Пять ночей с драконом. Истинная

Глава 21. Встреча через года

Грей завидовал собственному сыну. Ведь тот мог видеться с чародейкой. Говорить с ней, прикасаться. Из раза в раз отпуская Игниса к матери, Грей не находил себе места, а когда сын возвращался, жадно впитывал каждое его слово о чародейке. Эти крохи были для него ценнее золота.

Игнис упоминал, что мать обняла его на прощание, и Грей ловил себя на том, что пальцы непроизвольно сжимают воздух, будто пытаясь ощутить тепло, доставшееся не ему. Увы, он такого удовольствия был лишен. Как минимум до пятой ночи, а, может, и навеки.

Пятая ночь… Грей только и делал, что думал о ней. Для этой ночи нет четких сроков. Грей мог прийти за ней к чародейке хоть на следующий день после четвертой, но не решался. Отважный дракон, победивший демонов, трусил.

А вдруг она откажет? Вдруг не захочет его? Так уж вышло, что условия пятой ночи самые простые для чародейки и одновременно самые сложные для дракона. Он должен был дать ей ВЫБОР. Настоящий, а не тот иллюзорный, который предлагал прежде. Больше никаких условий, шантажа и угроз. Ее испытания и жертвы закончились на четвертой ночи. У чародейки появилось право отказать Грею без страха, что ее родные пострадают. Либо она будет с ним, потому что сама этого захочет. Либо они порознь отныне и навсегда.

Да, пятая ночь была его испытанием.

Если чародейка ответит согласием, она обретет особый дар. Такова ее награда за все лишения. Увы, заранее говорить об этом нельзя. Если скажет, ничего не получится. Выбор чародейки должен быть непредвзятым.

Но предупреждать запрещено только о даре. О том, что чародейка может отказать ему без последствий, Грей обязан сказать. А дальше дожидаться ее выбора и молиться, чтобы он был в его пользу.

Не будь чародейка его эльтхан, Грей бы так не переживал. Отказала и ладно. Каждый продолжит жить дальше сам по себе. Проклятье уже и так снято. Никакого больше окаменения! Ничто не мешает Грею наслаждаться свободой и строить планы по спасению братьев.

Вот только он не мог потерять свое сокровище. Сердце мучительно сжималось в груди, стоило подумать об этом. Свобода от проклятья и та не радовала. А ведь он должен праздновать. Ура, он вырвался из цепких когтей демонов! Первый и пока единственный из своих братьев. Откажи ему чародейка в пятой ночи, он и тогда не окаменеет. Станет жить долго… и несчастливо, если ее не будет рядом.

Любовь дракона нетерпелива, но мучительный страх потерять эльтхан навсегда удерживал Грея от следующего шага. Страх услышать «нет», увидеть в ее глазах равнодушие.

В груди пылал огонь, раздирая изнутри. Как ему, дракону, победившему самих демонов, выдержать собственное бессилие? Он мог разрушить горы, обратить в пепел армии, но был беспомощен перед выбором женщины, которая стала смыслом его существования.

Он точно знал — без чародейки ему не жить. Не из-за проклятия или хвори, просто сам не захочет. Зачем ему жизнь, если эльтхан нет рядом?

Поэтому Грей тянул… Надо вырастить сына, передать ему максимум знаний, а уже потом решить свою участь. Так, по крайней мере, если он погибнет, отвергнутый чародейкой, Игнис не пострадает.

Он учил сына драконьему языку, чтобы тот мог прочесть древние манускрипты и больше узнать о своем роде. Учил его менять личину, управлять магией и прочим драконьим премудростям.

Время шло. Грей продолжал откладывать визит к чародейке, находя все новые поводы. То занимался сыном, то искал девушку для брата в другом мире, где ее след затерялся. Так незаметно пролетело шесть лет.

В итоге не выдержал уже Игнис.

— Сколько еще ты будешь тянуть? — спросил сын, пока они сидели на скале, любуясь закатом. — Когда ты, наконец, навестишь маму? Человеческий век короток. Не боишься, что опоздаешь?

