Ромм. Первый

Глава 5. Оллия Маура Ромм

20 марта 2412 года по ЕГК.

Первый же взгляд на место, которое Дэн выбрал для прогулки под проливным дождем, заставил нас восторженно ахнуть и прикипеть взглядами не к небу, а к крошечной речушке, причудливо петляющей по плоскогорью. Почему именно к ней? Да потому, что водоросли, покрывавшие берега и русло, окрашивали воду в миллионы оттенков, начиная с темно-фиолетового и заканчивая кроваво-красным! Причем окрашивали не отдельными пятнами, а аккуратными полосками и превращали реку в радугу, лежащую на земле! Второй взгляд, уже с подъемной платформы «Непоседы», добавивший невероятно яркой и сочной картинке унылое обрамление из темно-серых скальных хребтов и угольно-черных туч, вынудил высказать мужу все, что мы о нем думаем:

— Дэн, твое чувство прекрасного умерло еще в младенчестве: сюда надо прилетать в хорошую погоду, чтобы любоваться этим местом при свете Эррата!

— Мое чувство прекрасного еще живо. Правда, заливается горючими слезами… — приобняв Ланину и Ари, улыбнулся он. — Во-о-он там, за горными отрогами, прячется Большой Южный хребет. Километрах в пятидесяти за нашими спинами — океан с мощным теплым течением. А господствующие ветра дуют с запада на восток. В общем, здесь, на Четтемском нагорье, льет триста с лишним дней в году. А Тэххер выглядывает из-за туч от силы раз в три-четыре месяца!

— Жаль… — расстроено вздохнула Богиня, выскользнула из его объятий и в сопровождении Музы пошлепала по влажной траве к чем-то понравившемуся валуну. Добравшись до него, остановилась, критически оглядела окрестности, склонила голову к плечу и едва заметно зашевелила пальцами.

Ари, наоборот, вжалась спиной в живот Ромма, «закуталась» в его руки, закрыла глаза и шарахнула по нервам таким безумным ощущением счастья, что я просто не смогла попросить ее потесниться. Поэтому спустилась к самому берегу, присела на корточки, дотронулась до крошечных цветков с невероятно красивыми пушистыми лепестками, плавно покачивающимися под струями воды, и на какое-то время выпала из реальности. А когда вернулась обратно, вдруг пожалела, что Дэн позволил Дотти уйти к Рагнарсону и, тем самым, лишил ее возможности быть с нами всегда и везде.

«Мне тебя страшно не хватает…» — набрала я в окне ДС, прикрепила к сообщению панорамный снимок и добавила еще пару фраз: — «Даже тут. Залетай к нам почаще, ладно?»

Ответ прилетел буквально через минуту и слегка поднял мне настроение:

«Это у тебя от безделья — вот мы с Олафом гоняем смешанный экипаж по полигону и не страдаем из-за всякой ерунды! А если серьезно, то мне тоже не хватает. Тебя, Дэна и мелких. Поэтому сегодня я ночую у вас. Кстати, река красивая, а погодка так себе. А значит, в это место вам придется слетать еще раз. Прихватив с собою меня…»

Шутить на тему ее ночевки со мной и с Дэном я не стала, так как прекрасно понимала, что сделаю ей больно. Поэтому написала, что мы будем безумно рады ее видеть, встала и неторопливо пошла вверх по течению. А когда по плечу ударила первая капля начинающегося ливня, развернулась на месте, нашла взглядом Альери и невольно улыбнулась — наша венценосная подруга стояла на небольшом пригорке, раскинув в сторону руки, смотрела в небо и задыхалась от восторга…

Забавно, но исполнения ее мечты мужу оказалось мало — после того, как мы насладились буйством стихии, вернулись на корабль, приняли душ, переоделись в сухое и поднялись в рубку, он уселся в кресло Умника и демонстративно вытянул ноги. А когда Ари поинтересовалась, что это значит, заявил, что страшно устал, поэтому домой нас повезет пилот в ранге Мастер Ратиана Новли Ромм!

