Ревизор: возвращение в СССР 48

Глава 22

Москва, Кремль

Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза Леонид Ильич Брежнев и член Политбюро Фёдор Давыдович Кулаков сидели в креслах недалеко от камина и баловались коньячком. Рюмочки были маленькие, поэтому пили, не закусывая, как истинные ценители этого напитка. Но тем более, конечно же, коньяк у них был отменного качества. Такой закусывать совсем нет нужды – им наслаждаешься и восхищаешься.

– Федя, как считаешь, зачем Андропов вообще эту тему поднял? – задумчиво спросил Брежнев Кулакова.

– Какую именно, Леонид? – спросил тот. – Про то, куда деньги за нефть можно тратить, или про ядерную зиму?

– Нет, про ядерную зиму как раз вопросов не вызывает. Это то, что он и должен по своей работе делать. Концепция дерзкая, и будем надеяться, что и эффективная тоже. Авось получится граждан в западных странах действительно перепугать до смерти, заставить кузькину мать показать их своим руководителям империалистическим, чтобы тем мало не показалось. Я именно про то, куда можно и нельзя тратить деньги, полученные с продажи нефти в западные страны. Согласись, что вовсе не та тема, которой обычно Андропов занимается. Как и его комитет тоже. Так с чего вдруг он на ней так заострился?

Немного подумав, Кулаков осторожно ответил:

– Не знаю, если честно, Ильич. Хоть и согласен с тем, что тема действительно несвойственная для Андропова.

– Вот и я не знаю, – задумчиво сказал Брежнев, – но знать‑то я должен, правильно. Раз он не в своё дело полез, значит, действительно какие‑то веские основания, с его точки зрения, имеются для того, чтобы вмешиваться не в свою епархию. Дефицитом нас пугал и народным недовольством по этому поводу. А что, Федя, действительно такая страшная проблема с дефицитом у граждан?

– Ну не сказал бы, что такая уже страшная, – пожал плечами Кулаков. – В очереди на машину можно несколько лет простоять – это правда. Но на ковры какие‑нибудь два‑три месяца, и очередь уже подходит. А холодильники, вот, некоторые модели и так лежат в продаже открыто. С колбасой уже посложнее, правда, в некоторых регионах что есть, то есть. Но люди‑то наши ещё Великую Отечественную помнят. Они же с пониманием относятся. А ботинки чешские «Цебо», и правда, очень популярные. Страна у нас огромная, а никто ничего похожего сделать почему‑то не может на сотнях обувных заводов. А то можно подумать, что у чехов как‑то руки по‑другому сделаны…

– Руки у них точно так же сделаны, как и у нас, – усмехнулся Леонид Ильич. – Наши руки вон ракеты в космос запустили и атомное оружие сделали. Куда уж тем чехам чем‑то подобным похвалиться. Только на советском корабле они и могут своего космонавта в космос отправить. С Людвигом Свободой вон недавно беседовали, просил, как появится возможность, обязательно кого-то из чехов на орбиту запустить полетать… Появится, конечно…

Но всё же считаю, что раз Андропов поднял эту тему дефицита, значит, действительно проблема назрела. У него же самая информация дотошная по этому поводу собрана наверняка.

Какое-то время помолчали. Брежнев думал, и Кулаков, понимая это, помалкивал.

– Давай‑ка поставим задачу, наверное, нашим экономистам, – решил все же Леонид Ильич. – Пусть доложат на следующем Политбюро, как с этим делом обстоит, и как они собираются бороться с этой проблемой.

– Десятого и одиннадцатого декабря у нас же Пленум… Значит, Косыгина и остальных надо по этому поводу уже на следующее Политбюро ориентировать, правильно? – спросил Кулаков.

– Да, тем более, что им время же нужно. И сейчас они подготовкой к Пленуму наверняка заняты. Значит, получается, уже на девятнадцатое декабря пусть ориентируются.

– Хорошо, Ильич, отдам распоряжение, – кивнул Кулаков.

– И закупки станков надо, похоже, расширить, – сказал Брежнев. – Раз теперь у нас валюта будет на импортные станки, нужно их побольше накупить, но только самых хороших, конечно. Тоже давай обсудим этот вопрос…

И надо, наверное, собрать всех директоров наших обувных предприятий, да отправить на стажировку в эту самую Чехословакию, на ту самую фирму, которая такие лакомые для нашего народа туфли и ботинки делает. Цебо, говоришь? Вот именно туда. Пусть посмотрят, как правильно нужно руки использовать в производстве настоящей нормальной обуви. Почему в ателье они могут мне сделать чудо‑туфли или чудо‑ботинки – вне всяких похвал, а для простого народа не в состоянии, понимаешь?

– И это тоже передам, Ильич, – послушно кивнул Кулаков.

– Ну, иди займись, – велел ему Брежнев.

В конце концов пить коньяк бесконечно слишком вредно для здоровья.

Выпроводив Кулакова заниматься делами, Леонид Ильич отправился в свой кинотеатр. Ему сказали, что из Франции какую‑то новую комедию с Фантомасом привезли. Французские комедии он очень любил, так что ему было интересно, что же там за новая комедия у французов появилась.

