Простой советский спасатель 3

Глава 1

— Лесаков! Стоять! Куда? — заорал мне вслед медсестра, которую я едва не сбил с ног, вылетая из рекреации в коридор.

— Василиса, вызывай пожарных! Звони главному, взрыв на территории! — гаркнул яна бегу.

— Какой пожар? Ой, мамочки! — заверещала человеческая сирена. — Жанка, вызывай пожарных! Куда, ну, куда выперли! А ну, быстро все по палатам! И сидеть мне тихо!

Однако быстро Василиса Тимофеевна в себя пришла. Молодец! Правильно сориентировалась, на пожаре что главное? Чтобы гражданские под ногами н мешались, иначе бедлам, а не спасательные работы. Больше всего ненавижу пустопорожних зевак. А нынче эти сволочи все как один телефоны достают, да только не затем, чтобы помощь вызвать, чтобы видосики свои треклятые поснимать.

Я мчал по лестнице, прыгая через ступеньки. Сердце колотилось о ребра, голову чуть гудела, но мне было плевать. Неизвестно, что рвануло и сколько людей вокруг, пока пожарные доберутся, я смогу организовать или тушение, или спасение.

Позади меня нарастал шум, больные выскакивали на лестничные клетки, медсестры загоняли их обратно. Вдруг кто-то заорал: «Пожар! Горим!» и началась паника. Я рванул было обратно, но в последний момент передумал. На месте взрыва моя помощь может оказаться нужнее, осталось понять, где и что горит.

Я вылетел из корпуса и остановился пытаясь сообразить, куда бежать дальше. Сирена орала, пациенты, которые гуляли в сквере, громко переговаривались, особо впечатлительные женщины рыдали и тоже кричали «Пожар!», глядя куда-то в сторону родильного дома.

Твою ж дивизию! Только этого не хватало, что там вообще могло взорваться! В этот момент на аллее, ведущей к административному корпусу, показалась медсестра. Девчонка шла, не разбирая дороги, по лицу текли слезы, рот раскрыт в беззвучном крике. Несчастная явно не соображала, кто она и где находится.

Я дернулся к ней наперерез. Девушка, не заметив препятствия в моем лице, просто уткнулась мне в грудь и задергалась, пытаясь продолжить движение. Я осторожно схватил ее за плечи и оторвал от себя, заглянул в лицо, окликнул, ноль реакции.

— Ты меня слышишь? Где взорвалось? Ты ранена? — я аккуратно потряс девчонку, надеясь, что не придется применять радикальных мер. Медсестра никак не реагировала, только едва слышно поскуливала на одной тонкой ноте, как потерявшийся щенок.

— Черт! — выругался я, отпустил женские плечи, отступил на шаг и со всего размаха влепил пощечину. Ненавижу это способ выведения из шокового состояния, но он самый действенный и быстрый.

— Вы что творите! — завопи кто-то за моей спиной, но я проигнорировал вопль, отслеживая состояние потерпевшей.

Отпечаток мой ладони моментально вспух на нежной девичьей щеке, но в перепуганных глазах наконец рассеялся туман, и девчонка судорожно втянула в себя воздух и просипела: «Помогите!»

— Тихо! — спокойным тоном приказал я. — Ранена?

— Нет, — замотала головой медсестра.

— Где горит, знаешь?

— Т-там! — медсестра встретилась со мной взглядом, икнула и махнула рукой в конце аллеи.

— Соберись, точное место можешь назвать? — я смотрел прямо ей в глаза, не позволяя отвести взгляд.

— Старый склад, возле административки. Там баллоны с кислородом. Сносить будут. Переносили. Помогите, — прошептала она, начиная оседать на землю. — Там девочки! Васька-ирод! — вскрикнула вдруг девочка высоким голосом, всхлипнула, закатила глаза и завалилась мне на руки.

Я оглянулся посмотреть, кто там такой возмущенный стоит и сопит за моей спиной. Еще одна девчонка, насупив брови и сурово выпятив подбородок, сверкала на меня глазами.

— Имя? — удерживая медсестру на совей груди, рявкнул я.

Недалеко раздался еще один взрыв, девушка охнула и присела, прикрывая голову.

— Быстро взяла, оттащила на лавочку, уложила, позвала на помощь! Справишься?

— Д-да, — пискнула незнакомка, принимая в свои объятья тело медсестры.

