Рабыня дракона

Наедине

***

— Прекрати дергаться, я не хочу тебя поранить, — настойчиво попросила Алекса, пытаясь снять швы с живота мужа.

Поделившись своими мыслями с герцогиней, Тина, разумеется, рассказала обо всем своему нанимателю, из-за чего Карл Масур взбесился так, что его до сих пор не получается угомонить.

— Я убью эту тварь! — решительно одернулся Карл.

— Прекрати! — Алекса пересела с кресла ему на колени и, положив одну руку на плечо, второй рукой, держа маленькие ножницы, сняла швы с живота. — Готово, — вздохнула она, поглядев мужу в глаза. — Карл, ты серьезно поверил этой женщине? Мы ведь оба видели, как погиб Орлан. Я всадила ему пулю между глаз, отчего его мозг разлетелся в разные стороны. Тебя, кстати, тоже забрызгало. А эту Тину ты знаешь всего день. С чего ты решил, что она говорит правду и ей вообще следует доверять? Может быть, она какая-нибудь сумасшедшая, которая любит выделиться и поэтому рассказывает свои бредни всем, кто готов её слушать.

— Тине можно доверять, — положив руку на бедро жены, заверил Карл. — Её отец — сир Тайк, служил еще моему отцу, а дед Тины погиб шесть лет назад, когда мы воевали с королем Леонидом.

— Это не отменяет факта, что мы оба видели смерть Орлана. Он мертв, Карл, а твоя Тина ошиблась. Может, просто перепутала человека. Я не осуждаю её, если это так, но тебе не следовало воспринимать все так серьезно.

— Не имеет значения. Важно лишь то, что мою жену хотели убить, и я найду того, кто это сделал. Жив Орлан или кормит червей, нужно выяснить, кто тебя отравил, пока преступник не совершил еще одну попытку.

Алекса отложила маленькие ножницы, которыми снимала швы у мужа.

— Слушай, Карл, — промолвила она вполголоса. — Я еще сама не уверена, что меня пытались убить. Сам подумай, зачем преступнику делать все это, чтобы просто убить герцогиню? Тина права — меня можно убить десятком других способов.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, когда я потеряла сознание, оказавшись под действием акации, мне подмешали что-то еще. Тут следует написать твоему кузену, Жаку де Орану, потому что я сама не понимаю, какой наркотик мне дали. В общем, потеряв сознание, я кое-что увидела…. Может быть, это был плод моей фантазии, но все было так отчетливо и будто бы наяву.

— Что ты видела, дорогая? — напрягся Карл.

— Свое прошлое, — ответила Алекса. — Точнее не своё, а фрагменты в моей жизни, где присутствовал один человек. Сначала я оказалась в своей маленькой комнате, сразу после операции, которую провел Андре де Дижон. Там был он, Роксана, мой отец, а в кабинете отца прятался еще один человек. Они разговаривали о покушении. Потом я увидела тебя. Нашу первую встречу. Помнишь тот день, когда мы встретились возле трактира? Королева пригласила туда свои дары.

— Да, я помню. Я увез девочек в столицу и передал их Андре де Дижону.

— После твоего ухода в трактир вошел Орлан де Месс, с которым мы вместе вышли. Он уехал следом за тобой, а у меня так болела спина, что я решила задержаться немного на свежем воздухе. Оказалось, что в том трактире был еще один человек, с которым Роксана общалась после нашего ухода.

— Ты думаешь? — задумался Карл. — Я прибыл незадолго до тебя, поэтому не осматривал задние комнаты. Может, там действительно кто-то прятался. И ты слышала их разговор? Кто это был?

— Я не уверена, что слышала. Я ведь была на улице. — Алекса растеряно улыбнулась. — Сама не понимаю, какое это отношение имеет к наркотику.

— Что ты еще увидела?

— Бал, устроенный королевой через неделю, после убийства Орлана. Там Роксана разговаривала с человеком в маске зайца. Его я точно помню, потому что столкнулась с ним, когда покидала дворец.

— А меня ведь там не было… — задумался Карл.

— Ты ведь отказался пойти на тот бал, потому что решал вопросы со строительством усадьбы. К тому же, мы с тобой не разговаривали.

— Точно, — подтвердил Карл.

— И последнее, что я видела, кажется самым странным из всего этого…

— Что такое?

