Ревизор: возвращение в СССР 48

Глава 9

Москва

Приехали домой. Дети спят, няня вяжет свитер. Тузик с ними, Панда на батарее. Тишина и уют!

Валентина Никаноровна говорит мне:

– Паша, тебе твой друг Витя звонил час назад. Примерно через полчаса снова позвонит. Я ему сказала, что ничего страшного, несмотря на позднее время.

«Занятно, – подумал я. – Совсем же недавно, в субботу встречались. Что же мы за эти два с лишним часа ещё не успели обговорить?»

Впрочем, подождав полчаса и дождавшись его звонка, я всё выяснил. Витька пригласил меня на дачу к своим родителям в субботу – шашлычок пожарить. А также сказал, что, если я пожелаю, он может через отца МГИМО также подключить к нашей конференции с Берлинским университетом.

Я, конечно же, по поводу дачи сразу с Галией посовещался. Едва услышав предложение, она тут же энергично закивала головой и только попросила уточнить: нам с детьми приезжать или Валентину Никаноровну тревожить?

Витька без колебаний ответил, что с детьми. Мол, с чего мы должны наших детей бросать с няней в выходной день?

– По-богатому, – прошептал я Галие на ушко.

Также дал добро и по конференции, сказав, что это очень здорово, что у нас будет дополнительный повод пообщаться. Да и конференция за счёт привлечения такого серьёзного университета приобретёт дополнительное значение для МГУ.

Кстати, сразу же отметил себе, что надо с Эммой Эдуардовной по этому поводу поговорить. Знаю же, что мне многие завидуют из‑за того, что у меня свободное посещение. Решил, что попрошу Эмму Эдуардовну, чтобы за активную работу в организации этой конференции членам нашего оргкомитета какой‑нибудь из экзаменов просто так проставили – на пятёрочку.

Очень часто в университете именно такие вещи вдохновляют студентов заниматься наукой. Тут сразу же видна конкретная польза. Все трясутся и боятся, что экзамен завалят, а ты, поработав по поводу организации конференции, идёшь себе и посвистываешь радостно.

И в следующий раз, когда новую конференцию нужно организовывать, не надо уже никого уговаривать войти в оргкомитет и заниматься этим. Добровольцев будет полон лес рук.

Ну а что касается поездки на дачу первого заместителя министра иностранных дел Макарова, то тут у меня, конечно, иллюзий никаких не было. Отец Витьки хочет иметь достаточно времени для того, чтобы устроить неформальный допрос: как, что и почему происходило на Кубе.

Мало радости, конечно. Но у меня, собственно, выхода нету – отказаться не вариант, когда фактически такой человек через сына к себе на дачу приглашает.

Я и так уже с Громыко отношения испортил. Ссориться с его замом по собственной инициативе никакого желания не имеется. Ну и тем более Витьку таким отказом, несомненно, обижу, что будет очень по‑свински выглядеть на фоне того, что он для меня сделал, пока я на Кубе был.

Так что ехать мне на эту дачу не хотелось, но никакого другого варианта не было.

Только успел отойти от телефона, как тот снова зазвонил.

Позвонил Леха Сандалов. Как раз накануне я попросил Брагина передать ему, чтоб набрал меня, так что порадовался, что Костян о просьбе не забыл.

– Здорово, Лёха! – сказал я в ответ на его приветствие.

– Костя сказал, что ты просил перезвонить тебе, – пояснил Леха. – Что-то случилось? А то давно с тобой не созванивались.

– Да закрутился совсем. Давно не общались, – подтвердил я. – А насчет того, что случилось, так только хорошее. Слава Комарцев, наш общий друг с твоей женой, отслужил и в Москву приехал. В пятницу день рождения хочет праздновать, так что я думаю собрать друзей по Святославлю. Вас со Светой вот приглашаю. Мы все, скорее всего, парами будем. И Слава тоже будет с невестой, так что будет самое то.

– Хорошо, думаю, что жена обрадуется такой новости. А где будем праздновать? – поинтересовался Лёха.

– Мы еще точно не договорились со Славкой, поэтому наверняка я тебе сказать не могу. Но очень вероятно, что у него дома. Запиши сразу адрес на всякий случай. – Я продиктовал Лехе адрес Эммы. – И перезвони мне завтра вечером снова. Думаю, я уже точно все буду знать и сообщу тебе. Ты, главное, Свете не забудь сказать, – попросил я его.

– Договорились, – ответил Леха, записывая адрес. – Вернусь домой, так сразу и скажу ей. Ей и так было любопытно, зачем я тебе звонить пошел.

– Как у вас в целом дела? Как жизнь семейная? – поинтересовался я.

– Да с переменным успехом, – ответил Лёха, вздохнув.

– А что так? Ссоритесь, что ли? – спросил я, удивившись.