Я удивилась, так как об этом достижении подруги не слышала. Потом восхитилась мужем, так как уловила в эмоциях Богини всплеск удивления напополам с недовольством, и поняла, что свои успехи в изучении этой специальности Муза не озвучила даже ей!

Пока мы переваривали это заявление, Дэн внес в бортжурнал запись о назначении нашей тихони сменным пилотом «Непоседы» и мягко улыбнулся:

— Рати, я в тебя верю!

Эта фраза, улыбка и правильно подобранный тон сотворили чудо — девочка, почему-то считавшая себя далеко не самым важным членом семьи, вытерла увлажнившиеся глаза, гордо развернула плечи, вскинула голову и обожгла мужа взглядом, полным Обещания:

— Дэ-э-эн…

— Дома, все — дома! — хихикнула Ари, фонящая таким же запредельным счастьем. — А то после того, как МЫ его отблагодарим, летать ты будешь уже не в состоянии.

Муза облизала пересохшие губы, кивнула, упала в кресло и потерялась в дебрях пилотского интерфейса. Лани заняла место ООС, мы с Ари оккупировали колени мужа, подключились к модулю дополненной реальности и заерзали от нетерпения, дожидаясь, пока Мастер-пилот прогонит предполетные тесты.

Радужная речушка, еле просвечивающая сквозь пелену проливного дождя, исчезла из поля зрения как-то уж очень быстро. Еще через пару мгновений «Мираж» пробил толстое одеяло из облаков, дал нам возможность полюбоваться на заснеженные пики Большого Южного хребта и рванулся к небу.

Объективно оценивать технику пилотирования подруги я не могла, так как этой военно-учетной специальностью овладела только до уровня специалиста, причем только для того, чтобы «пощупать» «Роджера». Зато делала это, если можно так выразиться, приблизительно — жила в эмоциях Ратианы, чувствовала, что с каждым маневром в них добавляется и уверенности, и гордости, и счастья, и… желания. Поэтому искренне радовалась за нее и заранее сочувствовала мужу. А он продолжал «увеличивать счет»: разрешил Музе подняться на низкие орбиты и повалять дурака; поручил выполнить несколько сложных маневров в атмосфере и похвалил; отказался брать на себя управление даже тогда, когда «Мираж» завис перед границей маскировочного поля «Веселого Роджера». И имел глупость назвать Рати умничкой сразу после того, как наш кораблик втиснулся в створ летной палубы рейдера, пролетел над рулежной дорожкой и завис над своим местом: услышав эту похвалу, девочка заглушила движки, в темпе провела все необходимые процедуры, отключилась от программной оболочки и хрипло заявила:

— Все, мы, можно сказать, дома! А ближайшая спальня — всего одной палубой ниже.

Дэн усмехнулся. А зря — девочка, обычно прячущаяся в «тени» Богини, нисколько не шутила. Поэтому, шагнув из лифта в солнышко, сразу же потянула мужа в каюту. Мы с Ари помогли — затолкали его в дверной проем, уронили на кровать, сорвали с него одежду и… потеряли головы. Напрочь: Муза, отпустившая абсолютно все тормоза, вытворяла такое, что в сравнении с ней я в ипостаси Богини Страсти выглядела очень скромной и забитой девчушкой, а Ти'Шарли безгрешным грудничком. Правда, «отставали» мы совсем недолго. До тех пор, пока не почувствовали себя скромницами и не последовали ее примеру. А когда поддержали начинания Рати и добавили своих фантазий, то окончательно сошли с ума от остроты ощущений. И очень быстро потерялись среди вершин блаженства.

Единственным человеком, которому приходилось довольствоваться лишь отголосками сильных чувств, оказалась Лани. Впрочем, даже она периодически урывала свою долю любви и ласки. Причем от всех. Но все равно, хоть немного, да соображала. А еще следила за временем. Поэтому минут за тридцать до возвращения Романова напомнила о планах на день, слава Творцу, выбрав для этого заявления исчезающе малый отрезок относительного «затишья» между воистину невероятными вспышками удовольствия.