Едва пострадавшая оказалась в чужих руках, я рванул в сторону гремевших без остановки взрывов. Да твою ж рыбу-мать! Что происходит? Диверсия? Баллоны должны храниться в отдельном помещение, да и кислород просто так не взрывается, ни с того ни с сего. Я вылетел на дорогу и увидел старое задние позади административного корпуса. Из его выбитых окон вырывался огонь и валил дым.

Вокруг почему-то бродили две медсестры, тело в белом халате лежало недалеко от ступенек крыльца. Я кинулся сначала к той, что лежала без движения. По пути зацепил оглушённых и растерянных девчонок, развернул к дороге и чуть подтолкнул в сторону бегущих от корпуса людей.

В один прыжок оказался возле тела и выдохнул, когда понял: медсестра жива, хоть и пострадала. Видимо, откинуло взрывной волной, или просто потеряла сознание от страха и шока. Лицо девушки было залито кровью, но раны на голове я не обнаружил. Наскоро ощупав руки-ноги, на свой страх и риск подхватил на руки и потащил подальше от места пожара.

Перебежал дорогу, уложил на траву крикнул кому-то в белом халате, чтобы приняли пострадавшую, и метнулся обратно. Медсестрички, которых направил подальше от горящего дома, все еще не ориентировались в пространстве. Пришлось отлавливать и тоже вести на газон, на котором развернулся спонтанный спасательный центр.

— Принимайте, — всунул девиц в руки двух врачей и бегом обратно.

— В доме еще кто-нибудь есть? — спросил у сотрудников, которые приняли от меня девчонок.

— Вы кто? — строго уточнила дама, немного растеряно глядя на меня поверх очков.

— Спасатель! Так в доме еще кто-то есть? Ну же, доктор, отвечайте!

— В каком? — не поняла врач. — А, там… — она глянула на горящее здание, в этот момент раздался очередной хлопок, женщина отпрянула и чуть не упала.

— Держитесь, доктор! Там еще кто-то может быть? — настойчиво повторил я.

— Там? — дама на секунду задумалась. — Слесарь. Там у него комнатка была.

Да твою ж дивизию! Какая к ежам морским комнатка в здании, где хранятся кислородные баллоны? А техника безопасности? Не, не слышали! Ничего не меняется в нашей стране, как бы она не называлась. Что в Союзе нерушимых свободных республик бардак по части безопасности, что в демократической России. Бюрократизм и взяточниство — на том и прогораем.

— Скорую вызвали?

— Всех вызвали, — кивнула доктор и перестала обращать на меня внимание, переключившись на пострадавших.

— Доктор, огнетушители где?

— Что?

— Огнетушители?

— Я не знаю, простите, — секунда и врач снова вне зоны доступа.

Ну, правильно, пациент важнее, чем какие-то огнетушители.

— Так, мужики, сюда идите! — скомандовал я пациентам подтянувшимся поглядеть что горит и где.

— Че надо, пацан?

Пацан? В смысле пацан? Да, черт возьми, ну точно, в их глазах я пацан и есть, сопляк зеленый. Но меня так просто с панталыку не собьешь особенно когда от моих действий зависят жизни.

— Оцепление организуем. Ты, ты и ты, вот сюда становимся и не пускаем любопытных дальше, чем на три метра до вас. Ясно?

— Можно.

К моему удивлению, мужички не стали спорить. То ли мой командирский голос подействовал, то ли уверенность в действиях. Больные затянули покрепче пояса на больничных халатах и довольно бодро поспешили в мою сторону.

— Спасибо, мужики. Еще двоих поставьте вот там, и парочку здесь. Одного на перекресток, чтобы пожарные машины встретил и показал куда ехать.

— Сделаем, командир! Поможем, не переживай.

— Молодец, паря! Пожарник?

Я неопределённо кивнул, молча развернулся и погнал обратно, надеясь, что Васька-ирод — это все-таки кот, а не слесарь. Если повезет, то зверь по любому успел удрать до того, как начался армагедец. Но тут раздался вопль:

— Вася-а-а-а! Вася-а-а-а-а!

Вопила пожилая женщина в синем халате, и бежала, тяжело переваливаясь, напрямки к пожару. Я резко свернул на перехват. Ох уж эти мне гражданские! Ну, вот куда прет, дура? К Васе в пекло? И сама погибнет, и слесаря не спасет.

— Мать, а, ну стоять! — рявкнул я, пытаясь остановить женщину, обезумевшую от страха за близкого человека.

Кто б меня услышал, ага.

— Ва-а-ася-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, — и дальше на одной ноте, не переводя дыхания.