***

Япония, Токио

Диана достаточно весело и полезно для своей красоты провела день. Она практически весь день проходила в сопровождении супруги очередного главы японской корпорации по самым дорогим салонам красоты Токио. Естественно, раз она была гостьей, её угощали – ни за что платить не надо было.

Хотя, прикинув местные цены, она успокоилась: во Франции такие процедуры стоили бы гораздо дороже. Япония всё же была ещё очень дешёвой страной по расходам, даже в премиальном сегменте.

Фирдаус ей объяснил, чтобы она даже не пыталась сама платить – иначе это будет воспринято местными как оскорбление.

– Это тебе не Германия какая‑нибудь, где все счета порознь, – сказал он ей. – Тут страна традиционная, очень многое похоже на то, как у нас в Ливане дела с этим обстоят. Стоит гостю хозяину начать совать деньги за то, что тот его куда‑то отвёл и угостил, – тут же все дружеские связи с ним утратишь навсегда. Это очень серьёзное оскорбление.

Вечером её, как обычно, привезли в отель – отмокшую в местных онсэнах и размякшую после массажа. Массажистка даже ногами ей по спине ходила. Что вначале Диану шокировало, но её успокоили, сказав, что это самый что ни на есть хороший массаж – и мастер знает, что делает.

В общем, в свой номер она вошла в самом благостном настроении и обрадовалась, увидев там тоже очень довольного чем‑то Фирдауса.

– Любимая! – он подхватил её на руки и закружил по номеру. – Свершилось! Контракт с «Тойотой» подписан. Завтра с утра подписываем контракт с «Субару».

– Здорово-то как! – искренне обрадовалась Диана.

– Остальным, я так понимаю, нужно ещё немножечко подумать. К ним отдельно поедем через пару неделек. Или даже есть шанс, что в Европе пересечёмся с их руководством и там всё и подпишем. По крайней мере, такое предложение я сделал. И так понимаю, что не зря, потому что у них сразу же оживление началось, – сияя из-за достигнутого успеха, продолжил описывать ситуацию муж. – Видимо, хотят посмотреть на наш завод, и на наши недавно купленные автосалоны. Знаешь, есть такие люди, которым нужно своими глазами всё глянуть, своими руками всё пощупать, прежде чем на хорошую сделку решиться. И это совсем неплохо, потому что если такую возможность им дашь – и они убедятся, что с твоей стороны всё полностью прозрачно и ты полностью серьёзный человек, – то сотрудничать ты с ними можешь потом десятилетиями, без всяких дальнейших проблем.

– Ой, здорово‑то как! Значит, завтра, получается, мы уже обратно в Европу вылетаем?

– Ну да. Впрочем, если хочешь, мы можем в Москву ещё заехать на пару дней.

– Нет, в Москву давай мы уже поедем после того, как все дела завершим, Новый год праздновать, хорошо? – предложила Диана. – У меня же ещё турне это рекламное зависло. Мария уже два раза звонила, спрашивала, когда же мы приступим. Я ей сказала, что как только вернёмся из Японии, тут же и начнём снова. Так что, давай сразу к Тареку в Больцано поедем. Похвастаешься там своими успехами – он тебя наверняка похвалит. Мне тоже приятно это будет слышать. Ну и заодно пусть он нам расскажет, как у него там, на Сицилии, эта тема с новым заводом развивается. Нам же потом нужно будет, когда в Москву заедем, Паше все детали рассказать. Он точно будет нас об этом спрашивать, что там и как. Туда же его друг Альфредо поехал директором…

– Может, ещё и не поехал, – сказал Фирдаус. – Но скоро точно должен поехать.

***

Куба, Гавана

Рауль пришёл в точно согласованное с Фиделем время. Знал, что брат любит пунктуальность.

Они обнялись, после чего сели по разные стороны небольшого круглого столика, на котором уже лежала открытая коробка с гаванскими сигарами и гильотина. Фидель уже вовсю дымил.

Рауль взял одну из сигар, ловко обрезал её гильотиной и закурил тоже.

– Ну что, брат, завтра ты уже в Москву вылетаешь? – спросил он Фиделя.

– Да, всё верно. Уже пришло время нанести этот важный визит. А оттуда уже с поляками договорился – в Варшаву полечу, там тоже проведу переговоры. Вот вызвал тебя ещё раз, чтобы согласовать основные моменты предстоящих бесед с Брежневым в Москве и Гереком в Варшаве. Ну а когда я прилечу в ГДР, то там же мы с тобой снова встретимся, правильно? Будем вместе наседать на Вилли Штофа для того, чтобы он как можно быстрее нам поставил новые военные катера с Ростокской верфи…

– Да, всё верно. В ГДР мы с тобой пересечёмся, так что там уже отдельно согласуем повестку дня, исходя из того, что у тебя по итогам визитов в Москву и в Варшаву наметится, – подтвердил Рауль. – Ну что, главные вопросы следующие. Вопрос номер один: уговорить Брежнева и Герека создать корпорацию, которая будет торговать товарами социалистических стран по всему миру. И чтобы у нас там точно была достаточно вместительная секция.

