Рунолог поневоле

Глава 15 Новая сила

Я всегда смотрел своим страхам прямо в глаза, и если уж принимал какое-то решение, то следовал ему без оглядки. Именно поэтому за первым шагом сразу последовал второй, третий… в конце концов я приблизился вплотную к открывшемуся порталу и решительно прошёл прямо в него, а в следующий миг меня окружила всепоглощающая белизна, которая моментально сменилась оглушающей пустотой и моё сознание покинуло меня, даруя мягкую тьму забвения.

Пробуждение было медленным, и очень напоминало восстановление после мощного наркоза. Сначала проснулись ощущения, что позволило мне ощутить неудобное, холодное ложе под спиной, которое по своей структуре очень сильно напоминало шероховатый, неподатливый камень, от которого меня пробирало лёгким холодом сквозь тонкую, неизвестную ткань на теле.

Сразу за этим пришли звуки, и как только я их услышал, то тут же осознал, что вместо ритмичного гудения сотен непонятных колонн, я слышу только тишину, изредка нарушаемую редкими, далекими каплями воды, но не успел я начать по-настоящему напрягаться, как ко мне наконец вернулось зрение, и я увидел свет. Не ровный и белый, а тусклый и мерцающий, льющийся сверху сквозь толстое, мутноватое стекло.

Да, к моему неописуемому удивлению прямо надо мной, в сантиметре от лица, было грубое, неровное стекло, вмурованное в массивную каменную раму, а за ним — тёмный свод пещеры, кое-где подсвеченный слабым, фосфоресцирующим сиянием непонятного мха.

«Это что ещё за новости? Что я делаю в этом саркофаге? Или это вообще каменный гроб⁈» — панически подумал я, но последующие события показали, что я слишком рано волновался, да и делал это очень зря.

С каждым новым мгновением мой организм оживал всё больше, и отринув в сторону панические мысли, я с лёгким удивлением обнаружил невероятную лёгкость во всём теле. Ощущение было такое, будто его вычистили и вымыли изнутри, убрав любые напоминания усталости и грязи.

Следы недавней битвы с каменным стражем бесследно исчезли. Не было ни боли, ни ссадин, ни того всепоглощающего чувства усталости, которое угнетало меня до моего попадания в портал.

В общем чувствовал я себя… как будто заново родившимся, невольно возвращаясь мыслями к близости с верховной дриадой Сиульских лесов, которая всегда на прощание одаривала меня сферой истинного исцеления.

Неожиданно мои мысли оказались прерваны оглушительным скрежетом камня о камень, который издавала массивная каменная рама, с видимым усилием поднимаясь и отъезжая в изголовье моего саркофага по скрытым пазам. Внутрь сразу же хлынул воздух пещеры — влажный, тяжелый, пахнущий сыростью и чем-то сладковатым.

Я тут же медленно опёрся на локти и начал подниматься на своём ложе, после чего огляделся вокруг, и определил, что кроме меня и моего места заключения, выдолбленного прямо в огромном каменном блоке, в этом помещении ничего не было.

Мой блок, который скорее всего являлся своеобразным прототипом медицинской капсулы, стоял посреди обширной, естественной пещерной полости. Высокие своды этого места надёжно терялись в темноте, лишь кое-где подсвеченные тусклым фосфоресцирующим налетом.

Первым делом я инстинктивно потянулся к бедру, и мысленно похолодел от пустоты, которую там ощутил. Не было ни оружия, ни узелка с отвоёванными вещами. Более того — моя одежда тоже изменилась, и сейчас я мог похвастаться лишь лёгкими, бесшовными брюками и туникой из странного, прохладного материала.

Попытавшись подняться из капсулы, я неожиданно ощутил левой рукой что-то постороннее, и недолго думая поднёс свою находку поближе к глазам, чтобы в следующий миг радостно воскликнуть — это была плитка! Та самая плитка, которую я поднял с непонятного трупа, и которая, судя по всему, послужила ключом, позволившим сюда войти.

Окончательно поднявшись со своего каменного ложа, я ступил ногами на холодный, неровный камень пещерного пола, и сразу же попытался найти изменения в своём состоянии, которые не смог определить, находясь в лежачем положении.