Достучаться до наших сознаний, плавящихся от желания продолжать, оказалось не так уж и просто. Но когда ей это удалось, мы застонали от разочарования, посмотрели на часы, нехотя оторвались друг от друга и попадали на кровать.

— Да, Федора надо отправлять домой! — выдохнула Рати, которую все еще потряхивало от испытанного удовольствия.

— И почаще разрешать тебе летать на «Непоседе»! — хихикнула Ари.

— Ради того, чтобы получать такое наслаждение, я готов ей его подарить! — хрипло сказал Дэн. Потом притянул к себе Богиню, поцеловал ее в шею, на несколько мгновений выбив мелкую из реальности, и согрел наши души коротенькой, но невероятно теплой фразой: — Девочки, я на седьмом небе от счастья!

Я приподнялась на локте, чтобы увидеть его лицо, порадовалась довольной улыбке и слегка пострадала из-за того, что ненавистное «зеркало» мешает насладиться эмоциями. Потом перевела взгляд на королеву, полюбовалась влажной спутанной гривой, припухшими губами и вздымающейся грудью, и ласково провела пальцем по спине Ратианы, покрытой бисеринками пота. Просто потому, что мелкая лежала ближе. А когда Муза призывно прогнулась в пояснице и замурлыкала, с большим трудом оторвала взгляд от приподнявшихся ягодиц и саркастически усмехнулась:

— Да уж, воистину, первая межрасовая семья Вселенной на грани распада!

— Я бы с большим удовольствием пораспадался еще пару часов… — вздохнул Ромм, встал с кровати и поплелся к душевой кабинке. — Но, увы, сначала придется обедать с Романовым, а потом везти его в «Лаулетт»…

…Пока он на пару с Музой кормил принца изысками Эрратской кухни, Ари, Лани и я нежились в купели на командирской палубе «Веселого Роджера». На картинку с камеры в гостиной, вывешенную перед дальней стеной ванной, если и поглядывали, то крайне редко, так как были заняты куда более интересным делом — рассматривали наброски, сделанные Богиней по мотивам недавнего любовного безумия, и… периодически уходили в воду с головой, чтобы остыть. Ибо эти образы получились настолько чувственными, если не сказать, развратными, что я даже засомневалась, стоит ли их вешать на стены наших «галерей». И высказала это сомнение вслух.

— Стоит! — уверенно заявила Ари и лукаво улыбнулась: — Пусть создают правильное настроение и провоцируют… всех!

Определенная логика в последнем утверждении была. Мало того, я с большим удовольствием повторила бы столь волнующий опыт, причем не один раз. В общем, посмотрев на проблему с правильной стороны, я согласно кивнула, потом вспомнила, что нам помешало продолжать до последнего, мстительно оскалилась и набрала главврача нашего филиала клиники «Лаулетт». Естественно, использовав вместо своего реального изображения виртуальный образ. Первым делом выслушала доклад о нынешнем состоянии императрицы, а когда убедилась в том, что никаких изменений в планах лечения нет и не предвидится, объяснила, что и как врачи должны говорить Федору Романову.

Уточнив кое-какие нюансы, Ти’Зегг понимающе ухмыльнулась и пообещала, что натравит на принца Дивиару Ломо Ти’Маор, потом дала мне постоянный канал с камеры над капсулой Елизаветы и отключилась.

Я отправила запись этого разговора Дэну, получила в ответ коротенькое, но очень эмоциональное «Спасибо!!!» и расслабилась. А минут через сорок получила возможность понаблюдать за беседой в прямом эфире…

…Федор вошел в палату к матери чуть ли не цыпочках. Увидев, что крышка медкапсулы затемнена и закрыта, побледнел и торопливо обернулся к лечащему врачу:

— Что-то не так?!

