Сбой реальности. Книга 4

Глава 21

[Поздравляем! Задание выполнено успешно: Из лап смерти.]

[Цель: Найти способ спасти Юлиану от гибели.]

[Награда: Юлиана остается жива.]

— Миша, — слышу я голос, — может ты наконец откроешь эту сраную дверь? Тут ситуация выходит из-под долбанного контроля! — кто-то незнакомый, встревоженный, но одновременно с этим властный, кричит кому-то.

— Делаю, док! — отвечает, судя по всему, Миша. Кем бы он ни был.

Перед глазами начинают всплывать привычные очертания интерфейса. Где я? В реальности, в игре, в том лимбе? Но глаза мои закрыты, веки тяжелы, как будто я спал очень и очень долго.

— Вот так, ставь стимуляторы, сразу флакона три, и подай мне адреналин! — отдает команды все тот же «док». Миша суетится, толкает металлическую тележку, которая с противным лязгом укатывается в сторону и ударяется о стену. Спустя мгновение чувствую жар по телу — в меня что-то вливают, и я, походу, в какой-то клинике или больнице.

— Суетись, черт ты недобитый, хрен моржовый! — отчего он так паникует?..

Сквозь гулкий стук собственного сердца в уши стал проникать звук извне все четче. Писк аппаратуры жизнеобеспечения, гомон и споры. Взгляд невольно упирается в строчку даты: февраль 2091. Когда уходил — был декабрь…

— Док, сердечный ритм восстановлен, аппаратура зафиксировала мозговую активность! Жить будет! — восторгается Миша.

Жить будет, значит… Мгновением ранее я размышлял, будет ли жить Юля. А сейчас кто-то борется уже за мою жизнь.

Пора открывать глаза, Майкл. Ты, судя по всему, спал слишком долго. Пора встретиться с последствиями.

Крышка медкапсулы отъехала в сторону. Кто бы мог подумать, я за всю свою прошлую жизнь не лежал так часто в регенеративных капсулах, как за последние несколько месяцев. Круто же изменилась моя жизнь. Веки, наконец, поддались, хоть и не без труда.

Свет, будто к моему носу поднесли солнце. Все яркое, выжигающее сетчатку. Сразу захотелось зажмуриться, отвернуться. Доспать еще «пять минуточек». Но меня стали тормошить.

— Очнулся? — совсем без врачебной этики обратился ко мне человек, внешним видом напоминающим медведя. Такой же здоровый и волосатый. Миша, чтоли?

Я хотел ответить что-то, даже раскрыл рот, но вышло только: — У-э-э.

Все, баста. Я — овощ?

— Миша, воды дай, и пошустрее. — говорит мужик, и тянет к моему лицу косматую лапищу. Точно медведь. Нащупывает у меня на шейном позвонке какой-то провод и беззастенчиво его выдирает.

— Где… я… — смог я проговорить после того, как немного попил.

— Дома, не ссы в компот, там повар руки моет. Сейчас твои подойдут, ты полежи пока.

Я предпринял попытку встать, но ослабевшее тело не слушалось. В строчке негативных состояний заметил новое:

[Негативный эффект: Истощение.]

[Ваше тело испытало критические перегрузки и длительное время пребывало в коме.]

[Все характеристики снижены на 95%]

[Времени до окончания: 3 суток.]

Доктор, или лаборант, или практикант, черт знает, по имени Миша, любезно принесший мне воды, выглядел сутуло, забито и сконфуженно. Его образ был довершен сильными залысинами, крючковатым носом и жидкой бородкой без усов. Он явно не находил себе места.

Я осматриваюсь вокруг, пока выдалась такая возможность: док, который меня лечил, мыл руки, и из-за своего гигантского роста ему приходилось сильно наклоняться. А раковина на его фоне выглядела игрушечной. Стены чертовски сильно напоминают наш медблок, тот же ряд капсул, стеллажей с медикаментами, связки проводов по полу. Замечаю на внутренней стенке название капсулы: Эпсилон. Не наша, у нас другая модель. Не помню название.

— Майк! — ураганом в лечебницу влетели трое: Илья, Юля и Мэй. Взгляды заполошенные, в них читается немой вопрос. Но не успел я подать признаки жизни, как великан разворачивается к входной двери и рявкает.

— А ну брысь, вас не звали. Я не окончил осмотр.

— Как он? Как он⁈ — наперебой беспокоились друзья.

