Родное гнездо

Глава 19. Раздвоение курса

Торик теряет равновесие и падает на пол. Бабах! Так вот как ощущают герои детективов «удар тупым предметом по голове»! Вспышка внезапной боли. Надо бы оглядеться.

Кошмар! Шлем по-прежнему на месте, а вот часть проводов при падении оторвалась, ядовито-желтый ящик прибора упал на пол, но вроде не пострадал.

Торик неуклюже поднимается, потирая ушиб. С правой стороны головы уже набухает, наливается шишка. Он машинально тронул ее, зашипел от боли и попытался осмыслить ситуацию. Да, не уберег прибор. Придется просить Семена заново перебирать кабель. Но главный результат есть!

Во-первых, у них все получилось. Да! Ему не почудилось! Дело оказалось не только в подаче потенциалов. Для срабатывания прибора еще нужен потный лоб. И пусть просто взять и вспотеть в нужный момент не получится, зато между лбом и электродами всегда можно нанести электролит, электрически он мало отличается от пота. Какое счастье, что это не яйца единорогов с далеких островов, а обычная соль! Приготовить раствор очень легко. Хм… А ведь они с отцом в прошлый раз почти угадали! Но тогда сочли пот фактором несущественным. И отбросили.

Во-вторых… А вот «во-вторых» — это и есть самое главное. Мы не только узнали, как открыть дверь в неведомое. Теперь мы догадываемся, куда она ведет! Эта странная комбинация импульсов электросна и подачи потенциалов на кожу, смоченную электролитом, ведет в его прошлое — почти забытое, но чертовски реальное.

Непонятно, почему у него в голове просыпается именно этот кусочек жизни. Неизвестно, можно ли увидеть какие-то другие моменты. Не угадать, что случится, если удастся остаться в этом состоянии дольше. Но уже сейчас поражает реалистичность ощущений! Ты словно заново проживаешь несколько минут из своей жизни.

И вот это уже настоящий результат!

* * *

Февраль 1984 года, Город, 18 лет

Шишка понемногу спадала. А мысли о приборе — наоборот: распирали и будоражили. Торик собрался с духом и снова навестил Семена. И кто первым вышел его встречать? Конечно, Вика с робким предложением: «Поиграем?» Но брат строго цыкнул на нее, и белокурое создание, недовольно сопя, вернулось к себе ни с чем.

— Рассказывай! — деловито бросил Семен.

Торика переполняло ощущение открытия, которым наконец-то можно поделиться. И он рассказал все, что успел понять и прочувствовать.

Порванный по глупости шлейф Семена не порадовал. Делать что-то второй раз он не любил, да и кому такое понравится? Но схема и шлем уцелели. Зато друга очень заинтересовало само явление: он помнил со времен детства и барак, и тот коридор.

— Хорошо, посмотрю. Тем более, что «пациент скорее жив, чем мертв».

— И еще, помнишь, когда ты занимался фотографией, там было реле времени?

— Отличная штука! Отмеряет точный интервал времени, а потом выключает увеличитель.

— Вот-вот. Отмеряет время, а потом выключает. А можно у нас тоже сделать так?

— Тупо вырубать питание?

— В идеале, хорошо бы снять подачу потенциалов, а затем снижать ток, но плавно.

— Хм-м… — Семен задумался, покрутил в воздухе пальцами, вздохнул и пояснил: — Идею понял, но пока не знаю, как лучше сделать. Ладно, оставляй, подумаю.

За дверью знакомо грохотнуло. Шахматные фигуры не умели тихо лежать в коробке. Особенно если ее несли маленькие ладошки. Семен покачал головой и улыбнулся, разводя руками:

— Упрямая! Придется тебе сыграть, раз уж научил ребенка плохому.

— Да я не против. Вика, заходи!

— Сыграем? — Смущенная улыбка не могла скрыть огонька надежды в глазах.

— Да, расставляй фигуры.

— Она нас замучила этими шахматами! А из всей семьи играют только отец и бабушка.

— И я! — гордо добавила Вика.

* * *

В СВЦ всегда интересно. Роберт с Ториком ходили в студенческий вычислительный центр почти каждый день после занятий. Мерный гул многочисленной техники успокаивал и будоражил одновременно. Казалось, это не вуз, а нечто из будущего: то ли космический корабль, то ли подводная станция. Вот в монотонное гудение техники вплывает мощное крещендо «Консула» — ожившей электрической пишмашины. А вот пронзительно солирует перфосчитка: резкое и протяжное «вз-з-з-з…», когда устройство читает перфоленту, ни с чем не спутаешь. Из другого угла вторит ломающийся басок перфоратора — нет, здесь это не строительный инструмент, эта машинка пробивает дырочки на чистой перфоленте, сохраняя на ней программу.