Как я и предполагал — прекрасное внутреннее состояние отразилось на моём теле, которое двигалось с непривычной силой и плавностью, напоминая мне мои лучшие годы на землях Ноктэрна. Сделав несколько шагов, чтобы разогнать застоявшуюся кровь, я оглянулся вокруг, чтобы попытаться определить место своего заключения, и практически сразу удивлённо замер.

Дело в том, что на стене, прямо напротив саркофага, были нарисованы какие-то едва уловимые знаки, которые начали фрагментарно подсвечиваться в моих глазах родным изумрудным цветом, который я после своего необдуманного поступка даже не надеялся увидеть.

«Кто-то… или что-то в этой пещере, в этом каменном саркофаге… не просто вытащило меня из портала и восстановило моё здоровье… Оно вернуло часть моих утраченных способностей!»

Я никогда не верил в безосновательную щедрость, потому что это было самой настоящей сказкой для наивных глупцов. Никто никогда ничего не делает просто так, и за любые действия обязательно последует расплата. В моём случае самое главное заключалось в том, чтобы озвученная цена не уничтожила меня как человека… и как личность.

Я напряг все чувства, вглядываясь в тёмные углы пещеры, пытаясь найти место, откуда за мной наблюдают, но как бы я не старался — никаких источников угроз так и не обнаружил.

Именно в этот момент, когда моя подозрительность относительно этого места достигла пика, неожиданно появился грубый, низкий голос, который заполонил всю пещеру. И говорил он на чистом, безупречном Ауритинском:

— Добро пожаловать, таинственный гость. Прошу следовать за светящейся линией на полу.

После этой фразы я на протяжении практически целой минуты стоял на одном месте и пытался понять — чему я только что стал свидетелем. Моё удивление объяснялось тем, что услышать в этой богом забытой пещере голос, который говорил на языке моего детства — это было настолько неожиданно, что буквально шокировало.

Прежде чем я успел взять себя в руки, прямо передо мной без всяких видимых приспособлений на неровном каменном полу, вспыхнула линия света. Она тянулась от моих ног вглубь пещеры, к темному проходу, на который раньше я не обращал особого внимания.

Деваться мне было особо некуда, поэтому я осторожно двинулся в направлении тёмного прохода, ежесекундно ожидая нападения. Постепенно пещера с каменным саркофагом осталась позади, погружаясь во мрак, а линия уверенно уводила меня всё дальше вниз — в узкий, сырой туннель, выдолбленный то ли природой, то ли чьей-то древней рукой.

Я очень надеялся, что мой путь закончится достаточно быстро, однако моим ожиданиям сбыться было не суждено. Голубая светящаяся линия и не думала заканчиваться, уводя меня по удивительно разветвлённой сети переходов. Временами стены вокруг меня сжимались, а потолок нависал до такой степени низко, что для дальнейшего продвижения приходилось приседать чуть ли не на корточки.

Постепенно воздух вокруг меня становился всё тяжелее, и появился запах вековой плесени и дикой влажности. Свет линии был единственным ориентиром в кромешной тьме, которая стала постепенно рассеиваться, когда я приблизился к весьма обширной пещере.

Эта пещера была существенно меньше предыдущей, но производила куда более гнетущее впечатление. Своды были низкими и массивными, из-за чего появлялось ощущение давления. В центре пещеры, на естественном каменном возвышении, стояла какая-то конструкция, больше всего напоминающая грубо отёсанный алтарь или даже пьедестал.

В верхнюю часть моей находки были вмурованы десятки, если не сотни, темных, потухших кристаллов неправильной формы, которые окружали единственный источник света в этой пещере — центральный кристалл, размером с человеческую голову.

Он был глубокого, почти чёрного оттенка, но когда я приблизился, то в его центре начало медленно разгораться слабое фиолетовое свечение.

Именно к этому кристаллу вела светящаяся линия, которая пропала сразу, как только я зашёл в этот зал.

— Приблизься, носитель ключа. — прозвучал тот же низкий, резонирующий голос, звучавший прямо из середины кристалла. Раньше я не успел обратить внимания, но теперь чётко понимал, что звук этот совершенно не похож на голос живого существа, и вообще — отдаёт чем-то механистичным.

