Ревизор: возвращение в СССР 48

Глава 5

Москва

Обратил внимание, что во время нашего разговора про дальнейшую работу Славки Эмма молчала всё время, как партизан. Ни словом даже не заикнулась о той первоначальной идее, чтобы брать его к военным – в ту же газету, в которой она работает, фотографом к ней в пару. Всё-таки очень сильно её напугала мысль о том, что карьерная конкуренция с женихом может испортить их взаимоотношения.

Судя по всему, твердо она решила, что будут делать они карьеру в совершенно разных местах. Ну, в принципе, и неплохо. На самом деле и Славка будет менее зависим, и пара они такая хорошая. Да и в стройотряде Славка намного больше денег заработает, чем в армии. Быстро решат все свои материальные вопросы текущие… И на свадьбу денег соберут, раз принципиально не хотят у меня одалживать…

Совсем не хочу я, чтобы у них, неважно по какому поводу, взаимоотношения испортились. Всякое бывает. И психологию никто не отменял.

Славка достаточно гордый парень. Он и на самом деле может начать комплексовать, если Эмма будет выше его по званию и быстрее будет, чем он, расти. А, скорее всего, так оно и будет, потому что она всё-таки корреспондент, который на хорошем счету. Фотографу тягаться с таким сложно. Тем более еще хороший вопрос, насколько у него это дело пошло бы. Эмма – классный журналист, с ней все понятно. А насколько мог бы продвинуться в фотографии Славка, мы, похоже, уже и не узнаем…

Поэтому лучше мы Славке устроим карьеру в другом месте. Чтобы Эмма на него восторженно смотрела и ахала от того, насколько он хорошо продвигается и себя показывает. Так оно надёжнее будет.

– И последний вопрос, дружище. – посмотрел я на друга. – У тебя день рождения завтра… Как отмечать будем? И когда?

Славка замялся.

– Никак спрыгнуть хотел? Не отмечать? – удивился я. – Нет, так дело не пойдет. И так друг у друга столько дней рождений пропустили. Тем более и дембель твой отмечать тоже же надо все равно. По-любому посидеть надо по-человечески, с Мишкой Кузнецовым и Светкой Герасимович. Ну, теперь уже, правда, Сандаловой…

– Давай, может, на выходных? А я пока тут осмотрюсь… – предложил Славка.

– Давай. Можно даже в пятницу.

Доехали до их дома достаточно быстро, ни в какие заторы, повезло, не попали. Выгрузил Эмму со Славкой.

– Ну, ребята, внутрь я с вами уже не пойду, – сказал я. – Основные моменты мы с тобой, Славка, обсудили. Задачи на ближайшее время мне понятны, тебе, как бы, тоже понятно, с чем разбираться. Так что вечером Эмма мне позвонит или ты наберёшь и обсудим уже более конкретные детали. А у меня сегодня ещё такой список дел после отпуска, что я уже лучше поеду. Только попозже звоните, не стесняйтесь, а то у нас с Галией еще мероприятие одно есть допоздна…

– Да, конечно, Паша, ты что, я не буду тебя задерживать. Занимайся делами. Спасибо огромное, что встретил. Очень рад тебя увидеть, – крепко пожал мне руку Славка. – Мы тут будем разбираться пока что с домом, – добавил он, обернувшись и посмотрев на дом за своей спиной и на Эмму.

– До вечера тогда, до звонка.

Обнялись с другом на прощание, ещё раз поздравил его с дембелем и поехал.

Проехал немного, до ближайшей телефонной будки, вышел и начал обзвон своих предприятий. Нехорошо выйдет, если Захаров меня на ближайшем заседании в бане «Полета» начнет куратором над кураторами утверждать, а у меня какой-то косяк за мое отсутствие окажется… Надо убедиться, что все чисто.

Ну, как ожидал, понедельник день тяжелый, все бегают по делам, так что только с двумя директорами, таксопарка и камволки и смог переговорить. Они меня заверили, что всё у них полностью в порядке, никаких проблем нету и на горизонте не предвидится.

Так… Надо в МГУ заехать, потому что это наиболее важный пункт в списке моих добрых дел на сегодня, который не терпит отлагательств.

Ехал и ловил себя на том, что с лица не сходит довольная улыбка. Всё-таки не хватало мне друга. Славка – очень хороший парень, и на самом деле очень мне по душе. Мы с ним реально сдружились за то время, пока я в себя приходил после своего внезапного «переселения».