После того, как друзья освоили работу с перфолентами, их увлечение перешло в более серьезную фазу. Теперь появилась возможность продолжать начатую раньше программу — на другой день, да когда угодно, хоть через неделю.

Перфоленты добавили им и еще одну сторону жизни: появилась возможность не только писать свои программы, но и запускать чужие. И даже смотреть код, изучать, как программа устроена, как ее придумали другие люди.

Роберт частенько засиживался, играя в мудреную игровую стратегию, где надо было следить, сколько у нас муки и зерна, сколько отдать стражникам, а сколько припрятать. Валютой там служил загадочный «раллод». Роберту игра нравилась: он широко улыбался, потирал руки и ловко разруливал сложные ситуации, зарабатывая все больше и больше раллодов. Торик тоже пару раз попробовал, но быстро понял, что это не его стихия.

Но сегодня Роберт вел себя загадочно и говорил только: «Пойдем. Сам увидишь». Они прошли СВЦ насквозь и направились за перегородку в конце зала, куда разрешалось проходить только сотрудникам.

По ту сторону перегородки оказалась комнатка с большой ЭВМ, состоящей из отдельных шкафов и серо-сине-зеленых кубов. К одному из шкафов с разноцветными кнопками, часть из которых светилась, как лампочки, склонился полный человек в белом халате. Он был так сосредоточен, нажимая нужные кнопки и отслеживая состояние по индикаторам, что не сразу заметил студентов.

Наконец процесс вроде бы вошел в нужное русло, и теперь человек явно работал на публику. Он гордо выпрямился и важно нажимал кнопки поочередно большими пальцами правой и левой рук, чуть выпятив и так толстую нижнюю губу. Потом обернулся к друзьям, кривовато улыбнулся и сказал:

— Вот они. Явились не запылились. Наши юные дарования. Теперь все?

— Все, — ответил Роберт.

— Ну, давайте знакомиться. Кольцов Игорь Евгеньевич, старший научный сотрудник кафедры. А вы?

Ребята назвались.

— И чем занимаетесь? — скептически спросил он и тут же сам себя перебил: — Хотя мне и так все уши прожужжали. Каждый день обретаетесь в СВЦ, извели кучу перфолент, какие-то стишки на принтере печатаете…

Друзья переглянулись. Беседа принимала странный оборот, а Торик нахмурился: он все меньше понимал, что он здесь делает. Их хвалят или ругают? Кольцов же неторопливо продолжил:

— Ладно. Шутки в сторону. К нам в СВЦ приходят толпы студентов, и большинство просто отбывают повинность. Но некоторым программирование действительно интересно. Вам тоже?

Вопрос был риторическим. Друзья кивнули. Торик вопросительно глянул на Роберта и вдруг заметил в глазах друга фанатичный огонек. Как всегда, когда Роберт чуял для себя выгоду.

— Если хотите, — закруглил свою невнятную речь Кольцов, — давайте организуем дополнительные занятия. Походите сюда, я могу вам рассказывать о программировании, давать небольшие задания, а потом вместе посмеемся над вашими ошибками.

— А в итоге? — Роберту хотелось ясно видеть перспективы.

— В итоге? — смутился Игорь Евгеньевич. — Во-первых, при выполнении настоящих, а не учебных работ можно немного заработать.

— Это радует, — напряженно улыбнулся Роберт. — А во-вторых?

— Всегда есть вариант: по окончании Универа остаться здесь, на кафедре. Я вам больше скажу. — Он понизил голос и подсел поближе. — Сейчас задумали создать одну организацию как раз по нашему профилю. Направление очень перспективное. Самая современная вычислительная техника. Ну что, интересно?

— Мне — да! — энергично кивнул Роберт.

— Мне тоже.

Торик к далеким и радужным перспективам относился весьма скептически. Но возможность поучиться программированию у мастера, освоить новые грани — ради этого, пожалуй, стоило ввязаться в авантюру.

— Вот и отлично, — заключил Кольцов. — Тогда, может, сразу и начнем?

Они не стали задерживаться в компьютерном зале. Новый статус «ученика чародея» надо было еще переварить.

— Как тебе Кодер? — спросил Роберт, когда они отошли подальше в коридор.

— Почему «Кодер»?

— Так он же программист! Пишет код. Пусть будет Кодер!

— Внушительный. Ну и… Похоже, дело свое знает?

— Посмотрим. Я тут как-то рубился в игрушку и услышал разговор. Два инженера рассуждали, мол, хорошо бы заполучить перспективных студентов для группы Кольцова. Ну вот я и подсуетился. Рискнем?

— Можно попробовать. Я его книжицу полистал. Да, многое уже знакомо по игрушкам. Но хорошо, что все сложили воедино, так удобней.

