Сбой реальности. Книга 4

Глава 2

На сообразительность я никогда не жаловался. Но сейчас, ситуация настолько сильно застала меня врасплох, что я вообще не понимаю, что происходит. Ощущение неестественного, могильного холода прошлось по коже, заставив волосы на руках встать дыбом. Мы только что были в игра. Я был в Храме стихий, в спокойном, почти волшебном месте. А теперь — экстренный выход, и все мое естество кричит — беги. Голос, тихий и спокойный, как завывание морозного ночного ветра, прозвучал из угла комнаты.

— С возвращением, господа. Меня зовут Саин Леонхарт. Илья, Юлиана, я пришел поговорить.

Этот голос. Я бы узнал его среди тысячи. Холодок страха пронзил позвоночник, и в ту же секунду — ярость. Глухая, первобытная, накатывающая, как прилив. Я оборачиваюсь так резко, что чуть не валюсь с кресла. В полумраке у дальней стены стоит человек. Высокий, с бледным, почти болезненным лицом и пронзительными глазами. Бессменная черная кожаная куртка, испанка, аккуратно выбритая на лице, и совершенно лысый череп. Саин Леонхарт, сучий ублюдок, собственной персоной. Он выглядит так же, как в тот день… В те чертовы дни.

Подсознание срыгивает в мое мировосприятие воспоминания в мельчайших событиях. Холодные металлические стены того бункера. Боль от рвущейся плоти, выдранных ногтей. Он методично пытался меня сломить, играясь. Его голос до сих пор звучит в моих ночных кошмарах. Но сейчас… сейчас все иначе. Я больше не тот загнанный зверек, которым был тогда, в первые дни обретения своего статуса. Не позволю ему снова выбить у меня почву из-под ног. Не сегодня. Никогда.

Юля делает шаг назад, зацепившись за кресло. Лицо ее побледнело, дыхание сбилось. Она прижимает руки к груди, с ужасом глядя на Саина. Я слышу ее рваный шепот.

— М-майк… кто это?..

Илья не теряет времени на вопросы. Он моментально занимает боевую позицию, его тело начинает покрываться металлическим блеском.

— Ты кто такой, мать твою? — бросает он в лицо незнакомцу, его голос низкий и глухой от ярости.

Саин даже не смотрит на него. Продолжает говорить спокойно, словно встреча с нами — это просто незначительный эпизод его вечера. Строчка в ежедневнике.

— Выдыхай, здоровяк, я не драться с вами пришел. Хочу лишь предложить вам сделку. Мой хозяин считает, что ваш потенциал велик. Почему бы вам не присоединиться к нашему делу? К фракции Омен.

Мои кулаки сжимаются так сильно, что пальцы едва ли не пробивают мои же ладони. Я делаю шаг вперед, с каждым тактом моего сердца прокручиваю в голове, что если в доли секунды выдерну кинжал из инвентаря и сокращу дистанцию, я его прикончу.

— Саин. Ты думаешь, что можешь просто явиться сюда и начать вербовать моих людей? После всего, что ты сделал?

Он наконец удостаивает меня взглядом. Насмешливая улыбка мелькает на его губах.

— А, Майкл. Ты тоже здесь? Какая встреча, рад видеть тебя в добром здравии. Сколько там времени прошло? Я успел соскучиться по нашим… беседам.

Мой пульс бьет в ушах, как молот. Каждое его слово — как игла под кожу. Он делает шаг вперед, и я тоже. Между нами всего пара метров, и я готов врезаться в него всем телом, сбить с ног, разорвать на куски, если потребуется. Но Саин не двигается дальше. Его взгляд снова переключается на Илью и Юлю.

— Вы можете получить куда больше, чем имеете сейчас, — говорит он мягко, но в голосе скользит что-то неестественное, паранормальное. — Майкл отказался, и посмотрите, чем это для него обернулось. Прятался по заброшкам и мотелям, как мышь.

— Да пошел ты! — рычит Илья, вскидывая кулаки для боя. Он делает шаг вперед, но Саин, словно вкопанный, не отступает и даже не напрягается. Напротив, его улыбка становится шире.

— Отказ — это ваш выбор. Но знайте: следующее предложение мой хозяин озвучит с иным контекстом. — его голос обволакивает, как туман.