Да и на самом деле очень важно рядом иметь человека, который всегда готов тебе на помощь прийти и безоговорочно тебя поддержит. Кажется мне, что Славка именно из таких людей. И вот по отношению к нему я чувствую, что он действительно всегда и во всём готов меня поддержать и будет на моей стороне. Как-то повезло, что уже такой один друг появился.

Макаров тоже меня сильно удивил недавно своим поступком, и сейчас вполне претендует на место настоящего друга. Но по отношению к нему я всё-таки ещё пока что подспудно испытываю определённые опасения. Поступок его, конечно, очень хорошо его характеризует и много говорит о нем, заставляя задуматься о том, что ему можно доверять. И долг я перед ним признаю. Но все же с ним мне нужно еще время. Пообщаться надо побольше, «пуд-другой соли съесть», как говорится, потому что мой опыт показывает, что чем выше круги, из которых человек является выходцем, тем больше зачастую возникает с ним всяких непредсказуемых нюансов. Когда и не хочешь с ним конфликтовать, а сама жизнь так складывается, что конфликт неизбежен… Запросов уж очень много у таких людей, и то, что Славке тому же может показаться незначимым, того же Витьку может вполне и обидеть.

Ладно, надеюсь, Макаров тоже окажется настоящим другом… Очень мне этого хочется.

***

Москва, дом Либкиндов

Едва Славка зашёл в дом, Эмма с Кларой Васильевной тут же посадили его за стол.

– Ты с дороги проголодался, – сказала Клара Васильевна. – Давай сначала покушаешь, а потом уже будешь по дому ходить, с делами разбираться. Дела никуда не убегут.

Славка особо не возражал. На самом деле мать ему, конечно, с собой в поезд дала ссобойку, которую он методично уничтожал всю дорогу до Москвы. Но перекусить он был не прочь. Новые впечатления, да и организм молодой – еда сгорает очень быстро. Поэтому с удовольствием сел за стол.

Пока кушали, Клара Васильевна расспрашивала его подробно о службе: как у него там всё проходило в последние месяцы, и о том, как родители поживают, и как в целом дела в Святославле. Соскучилась по родному городу. Славка всё, что узнал, подробно ей рассказал. Благо на посиделках с соседями по случаю его дембеля все последние новости и сплетни очень активно обсуждались. Так что Клара Васильевна была очень рада – любопытство ее было удовлетворено.

– А что теперь будешь делать, Славочка? – спросила она, когда, уже покушав, Славка вместе с ней и с Эммой пил чай на кухне.

– Да с Пашей уже обо всём договорились, – ответил он. – Сейчас он меня в стройотряд устроит, смогу деньги хорошо зарабатывать. А нам с Эммой нужно будет вопрос решить со свадьбой, а потом уже с пропиской.

– Со свадьбой? – удивлённо посмотрела на обоих Клара Васильевна.

– Ну да, со свадьбой, – кивнула Эмма, снова засмущавшись. – Паша сказал, что Славу нельзя прописать к нам в дом, пока он не родственник нам. Это же столица, тут все очень строго…

– Ой, и правда! – всплеснула руками Клара Васильевна. – Я как‑то даже и не подумала об этом. Вот голова у тебя, друг, все нюансы знает. И как он умудряется в таком возрасте… – покачала она головой. – Так вы что же, жениться собрались? Это тоже дело не быстрое, знаете ли.

– Да, знаем, – сказала Эмма. – Но Паша сказал, что поможет. Есть у него знакомый, чтобы ускорить процедуру.

– Да я смотрю, вы тут без Паши, как без рук, – усмехнулась Клара Васильевна. – Так и что, решили жениться? А со свадьбой как быть?

– Да, бабушка, мы пока что только распишемся, – объяснила Эмма. – Мы решили, что свадьбу будем потом делать, потому что на неё сначала денег надо заработать. Поэтому свадьбу уже будем играть где‑то, наверное, ближе к весне.

– А идея неплохая, – одобрительно кивнула Клара Васильевна. – Без лишней спешки все спланируете, родню пригласить успеем…

– Так что ты пока что не говори никому, хорошо? Чтобы без толку не волновать людей. – попросила её Эмма. – А то дядя с женой точно захотят приехать, если узнают. Зачем их дёргать?

– Правильно рассуждаешь, – кивнула Клара Васильевна. – Лишние хлопоты только будут и расходы. Когда уже будем точно знать дату, тогда и позовём. А какая им разница, когда вы в ЗАГС сходите? Правильно? Так что всё верно вы, дети, решили. Поддерживаю.