– Да нет, у нас со Светой всё отлично, – сказал Леха. – Но с родителями моими всё ещё не можем контакта найти. Мать как настроилась против жены, так и не отступает от своих позиций.

– Понятно. Но это дело такое, – кивнул я, вспомнив тут же про тещу свою. – Главное, чтобы вы со Светой ладили.

– Да, мы тоже со Светой так решили, – подтвердил Лёха. – Так что в целом всё хорошо. Работаем, учимся. Денег, конечно, на съём квартиры уходит очень много, обидно. Не будь работы на стройке, не мог бы себе позволить…

Поговорили еще минут пять, потом повесил трубку. Сели с Галией чайку попить и поболтать.

– Ох, как же мне понравилось сегодня на приёме в посольстве! – восторженно сказала Галия. – Прям такой уютный домашний приём получился. Ну и, учитывая, что это уже третий у меня, я хоть нервничать перестала, как в первые разы. И стала получать удовольствие.

Я улыбнулся. Вот, в принципе, для меня и главная причина, почему стоит эти приёмы посещать вместе с супругой. Да и в целом это очень неплохо для поднятия самооценки Галии: она регулярно будет видеться с послами, министрами, деятелями культуры и другими достаточно важными людьми, с которыми где‑нибудь в ресторане пересечься достаточно затруднительно. А эта уверенность ей ох как пригодится на её очень непростой работе.

Ну и в целом связи, которые у меня на посольских приемах появляются, однажды тоже могут понадобиться. В восьмидесятых, когда Советский Союз начнут рушить, можно будет стряхнуть пыль с этих визиток и навести справки о людях, с которыми общался.

Мало ли как карьера сложится у тех дипломатов, с которыми я познакомлюсь. Сейчас он, к примеру, какой‑нибудь первый или второй советник посольства. А во второй половине восьмидесятых станет министром иностранных дел в своей стране. А тут я к нему с каким‑нибудь деловым предложением по праву старого знакомого.

Да и в целом я уверен, что лишних знакомств не бывает на таком высоком уровне.

Так что с какой‑то стороны я должен быть, конечно же, благодарен японскому послу не только за ту помощь, что он оказал Фирдаусу, но и за то, что он сформировал такой мощный интерес ко мне. А бешусь по этому поводу сугубо, потому что он уж слишком ярко меня подсвечивает. Меня вполне устроил бы режим, при котором я бы знакомился максимум с тремя‑четырьмя людьми за один приём в достаточно комфортном для себя темпе, а остальное время проводил с собственной супругой. Для неё всё же это очень важно.

А так вроде и пришёл на приём с женой, а за два с лишним часа этого времени максимум минут пятнадцать‑двадцать с ней пообщался. Несколько раздражает, конечно.

Допили чай. Решил костюм на вешалку повесить, снял пиджак со спинки стула, взмахнув им резко, и сотенные купюры посыпались из карманов. Галия в полном изумлении на меня посмотрела.

– Не удивляйся, это я просто в «Ромэн» сходил… – улыбнулся жене. – Я же когда Яшу встретил по приезду, он мне сообщил, что в «Ромэн» очень жаждет бухгалтерия со мной повидаться, поскольку они мне там кучу денег задолжали. Ну и сама понимаешь, что всё это достаточно долго висело из‑за того, что я на Кубе был. Вот забежал сегодня, и выдали.

– И сколько? – с интересом спросила Галия.

– Да почти три тысячи рублей.

– Сколько? – ошарашенно переспросила она меня, явно не в силах поверить в услышанную цифру.

– Да, представь, – согласился я. – Очень выгодно получилось, учитывая, что я в совокупности всего несколько дней над этой пьесой поработал! А ведь если она в репертуаре театра и на следующий год останется, то, я так понимаю, снова примерно такую же сумму выплатят.

Галия села на стул в абсолютно изумлённом состоянии.

– Слушай, если это так просто, то, может быть, мне тоже какую‑нибудь пьесу написать? – спросила она меня.

– Ну, вряд ли это совсем так уж просто, – улыбнулся я. – Но попробовать мы можем. Почему бы и нет? Вдруг у тебя талант?

– Давай попробуем, – решительно закивала супруга. – Прямо сейчас можем начать?

– Прямо сейчас, к сожалению, никак. Мне завтра надо с утра в газету «Труд» притащить готовую статью по итогам беседы с Фиделем Кастро на Кубе. Так что я прямо сейчас за нее сажусь.

– Ой, ну конечно, давай, чтоб слишком поздно не ложиться, – тут же согласилась жена.