— Я тебе сказал, нахер пошел, обмылок, пока я тебе бошку не свернул! — сотрясая стены басом рычит здоровяк. Я замечаю, как дрожат его пальцы. Он знает, подсознательно, что этот человек опасен. Даже больше, чем кажется на первый взгляд.

Юля не произносит ни слова. Ее глаза расширены, а дыхание частое и прерывистое. Она, как завороженная, смотрит в одну точку, не в силах противиться убийственной ауре нашего гостя.

— Что ж, ваше право… — лысый отступает в тень, слепое место. Сливается с ней, растворяется, словно его здесь никогда и не было. Последние слова отдаются эхом в комнате.

— Подумайте над моим предложением. В ключевой момент оно может спасти ваши шкуры.

И тишины. Лишь биение сердца, вытесняющее все прочие звуки. Я смотрю в угол, где он исчез, и ничего не вижу. Он ушел. Просто взял и, сука, исчез, как долбанный призрак.

Мы замерли в мертвецкой тишине, оставленной после визита Саина. Инстинкт самосохранения… только он один помешал мне на него напасть. В тот раз, когда он пытался меня пристрелить, я этого не ощущал. А сейчас у меня буквально затряслись поджилки. Нет, так не пойдет. Нужно срочно становиться сильнее. Сколько еще подобных монстров бродит по миру?

Слышу дыхание Юли, выдающее ее состояние — она еле дышит, еле стоит на ногах, будто боится, что любое движение вернет Саина обратно. Я закрываю глаза, пытаясь подавить дрожь в руках. Злость кипит во мне, но она бесполезна, как пар в закрытом котле. Он ушел. Просто появился, сказал свое, оставил сраное предупреждение и растворился, как мираж. Я чувствую, что теряю над собой контроль. Что же делать. Нужно что-то сказать.

Резкий звук шагов по коридору возвращает меня в реальность. Мэй врывается в комнату, будто ее сюда принесло ураганом. В ее глазах читается тревога, и она лишь усиливается, видя наше состояние. Волосы у нее растрепаны, на лице застыл страх и непонимание — это не та Мэй, что обычно ведет себя хладнокровно и уверенно.

— Что за чертовщина здесь происходит⁈ — ее голос резок и громок, она обводит взглядом нас и комнату. — Системы безопасности зафиксировали вторжение, тут все на ушах стоит! Турели активированы, дроны подняты по тревоге, но я ничего по сканерам не вижу. Кто это был? Кто сюда проник?

Я молча смотрю на нее, все еще пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Потом говорю низким, сдавленным голосом.

— Это имя тебе ничего не скажет. Но, кажется… он не совсем человек. И вряд ли наша или любая другая система безопасности в силах его остановить.

Темноволосая замирает, словно обдумывая мои слова, потом мотает головой, не веря услышанному.

— Это невозможно… Я проверила все. Доступы защищены, камеры, датчики движения — ни одно живое существо не должно было приблизиться к базе на пушечный выстрел. — Она резко обрывает себя, будто только что поняла, что ляпнула какую-то глупость.

Я поднимаю взгляд и, собравшись, спокойно добавляю.

— В этом нет твоей вины. Кажется, оно, — я выделяю это слово, — априори знает, где мы находимся.

— Я видела камеры, Майк. Ты упоминаешь только одного «человека». Тут их было двое. Еще девушка, в черном облегающем костюме, с черными волосами.

— Мы видели только одного. Если камеры засекли что-то еще — сохрани запись, я должен ее видеть.

Мэй кивнула, потерла виски. Видно, что она пытается взять себя в руки, но потрясение дает о себе знать. Пока она обдумывает ситуацию, рыжая срывается с места и подходит ко мне. Ее лицо все еще бледное, в глазах блестят навернувшиеся слезы.

— Майк, Майк… кто он? Как он… почему он здесь? — ее голос дрожит, на грани истерики.

Илья тоже подходит ближе, сложив свои огромные ручищи на груди. Его лицо серьезно, глаза внимательны и сосредоточены.

— Да, братишка. Ты, похоже, знал этого типа. И явно не рад был его видеть. Пора рассказать, что происходит.