— Я видела, как умерла королева Роксана Остин, — заверила Алекса.

— Ну, ты ведь там была…

— Была, но убийства я не видела. Я лишь бросила пистоль на стол и вышла, дав королеве шанс.

— Постой, что значит убийство?!

— Вот я тоже не понимаю. В наркотическом состоянии я увидела, как умерла Роксана Остин. Карл, мне кажется, наша королева не покончила с собой, её убили, свернув шею и выстрелив в висок.

— И это все ты увидела под действием наркотика? — недоверчиво спросил Карл.

Алекса повела плечами.

— Не смотри на меня, как на ненормальную. Я ведь была под наркотиками, поэтому не уверена, что это было на самом деле. Говорю ведь, нужно написать твоему кузену. Вдруг, действительно есть такой наркотик, способный…. Ну, не знаю, видеть то, что не подвластно?

— Алекса, это глупости, — улыбнулся Карл. — Такого наркотика не может существовать.

— А вдруг существует! — решительно сказала Алекса. — Может, это какое-то новое средство, способное расширять мысли или даже сознание человека. Карл, я знаю, как это звучит, но сам подумай. Я была во всех этих местах и в принципе могла слышать что-то на подсознательном уровне. Сначала я лежала в своей комнате, а в нашем старом доме стены были тонкие. Моё состояние было удручающим, ведь только что провели операцию. Однако разговор между отцом и королевой в его кабинете мог быть. Дальше трактир. Я же была на улице, поэтому тоже могла слышать разговор королевы. А раз у меня болела спина, я выбросила его из головы. Во время бала я танцевала, находясь всего в паре шагов от королевы. Этот случай мог вылететь у меня из головы, потому что я еще переживала из-за убийства Орлана де Месса.

— А как ты объяснишь то, что увидела убийство Роксаны?

— Женская интуиция, — захихикала Алекса.

Карл закатил глаза.

— Допустим, ты права. Как мы это узнаем? Как понять, что это случилось на самом деле, а не плод твоего рассудка, оказавшегося под действием акации?

— Очень просто! — Алекса встала. — Раз после операции я видела отца, давай его и спросим. Если он подтвердит, что в его кабинете был кто-то еще, значит, я оказалась права и королеву действительно убили. Я, так же как и ты хочу разобраться в этом деле.

— Не надо никуда ходить. — Карл Масур схватил жену за руку и повалил на себя. — У нас есть слуги, которые могут сбегать…

Алекса почувствовала сладкое дыхание мужа, приковавшее её еще в тот день, когда они впервые поцеловались на задворках этой твердыни, испытывая пистоль. Как и в тот снежный вечер у герцогини вскружилась голова, хоть любимый муж еще даже не поцеловал её. Она так лежала, повалившись на мужа, предвкушая поцелуй, который поможет забыть о ссоре раз и навсегда. Его губы манили, но Алекса играючи справлялась с ситуацией, позволяя мужу сделать первый ход.

— Я и забыл, какая красивая у меня жена, — промолвил Карл, вгоняя герцогиню в краску.

— Герцог, а вам не хочется поцеловать свою красивую жену? — так же играючи спросила Алекса, похлопав ресницами.

— Что-то не хочется…

Когда Алекса надула губки, Карл впился в них своими губами. Позабыв о боли и ранах, герцог повалил жену на спину, принимаясь развязывать шнурки платья своей обгорелой рукой. Казалось, Карл наплевал на боль и унижение, испытанное во время битвы, стоило ему страстно поцеловать любимую жену.

Порой желания не могут пересилить возможностей. Пока Карл пытался развязать шнурки на платье, его плечо пронзила резкая боль, от которой он зарычал, как оголодавший медведь, проснувшийся после долгой спячки.

— Постой… — заботливым голосом промолвила Алекса. — Не стоило так торопиться.

Карл перевалился через жену, оказавшись снова на спине, а не обожженном плече.

— Клятые раны, — буркнул он.

— Скоро все заживет, — улыбаясь, Алекса легла на грудь мужа и посмотрела в его глаза. — Нам ведь не нужно торопиться, правда?

Карл закинул голову, закатил глаза и снова зарычал, сердясь на свою беспомощность в постели с любимой женой. Алекса быстро поняла, что сказала что-то лишнее. Ей тоже хотелось любви мужа, но раз уж он не может сделать все сам, придется немного помочь. К тому же, герцогиня понимала, что даже со своими ранами Карл способен сделать ей больно, как делал это прошлой осенью. Его дикая страсть может навредить не только жене, но и ему самому.