Да и вдобавок Тузик загавкал – мол, дети просыпаются! Совсем у них режим сбился после Кубы, долго будут адаптироваться к разнице во времени теперь. Галия к ним побежала, а я пошел в кабинет. Кровь из носа, а статью на завтра делать надо. А она ведь не простая, тут же над каждой цитатой Фиделя надо тщательно думать, прежде чем ее указывать. Мало ли он мне сказал что-то, не подумав как следует. Так что все сомнительное лучше в статье не упоминать на всякий случай… Второго скандала, связанного с Кубой, мне точно не надо…

***

Италия, Больцано

Тарек долго думал, что делать с тем самым мошенником, Марио Скальфаро, который когда‑то открыл первый завод по подделке фальшивых чемоданов прямо под Больцано, а потом активно сотрудничал с Костой, затеяв гораздо большее по размеру предприятие. Какая наглость!

Все это время он благополучно просидел на захваченном заводе под охраной людей Джино. Но решать вопрос с ним всё равно было необходимо.

Тарек догадывался, что если он намекнёт Джино, что этот человек живым ему не нужен, то того никогда больше не найдут.

Но нет, с такой просьбой к Джино Тарек не хотел обращаться. Не потому, что понимал, что после этого будет сильно ему должен, и его с бригадой Моретти свяжет пролитая кровь. Нет, просто это противоречило его принципам.

Никогда в своей жизни он не отдавал приказы убивать людей ради денег. Не его это было. Была в нём уверенность, что никакие деньги не стоят людских жизней.

Казалось бы, он уже нарушил этот принцип, когда нанял арабских террористов из ООП, для того, чтобы покончить с сицилийской мафией, которая выдвинула ему ультиматум прямо в Больцано. Как‑никак в жилах тех убитых мафиози тоже не водичка текла…

Но ситуация, с точки зрения Тарека, кардинально отличалась. Те наглые мафиози пришли и угрожали ему, его семье и его бизнесу, загоняя в угол. Он был уверен, что если бы он отказался платить, они либо разорили бы его предприятие, либо начали бы убивать членов его семьи, чтобы заставить его смириться и начать платить.

То есть, собственно говоря, тогда его припёрли к стенке, не оставив для него с его принципами другого выбора. Потому что прогибаться под бандитов он не был готов категорически…

Что же касается этого мошенника Скальфаро, то он своими предприятиями, нарушающими его патентные права, просто бил его по карману. Его жизни и членам его семьи он не угрожал, завод его разорить не пытался. Так что это – чистой воды предпринимательство, хоть и с нарушением правовых норм.

Значит, фактически у него оставалось всего два варианта: либо попытаться его посадить Скальфаро в тюрьму, благо улик накопилось достаточно, либо каким‑то образом встроить его в собственный бизнес.

Вариант просто его отпустить Тарек серьёзно не рассматривал. Была достаточно большая вероятность, что сицилиец не угомонится и через несколько месяцев «Роза Россе» придётся иметь дело с новым нелегальным заводом или заводиком, который тот создаст, найдя очередного нечистоплотного инвестора, который без проблем согласится нарушить закон ради больших цифр прибыли.

И хуже всего – этим инвестором может снова оказаться Коста. Кто мешает ему стать поумнее и затеять этот заводик не на своей территории? На самой Сицилии полно таких мест, куда не дотягивается рука той группировки, в которой состоят Джино и Коста. Мафиозных семей на Сицилии достаточно много, как успел выяснить Тарек по отчётам, что ему поступали в последнее время.

А ещё хуже того – он может вообще догадаться открыть этот завод где‑нибудь в Африке, да завозить те же самые чемоданы в контейнерах на территорию Европы. Или и вовсе затеять производство в какой‑нибудь Австралии – для богатых людей из Азии.

Пока Тарек об этом узнает, может пройти очень много времени, а ущерб, нанесённый ему, будет огромным.

Наконец, он созрел для разговора со Скальфаро. По договорённости с Джино, два члена его группировки доставили беспокойного мошенника в Больцано, где и передали новой службе безопасности Тарека, оформленной на швейцарскую фирму. Правда, Тареку пришлось дождаться позднего вечера, чтобы принять его у себя в офисе в полном уединении. Ну да, не в ресторан же ему вести мошенника для разговора. Там тот слишком расслабится, а ему это совсем не надо.

Название службе безопасности придумали достаточно благозвучное: «Эгида Секьюрити». Тарек несколько раз со вкусом произнёс это вслух: «Швейцарская фирма „Эгида Секьюрити“– эксперт в сфере безопасности».

Как же солидно это звучит! Сразу видно, что это для богатых людей. Что это очень серьёзная организация, у которой и ценник на услуги тоже соответствующий.

Он сам – солидный бизнесмен, и для него это звучит очень весомо. Значит, и для других солидных бизнесменов может показаться хорошей идеей привлечь эту фирму для защиты собственных интересов в сфере охраны или розыска.