— Все так! — успокаивающе улыбнулась Дивиара и сразу же посерьезнела: — Просто прежде, чем привести в сознание вашу мать, я должна еще раз напомнить о том, что главная цель этой беседы — изменение не вашего, а ее эмоционального состояния! Каким бы изможденным ни выглядело ее лицо, какими бы заторможенными ни казались реакции, вы обязаны демонстрировать лишь радость и твердую уверенность в том, что она идет на поправку! Задача понятна?

— Да.

— Отлично! — кивнула она и поплыла взглядом.

Крышка медкапсулы тут же изменила цвет с черного на темно-серый, плавно сдвинулась сантиметров на сорок и слегка «просела», открыв нашим взглядам лицо императрицы, но скрыв все, что ниже подбородка.

Выглядела Елизавета, мягко выражаясь, неважно — мертвенно-серая кожа, покрытая многочисленными ссадинами, обтягивала наголо выбритый череп и напоминала пластик; глаза, окруженные синяками, запали; перебитый нос опух и потерял форму; губы выцвели, провалились и превратились в ниточки; пигментные пятна стали ярче, а морщины глубже и резче. Федор ужаснулся, однако очень быстро вспомнил о том, что она жива и идет на поправку, воспрянул духом и встретил шевеление ресниц слабой, но счастливой улыбкой. А когда императрица открыла глаза, сфокусировала взгляд на его лице и нервно сглотнула, даже вспомнил о полученных инструкциях:

— Здравствуй, мам! Ты в клинике «Лаулетт» на Эррате. Поломалась, конечно, здорово, но не фатально: дней через двадцать будешь, как новенькая, потом пару дней отдохнешь, пройдешь процедуру омоложения и превратишься в тридцатилетнюю красотку!

Силе характера императрицы можно было позавидовать — окончательно придя в сознание лишь к концу монолога сына, она отодвинула в сторону собственные проблемы и сосредоточилась на проблемах семьи:

— Убрат-сь… пыталиш-ш… не ме-е-я-а… а Колю. Кто… это… ор-ха-аниш-шовал?

— Пока не знаю. Следствие еще не зако-… - начал, было Федор, но нарвался на рык, в котором вместо слабости чувствовалась сталь:

— Не ф-фри!!!

Принц шевельнул рукой, подзывая к себе Дэна и Дивиару, но получить их помощь не успел — Елизавета потемнела взглядом и криво усмехнулась:

— Семен… верно?

Федор немного поколебался, поиграл желваками, но все-таки кивнул.

— Надо… было… удафит-сь… ефо… еш-ще… ф колыфели… — прерывисто процедила она, осторожно провела языком по обломкам зубов, мешающим нормально говорить, затем заметила, что в поле зрения появились новые лица, и спрятала чувства за маской Великой Императрицы.

— Мам, это Дэниел Ромм, Первый, «Конкистадор» и твой лечащий врач Дивиара Ломо Ти’Маор! — представил их Романов. — Наши… к-коновалы тебя списали, а врачи из «Лаулетт» пообещали вернуть к нормальной жизни. И, как видишь, постепенно возвращают!

— Ис-скренне… рада… пос-снакомитьс-ся… — доброжелательно улыбнулась императрица. — Хотя… предпоч-шла… бы… сделат-сь… это… в другом… состоянии!

— Можем перенести церемонию официального знакомства на день вашего выхода из клиники! — улыбнулся Дэн. И тут же отвлек императрицу от мыслей о себе-сегодняшней весьма интересным предложением: — Кстати, Дивиара может показать, как вы будете выглядеть после завершения всех процедур.

— Я бы… прет-пош-шла… ос-снах-хомитьс-ся… с диах-нос-сом. Но фы фет-ть… не пос-сволите… ферно? — грустно пошутила Елизавета.

— Ваш диагноз можно выразить двумя словами… — заговорила Ти’Маор.

— «Ф-се плохо»?

— Нет, «вы живы»! — ухмыльнулась врач. — А все остальное мы лечим. И изменяем в о-о-очень широких пределах. Поэтому сейчас мужчины отправятся погулять, а мы с вами обсудим кое-какие нюансы вашей будущей внешности.