Поговорив ещё и обсудив все вопросы, Клара Васильевна спросила Эмму:

– Внучка, а тебе на работу разве не надо? Сегодня ж понедельник, опаздываешь ведь.

– Да я, бабушка, договорилась, что сегодня к обеду приду, – сказала Эмма. – По случаю такому важному меня начальник отпустил. Сказала, что дома поработаю.

– Ну так ты поработай тогда дома, раз сказала, – строго велела внучке Клара Васильевна. – Не та работа, чтобы хвостом махать и отлынивать.

– Да я, конечно, сейчас сяду, – закивала Эмма. – У меня как раз статья не закончена. Все материалы уже готовы, осталось написать. Только сейчас Славе дом покажу – и пойду работать.

Эмма со Славкой поднялись из‑за стола, и Эмма повела его по дому.

– Как тебя Клара Васильевна строит-то! Она у меня заместо тещи будет, чтобы я не баловал! – тихонько сказал Славка и они прыснули со смеху.

Славка внимательно все осматривал, подмечая, чем надо бы заняться в первую очередь. Каждую дверь открыл и закрыл, по полу, где он скрипел, даже и попрыгал, проверяя, надежные ли доски.

– Дом, конечно, старый и требует внимания. Надо бы тут в порядок хоть немного все привести, – сказал он озабоченно. – Уже декабрь вовсю, снег, а тут конь не валялся.

– Да ладно тебе, Слава, – махнула рукой Эмма. – Дом всё равно под снос. Нам Паша так посоветовал, когда мы варианты искали. Его знакомый как раз подобрал нам специально районы, которые через два‑три года сносить будут точно. Поэтому в доме можно сильно ничего не делать. Два‑три года мы как‑нибудь тут проживем.

– Ты шутишь, что ли? Два‑три года – это довольно большой срок, – не согласился Славка. – Как это можно в таких условиях два‑три года жить? Тем более с нами старики живут и дети. Надо хотя бы самое необходимое сделать. Хорошо, что сказала про снос. Это Паша здорово подсказал. Тогда не будем много денег вкладывать в ремонт, но какие‑то основные вещи я всё же сделаю.

– Да ладно, чего ты будешь хлопотать? Давай лучше работать побольше, – предложила Эмма. – И больше денег накопим, чтобы потом мебель в квартиру купить хорошую.

– Это само собой, – кивнул Славка. – Но смотри вот, например: дверь в комнату, а на ней петли прогнили, едва держится.

– Ну и что? Мы ею почти не пользуемся, – пожала плечами Эмма беззаботно.

– Да, не пользуемся, но дети‑то маленькие. Они не в курсе, что ты почти не пользуешься этой дверью, – сказал Славка ей. – А вдруг кто‑то из детей, играясь, начнёт открывать, закрывать – эта дверь на него свалится. Посмотри: несмотря на то, что петли гнилые, дверь‑то сама тяжеленная, деревянная. Не дай бог, на ребёнка упадёт. Опасно очень.

– Ну это да, – согласилась Эмма, впервые подумав об обстановке в доме в этом ключе. – Это, получается, косяк менять надо, а не только петли? – сказала она неуверенно.

– Ну да, нужно вынимать и всё заново делать, – согласно кивнул Славка. – Но это обязательно надо в ближайшее время исправить, потому что это же опасно просто. Да и по‑хорошему, конечно, тут бы ещё полы утеплить и окна, но это мы уже, конечно, не сделаем – ни денег, ни материалов на это нет...

– Окна? А я ваты между рамами напихала и тряпок вместе с бабушкой, и заклеила все очень хорошо, – заверила Славку Эмма.

– Да, это я вижу. Молодцы вы с Кларой Васильевной, – одобрил он. – Но из окон всё равно тянет. Чувствуешь, как из щелей дует? Дома холодно из‑за этого. А ещё ж даже морозы настоящие зимние не наступили. Январь придет, околеем тут.

– Это да, – кивнула Эмма головой озабоченно. – Но тут тоже, сам понимаешь, уже ничего мы не исправим. Как есть уже, так и есть. Рамы менять и полы утеплять – это ж целое дело.

– Да, уже не сделаем, – согласился Славка. – Надо будет на весну запланировать. С Пашей посоветуюсь, посмотрим, может как-то получится решить вопрос. А эту зиму придётся как‑то перетерпеть.