Грей вздрогнул. Он и сам сотни раз думал об этом. Повезло, что его эльтхан — чародейка с даром целительства. Болезни людей ей не страшны. Но над старостью не властна даже магия.

Его сын был мудр не по годам. Все благодаря эльтхан — это она воспитала его таким.

— Ты прав, — кивнул Грей. — Мне давно пора повидаться с твоей матерью. Завтра же отправлюсь к ней. Довольно откладывать!

Но когда сын ушел, оставив Грея наедине с этим решением, уверенность улетучилась, как дым на ветру. Легко сказать это вслух: «Завтра отправлюсь к ней» — но одно дело произнести, и совсем другое сделать шаг.

Следующим днем Грей долго сидел в тишине, сжимая подлокотники кресла так сильно, что древесина жалобно потрескивала. Мысли метались от глобального до сущей ерунды. Например, он думал, что ему надеть. Хотелось понравиться чародейке. Нелепое желание для того, кто веками не заботился о подобных мелочах.

Грей пытался представить их встречу. Сотни вариантов вспыхивали и гасли, но ни один не казался правильным. В одном она едва улыбалась. В другом — отвернулась. В третьем — смотрела молча, так, что все в нем рушилось.

На закате, когда мир еще не определился, быть ночью или остаться днем, Грей сказал себе:

— Пора.

Сердце билось, как у юного драконенка перед первым полетом, когда он, наконец, отправился на, возможно, последнюю встречу с эльтхан.

Это был обычный осенний вечер. Пляжи давно опустели, дул прохладный бриз, море потемнело и неистово било волнами в берег. В такую погоду быстро распространяется простуда, а потому днем у меня было много клиентов, и я не успела приготовить ужин. В итоге вечером решила прогуляться на базар. Заодно куплю рыбы котам, к которой они так пристрастились.

Я шла, задумчиво разглядывая прилавки. Рыбу уже купила, чего бы себе взять. Может, что-то из овощей? Стушу капусту, например…

На этой мысли я неожиданно врезалась лбом прямо в торс мужчины. Откуда он взялся? Я, конечно, задумалась, но не ослепла! Секунду назад путь был свободен.

Грубые слова уже крутились на языке, когда я запрокинула голову, чтобы посмотреть мужчине в лицо. Но ни единый звук не слетел с губ. Все потому, что передо мной стоял Грей. У меня аж дыхание перехватило. И не только от неожиданной встречи.

Он совсем не изменился. Грей выглядел ровно таким, каким я его запомнила. По-прежнему высокий и статный, все еще не старше тридцати, каштановые волосы без признака седины, яркие глаза. Какой же он… молодой! Прошедшие годы совершенно никак не сказались на нем! Время над драконом было не властно.

Я невольно попятилась, борясь с желанием вовсе кинуться прочь. В отличие от дракона надо мной время неплохо поработало. Волосы утратили блеск из-за седины, лицо исчертили морщины, кожа загрубела и обветрилась, а руки вовсе покрылись мозолями от физической работы.

От изнеженной дочери патриция почти ничего не осталось. Теперь я скорее походила на жену рыбака. Да и одета была не в шелка, а в простое платье из грубой ткани. Волосы кое-как заплела в косу и спрятала под платок. Уже молчу о том, что из корзины на сгибе локтя воняла рыба.

Мы с Греем замерли, изучая друг друга. Толпа огибала нас. Не всегда аккуратно, иногда задевая плечами, но мы не замечали тычков. Каждый думал о своем.

Не знаю, какие мысли бродили в голове дракона. Я же пыталась прочитать на его лице, что он думает обо мне. Все еще считает красивой? Хочет свою пятую ночь или расстроен, что придется делить ее с постаревшей женщиной?

— Позволишь проводить тебя домой, эльтхан? — Грей протянул мне руку.

Я замешкалась, впервые не вложив в нее ладонь. Если прикоснусь к нему, он почувствует, как груба моя кожа. Вряд ли ему будет приятно. Почему-то в глазах дракона мне хотелось казаться лучше, чем я есть. Ума не приложу, откуда взялась эта глупость.