Императрице было не до внешности, но возражать лечащему врачу она не решилась. И, тем самым, позволила Дивиаре завладеть частью своего внимания. А высочайший уровень манипулирования сознанием, отточенные навыки нейролингвистического программирования и более чем полувековой опыт общения с разнообразными пациентами сделали все остальное — вытеснили из сознания императрицы мысли о старшем сыне и наполнили душу ожиданием Чуда!

Позволять кому бы то ни было разрушать это состояние Ти’Маор не собиралась, поэтому погрузила пациентку в медикаментозный сон в процессе обсуждения оттенка будущего загара. Потом позвала мужчин, показала Федору улыбку, играющую на лице спящей Елизаветы, и холодно заявила:

— Как видите, она заснула счастливой. Добиться такого эффекта еще раз я не смогу, поэтому приводить ее в сознание до завершения лечения не буду! Говоря иными словами, вы увидите мать только недели через две с половиной. Кстати, хочу напомнить, что здоровой она будет только физически, а ее психическое состояние будет внушать нешуточные опасения. В общем, если за это время вы подготовите аргументы, которые гарантированно уберегут императрицу от срыва — хорошо. Нет — я посоветую потерпеть еще немного и дождаться окончания процедуры омоложения: вновь обретенная молодость и красота могут стать тем эмоциональным якорем, который поможет ей не сломаться после потери сына и пережитой катастрофы.

— Умница! — прокомментировала ее заявление Ари. — Теперь ход Дэна…

Наш муж, вероятнее всего, пришел к тому же выводу, так как перетянул внимание принца на себя:

— Я отошлю запись этого разговора императору Александру, а он решит, когда именно ее будить.

— Третий и заключительный ход — за тобой! — пихнула меня в бок королева. А когда я вопросительно выгнула бровь, села, развернула плечи и посмотрела на меня сверху вниз. Причем у меня появилось четкое ощущение, что она восседает на троне: — Королеве Альери срочно потребовалась Удавка. Ты вылетаешь в Тэххер. Уже сегодня…

— …а без тебя Федора тут ничего не держит! — хохотнула Богиня…

…Сцену спешного отлета готовили в четыре пары рук. Богиня заказывала роскошный букет из эрратских цветов в прозрачном стазис-контейнере, Муза — свежайшую выпечку в промышленных количествах, Ари переписывалась с Дэном, вводя его в курс дела, а я общалась с Вайнарой Ти’Гисс. Когда все подготовительные мероприятия были закончены, мы вылезли из купели, оделись и перебрались домой. А там продолжили развлекаться: я влезла в повседневный комбез в цветах «Конкистадоров», прицепила к точке крепления над левой грудью давно не используемую квалификационную полоску и убрала волосы в «хвост». Рати нарядилась в домашнее платье. Наша венценосная подруга собрала два флотских баула с вещами. А Лани прицепила к контейнеру с цветами тисненую золотом бумажную открытку с сердечками и приготовила ручку.

Когда мне в ДС упало сообщение от пилота «Фларди» с указанием точного времени прилета, я продублировала его Дэну, активировала «поводки» на баулах и стазис-контейнере, расцеловала Богиню и Ари, получила от последней по заднице и, довольно хихикая, рванула вниз по лестнице к центральному входу.

Дальний разведчик, выделенный адмиралом Ти’Гисс для «моей скорейшей доставки в Тин’но’Тэхх», вышел из невидимости метрах в пятидесяти от поверхности земли и, весело мигнув посадочными огнями, завис в десяти сантиметрах от густого зеленого газона. Я сверилась с таймером, тикающем в одном из вспомогательных окон ТК, подождала еще сорок секунд, заодно полюбовавшись процессом открывания внешней двери шлюза «Фларди», а потом на пару с Музой потащила «свои пожитки» к опустившейся подъемной платформе.