Я тяжело вздыхаю. Не хочется бередить эту рану, вновь ворошить часть своей жизни, которую я хотел бы забыть, как символ собственной слабости. Но они имеют право знать, да и скрывать особо смысла нет. Я присаживаюсь на край своего кресла для погружения и, уставившись в пол, начинаю говорить:

— Илья, помнишь, тебе позвонил какой-то парень, не помню его имени, и потребовал, чтобы ты зашел в игру по моей просьбе? Я тебе тогда объяснил, что меня похитили.

— Помню. — кивает он. Я продолжаю.

— Я тогда возвращался с тренировочного зала. Помню лишь удар по голове, дорогу в багажнике. Мало приятного.

Юля садится рядом, ее рука осторожно ложится на мою. Она вся во внимании. Илья стоит напротив, не сводя с меня глаз.

— Саин с группой людей приволокли меня к подземному бункеру, за трущобами, на свалке. Встретил меня какой-то дед, представился Хауллом. Говорил спокойно, уверенно. сказал, что ему нужен я, и что он видит во мне потенциал. Вот как сейчас Саин вам говорил. Но я отказался тогда. — я останавливаюсь на секунду, вспоминая то жуткое ощущение беспомощности, когда он впервые приблизился ко мне, прикованному к койке. — этот Саин просто исполнитель. Он выполняет волю этого Хаулла, и задача была меня сломить.

Юля вздрагивает от каждого моего слова, напрягается, сжимая мою руку сильнее. Я стараюсь не смотреть ей в глаза, стыдясь тех событий, и боясь увидеть там ужас. Или презрение.

— Каждый день… пытки. Он выдирал мне ногти. А я уже тогда был… ну, регенерация, все такое. Он возвращался каждые восемь часов, хоть часы сверяй, ублюдок. Раз за разом, снова и снова. — Я стискиваю зубы, не желая погружаться в воспоминания глубже. — Сейчас жалею, что когда выбирался из того бункера, не разнес его целиком к херам собачьим, тогда думал лишь о спасении.

В студии повисает гнетущая тишина. Только легкий шум вентиляции нарушает ее. Илья шумно выдыхает, мнет пудовыми руками лицо.

— Твою ж мать… — тихо выдыхает он.

Мэй молча стоит в углу комнаты, скрестив руки на груди. Юля, наконец, находит в себе силы включиться в разговор.

— И что значит… его приход? Нас тоже ждут пытки?

— Я НЕ ПОЗВОЛЮ. — вырывается из меня гораздо громче и злее, чем я рассчитывал. — Костьми лягу, но заберу в могилу этого обмылка с собой.

Мы удостоверились, что на базе никого не осталось. Отсмотрели записи с камер, действительно, Саин был не один.

— Слушай, Майк. — вкрадчиво обращается ко мне друг, — помнишь, мы сидели у тебя, и твой домашний ИИ сказал, что кто-то приходил?

Я даже отдаленно не мог вспомнить, о чем он говорит. Покачал головой.

— Не суть, я еще просил тебя скинуть мне запись, мол, поспрашиваю своих. Так вот, я глянул ее пару раз, потому запомнил. Я эту парочку узнаю. Они тогда и к тебе приходили… Это сто процентов они были. Рожа протокольная слишком запоминается.

Когда стало понятно, что на базе больше угроз нет, Мэй принудительно выключила режим боевой готовности и реагирования на угрозы. Я попросил дать мне время побыть одному. Все, что я считал успехом до сей поры, разбивается о жестокую действительность — я даже не могу представить, какими силами могут обладать люди, которым я вознамерился бросить вызов. И я свято уверился в том, что мне все по плечу.

Я сидел один в нашей с Юлей комнате, не в силах оторвать взгляд от своих рук. Казалось бы, что такого страшного в обычных пальцах? Кожа, мышцы, кости. Но я помню, как Саин выдирал из меня ногти плоскогубцами. День за днем. Медленно, методично, словно смакуя процесс. Я сжимаю кулаки, так сильно, что суставы хрустят. Слишком хорошо помню ту боль. Слишком хорошо помню его ухмылку.

Шум за спиной возвращает меня в реальность. Дверь тихонько приоткрывается, и в комнату заглядывает Юля. Ее лицо все еще слегка бледное, но глаза спокойные, внимательные. Хоть и покрасневшие. Она входит без слов, осторожно, стараясь не шуметь, закрывает за собой дверь и подходит ко мне, так тихо, словно кошка.

— Майк, можно я к тебе?.. — ее голос мягок и тих.