— Я не окончил осмотр. — сухо, вытирая руки стерильным полотенцем, ответил доктор. — Я вызову, когда что-то узнаю. Дайте работать.

И бесцеремонно захлопнул за ними дверь.

Как же я соскучился по своей команде.

— Майкл Ли, — обращается он ко мне, нависая. — широко раскрой глаза.

Я выполняю команду, и тут же получаю еще одну ослепляющую вспышку — мне в глазное дно светят ярким фонариком, придерживая толстыми пальцами веки.

— Теперь рот. — я вновь выполняю указание. Не пойму, я на приеме у лора, чтоли? Смотрит мне в глотку, записывает свободной рукой в блокнот.

Затем долгое обследование, без единого вопроса в мой адрес. Он проверил все: слух, обоняние, зрение, двигательные и моторные функции, рефлексы. Одним словом — все. Финальным штрихом стал забор анализов. Кое-что Миша вынул из отсека для биологических отходов капсулы, кровь взяли из вены и пальца. Причем так много, будто на продажу.

Бесконечно сильно хотелось есть и спать. Хотя, казалось бы, выспался на всю жизнь вперед.

— Итак. — наконец начал доктор, отложив блокнот и сев передо мной на крошечную табуреточку. Впрочем, это только контраст — табуретка была нормальной. — Ты провалялся в коме полтора месяца. Если быть точным — сорок девять дней. Как твои ощущения?

— Что вы хотите услышать? — не понимаю я.

— Что ты чувствуешь. Где болит, что болит, ноет, беспокоит, не важно. Даже если геморрой обострился, ты обязан мне сообщить. — наставническим, руководящим тоном ответил мне мужчина.

— Ничего не болит. Есть хочу. — про Юлю спрашивать смысла не было. Я видел ее в добром здравии, розовощекую, живую и без видимых следов минувших событий. Это очень, скажу я вам, успокаивает.

— Хе, — хмыкает здоровяк, раза в полтора крупнее Ильи, — если есть хочешь — значит, жить будешь.

— А вы не были в этом уверены?

— Не был. Миш, дай планшет. — говорит он помощнику. Тот спешно дает то, о чем его попросили.

— Гляди. — он разворачивает устройство экраном ко мне и тычет пальцем в ничего не значащие для меня строчки, графики. — тебя можно смело отправлять в институт на опыты. Побочным эффектом станет то, что тебя разберут на запчасти, ну да это уже конспирология. А вот факты.

— Факты?

— Одиннадцать браслетов, Майкл. — снова тычет в графики, и они обретают смысл. — Это хронология, восстановленная из рассказов твоих людей и того, что я смог понять через скрининг и анализы. Одиннадцать, ты совсем жить не хочешь?

— У меня не было выбора, — вдруг стыжусь я. — но сейчас ведь все нормально?

— Потому и говорю — в лабораторию тебя надо. Ты в порядке, только изможден. Все эти полтора месяца ты жрал питательные смеси из трубок так быстро, будто с голодного края. И организм принимал все. Могут быть проблемы с витаминами, если струя будет зеленая — не пугайся.

— Кому я обязан своему спасению? — спрашиваю я, а в голове провожу подсчеты. Значит, в лимбе я провел всего лишь минуту, чуть меньше даже…

— Юрий Федорович. — отвечает он так, будто мне это может что-то сказать. Я смотрю на него непонимающим взглядом.

— Фамилия Полоцкий тебе о чем-нибудь говорит? Ну так вот, позвони ему, вырази благодарность. — ухмыльнулся он, хотя мое чутье говорит, что этот человек просто так улыбается. Видимо, это самое добродушное, что он смог из себя выдавить.

— А где я? — продолжил я сыпать беспокоящими меня вопросами.

— Сказал же, у себя дома. Скажу я тебе, забраться в эту дыру было той еще задачей. Опять же, спасибо Полоцкому, предоставил «Вольт» из своей коллекции.

Вольт — аббревиатура и просторечное название летающей капсулы на магнитной подушке. Исключительно дорогое транспортное средство. А расшифровка для несведущего может показаться замудренной — Воздушно-оптический Летающий Транспорт. Причем тут оптический — вопрос не ко мне, а к инженерам. Черт бы с ними.

— У меня сейчас очень много вопросов. — не унимался я, чувствуя, как ко мне возвращаются конечности. Я уперся руками в ручки и предпринял попытку встать. Вопреки ожиданиям, меня никто не спешил останавливать. Я смог сесть.