– Да в принципе нормально здесь, – сказала Эмма, несмело улыбнувшись. – Лучше, чем в Святославле. Здесь, видел, вода в доме есть – это ж здорово. И котёл газовый, отопительный. Не надо дрова таскать и печку топить. Хотя бабушка жалуется, что печки нет…

– Почему жалуется? – удивился Славка.

– Да она привыкла, что печь всё время топится, особенно зимой. И можно поставить воду, чтоб всё время горячая была, или еду легко погреть, – объяснила Эмма. – А тут плиту включать нужно газовую, а плита не очень хорошая.

– А, кстати, что с плитой? Мне показалось, что газом как будто пахнет на кухне, – подтвердил Славка.

– Да, так и есть, – кивнула Эмма. – Один раз вызывали мастера, но он ничего сделать не смог. Плита барахлит. То нормально все, а то вдруг запах газа появляется. Мы проветриваем всё время в кухне, – сказала Эмма, – но, конечно, тоже побаиваемся. И на кухню дверь закрываем и обязательно открываем форточку, когда спать ложимся.

– Это не дело, – покачал головой Славка. – Значит, в первую очередь вот этот вопрос мы решим. И дверь еще… Все остальное терпит. Инструменты есть какие-то в доме?

***

Москва

Прикинул, что у меня в МГУ еще есть помимо того, что к Эмме Эдуардовне нужно заехать обязательно? Надо мне с нашими ребятами хоть пару слов перекинуться. Конечно, если в это время как раз перемена будет… Глянул на часы. Понял, что всё зависит от того, сколько придётся ждать Эмму Эдуардовну. Если долго – то на перемену не попадаю. А если сразу её застану и быстро переговорю, то и на перемену успею.

К замдекана, конечно, ехать без подарка было нехорошо. Кубинского ничего у меня не было – манго у меня все расписаны в основном для тех, у кого дети есть. Сегодня, кстати, надо развести все оставшиеся. Крайний срок завтра…

К счастью, Диана же нам надарила всего, да ещё и дважды: незадолго до нашей поездки на Кубу и на самой Кубе снова подарками нас обрадовала. Так что без проблем нашлось, что подарить. Без кубинской специфики, но тоже вещь очень годная и полезная для женщины в советских условиях – упаковка итальянских колготок.

Да, в XXI веке это уже не комильфо – своей начальнице дарить колготки, если ты мужчина. Слишком личный подарок. Но вовсе не во времена Советского Союза, когда почти любой дефицит дарить вовсе не зазорно, независимо от половых различий. Ну разве что, конечно, с женскими трусами в качестве подарка мне все же лучше к ней не приходить…

Так что, когда мне повезло и я обнаружил, что Эмма Эдуардовна на месте, я тут же эту упаковочку ей и презентовал. И она очень даже себе обрадовалась, как я и ожидал.

Как и все, с кем встречался после Кубы, тут же отметила мой невероятный загар и даже проницательным женским глазом заметила, что я шире в плечах стал. Казалось бы, какие‑то там пару сантиметров – а нет, приметила.

Думал о делах поговорим, и я к ребятам побегу. Но какие уж тут дела, если я из такой экзотической страны приехал! Тут же начались, конечно же, расспросы о том, как мы съездили, какие у нас впечатления?

Отвечал по самому экономному варианту, в котором ни Фидель Кастро не фигурировал, ни рыбалка с его яхты, ни стрельбище. Если потом часть этого выплывет само собой каким‑то образом, то замдекана не обидится, решит просто, что я скромный человек, и это даже мне в достоинство поставит. Так что нечего и трепаться лишний раз.

Ну а затем уже перешли к делам.

– Так, Паша, – сказала Эмма Эдуардовна, – конференция с японцами у нас на одиннадцатое декабря намечена. Поскольку ты в оргкомитете, тебе весь день нужно будет присутствовать. Да это и полезно тебе: а то ты с этим разрешением на свободное посещение давно уже не попадался на глаза никому из нашего начальства. Декан хоть всё и подписал, но, сам понимаешь, хоть иногда‑то он тебя должен видеть в стенах университета…

Я кивнул – мол, понимаю.

– Ну и на подстраховке будешь. Люди у нас все занятые, серьёзные, в конференции участвуют – со всего Союза собирали. Президиум большой – на сцене посадим человек восемь. Но сам понимаешь, если профессор по нашему приглашению впервые за пару месяцев в Москву выбрался, то он, конечно же, часть времени может отсутствовать. Побежит по каким‑то своим академическим делам или по поручению своего начальства. У нас в оргкомитете десять человек, включая тебя. Так что сидеть будешь в зале на первом ряду. И если вдруг прорехи в рядах на сцене окажутся, я тебе дам сигнал – тут же побежишь, подстрахуешь. Хорошо?