Я остановился в нескольких шагах от каменного блока, сжимая в руках найденную плитку с такой силой, словно она могла мне чем-то помочь. Неожиданно я увидел, что прямо над этой штукой появилась полупрозрачная изумрудная надпись от моего интерфейса:

Сущность: Хранитель предела.

Статус: Критический.

Уровень Угрозы: Нулевой.

Целостность: 12,7 %… 12,6 %…

Я понятия не имел, что мне с этим делать, поэтому для начала решил аккуратно спросить, используя тот же Ауритиниский язык:

— Кто ты? И что это за место? Зачем ты меня привел сюда?

Кристалл начал пульсировать чуть ярче, после чего знакомый безэмоциональный голос ответил:

— Я — Страж последнего порога. Финальный операционный контур системы хранения знаний цивилизации Лау-Дэрн'Ат. Данная локация обозначена как крипта резервного хранилища сектора 7-Гамма. Функциональное назначение: сохранение критических данных и семян культуры в случае катастрофы сингулярности.

Услышав такой странный ответ, я не шуточно напрягся.

«Катастрофа сингулярности? Лау-Дэрн'Ат? Это явно не имеет ни малейшего отношения к миру, где я был совсем недавно… Что за чертовщина и куда я попал⁈» — подумал я, и продолжил разведывать обстановку:

— Катастрофа? Ты можешь мне рассказать что произошло?

— Цивилизация Лау-Дэрн'Ат достигла уровня технологического синтеза и ведущие разработчики предприняли попытку создания прямого интерфейса с фундаментальными матрицами реальности. Это привело к каскадному коллапсу пространства-времени в радиусе 97,3 % контролируемых систем.

Данная Крипта была изолирована автоматическими протоколами за 0,4 стандартных цикла до момента полного распада. Внешняя связь утрачена. Энергетические резервы на исходе. Целостность Операционного Контура деградирует.

Голос описывал гибель целой цивилизации с ледяным спокойствием, присущим простейшим искинам с отключённой эмоциональной матрицей, от чего я невольно поёжился, хотя и сам в Ноктэрне бывало обрекал на гибель целые города смеха ради…

— Почему я? Почему ты восстановил меня и мой интерфейс? — спросил я у искина, на что получил неожиданный ответ:

— Обнаружен артефакт доступа. Уровень допуска: Тета. Данный уровень достаточен для инициализации протокола передачи базовых семян. Биологический носитель определен как совместимый, состояние носителя признано субоптимальным.

Проведена не инвазивная оптимизация физиологических параметров и восстановление поврежденного нейронного интерфейса носителя для обеспечения канала передачи данных.

— Передачи данных⁈ О каких данных ты говоришь? Да и нет у меня никакого ключа! — напрягся я, не желая, чтобы кто бы то ни было что-то передавал в мой разум без моего на то согласия.

— Артефакт-ключ доступа к базовым семенам культуры Лау-Дэрн'Ат тета-уровня находится в твоей левой руке. Помести ключ на платформу сканирования. — ответил равнодушный искин, и сразу после этих слов часть каменного блока перед кристаллом вдруг полностью очистилась от пыли, обнажив гладкую чёрную поверхность. На ней слабо светился контур, точно повторяющий форму плитки в моей руке.

Мне очень не хотелось доверять свою находку этому явно сломанному механизму, но так как интерфейс без малейших сомнений оценивал уровень угрозы от этой штуки как «нулевой» — я решил рискнуть.

Шагнув вперед, я положил нагретую в руках плитку внутрь светящегося контура на черной поверхности, отметив краем сознания, что легла она туда настолько идеально, будто специально для неё эту выемку и делали.

Как только я её отпустил, то по поверхности камня сразу же пробежали тонкие, молниеносные узоры голубого света, сфокусировавшиеся на моей плитке. Сам ключ от этого воздействия засветился изнутри тем же изумрудным светом, что и мой интерфейс, а его узоры вспыхнули, став на мгновение объемными и живыми.

— Ключ тета-уровня идентифицирован. Доступ подтвержден. Инициирую протокол передачи семени письменности: Рунический алфавит База-24.