— Давай ты задашь их потом? Тебя ждут друзья, новости, обязательства. Я остаюсь тут еще на какое-то время, мои командировочные оплачены, надо тебя «выходить».

Не без помощи «помощника» с носом орла, я смог из капсулы выбраться. И даже устоять, хотя стоило это мне титанических усилий. И когда я ощутил под собой земную твердь, на и без того натерпевшееся туловище навалился груз ответственности. Что было все эти дни? Что там в игре, что здесь? Эти вопросы раздирали меня изнутри, требовали ответов. Но, полагаю, всему свое время.

— Миш, впускай их, пусть принимают лежебоку. — командует Юрий Федорович, и лаборант спешно выполняет указание. Дверь распахивается, в помещение медблока вваливаются мои друзья, по всему видимо, ожидавшие решение доктора снаружи.

Мне помогли одеться, сопроводили к лифту, по моей просьбе — сразу в столовую. Вместо жирного, здоровенного куска мяса, мне принесли невнятного цвета юшку в стакане, в котором издевательски торчала трубочка.

— Господин… — виновато пялится в пол камердинер, поставив передо мной мой «обед». — По приказу вашего лечащего врача, мы приготовили этот восполняющий водно-солевой баланс бульон с витаминами, микроэлементами и…

— Не продолжай, — комок подкатил к горлу, — это то, что мне можно есть теперь?

— Да, — все так же виноватясь, ответил Альфа, — когда вы поправитесь, обещаю, приготовим что захотите.

— Добро, принимается. — я забираю стакан и робко делаю глоток. Впрочем, зря я быканул на жижу, вполне сносно. Но явно не кусок мяса.

Друзья, почему-то, мялись в нерешительности. Боролись с бестактностью прежде, чем сорваться и начать спрашивать? Или я чего-то не знаю? Камердинер удалился, и тишину я решил нарушить первый.

— Ну, как вы тут? — мой воспаленный длительным бессознанием мозг не придумал ничего лучше нейтрального вопроса.

— Тут столько надо рассказать… — здоровяк Илья, раздобревший еще сильнее за время моего вынужденного отсутствия, старался избегать моего взгляда. Юля, сидящая очень близко ко мне по левую руку, гладила мое предплечье и прерывисто дышала, обжигая мою кожу на шее.

— Начните уж. — пожимаю я плечами.

— Давай лучше ты первый. Как ты? — перекидывает «картошку» на мое поле Мэй, сидящая рядом с Ильей. Она, своими чернющими глазами, смотрит куда-то вглубь меня.

— Ну… нормально? Ничего не понимаю, правда, но это вроде как естественная реакция на такое длительное отсутствие? — полувопросительным тоном ответил я.

— Да, нормальная. — нежно, успокаивающее сказала Юля. — Майк, ты…

Мне было приятно это воссоединение. Надеюсь, они не огорошат меня чем-то, что смажет впечатление. Приятно, вот так, возвращаться. Но девушка застопорилась на полуслове, взглянула мне в глаза, встретилась с моими. И поцеловала меня. Так ярко, как в первый раз.

Когда с любезностями было покончено, ребята взяли себе кофе на всех, чтобы не сидеть за пустым столом, и рассказали все, как было. Когда я достучался до Юлиного слепка в глубинах лимба, ее тело в реальности зашевелилось, сложило руки на груди, и ее озарила вспышка. Это заклинание крестоносца, «Возложение рук», снимающее все статус-эффекты и восполняющие полный объем жизни. Ультимативное заклинание, учитывая его полезность. Но и откат длинный, ровно сутки.

Именно в тот момент удалось купировать последствия игровой смерти. Как оказалось, для топ игроков участие на турнире не отменяет общих правил. Она бы умерла, не будь у нас «штатного администратора» в лице Мэй, которая вовремя выдернула девушку в реальность. Сейчас моей рыжей спутнице ничто не угрожает, она полностью восстановилась, и уже даже входила в игру — с ее персонажем тоже все в порядке. Тут игровая механика сработала как надо.

Дальше мы обсудили Ауралис. Тут мне, признаться, стало очень досадно. Остров наш пал под осадой тварей из разлома, когда он «разверзся». То есть, в той форме, в которой он появился, он был лишь на первой стадии. К текущему моменту игрокам так и не удалось отыскать в Северном море наш остров. Илья поделился, что тщательно следил за развитием событий — на форумах игроки жалуются на тупую администрацию, которая не учла эффект «Усталости», из-за которой летающие питомцы не могут длительное время находиться в воздухе, им требуется суша. А ее нигде не было. Потому, сильнейшие кланы, заинтересованные в поиске этого разлома, объединились, и стали строить корабли. Как раз кстати и обновление игры поступило: новые ремесленные и транспортные профессии. Теперь игрокам доступно мореплавание и все сопутствующие этому атрибуты. Строительство первых верфей почти завершено.