Дэн не подвел — шаге на десятом-двенадцатом над кронами леса появилась блестящая точка, стремительно преодолела оставшееся расстояние и, описав пологую дугу, замерла в паре метров от нас. Еще через секунду левая дверь флаера уехала назад и выпустила наружу «встревоженного» мужа:

— Что случилось?! И куда это ты собралась?!

— Альери требуется помощь высококлассного специалиста по аудиту: руководство одного из флотов наших ВКС окончательно потеряло берега, и его надо показательно поставить на место… — доложила я. — Письмо на почтовом сервере. Во вложении база данных по финансовым операциям этого самого флота, чтобы я не бездельничала во время перелета. Во-он в том стазис-контейнере — здоровенный букет с местными цветами. А вот ручка, чтобы ты собственноручно написал любимой женщине несколько слов…

— …на красивой открытке, которая ей точно понравится! — добавила Муза и съязвила: — Кстати, букет собран правильно — в нем зашифровано сообщение «С нетерпением жду следующей встречи. С любовью и надеждой. Половинка твоего Сердца…».

Пока она посвящала главу нашей семьи в тонкости тэххерской флористики, я наблюдала за Федором, выбравшимся из флаера следом за Дэном. Конечно же, не напрямую, а через ТК. Поэтому видела, как он отреагировал на известие о моем отлете, и не отказала себе в удовольствии уколоть его еще раз — подошла к мужу, вжалась в него грудью и поцеловала со всем пылом своей души. А когда оторвалась от его губ и выпростала руки из-под его рубашки, то «с трудом перевела дыхание», открыла глаза и хрипло пообещала:

— Я буду скучать… Каждую ночь… И вернусь, как только смогу…

«Умирала с горя» и потом, когда поднималась на платформе к шлюзу. Поэтому, шагнув внутрь корабля, развернулась на месте, прижалась плечом к краю люка и «смахивала слезы» до тех пор, пока пилот не поднял «Фларди» метров на сто пятьдесят и не спрятал его под маскировочным полем.

За дальнейшими маневрами разведчика наблюдала все с того же места. Поэтому видела, с какой легкостью подчиненная Вайнары Ти’Гисс сдвинула его в сторону, к невидимому «Веселому Роджеру», опустила до створа летной палубы и завела внутрь. Оценив ее профессионализм, я подобрала поводок стазис-контейнера и вскинула голову к потолочной камере:

— Спасибо за помощь! В баулах торты и печеные. Вам и адмиралу. А букет я заберу, а то передеретесь!

— Нет в жизни счастья! — хихикнули сверху. — Хорошо, что есть хотя бы торты…

…Федор озвучил решение вернуться в Новомосковск буквально через час, во время разговора с отцом — заявил, что в его присутствии в Аламотте нет никакой необходимости, а ежедневные отчеты о состоянии здоровья матери они смогут получать и по МС-связи. Тянуть время и откладывать полет на утро не захотел — связался с пилотом «Северного Сияния», состыковал его с Дэном, дождался, пока они обговорят координаты и время встречи, и нехотя согласился вылетать не сразу, а после прощального ужина.

Давать ему шанс увлечься кем-нибудь еще мы не собирались, поэтому накрывать на стол поручили уже знакомой ему Музе. А Дотти отправили сообщение, в котором убедительно попросили заявляться в гости не раньше девяти вечера. За ходом трапезы и поведением принца не следили, вспомнив о том, что Богиня пробездельничала целый день, и утащили ее в тренажерный зал получать обязательную нагрузку. А там на радостях слегка заигрались, замучив подругу до предупредительного сигнала с датчика удаленного контроля ее личного меддиагноста. Испугавшись кары Ратианы, загнали взмокшую Ланину в бассейн, дали задание проплыть в ленивом режиме двести метров, а сами уселись на бортик, опустили ноги в теплую воду и написали Музе в ДС:

«Чем порадуешь?»