Одновременно с этими словами всё моё поле зрения заполонил изумрудный свет. Весь восстановленный интерфейс в доли мгновения превратился в хаотичный водоворот рун. Сотни, тысячи угловатых, переплетающихся символов, сложных и простых, безжалостно обрушились на моё сознание, устраиваясь в памяти по одному им ведомому принципу…

При чём — это было не только изображение рун, нет… Это был самый настоящий поток информации — значения, звучания, базовые концепции, правила сочетаемости, все это вливалось прямо в мой мозг через нейроинтерфейс, сжигая нейронные пути.

— АААРГХ! — схватившись за голову, я согнулся от невыносимой боли. Теперь я прекрасно понял — почему искин решил максимально подготовить меня к процессу обучения, ведь это было не просто больно, а ошалеть как больно! У меня было стойкое ощущение, что прямо в мою голову раз за разом вонзают раскалённые иглы, и пытаются ими что-то изобразить!

Я видел руну, похожую на молнию, и ЗНАЛ, что она имеет несколько значений, куда входят: «Энергия», «Гнев» и «Скорость», слышал её гортанное звучание и понимал сферу применения. Видел символ, напоминающий гору, который соответствовал «Твердости», «Терпению» и «Земле»…

Боль и правда была адской. Пот заливал глаза, но я упорно продолжал бороться, стараясь сохранить своё сознание при себе и принять как можно больше знаний от умирающего ИИ, который отчаянно передавал последнее сокровище своей погибшей расы.

Целостность: 8,4 %… 7,9 %…

— Передача завершена на 47 %. Требуется продолжать поддерживать фокусировку. Целостность контура ниже допустимого порога стабильности передачи. — доложил голос ИИ, который в этот раз был существенно слабее, чем несколько минут назад.

Стиснув зубы я продолжал впитывать новую информацию. В моём сознании уже находились все двадцать четыре фундаментальных руны, и каждая была — не просто буквой, а настоящим концептом. Из этих рун, как из атомов, строились более сложные символы, составляющие целые слова.

Это была письменность, но она совершенно не подходила для записи текстов… Этими символами прописывались законы реальности, и конечный результат зависел только от моих способностей.

Постепенно руны в моей памяти начали упорядочиваться, складываясь в своего рода ментальную таблицу. Боль стала отходить на второй план, сменяясь странной, тяжелой ясностью. Я знал их. Все двадцать четыре руны. Их формы, их имена-значения, их базовые звуки…

Внезапно поток информации оборвался. Изумрудный водоворот в моих глазах погас, и как только я снова получил возможность видеть, то услышал глухой голос стража:

— Передача… завершена. Семя рунического алфавита База-24… сохранено. Протокол… исполнен.

Целостность: 3,1 %… 2,8 %…

— И что теперь? — спросил я, глядя на угасающий кристалл. — Что мне теперь делать? Как выбираться отсюда?

— Операционный контур… прекращает функционирование. Энергетические резервы… исчерпаны. Задача… выполнена. Ты… носитель. Используй… обретённое семя…

Последние слова хранителя были вообще едва различимы, а после них фиолетовая точка в центре кристалла последний раз дрогнула и окончательно погасла. Каменный блок с потухшими кристаллами вокруг центрального аметиста стал просто грубой глыбой в темноте.

Проверив его через интерфейс, я тут же получил подтверждение:

Сущность: Хранитель предела — неактивна.

Уровень Угрозы: Нулевой.

После отключения искина тишина пещеры стала практически абсолютной, и лишь капли воды где-то вдалеке нарушали ее. Я стоял в полной темноте, и судорожно думал о том — что мне делать дальше и как выбираться из этого странного места. Не знаю — до чего я бы додумался, но неожиданно на меня снизошло озарение…

«Какой смысл мне стремиться возвращаться в подземелья, кишащие тварями бездны? Хранитель сказал, что алфавит мне поможет, и врать ему смысла особого не было. Так что мне мешает для начала хорошенько изучить это место, особенно если у меня есть подходящий ключ активации, попробовать изучить полученные знания, и только потом пытаться найти дорогу обратно?» — подумал я, и с кривой предвкушающей ухмылкой посмотрел в глубину тёмного коридора, гадая в глубине души о том, какие тайны скрыты в этой темноте…