в ваш дом, я словно долмой вернулась, в семью.

В общем закончился наш разговор тем, что мы дружно все поплакали. Ну ладно Эжени, она по любому поводу устраивает слёзоразлив, но от себя и маркизы я такого проявления чувств не ожидала.

С утра только взошло солнце, а мы с маркизой уже вывели на улицу и тех, кто уже работал в доме и ещё пригласили несколько рабочих, и уложили плитку по той схеме, которую мы отработали в герцогстве де Мариньи.

За этим занятием и застал нас герцог де Мариньи, который приехал за мной и, судя по тому, что приехал он рано, что-то произошло.

Но мне так хотелось присутствовать на встрече Этьена с семьёй, что я даже не стала сразу расспрашивать герцога с чем он приехал, а только молитвенно сложила руки на груди и одними губами попросила немного подождать.

Герцог, которому я не рассказывала историю Этьена, а только упоминала о том, что видела модира в Шантильи, заинтересованно смотрел на то, что мы делаем.

Когда вся улица от одного дома до другого была подготовлена, к сожалению, плитки не хватило на большее, я вместе с маркизой, потому что Эжени замерла вместе с детьми на другом конце улицы, не в силах справится с волнением, отправилась в дом баронессы де Вальмон.

Уже на подходе к воротам, я увидела, что на той стороне кто-то движется, словно мечется с одной стороны в другую.

Баронесса де Вальмон вышла из приоткрытой калитки, широко улыбаясь и активировала ворота, которые нехотя, словно забыли, как это делается, медленно начали открываться, распахиваясь в разные стороны.

Я отошла чуть в сторону и увидела, как на другой стороне открывающихся ворот замер Этьен, который был гладко выбрит, короткие волосы были уложены, а не торчали в разные стороны, одет он был в красивый нарядный камзол, который был ему слегка великоват, но это было не важно.

Самым важнымнему несмотря на то, чтоатери, которая, словно не веря, что всё это не сон, подошла к сыну и рукой потрогала его лицо, второй рукой взяла его за плечо и прижалась к нему, и несмотря на то, что была ниже ростом, как будто стараясь укрыть сына от всех тех невзгод, которые могут «свалиться».

— Это очень трогательно, не правда ли, — я вздрогнула, когда услышала голос герцога, прозвучавший за моей спиной. Увлекшись сценой встречи сына и матери, я не услышала, как герцог подошёл.

— Да, — кивнула я, не в силах ещё что-то сказать, потому что к глазам снова подкатывали слёзы, а в горле появился ком.

— Я представляю, что и вам хочется обнять своего ребёнка, Мари, — тем временем продолжил герцог.

Слёзы в моих глазах моментально пересохли, и я развернулась к герцогу:

— Вы хотите сказать, что нашли способ отправить меня в замок к графу де Демартен и готовы отпустить меня?

— Да, Мари, я готов отпустить вас, потому что другой такой шикарной возможности попасть к графу может и не представиться. Дело в том, что граф ищет… экономку. И его управляющий обратился к моему хорошему другу с просьбой дать объявление и прособеседовать тех, кто мог бы подойти графу.

Я сразу же подобралась:

— Леонард, я обязательно пройду это собеседование, куда надо ехать?

Герцог улыбнулся:

— Вы уже прошли его, Мари, и завтра вы выезжаете в графство Демартен, в замок «Лебединый край».

Мне захотелось попрыгать и расцеловать герцога. Какой же он всё-таки хороший работодатель, всё устроил.

— Но… — внезапно произнёс герцог, и я остановилась:

— Что ещё за «но»?