Ответ прилетел минуты через три. И заставил схватиться за головы:

«Через двадцать шесть минут заведу «Непоседу» в ГОК[44] Молчуна. Уточню: заведу Я! И Я же буду его пилотировать по дороге домой!!!»

— Так не честно!!! — взвыла я, вспомнив о скором прилете Рраг. Потом объяснила Ари причину своего возмущения и стала объектом для веселых издевательств на ближайшие полчаса.

Само собой, пыталась мстить. В частности, напомнила королеве о необходимости превращения в Тайрешу как минимум до полуночи. И «уколола» воздух:

— Дотти не из болтливых. И не станет расстраивать ни нас, ни «любимого папочку». Поэтому прятаться от нее я больше не буду.

И ведь действительно не стала! Мало того, дождавшись появления Рраг, она предложила ей дружбу, да так, что у меня екнуло сердце:

— Ты неотъемлемая часть души двух горячо любимых мною Личностей, и я хочу разделить с тобой дружбу.

Вникнув в смысл фразы, в которой причудливо переплелись тэххерские и эрратские понятия, «дочурка» Дэна окончательно оклемалась от первоначального шока и ляпнула:

— Помогите мне утопиться: мужчина, способный укротить Удавку, Рраг, Аннеке Мелз Ти’Ноор и королеву Альери, был совсем рядом, а я, дура, вышла замуж за кого-то еще!

Мы расхохотались. Я — с грустью, остальные весело и беззаботно. А она продолжила валять дурака:

— Нет, топиться я не буду — не хочу его расстраивать. Поэтому напьюсь и признаюсь ему в любви! Скажу, что не могу забыть, как он сажал меня на колени, обнимал и кормил мороженым…

Озвучивая столь далеко идущие планы, Рраг не стояла на месте — метнулась к окошку ВСД, заказала бутылку вина, упаковку сока, бокалы и сырную нарезку. Полученный контейнер притащила на бортик бассейна, быстренько организовала импровизированный стол, разделась, разлила напитки по бокалам и посерьезнела:

— Ладно, признавайтесь, чему вы так радовались перед мои приходом?

Мы объяснили. Подробно, с лирическими отступлениями, демонстрацией записей из архива домашней СКН и показом рисунков Богини, изображающих принца Федора и оба объекта его сексуального интереса.

Она нас внимательно выслушала, а потом сходу придумала предельно логичную шуточную теорию, выставляющую нас полными дурами:

— А что вас удивляет? Жители Галактического Союза до смерти устали от высококачественного вранья, тиражируемого средствами массовой информации, поэтому верят только в то, что видят своими глазами. Этот Романов не сталкивался с Дэном в реальной жизни, поэтому может считать его одним из глав непонятного клана с Новой Тортуги, которого королева Тэххера использует в качестве ширмы для продажи медицинских услуг на территории ГС. Ведь все его подвиги, включая роль, отыгранную в Верховном Суде Галактического Союза, запросто могут быть самой обычной постановкой, срежиссированной в Тин’но’Тэххе для демонстрации легитимности вторжения Тэххера на внутренний рынок Человечества и оправдывающей пребывание нашего флота в центре его территории!

— А мы, вечные спутницы Дэна, можем оказаться не женами, а контролерами? — сообразив, куда она клонит, продолжила я.

— Угу! — кивнула она. — А вот если бы вы показали Федору беременную Лани и дали ему возможность пощупать Дэна в тренировочном поединке, то у принца пропало бы всякое желание клеиться к одной из его супруг!

— Щупать Дэна можно только нам! — возмущенно заявила Ари, но как-то без души. Потом задумчиво потерла переносицу и криво усмехнулась: — А ведь в твоей теории есть рациональное зерно! И нам придется учитывать и его…

— Учтем, но… потом! — твердо сказала я, взяла с бортика бокал с вином и подняла его на уровень глаз. — А сегодня будем получать удовольствие во всех его проявлениях.