Когда я уже был в двух шагах от вопящей тетки, она вдруг запнулась, схватилась за сердце и начала стремительно падать на асфальт. Да твою ж медь ну что а день-то такой! Подхватить я её уде не успевал. Краем глаза заметил что наперерез, перепрыгивая через подстриженные бордюрные кустарники, несется паренек в белом халате. Уже легче, сдам и в дом.

Очередная серия хлопков накрыла галдящую толпу людей, на секунду оборвав все разговоры и вынудив отступить подальше. А затем раздался звон лопнувшего стекла и хриплым басом завопил Вася-ирод: «Помогите!»

«С-с-сука! — вдали послышались пожарные сирены, им вторили сигналы скорой помощи. — Ирод и есть!»

Выматерился я, падая на колени перед женщиной, которая свалилась кулем на остывающий после летнего жара асфальт. Прижал пальцы в шее, замер, пытаясь расслышать в какофонии звуков биение сердца. Есть!

Перевернул на спину, поднатужился, подхватил на руки, поднялся. Да, это тебе не медсестричка-бабочка, это вполне умудренная жизненным опытом килограммов так на восемьдесят советская бабушка.

— Ба, ты как? — выкрикнул пацан в белом халате, подбегая ко мне. — Жива?

— Жива!

— Я отнесу!

— Не поднимаешь, — окидывая скептическим взглядом паренька, засомневался я.

— Справлюсь, боксер, — коротко представился медбрат.

Ну да, своя ноша не тянет. Я переложил бабушку на руки внука. Парень покачнулся, но удержал, через секунду выпрямился и попер танком в сторону врачей. Секунду я мониторил, но понял, что справится и помчался спасать Васю-ироду. К мальчишке уже бежали санитары с носилками. Хорошо бы еще и пожарные наряды мчались так же как и люди в белых халатах.

Словно в ответ на мои молитвы, сирена раздались совсем близко. Колебался я недолго. Слесарь сам не выберется. Окно, в которое он бился и орал, было забрано решеткой. Выйти из комнаты мужик, по всей видимости, не мог. Либо огонь перекрыл выход, либо слесарь по старой русской традиции был под шофе, (конец рабочего дня как никак), и попросту не мог сообразить, куда бежать и как спасаться.

Я прикинул по времени, получалось, пока наряд доедет, развернется то да сё, этот полудурок вполне успеет задохнуться. А если пламя прорвется внутрь, то сгорит живьем. Сорвав с себя рубашку, я оглянулся по сторонам в поисках колонки. Помню же, была где-то. Нашел быстро и рванул к ней, молясь, чтобы была вода.

Клацнул ручку, в кране что-то заклокотало, заурчало, и в подставленную ткань ударила тугая струя. Намочил рубаху и помчался к зданию. Позади захлопали дверцы, зычный голос принялся раздавать команды и отгонять любопытствующих подальше, но мне было плевать. Там, в окне, маячил живой человек, и ему нужна была помощь.

Накинув мокрую рубашку на голову и прикрыв лицо, я влетел на крыльцо, рванул ручку и очутился в прихожей ада. Пламя бушевало в глубине здания, но стены деревянные стены уже нагрелись и ждали своего часа.

— Василий! Ты где! — заорал я, пытаясь перекрыть гул пламени.

Не услышав ответа осторожно двинулся по прямой. Первые две двери по обе стороны коридора оказались распахнуты. Мельком глянув, увидел в одной из них диван, телевизор, стол, с остатками еды, маленькую электирическую плитку, на которой стояла сковорода с подгоревшей яичницей.

М-да, главному врачу не позавидуешь, объяснительных предстоит написать выше крыше, разборки начнутся грандиозные. Налицо халатность и нарушение техники безопасности. А если вспомнить, что я нахожусь в Советском Союзе, становится страшно. Кого-то обязательно посадят, и это кто-то скорей всего будет Васька-ирод, а виноват он или нет, следствие разберется. Или не разберется, сразу назначит.

Через пару шагов коридор разветвился, и вот тут уже ясно слышался жадный зов огня, треск падающих балок, хруст лопающейся краски на стенах. Дыма стадо еще больше, я плотней укутался в рубашку, чтобы не наглотаться и быстро огляделся. Где-то в глубине послышался крик: «Помогите! Спасите! Лю-у-у-уди-и-и-и-и! Костя-а-а-а-а, сы-ы-ы-ы-ыно-о-о-о-ок! Спасай батю-у-у-у-у-у-у», — завывал погорелец.