Я оборачиваюсь от окна на нее. Она спросила для проформы, потому что намерена поступить по своему. Просто села рядом, коснулась моего плеча. Прикосновение теплое, обволакивающее. Словно та необходимая мне соломинка, вытягивающая меня из бездны темных воспоминаний.

— Ты как?.. — она говорит осторожно, будто боится задеть меня.

Я пожимаю плечами, пытаясь выдавить что-то вроде спокойной улыбки. Вышло криво. Потому что на самом деле внутри все горит и клокочет. Страх за нее и за Илью, панические попытки найти способ избежать угроз, перестать быть беспомощным. Да, проклятая беспомощность. Я не знаю, как защитить их от таких существ, как Саин. Насколько бы сильным я не стал, сейчас я думаю, что все это бесполезно.

— Да… нормально все, — отвечаю я, но сам в свои же слова не верю.

Она качает головой и обнимает меня. Ее тонкие, холодные руки обвивают мое плечо и шею, а ее волосы, пахнущие булочками с корицей щекочут мне нос и подбородок. Я чувствую ее тепло и понимаю, что она тоже пытается так успокоиться. Это нужно не только мне.

— Когда он появился… я думала, что умру, — признается она тихо, и в ее голосе слышится дрожь. — Это был первый раз, когда я действительно испугалась. По-настоящему. И даже когда Марину… было не так.

Я вздыхаю и притягиваю ее ближе. Мне тяжело видеть ее в таком состоянии. Хочется защитить от всего этого, но я не знаю пока, как этого достичь.

— Он ушел, ты в безопасности, Юль. Я больше не позволю ему приблизиться к нам, — говорю я твердо, четко для себя решив, что в следующий раз без раздумий кинусь его убивать. И не важно, по силам мне это будет или нет.

Она поднимает на меня взгляд, в ее глазах страх заменяется на веру. Она молчит несколько секунд, а потом произносит то, что я сам боюсь признать:

— Ты ведь не знаешь, что делать дальше, да?

Я медленно качаю головой. Да, не знаю. Мы в постоянном стрессе и опасности. И сегодня, когда я почти поверил в то, что мы не так уж просты, Саин щелкнул нас по носу, показав, чего мы на самом деле стоим. Он может появиться где угодно. Ни одна система безопасности его не остановит. И если Хаулл что-то задумал, он нас в покое не оставит.

— Но мы не будем бояться, — говорит Юля твердо, сжимая мою руку. — Мы справимся. Вместе. Ты — справишься.

Ее слова заставляют меня болезненно выдохнуть, будто с плеч сбросили вес якоря атомного ледокола. Мы сидим так еще несколько минут, молча. Ее присутствие помогает мне прийти в себя. Я снова обнимаю ее, теперь более уверенно, и говорю:

— Спасибо, что пришла.

Она улыбается и едва заметно касается кончиками пальцев моего лица.

— А куда я денусь? — шутит она, пытаясь разрядить обстановку.

Ее слова заставляют меня чуток улыбнуться. И если до этого разговора я был готов сделать шаг назад, то теперь не позволю себе этого. Только вперед.

Ужин был не таким, как обычно. Мэй старалась создать атмосферу нормальности, что-то лепетала о том, как ей грустно без натуральной еды и какое клевое вино она нашла на складах базы. Но ее слова звучали бессвязно, будто она сама не верила в то, что говорит. Я знал, что она пытается отвлечь нас, но напряжение висело в воздухе так плотно, что хоть топор вешай.

— Господа, — обратился к нам камердинер, возникший будто из ниоткуда. — Как ваш ужин?

Я ковырял вилкой в тарелке с синтетической карбонарой. Вот что ответить ему? Что у нас все ок? Ну да, не объяснять же ему. От мук размышлений меня избавил Илья.

— Все отлично, мужик, не волнуйся. А ты сам-то ешь что-то?

— Эм… — ИИ замялся, переваривая вопрос. — Нет, господин, мы не нуждаемся в пище.

— Жаль, я б налил тебе винца. — отхлебывает друг несколько мощных глотков.

— Благодарю за ваше радушие. Что ж, если понадоблюсь — только дайте знать. — и удаляется, как ни в чем не бывало.