— Ты не будешь возражать?.. — прошептала Алекса.

— Что…

Не успел Карл ничего понять, как его жена куснула белоснежными зубками его сосок, вынудив снова зарычать. И он зарычал — намного свирепее, но этого сладостнее. Хитрая Алекса только улыбнулась и укусила сосок мужа еще раз, а когда он попытался схватить её за волосы, она принялась ласкать грудь мужа губами и языком, отчего ярость дикого зверя ушла.

— Пока ты не поправишься, будет лучше, если я сама все сделаю, — хихикнула Алекса, отрываясь от груди мужа. — Ты не будешь возражать?

Карл блаженно прорычал и подтянулся, позволяя жене снять с него штаны. Алекса моментально стянула штаны с мужа, но не перешла в наступление, а слезла с постели, подошла к двери и выглянула.

— Тина, до утра никого не впускай, — приказала она телохранителю.

Тина, облокотившись на подоконник, кивнула и вернулась к полированию своей красивой шпаги. Алекса закрыла дверь, прошла за ширму, наблюдая, как муж пьет из кубка вино. Раз уж гостей не предвидеться, как полагала герцогиня, можно отдаться чувствам и остаться с мужем наедине, чтобы утонуть в его страсти. Не торопясь устремиться в объятия мужа, Алекса развязала шнурки платья, стянула чулки, расшнуровала корсет и уже через пару минут вышла к мужу во всей своей красоте, избавившись ото всей одежды.

Жена герцога была голой, выглядела она прекрасно, гордой и неприступной женщиной, которая досталась ему. И Карл гордился тем, что получил одну из самых красивых женщин на свете. Алекса, возможно, достойная женщина, которая должна быть у прекрасного принца или даже короля, но герцог не собирался делить свою жену с кем-то еще. Она принадлежит только ему.

— Ты прекрасна, любовь моя, — с гордостью сказал Карл, пригласив жену лечь с ним.

Алекса приняла протянутую руку мужа, но не стала ложиться рядом, а перекинув ногу, сразу забралась на него сверху. Возможно, сильный мужчина никогда не признается, что позволил своей жене оседлать себя таким наглым образом, но Алекса была уверена в своем муже. Карл не всегда был жестоким, а если показать ему свою любовь, он примет её такой, какая любовь и должна быть. В их постели больше не должно быть место жестокости, к которой герцог привык.

— Ты ведь меня любишь? — с вызовом спросила Алекса, скрестив руки на груди.

Карл немного удивился вопросу, ведь до цели оставался всего один шаг. Он и сам мог его совершить, ведь на протяжении восьми месяцев ему приходилось смотреть на свою красивую жену, любоваться ею, но не предпринимать никаких действий. А сейчас она решила задать этот вопрос.

— Конечно, люблю, — утвердительно заявил Карл. — Ты ведь это сама знаешь.

— Я знаю, однако не понимаю твоей любви, — продолжала Алекса, издевательски мучая мужа. — Карл, я проделала долгий путь, чтобы встретиться с тобой. И я тоже люблю тебя, поэтому сейчас рядом с тобой, а не прячусь на задворках нашей усадьбы в столице. Ты ведь понимаешь, меня здесь могло бы и не быть, если бы я тебя не любила.

— Понимаю, но к чему ты клонишь? — с трудом сдерживая порывы, спросил Карл.

— В нашей спальне нет места жестокости, к которой ты привык, — заявила Алекса.

Карл раскинул руки и тяжело вздохнул.

— Алекса, я ведь не специально тебе навредил в прошлый раз, — сказал он. — Порой, очень сложно сдерживать ярость…

— Тебе придется её сдерживать, иначе мне не нужен такой мужчина! — твердо решила Алекса. — Я остаюсь твоей женой, но если вспомнить, что ты сделал в прошлый раз, мне не сильно хочется быть избитой своим мужем. Той ночью ты скрутил мне руки и чуть не сломал ногу. Я хочу тебя любить каждый день и каждую ночь, вот только мне не хочется страдать из-за нашей любви.

— Я ведь еще ранен, — напомнил Карл.