Вопрос номер два: из Советского Союза нужно лучшее оборудование, что у них имеется, и специалисты по строительству двух крупных заводов по переработке сахара в лакомства.

Ну и неплохо бы ещё, если бы они обеспечили нас также специалистами по разработке дизайна этих самых лакомств. Я тебе говорил, что Ивлев особо настаивал, что это должно быть что‑то абсолютно новое и очень привлекательное для покупки, чтоб можно было и как сувениры продукцию продавать, а не просто как кубинские сладости.

– А сладости мы эти куда будем продавать? – спросил Фидель. – Если в рамках этой корпорации, то, видимо, не только в Советский Союз, но и по всему миру. А самые богатые страны же капиталистические…

– Да, всё верно, – подтвердил Рауль.

– Так, может, нам тогда не только советских специалистов по этому самому дизайну подобрать, но ещё поискать их в капиталистических странах, где эти самые покупатели живут, чтобы они нам и подсказали, что там лучше продаваться будет?

Рауль даже несколько удивлённо посмотрел на своего брата. Тот прежде особого интереса к тонкостям капиталистического производства и сбыта никогда не демонстрировал. Но, как оказалось, это не значило, что он не размышлял по этому поводу.

– А ведь хорошая мысль, брат, – согласно закивал он. – Но ты всё равно проси в Союзе всего по максимуму. Если мы сможем раздобыть специалистов из капиталистических стран, то просто сопоставим потом те идеи, которые дадут советские специалисты, с теми, что предложат специалисты из капстран. И, кстати говоря, тут недавно у нас было оживление контактов с японцами. Может быть, раз такое дело, я тогда именно у японцев и запрошу такого рода специалистов. Удивятся они, конечно, не на шутку, но мало ли действительно помогут с этим…

– Вот сейчас ты сказал про японцев, и у меня в голове словно что‑то щёлкнуло, – задумчиво сказал Фидель. – Японцы, японцы… Что же мне недавно по этому поводу докладывали?

Рауль замолчал, давая брату время спокойно вспомнить. Он знал, что память у него исключительная и не так уж много времени ему понадобится, чтобы припомнить то, что его так заинтересовало.

– А, да, вспомнил! – щёлкнул пальцами Фидель. – Мы же там слежку небольшую наладили за этим ливанским родственником Павла Ивлева. Да, я помню, как вы меня с Хуберто уверяли, что это точно не ЦРУ-шная подстава. Но знаешь, я решил подстраховаться и велел проследить за этим Фирдаусом и его женой. В общем, доложили мне, что они от нас через Мексику в Японию полетели. И ты тут как раз про Японию…

Рауль не стал удивляться паранойе брата, прекрасно понимая, что, если бы у него не было этой паранойи, ЦРУ давно достало бы его, убрав со сцены. Тут уж, как говорится, выбор маленький: или ты всё и всех подозреваешь, или умираешь, когда за тобой объявлена такая наглая и беспринципная охота. И тут ему в голову пришла интересная мысль, которую он немедленно и высказал:

– Слушай, если тебя этот Фирдаус так тревожит, то, может быть, ты не с японцами этот канал налаживай, а непосредственно с ним?

– Не понял, – сказал Фидель. – По дизайнерам сладостей, что ли, канал?

– Ну да, а может и больше… Я так понял, что он серьёзный бизнесмен. Пусть наши дипломаты его найдут и предложат ему сотрудничество по строительству и модернизации этих самых фабрик со сладостями. Уже интересно будет: согласится или откажется? Откажется, то явно чист, и с ЦРУ точно не связан. Согласен?

Фидель согласно кивнул.

– А если согласится, то пусть наша разведка следит внимательно, какие люди после этого вокруг него замелькают, насколько эффективно будет работать, какими вопросами он будет интересоваться у нас по этим проектам? Думаю, наши специалисты по ЦРУ смогут из всей этой информации что‑то полезное для себя найти. Понять, завязан вообще на них как‑то или нет.

Тут же может быть такая ситуация, что сам Ивлев понятия не имеет, к примеру, что Фирдаус с ЦРУ сотрудничает, если так оно и есть. Поэтому с Ивлевым всё и в полном порядке, и он действительно сделал нам очень ценные предложения по нашей экономике. Но, думаю, он должен будет тоже узнать, что муж его сестры работает на самом деле на американцев, если так оно и окажется.

– Ну а что, хорошая идея, – расцвёл Фидель, который всегда любил сложные схемы. Правда, по‑другому в стране, которая обложена мощнейшими санкциями США, было и не выжить: либо сложные схемы, либо полное запустение всей экономики и утрата всяких надежд на её развитие. – Молодец, брат, мне нравится. Поручу нашим разведчикам и МИД, чтобы они этим занялись.

Всем, кто был со мной, следя за приключениями Паши, большое спасибо! Следующая книга серии – здесь: https://author.today/work/518228