– Да, конечно, – пообещал я.

И куда же мне деваться? Да и в принципе, наверное, полезно‑то будет послушать и наших, и японцев. Мало ли какие ещё идеи по азиатскому направлению в результате у меня появятся для того же Фирдауса. Много умных людей в одном месте соберётся, а это вовсе не то же самое, что в библиотеке какие‑то статьи в журналах просматривать. То, что устно скажут на такой вот конференции, может вообще ни в один журнал никогда не попасть, а на какую‑то мысль натолкнёт меня, если повезет…

Так что пообещал, что при необходимости сяду в президиум и поторгую лицом.

Эмма Эдуардовна заверила меня также, что, несмотря на то, что я отсутствовал на ноябрьской конференции для студентов, тезисы мои будут обязательно опубликованы. Она мне также сказала, что декан уже лично просматривал все тезисы, что порекомендовали к публикации, и особенно хвалил мои. Сказал даже, что можно было бы после небольшой доработки статью для журнала сделать, если бы я студентом не был.

– Так что, Паша, возвращаясь к нашему недавнему разговору, – с намеком посмотрела на меня Эмма Эдуардовна, – ты всё же крепко подумай по поводу аспирантуры после окончания нашего факультета. И способности все у тебя к этому имеются, и трудолюбие с дисциплиной, что, как бы, не важнее…

Как и во время прошлой беседы на эту тему, не стал отвечать категорическим отказом, хотя идти по этой стезе и не планировал. Пока диплом не получу – не буду фантазии замдекана портить в моём отношении по поводу моей научной карьеры.

Хоть и застал Эмму Эдуардовну на месте сразу, и сам особенно много и не говорил, но все эти темы неожиданно много времени заняли. Так что, когда я вышел из кабинета, до звонка на следующую пару оставалась всего минута.

Всё, уже не успеваю даже парой слов с друзьями перекинуться. А час двадцать ждать где‑нибудь в столовой я был не готов. Как и приходить на лекцию и сидеть там, болтая и раздражая профессора. А не болтать никак не получится, если я после трех недель отсутствия появлюсь. Да ещё все в курсе, что я на экзотическую Кубу ездил…

Ясно, что завалят вопросами. И плевать на всякую дисциплину, которую я лично очень уважаю.

Как только вышел из МГУ, тут же пошёл к ближайшему телефону и снова обзвонил те предприятия, до которых раньше не дозвонился.

Повезло – ещё до одной своей точки, комбината ЖБК дозвонился. Но на остальных, как и следовало ожидать, в понедельник никого на месте не было. Кто в министерстве, кто к смежникам поехал по каким‑то вопросам, кто по цехам ходит, проверяет, как дела обстоят после выходных. Дел всегда много на большом предприятии.

Вспомнил про Межуева. Захаров настаивал особо, чтобы я его поблагодарил за помощь. Да я и сам понимал, что тянуть с этим не след. Набрал секретаря Межуева, Таисию Григорьевну, представился и спросил, можно ли мне переговорить сейчас по телефону с Владимиром Лазаревичем.

Секретарша у него, конечно, стрёмная. То улыбнется, то как стерва себя поведет. Но в этот раз почему‑то отнеслась ко мне неожиданно тепло. Женщина она слабо предсказуемая, так что осталось только гадать, с чем это может быть связано. Может быть, в курсе, как шеф меня выручал по поводу моих кубинских прегрешений перед МИДом, и что‑то у неё там в голове щёлкнуло, что раз он этим занимается, то я важен для него? Может быть, оно и так, конечно…

Сказала, правда, что сейчас у Межуева очень важный звонок. Но буквально через пару минут он его закончит, поэтому она будет очень признательна, если я сразу же перезвоню.

Так и сделал, и она соединила меня тут же незамедлительно.

– Павел, здравствуй! Я так понимаю, приехал с Кубы? – тут же отозвался Межуев.

– Да, всё верно, Владимир Лазоревич. Вот звоню вас поблагодарить за поддержку, которую вы мне оказали, пока я там был.

– Ну, это не телефонный разговор. Сможешь подъехать сегодня?

– Да хоть сейчас, – правдиво ответил я. – Если у вас время найдётся.

– А сейчас и приезжай. Найдётся для тебя время, – сказал Владимир Лазоревич.