Значит, парнишка, которому я передал бабульку, сын этого паразита. Глубоко вдохнув и задержав дыхание, я помчался по коридору к самой дальней двери, пытаясь понять сквозь клубы дыма, почему это придурок не может выйти из комнаты. Спину обожгло жаром, я едва увернулся от языка пламени, прогрызающего деревянную панель.

Надо ускорятся иначе накроет обоих и далеко не медным тазом.

— Па-а-ма-а-аги-и-и-и-те-е-э-э-ээ-а-а-а-а-у-у-у-у-у-у! Горю-у-у-у-у-у-у! — раздалось совсем близко, и я, наконец, увидел причину.

По всей видимости, когда рванули баллоны с кислородом, задние конкретно вздрогнуло, и засов упал в пазухи, отрезая несчастному путь к спасению. Что делал Василий в дальней комнате, когда у него в каморке оказался накрытым стол, я не понимал. Да это уже было неважно, нужно было вытаскивать этого ирода, пока на нас не рухнула крыша.

Черт его знает, по какой причине взорвались кислородные баллоны и почему они оказались в таком неприспособленном для хранения месте, но судя по скорости горения, огонь минут через пять начнет жрать коридор, причем отчего-то больше всего припекало снизу. Даже на бегу я чувствовал, как горят подошвы, про плечи и спину даже думать не хотелось.

Одна надежда на то, что через несколько минут мы выберемся из пекла, и я не успею хорошенько зажариться. Попасть на больничную койку с ожогами, прямо скажем, такая себе перспектива.

Я подскочил к двери, хапнул воздух, закашлялся, из глаз брызнули слезы, туманя взгляд. Проморгавшись, увидел засов, им оказался добротный железный крючок, который четко вошел в кольцо и запер мужика в комнате.

— Василий, жив? — стукнулся я в двери, одновременно пытаясь вытащить крюк из пазухи.

Черт! Железка вошла очень глубоко, нужно срочно найти что-то твердое, чтобы выбить запор вверх. Дым перекрывал обзор, не давая ничего разглядеть. Стоять было невозможно. Под полом, что ли, у них баллоны хранились? Если так, то перекрытия скоро проваляться, причем вместе со мной. Этого только не хватало.

Я попробовал выбить крючок кулаком, но идея оказалась дурацкой, от Терминатора во мне только упрямство. Подцепил пальцем сверху, попробовал поддеть потянуть на себя. В этом момент Василий решил тоже проявить активность и попытался выбить двери. Мля, придурок!

— Василий! Стой! — рявкнул я.

— Спасите-памагите-умираю-люди-добрые! — на одной ноте заверещал мужики, продолжая долбиться в двери.

— Эй, пацан! Давай сюда! Мы сами! — раздался крик неподалеку от меня.

Галлюцинации? Рановато. Я оглянулся, обнаружил пожарных, кивнул и начал пробираться назад. Теперь лучше не мешать сейчас ребята вытащат этого ирода и все закончиться благополучно. Девчонки живы, хоть и немного покалечены, Ваську вытащат, все счастливы.

И надо же мне было в таком гаме услышать истеричное «ма-а-в-у-у-у». в одной из полупустых комнат, забравшись на единственный шкаф, сидел рыжий дородный кот. Ну, точно, Василий. Интересно бабулька какого из Василиев бежала спасать?

Не раздумывая, нырнул в помещение, добежал до шкафа, на ходу призывая котяру. Но тот только таращил на меня круглые желтые глаза, дергал хвостом из стороны в сторону и орал благим матом.

— Кыс-кыс-кыс, — звал я, пытаясь сообразить, на что залезть, чтобы снять испуганное животное с крыши.

В этот момент вдалеке раздались вопли Василия вперемешку с матами, неподалеку что-то рухнуло, дом содрогнулся, кот испугался еще больше и рванул со шкафа со скоростью реактивного самолета как раз в то момент, когда я уперся в него обеими руками, решив уронить мебель на пол. Зверь не захочет падать, соскочит и побежит к дверям. Так думал я.

Котяра же решил, что моя голова очень удобный трамплин, сиганул на нее, вцепился всеми когтями в кожу на черепушке, ловя равновесие, потом оттолкнулся и помчался к выходу. Представитель советской мебельной фабрики качнулся и со всей дури хряпнулся об пол.

Старые доски не выдержали напряга и проломились, утягивая за собой меня и шкаф.