— Вот и я говорю: пока дают, надо брать!

Торик хмыкнул. Чем-то эта история напомнила ему попадание в школьный ансамбль.

А может, все проще? И когда самой Судьбе это выгодно, она играет в поддавки?

* * *

Март 1984 года, Город, 18 лет

Сегодня Семен пришел в строгом свитере и выглядел серьезным и собранным. Прибор он доработал, шину, так неловко порванную Ториком, восстановил, осталось провести новые испытания.

Друзья почти не разговаривали. Каждый и так знал, что делать. Торик улегся на диван, чтобы уж наверняка не упасть, осторожно надел шлем с электродами, поверх наложил лоскут с электролитом, закрыл глаза и стал дожидаться ярких снов. Семен сидел за столом и настраивал прибор — выставил нужную частоту, девиацию, разбег по электродам, ток нагрева. Через пару минут Торика начала одолевать легкая дремота. Еще через минуту Семен плавно добавил напряжение.

…Запахло жаренной на старом сале картошкой. Я иду по тускло освещенному длинному коридору. Душно. Слегка задеваю ладонью липкую гладкую темно-зеленую стену. Слева и справа проплывают двери соседей. Запах усиливается. У третьей плиты стоит… Ой!

Мир съеживается, переворачивается и Торик снова оказывается у себя дома. Приоткрывает глаза. Семен вопросительно смотрит на него:

— Получилось?

— Ты меня рано вытащил, я даже до Шурика дойти не успел!

Семен покачал головой.

— Как договорились: четыре минуты. Ладно, давай очухивайся, и попробуем на мне. Вдруг теперь и у меня получится?

Друзья сделали четыре пробы на разных частотах. Но уснуть Семену так и не удалось. Он даже расстроился: что с ним не так? Может, нужно выполнить еще какое-то условие? Или дело в физических особенностях человека?

За чаем обсуждали «погружения» Торика — пытались понять, что это такое и как оно работает. Это явно не путешествие во времени, как его описывают в фантастике — ведь тело остается на месте, да и с чего бы прогрев головы менял структуру Мироздания? Это и не гипноз — хотя общее есть: это ведь тоже своеобразный транс. Это не просто сон — мы видим не фантазии, а реальные события из прошлого, причем все время одинаковые. В общем, загадок хватало, а ответы дружно ускользали.

Раздался звонок в дверь.

— Кто бы это мог быть? — рассеянно произнес Торик.

— Не ждал? — Голос Роберта звучал тускло, в глазах застыла безнадега. — Поговорим? Или занят?

— Проходи. Заодно познакомитесь.

Пока Роберт переобувался, Торик успел накинуть на прибор салфетку и показал Семену палец, прижатый к губам. Тот кивнул и немного напрягся, выпрямляя спину.

— Столько разговоров, а вы у меня даже ни разу не встречались. Это Роберт, мы с ним вместе учимся. Именно он нашел идею прибора в журнале. А это Семен, наш мастер на все руки…

— …от скуки! — хмыкнув, привычно добавил Семен и протянул Роберту руку.

Тот почему-то ответил рукопожатием не сразу. На какую-то неприятную долю секунды — или целую вечность? — в комнате повисла напряженная пауза, и ее заметили все трое, старательно пряча глаза.

— Так вот кто у нас главный электронщик, — с деланым оживлением сказал пробудившийся от спячки Роберт, пытаясь загладить неловкость.

Хм… Торик никогда прежде не задумывался о таких вещах. Каждый из друзей был ему привычен и близок, общение с любым из них шло легко и гладко. Но теперь, когда они сидели рядом, контраст показался весьма значительным. Прямой, как спица, Роберт с тонким аристократическим лицом, городской авантюрист, и прямодушный сутулый Семен, всегда готовый радоваться жизни. Как же они далеки друг от друга!

— Ну… — нарочито скромно развел руками Семен. — Мы люди маленькие, нам ведь что скажут, то мы и делаем.

— Да ладно, не прибедняйся! — постарался его ободрить Торик.

— Я… в хорошем смысле, — снова попытался спасти положение Роберт. Сегодня извечное обаяние явно покинуло его.

— Да я понял, шучу, — дежурно улыбнулся Семен и добавил, обращаясь уже к Торику: — Это… Пойду я.

Дверь неодобрительно закрылась. А Торику подумалось, что Семен с Робертом вряд ли станут друзьями. Слишком уж разными гранями они соприкасаются в нем самом.

— Извини, кажется, я все испортил… — почти искренне вздохнул Роберт. — Это не со зла. Тут столько всего навалилось…

— Да вижу, совсем ты не в своей тарелке.

— Кстати, о тарелках: у тебя случайно…

— Пойдем, — обреченно улыбнулся Торик, — покормлю тебя. Заодно все расскажешь.