Да, похоже, что Павлу Ивлеву пришла в голову очередная блестящая идея. Это же надо было такое придумать – не создавать собственную структуру по безопасности в рамках «Роза Росы», которая просто пожирала бы деньги предприятия, а сделать из неё с виду независимую структуру, которая будет ещё и достаточно много зарабатывать, если там будет правильно поставлено дело.

Ливанец давно уже бросил гадать, каким образом паренёк из страны, где нет рыночной экономики, настолько хорош в зарабатывании денег на рынке. Просто принимал уже это как данность и радовался, что встреча Фирдауса с его сестрой Дианой позволила им познакомиться.

Когда Марио Скальфаро привели в кабинет Тарека, ливанец внутренне улыбнулся своим мыслям: тот выглядел изнурённым и подавленным. Ну да, он же сам с Сицилии, так что на него очень плохо повлияло длительное заточение на заводе под охраной сицилийских мафиози. Небось всё это время он прощался с жизнью, зная, насколько всё просто у мафии. Если ты имел неосторожность перейти ей дорогу, то надо быть готовым принимать тяжкие последствия своего решения.

Ну что же, не зря он тянул с этим разговором. Остаётся надеяться, что клиент созрел.

– Ну что, Марио, давай знакомиться, – сказал он строго. – Я Тарек Эль-Хажж, владелец той самой чемоданной компании, которую ты уже дважды пытался нагреть на деньги. Мы здесь сейчас встречаемся, поскольку я хочу быть уверенным, что в третий раз это точно не повторится.

Как ты уже догадался, раз ты ещё жив, то шанс у тебя есть остаться и дальше живым, – решил блефовать Тарек. – Хотя я забыл спросить: а ты вообще хочешь жить? Потому что, если нет, тебя тут же вернут обратно на Сицилию. Ну а дальше сам понимаешь…

– Да, я хочу жить, мистер Эль‑Хажж, – быстро ответил Скальфаро.

– Ну и хорошо, – удовлетворённо кивнул Тарек. – Тогда у тебя есть всего два варианта.

Первый вариант: я собрал достаточно много показаний среди работников обоих заводов, чтобы их хватило для того, чтобы законопатить тебя в тюрьму за нарушение моих интеллектуальных прав и неуплату налогов на несколько лет. Я хотел бы, чтобы ты понимал, что эта информация будет всегда лежать у меня наготове, если вдруг ты захочешь играть снова грязно.

Но у меня есть для тебя и другой вариант. Вижу, что у тебя есть интерес к тому, чтобы заниматься предпринимательством. Как ты отнесёшься к тому, чтобы вернуться к честной жизни, начав работать на меня?

В случае твоего согласия первоначальная должность будет достаточно солидной: будешь заведовать одним из салонов продаж японских машин, которые мы откроем на территории Италии. Твоя зарплата будет сильно зависеть от того количества машин, которое будет продаваться. В том числе будут и солидные бонусы за повышенные продажи. Твои показатели я буду сравнивать с показателями других руководителей салонами по всей Европе.

Если ты покажешь серьёзный уровень, то у тебя будет шанс сделать и дальнейшую карьеру. Честная жизнь, честные деньги. Не надо оглядываться за плечо в ожидании ареста или того ещё хуже. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я говорю?

Тареку было даже несколько смешно видеть изумление на лице сицилийца. Но да, его привели к человеку, которого он дважды ограбил. Конечно, он вряд ли ожидал предложения о работе. Главное, что он будет воспринимать его как сделанное с позиции силы, не догадавшись о том, что он просто не хочет его убивать.

Была у него и дополнительная причина, чтобы не устраивать судебный процесс. Его материалы могут попасть в прессу. Тарек не хотел, чтобы информация о том, что можно неплохо заработать, подделывая его чемоданы на колёсиках, широко распространялась по Италии. Таких жуликов в ней полно. Будет очень нехорошо, если новый мошенник вдохновится той же самой идеей, воображая, что уж его‑то не поймают и не посадят, в отличие от этого, который всё это дело перспективное начал, но завалил.

Тарек и так был недоволен тем, что приходится упоминать в прессе про необходимость опасаться подделок. По тем же причинам.

Правда, первая мысль у него была назначить его не автосалоном руководить, а отправить помощником к Альфредо на новое предприятие. Кто смог бы лучше ему все показать там, чем тот, кто там создал все и организовал? Но Тарек тут же вспомнил, что Коста, у которого отняли этот завод, живет поблизости и наверняка кипит от ярости. Что ему стоит прижать этого Скальфари, если он его там увидит, и заставить шпионить на него?

Так что придется его отправить подальше от Сицилии, и дать должность, на которой он не сможет сообщить Косте, даже если тот его найдет, ничего полезного.

Ну что же, Марио Скальфаро оказался достаточно благоразумным, чтобы согласиться на его предложение…