Девочки меня поддержали. И мы, быстренько уговорив эту бутылку вина, взяли еще две. А чтобы пить было веселее, перебрались в большую гостиную, активировали мощнейшую ДАС[45] и начали петь, благо у Богини нашлась очень приличная подборка минусовок к тэххерским песням. Потом кому-то пришло в голову желание поэкспериментировать с видеорядом, и в дело пошли записи из личных архивов. В результате в какой-то момент мы увидели перед собой залив Семи Ветров, вспомнили, что Богиня и Муза никогда не плавали в ночном море, и решили восстановить справедливость. Поэтому связались с Дэном, выяснили, сколько его еще ждать, и выставили ультиматум. А когда он капитулировал, решили сгладить горечь поражения и унеслись в гардеробную. Выбирать купальники. Правильные. То есть, такие, которые гарантированно порадуют любимого мужчину.

В холл первого этажа спустились прямо в них. Построившись по росту, решили, что так наша шеренга выглядит недостаточно выразительно. И встали согласно размерам груди. При появлении мужа вытянулись в струнку. И я, как обладательница самого выдающегося комплекта, звонко доложила, что дружный коллектив его любимых женщин к разврату готов.

Ромм… нахмурился и грозно поинтересовался, почему доклад не по форме. А когда я непонимающе вытаращила глаза, объяснил, что после слова «любимых» должно стоять выражение «и ослепительно красивых». Ибо слово «умный» и «разврат» не сочетаются.

Я исправилась. Муж удовлетворенно кивнул. И… строй сломался — Дотти с визгом «Папочка!!!» рванула обниматься, Рати метнулась к Лани вытрясать из нее свой купальник, а мы с Ари вызвали лифт. В общем, из холла сразу поднялись в ангар, быстренько влезли в летные комбезы, оседлали «Вспышки» и рванули к океану наперегонки. Причем так шустро, что забыли сумки с выпивкой и продуктами!

По дороге отрывались так, что страшно вспомнить — гнали на расплав движков, выполняли безумные пируэты и, вне всякого сомнения, периодически пугали Ромма до седых волос. Однако он стоически перетерпел это безумие. А после прилета на наше любимое место предложил нам попрыгать в воду. Видимо, для того чтобы мы побыстрее устали. Но не тут-то было — напрыгавшись с айрбайков до умопомрачения, мы поняли, что соскучились по Дэну. И продолжили прыгать с его плеч. Потом от души поныряли. А после того, как окончательно стемнело, всей толпой умотали метров на триста в океан и учили мелких правильно любоваться звездами.

Когда с объяснениями было покончено, и вся наша компания закачалась на воде, я растворилась в одном общем ощущении счастья на всех. А через какое-то время начала различать его оттенки и словно заглянула в души своих подруг. Ланине и Дотти было просто здорово. Первая любила нас всех, получала безумное удовольствие от эмоциональной близости, сходила с ума от невероятной насыщенности эмоционального фона и жаждала, чтобы это состояние длилось вечно. Вторая искрилась щенячьим восторгом и мечтала вернуть нам радость сторицей. И — что порадовало меня больше всего — не чувствовала себя ненужной или лишней. В мыслях Ратианы присутствовало желание — да, она наслаждалась океаном и тишиной, радовалась тому, что мы вместе, но жаждала продолжения утреннего безумия. А Ари не хватало Аннеке — она грустила, что ее нету рядом, и мечтала поделиться с ней своими ощущениями.

«Поделишься. Месяца через полтора-два, когда мы всей толпой прилетим к вам в Тин’но’Тэхх и вытащим ее из дворца…» — пообещала я. И тут же получила ответ:

«Я вас так сильно люблю…»

На берег выбрались трезвыми, тихими и умиротворенными донельзя. Эдак с полчасика повалялись на покрывале, обнаружившемся в одном из айрбайков, а потом как-то сразу захотели домой. Поэтому в темпе высушили волосы, оделись, попрыгали на свои машины, подняли их в воздух, начали разгон и… услышали в общем канале напряженный голос Дэна:

— Кажется, у нас назревают серьезные проблемы…