— Хорошая идея! И чаю — у тебя замечательный чай бывает!

Роберт отлично умел есть и разговаривать одновременно. При этом он никогда не чавкал, глотал только пищу, а не слова и буквы, умудрялся нахваливать поедаемое и не сбиваться с мысли по основной теме. В результате выяснилось вот что.

Гром грянул вполне закономерно. В своем любовном угаре Роберт с Алиной едва находили время на еду, что уж говорить об учебе? Но если Роберт крутился вовсю, используя острый ум и деловую хватку, то Алине приходилось туго. Она не была глупой — ей просто не хватало времени и сил на учебу.

Еле-еле одолев зимнюю сессию, Алина дозрела до мысли, что с этим надо что-то делать. Реже встречаться они не хотели. Оставались другие способы. Она и раньше пользовалась шпаргалками, теперь же овладела этим искусством мастерски. Но это решало не все проблемы: преподаватели прекрасно знали все типичные уловки студентов. Им нужны были инженеры, а не фокусники.

Количество «хвостов» и «неудов» стремительно росло. Роберт, как мог, помогал ей. Лишь благодаря его усилиям ее еще не отчислили за неуспеваемость. И все же Алина неуклонно опускалась на дно.

— Вот так, — скорбно закончил друг. — И я уже не знаю, что делать.

— Слушай, если все так плохо, может, вам правда как-то притормозить?

— Как?! — Роберт даже вскочил, уронив чайную ложку.

— Не знаю, сделайте паузу. Вынужденную.

— Ты не представляешь, о чем говоришь!

— Зато представляю, что от вылета из Универа ее отделяет всего неделя или две.

— Да знаю я! Знаю! Ты не понимаешь. Это как… зависимость. Это сильнее человека. Умом все понимаешь, но ничего не можешь поделать — все равно вечером к ней идешь.

— А иначе?

— Иначе — ломка. Мы пробовали.

— И… как?

— Никак! Жить не хочется. Незачем становится жить, и быть, и вообще…

— Но вы же все-таки смогли?

— Да ни фига мы не смогли! Под утро все равно кто-то из нас срывался и пробивался к другому сквозь все кордоны. Один раз пришлось мне Серегу моего выставить из комнаты в одних трусах. Прямо как спал, так под пинки и пошел искать себе новое место. Успел только простыней в него кинуть…

— Кошмар какой! — Торик рассеянно поворошил шевелюру. — Может, тогда вам… пожениться?

— Поздно. Надо было раньше, да кто ж знал. Сейчас уже ничего не успеть.

— Да что же у вас за любовь-то такая, нечеловеческая?

— Почему? Говорят, настоящая она именно такая и бывает. Ладно, что мы все про меня? Твой друг этот, как его, Степан, что ли?

— Семен.

— Да. Он просто так приходил, или какие новости есть по прибору?

Рука Торика, наливавшего чай, дрогнула. Внезапно его коснулось неприятное предчувствие: если выдать Роберту все как есть, пожалуй, будет только хуже. Поэтому он рассказал только об успехах в засыпании. А о своих странных видениях и электролите умолчал.

Роберт слушал очень внимательно, потом даже печенье отложил. Он расцвел улыбкой, внезапно вернулось обаяние, а в голосе зазвучала бархатистая заинтересованность:

— Слу-ушай, а давай его на мне попробуем, вдруг получится?

Торик согласился. Нацепил шлем (без всякого электролита), уложил Роберта на диван, настроил прибор на тепловую волну без подачи напряжения. Дальше вышло непонятно — то ли от постоянного недосыпа, то ли от плотной еды, то ли прибор после доработки и правда стал работать четче, но через пару минут Роберт стал подремывать, а потом, к удивлению Торика, мирно засопел. Через двенадцать минут проснулся отдохнувшим и посвежевшим. Рассказал, что успел даже сон увидеть.

— Отлично! Все работает, точно как обещали в журнале!

Роберт сразу посерьезнел, выпрямил спину, подобрался и сказал, что хорошо бы такую штуку попробовать на других. А там, глядишь, и заработать на этом получится. Таким замечательным находкам нельзя пропадать. Наука и техника должны служить людям!

Звучало все это очень патетически и почти убедительно. Но Торика обуревали противоречивые чувства. Ему не хотелось отдавать новую игрушку в чужие руки — он и сам еще толком с ней не освоился. Хотя понимал, что об этом говорить не стоит. А Роберт настаивал, что возьмет на себя не только устройство, но и все риски.

В итоге сошлись на том, чтобы попросить Семена сделать еще одну версию — компактную, чтобы располагалась на шлеме. «Без контактов, потенциалов и электролита», — мысленно добавил Торик. И улыбнулся. На душе стало легче: похоже, он все придумал правильно.