— А это на будущее, — игриво улыбнулась Алекса. — Дорогой, не надо меня калечить, пожалуйста.

Карл потянул жену на себя, отчего та повалилась ему на грудь. Едва коснувшись губ жены, он улыбнулся, провел здоровой рукой по её пышным волосам, загладив их назад, чтобы они больше не помешали и снова поцеловал.

— Обещаю тебе, — прошептал он, глядя в голубые глаза жены — настолько глубокие, что суровый герцог в них начал тонуть.

Алекса начала тонуть следом, даже не заметив, как муж проник в её влажное влагалище своим твердым, горячим достоинством. Карл так стремительно ворвался в её лоно, что герцогиня широко раскрыла глаза, а с её нежных губок сорвался сладкий стон. Муж стал энергично двигаться, заполняя влажное пространство. А уже через миг Карл зарычал от наступающего извержения.

Не успев насладиться, Алекса положила голову на грудь мужа, чтобы он не увидел в её голубых глазах оттенка небольшого разочарование. Это скоротечное соитие двух влюбленных никак не помогло герцогине почувствовать себя любимой женщиной и женой герцога Масура. Все закончилось слишком быстро, почти незаметно. И лежа на груди мужа, она слышала, как сильно стучит о рёбра его сильное, могучее сердце.

— Прости… — тяжело дыша, сказал Карл. — Я так по тебе соскучился, что…

— За что ты извиняешься? — приподняв голову, Алекса показала свою улыбку. — Я слышу, как бьется твоё сердце, Карл. Большего мне не надо.

Карл крепко обнял жену, прижав её к себе поближе, чтобы достать своими губами этих нежных губок и заглянуть в эти прекрасные голубые глаза. Такие милые слова тронули могучего герцога, дав герцогини понять, что Карл, за которого она вышла замуж, погиб на войне. Сейчас она лежит на ком-то другом, но точно не на своем жестоком, грубом, холодном супруге.

— По правде, я не ожидал встретиться с тобой в твердыне Оран, — признался Карл. — У меня был собственный план, по которому я хотел добраться до столицы, чтобы встретиться с тобой. Честно говоря, план был безумнее твоего поступка. Ты, правда, меня так сильно любишь, что была готова умереть?

— Не знаю, — честно ответила Алекса. — Жить мне нравится. Просто, сидя в усадьбе, я могла только дрожать и бояться. Мой муж ведь сказал, род Масур не должен показывать свою слабость людям. Я решила, что будет лучше попытать счастье в дороге, чем умереть от страха в полном одиночестве. Придумав очень безумный план, я решила воспользоваться часами своего чернокожего друга из империи и добраться сюда. Почему-то мне казалось, это единственно верное решение, которое ты бы поддержал. Ведь я сделала это ради тебя.

— Никогда не поддержу такого решения, — засмеялся Карл. — Это ведь полное безумие, Алекса. Доверилась часам, которые изготовил какой-то шпион из империи? Может, мой брат прав и ты действительно безумна?

Алекса улыбнулась в ответ.

— Может быть, — сказала она. — Многие люди совершают безумные поступки, преследуя свои собственные цели, плюя в лицо тем, кто попытается встать у них на пути. Чем моё стремление хуже? Я ввязалась в авантюру, потому что не верила в твою смерть. Я знала, тебя не так просто убить. И как видишь, оказалась права. Мой муж ранен, но зато жив и его сердце бьется. О чем еще может мечтать любящая жена? Только лишь об этом моменте.

Карл прижал жену крепче.

— Алекса, пообещай мне, что больше не будешь совершать такие безумные поступки, — попросил он.

— Даже ради тебя? — уточнила она.

— Ради меня тем более. Я взрослый мужчина, способный постоять за себя в трудную минуту. А ты женщина, которую я должен защищать. В следующий раз мне будет намного спокойнее, если я буду уверен, что моя жена не совершит какую-нибудь безумную глупость.

— Не буду обещать, — вздохнула Алекса. — Ты уже пытался меня воспитать и вот к чему это привело. Не стану ничего обещать, потому что боюсь сорвать. А ложь нас до добра не доводила. Могу лишь дать слово, не влезать в авантюры, если ты будешь рядом.

Карл тоже вздохнул.

— И что мне с тобой делать? — спросил он.

— Не знаю, — улыбнулась Алекса. — Например, ты можешь меня поцеловать.