Юля сидела молча, ее взгляд был уставший и потухший. Несмотря на внешнюю невозмутимость, я видел, как она нервно теребит край своей футболки. Илья тоже был не в своей тарелке. И я, честно говоря, тоже пока не знал, что делать со всеми этими мыслями в голове. Саин, Хаулл, Абсолют, кланы, топы, фракции и корпорации… Все это висело над нами, как темные тучи, и мы не могли даже представить, что именно нас ждет дальше.

— Майк, расскажи нам, что ты там видел? — обратилась ко мне рыжая, сделав глоток алого напитка. — Ты сказал, что на минутку куда-то телепортируешься. Что ты видел?

Я кивнул, хотя и не был уверен, что это лучший момент для объяснений. Но, так или иначе, оставаться в атмосфере бездействия и апатии мы не могли.

— Да, — откликнулся я, подбирая слова. — Меня телепортировало в неизведанную в Арке локацию, остров называется Ауралис. Заброшенное место с храмом стихий в центре. Я там потрогал, потыкал — и получил продолжение задания. Теперь я должен настроить по всей карте пять храмов на местах силы. Понятия не имею, как, а главное зачем, но даже базовая награда за простой визит туда впечатлила.

Илья поднял взгляд, явно заинтересованный. Он всегда был склонен к стратегическому мышлению, особенно когда речь заходила про бенефиты.

— Так, и что за награда?

— Менгир телепортации. Путеводный камень. Из храма можно прыгать на любой из трех континентов, по осколку на каждый. Ну и групповой портал туда.

— Стоп, ты и нас можешь перенести туда? — глаза друга расширяются.

— Вроде того. Надо пробовать. — киваю я и пригубляю вино. Вкусное, с кислинкой, чуть вяжет язык, пахнет сливой и травами.

— Хочу посмотреть… — мечтательно протягивает Юля, наконец, оживившись.

— Я покажу, давайте просто переживем этот день. — соглашаюсь я.

— Интерешно ведь, што еще видел? — не унимался здоровяк, вгрызаясь в синтетический стейк, и говоря невнятно из-за набитого рта.

— Храм этот скрыт в самом сердце острова. Все вокруг окружено океаном, а метка на карте ведет в открытое пространство на самом краю большого мира. Больше не знаю, что добавить, смотреть надо. Я особо не успел что-то выяснить.

— В следующей сессии ты обязан нас туда привести. Есть у меня пара идей. — прожевав, сказал друг.

— Я о другом поговорить с вами хотел, — переключаю я внимание группы на вопрос, который меня волновал. Но с последними событиями он встал острее.

Три пары глаз уставились на меня сосредоточено, ожидая чего угодно.

— Вчера мне на комм написал один старый знакомый. Имя вам ничего не скажет, но кое-что вы все-таки о нем знаете. Это он отрубил мне руку.

Юля выронила вилку, Илья поперхнулся вином, Мэй замерла, поднося палочками ко рту кусочек жареного кальмара.

— И он просит помощи.

Сказать, что за ужином произошел взрыв, ничего не сказать. Это была ядерная бомба. Все наперебой мне стали говорить, что это очевидная ловушка, чтобы я не связывался, не поддерживал контакт и вообще игнорировал. Но я имел собственное мнение, которое, к сожалению, под давлением обстоятельств было скорректировано. Леон — очень сильный игрок, а также один из нас. Нас, я имею ввиду, топ игроков. И я хотел бы его выслушать, потому что-то, что он мне написал, очень похоже на правду.

— Я встречусь с ним в криптомире. Никаких рисков, просто хочу понять, что нам это может дать. Если почувствую, что что-то не так, тут же оборву контакт. Мэй, сможешь настроить приватный канал?

Азиатка кивнула, все еще огорошенная информацией.

От всех споров в адрес моего решения я открестился. Будь что будет.

Поздно ночью, когда все разошлись спать, я остался в холле, глядя на обратную сторону аквариума. Крикливое освещение экрана коммуникатора напрягало глаза, но я не мог оторваться от мигающей палочки набора сообщения. Что ж. Пан или пропал.

— Леон, я готов встретиться с тобой в криптомире и обсудить детали. Ссылку на подключение скину утром. По времени встречи договоримся тогда же.

И закрыл вкладку диалога. Если я не ошибаюсь в этом человеке, мы могли бы приобрести верного союзника. А если ошибаюсь — что ж, значит, и разгребать последствия тоже мне.