— Зачем я тебе? — спросила напрямик. — Я уже не так молода и хороша собой.

— Ты всегда будешь мне нужна. К тому же…

— Я должна тебе еще одна ночь, — вздохнула я.

Все же причина в сделке. Дракон хочет закончить наш странный ритуал. Даже если ему будет неприятно прикасаться ко мне, он потерпит. Исключительно ради дела.

Я подняла руку, чтобы вложить в его ладонь, но прежде Грей снова заговорил:

— Ты должна кое-что знать до того, как дашь согласие. Условие пятой ночи. По правилам я должен озвучить его тебе.

— Говори, — кивнула я.

— Твой долг отдан, — заявил дракон. — Наша сделка завершена.

— Но ведь еще одна ночь…

— Отдать ее мне или нет, решать тебе. Но даже если ты откажешь, знай — твой родной город не пострадает. Ты уже свободна от меня и своих обязательств. Но можешь пойти со мной. Если пожелаешь, — последнее он добавил шепотом.

— А окаменение? Оно не вернется, если я откажу? Проклятье снято? — уточнила я.

Грей не удивился тому, что мне известно о проклятии. После четвертой ночи коты мне все рассказали. Единственное, о чем они упорно молчали, так это об условиях ночей. Они объясняли это тем, что, зная их заранее, я не смогу их выполнить. Вроде как неведение — благо для меня и дракона.

— Ты уже сняла с меня проклятье, за что я безмерно благодарен. А еще ты подарила мне замечательного сына, и я никогда не перестану восхищаться тем, как ты его воспитала. Спасибо, эльтхан.

Это было неожиданно для меня. Выходит, я свободна? Причем уже давно. Целых шесть лет! Но почему Грей не сказал об этом раньше? Например, в нашу четвертую ночь. Здесь крылся какой-то подвох, но я так разволновалась, что была совершенно неспособна думать. Невозможно размышлять под бешеный стук сердца. В голове только: «Бух! Бух! Бух!».

Но одна мысль все-таки прорвалась через эту барабанную дробь — Грей практически отказался от ночи со мной. Не потому ли, что я ему больше не нравлюсь? О, это же очевидно! Он даже не особо скрывал.

— Не торопись, — между тем, произнес он. — Подумай.

Да о чем тут думать? Если мужчина меня не хочет, я навязываться не стану.

Пока мы говорили, окончательно стемнело. Толпа схлынула, мы с Греем остались одни меж закрытых лавок. Я усмехнулась совпадению. Все же я дочь торговца, мое детство прошло на рынке. Совсем не удивительно, что моя судьба решается именно в таком месте.

Но хватит тянуть время. Пора избавить Грея от неприятной обязанности провести со мной ночь. Решившись, я отступила на шаг.

Лицо дракона дрогнуло. Он дернулся было за мной следом, но снова замер. Я присмотрелась к нему. Мне почудилось… или он, в самом деле, не хочет меня отпускать?

От созерцания отвлекла трель. Повернув голову на звук, я увидела птицу. Она до удивительного походила на ту, что я однажды вырвала из лап смерти. Но ведь это никак не может быть та самая птица.

И все-таки это было странно — видеть ее здесь. Уже наступила ночь, а птицы не летают в темноте. Откуда же она взялась?

Вдруг я вспомнила юную чародейку с даром предвидения из Обители. Творец, сколько же лет с тех пор прошло! Целая жизнь… Так много, что из памяти напрочь стерлось имя девушки, но не ее слова.

Что она мне тогда напророчила? Кажется, два пути, между которыми я должна буду однажды выбрать. А еще она пообещала, что мне будет дан знак, и я пойму, какой из путей ведет к счастью. Вот только каким будет знак она не упомянула. А что, если это птица?

Несколько раз она встречалась в моей жизни, и сейчас я, застыв, наблюдала за тем, как птица подлетела к Грею и села ему на плечо. Дракон удивленно повернул голову, чтобы взглянуть на нахалку. Испуганная его движением птаха вспорхнула и унеслась прочь. Будто ее и не существовало.

Впрочем, в ней больше не было нужды. Свою миссию она уже выполнила.