Леон нас не предал, как объяснили друзья. Они поддерживают связь, но о причинах моего отсутствия молчат. Он хорошо себя зарекомендовал, и я увидел в глазах команды, что теперь они воспринимают мечника как «своего», позабыв о том, что он сделал. В целом, я с ними согласен.

Турнир завершился победой команды от «Стальных драконов». Наградой стал легендарный меч «Алувэ Фалар», по легенде принадлежащий эльфийскому воину-волшебнику. В тех же форумных обсуждениях упоминалось, что завладел клинком Лестер, отвалил баснословные деньги на изменение своего класса, и теперь он не маг льда, а что-то другое. Тут история умалчивает.

— Та-а-ак… — выдохнул я и, совершенно не стесняясь, жестко сёрбал остатки со дна стакана. Вкусная штука. — Выходит, мы снова почти в начале пути?

— Верно подмечено, братишка. Почти. — зычно гыкнул Илья, и навалился на стол. — Но, в сущности, ты ничего не пропустил. Давай, возвращайся в строй, нас ждет много всего впереди.

— Майк, ты не хочешь пригласить Леона сюда? И Феса с Кирой заодно. — вдруг спросила меня Юля.

— С чего бы вдруг? — насторожился я.

— Как мы объяснили, со всеми держим контакт. У Феса проблемы с деньгами, он переехал к Кире в Нью-Блисс, но с работой там еще хуже. — принялась она объяснять. А я лишь вставил короткую ремарку:

— Да уж, где сейчас хорошо…

— Вот-вот. Они там с БЖУ на воду перебиваются, почти не играют. А тут им было бы проще…

— Хорошо, я это обдумаю. А насчет Леона что?

— Он хороший. Только заплутал. Пока не играет — сидит в своей каморке, света белого не видит. Я боюсь, что…

— Да сделает он с собой что-то. — вклинилась Мэй. — Поболтали мы с ним в онлайне. Юля попросила. — пожала та плечами.

— Хорошо, это я тоже обдумаю. — мне не очень понятна их мотивация, но я, видимо, не владею полной картиной.

— И ты должен знать кое-что еще… — вот оно. Та горькая попка огурца во вкусном салате. Я вопросительно уставился на Мэй, это она сказала.

— История твоего спасения. — черт, а я ведь должен был спросить об этом в самом начале. Еще туговато соображаю. Но мне простительно. Я почесал затылок, который ныл после выдернутых из спинного мозга проводов.

Мэй говорила обстоятельно, долго, не упуская подробности. Прошла всего минута, как я погрузился в лимб. Мое тело осталось в реальности, но мы и предполагали, что так будет. Что тогда бродило по тем серым местам мне остается только гадать. Ну или спросить того, кто знает. И я уже знаю, кого спрашивать. Я вспомнил запах сигар и виски.

У меня была тяжелейшая передозировка. Принцип работы Аркданса состоит в том, что он перехватывает синапсы и трансформирует их в приемники для сигналов серверов Арка. Но, это так он работает у простых игроков. Мы же принимаем сигналы от чего-то другого. Кажется, у этого какая-то паранормальная сущность, о которой так же можно только догадываться.

Нормой для человека является один браслет в сутки. Это восемь часов игры. Крайне редко можно прибегнуть ко второму браслету подряд, если есть такая необходимость. Третий вызывает тяжелые последствия для разума и рассудка.

Одиннадцать почти убили меня, и я полностью утратил контроль над телом. Синапсы перестали проводить электроимпульсы. В сущности, нечто похожее было и с Юлей, но только у меня это имело все клинические проявления. И это возможно было вылечить. В попытке решить, как помогать теперь мне, друзья загнали себя в тупик. Мне не сообщили, чья идея была попросить Полоцкого помочь, но результат здесь. Сидит в медблоке, гоняет своего помощника. Медведь Юрий, прибывший сюда с Эпсилоном на Вольте. И теперь мы должны встретиться с Сергеем вживую, когда я приду в себя.

Что ж, ни минуты покоя, да, Майкл?