Принцесса на измене

Глава 6 Сон с Мишелем

Едва мы вошли в живописную бухту, как к нам подвалила лодка с начальником порта и местным лоцманом, который должен был указать подходящее место стоянки.

— Прошу прощения, господин капитан, — сказал он. — Правильно ли я понял, что на этом корабле путешествует их высо… я имел в виду, графиня Аню?

Действительно, нашу корму украшал вымпел с гербом Аню, пожалованным королем: белый носорог на красном фоне, и вокруг еще всякие геральдические прибамбасы, которые лично у меня не было особого желания расшифровывать и запоминать. Но обозначало все это честь, доблесть и прочие прекрасные вещи. Плюс у Хелены имелся еще отдельный герб, на который сам Мишель права не имел: там над этим носорогом еще красовалась маленькая корона. Вот именно флаг с таким гербом и реял на кормовом флагштоке нашего корабля.

— Так и есть, — сказал капитан Гранд. — У нас были тяжелые сутки, ее сиятельство сейчас отдыхает. Однако при первой возможности сойдет на берег.

— Да, разумеется, мы уже послали гонца к бургомистру… А вы, уважаемый господин? — обратился ко мне начальник порта. — Осмелюсь ли поинтересоваться вашим именем и титулом?

— Андрей Вяз, барон Ильмор, — сказал я. — Я друг графа Аню, мы с женами по его просьбе сопровождаем и охраняем его супругу и сына.

— Прошу прощения, с женами?.. — уточнил начальник порта. — С чьими женами?

— С моими. Предупредите, что с нами еще две благородные дамы кроме графини Аню.

Начальник порта переменился в лице, но вопрошать не осмелился: я «включил барона» и разговаривал не то что через губу, но с явным выпячиванием своего аристократического статуса. Видимо, до здешних дальних краев моя слава многоженца и опасного извращенца так и не дошла — или дошла, но конкретно этот тип так и не сопоставил.

— Также хотелось бы знать, как скоро прибудет сам граф Аню и остальные корабли сопровождения…

— А вот на этот вопрос вам могут ответить только боги Воды и Воздуха, — пожал плечами Элиас Гранд. — Его сиятельство со своими людьми могут прибыть в любую минуту — или задержаться на несколько дней.

— Понял вас, — начальник порта поклонился. — В ближайшее время на борт будет доставлена свежая вода, также я пришлю торговцев на случай, если дамы хотят побаловать себя свежей едой после долгого путешествия еще до того, как сойти на берег.

— Да, это будет своевременно, — кивнул Гранд.

…В общем, пока корабль вставал на стоянку, бросал якорь, пока Хелена приходила в себя и досыпала (беднягу мало того, что полоскало всю ночь, она еще и глаз не сомкнула!), пока к нам ехала делегация от бургомистра, чтобы встретить ее с ковровой дорожкой на причале, прошло чуть ли не полдня. Бургомистр — елейный немолодой человек в роскошном, но слишком тяжелом для этой жары костюме, — буквально стелился перед Хеленой, при этом особенно опасливо поглядывая на меня и на Рагну. Похоже, он воспринял меня не как просто приятеля, а как полноценного эмиссара Мишеля! А Рагна в принципе производила сильное впечатление белой маской и светящимися глазами… или же до бургомистра как раз слухи о Доброй Госпоже (конечно же, не герцогине!) дошли, и он безумно не хотел злить старого лича.

Мириэль же не стала переодеваться в представительское, а осталась в своем удобном темном немарком костюме. Поэтому, по всей видимости, просто не воспринималась как баронесса и вообще сколько-нибудь важная персона. Скорее, как экзотическая наемница-телохранительница, призванная своим эльфийским происхождением продемонстрировать статус важной персоны! Вроде церемониальных орков на свадьбе той же Хелены.

В общем, изо всех сил стараясь сохранять достоинство, но при этом продемонстрировать особе королевской крови и важному хлыщу из столицы (то есть мне — сподобился, ну надо же!) свое верноподданичество вплоть до раболепия, бургомистр аж на пот изошел под местным жарким солнцем. Однако все его славословия сводились к тому, что он приглашал нас сойти на берег и остановиться в особняке, специально подготовленном непосредственно для нас.

— Мы не хотели бы удаляться от корабля, — сказал я. — Так что я бы предпочел какой-нибудь приличный отель…

— Ваша милость, у нас маленький город, о таком новомодном заведении, как отель, большинство и не слыхало! Мы не можем поселить вас в обычной портовой таверне! Как это будет выглядеть? — Бургомистр, кажется, вспотел еще сильнее. — Особняк, о котором я говорю, хоть и расположен довольно далеко от порта, но гавань оттуда как на ладони! Извольте обратить внимание: местность у нас гористая, город высоко поднимается по склону. Ваш дом отлично видно отсюда, стало быть, и наоборот. Вот поглядите — там, где часовая башня, немного налево, цветущие деревья, а за ними — синие крыши и ряд из пяти окон? Это одно из крыльев особняка. Я там неоднократно бывал, это собственность моего дяди. Могу вас заверить, что это место хоть и уступает столичным домам, все же принцессе… я имею в виду, графине не стыдно будет там поселиться!

Что-то подобное мы с самого начала и предполагали — хотя мне все равно не сказать чтобы нравилась эта затея. Селиться в доме, который выбрали для нас местные власти, значит, так или иначе становиться более уязвимыми. Но идти на обострение и конфликт, настаивая, что мы непременно останемся на корабле или поселимся рядом с портом, я тоже не хотел. К тому же, Мишель считал, что тут более-менее безопасно — и я был скорее согласен с его оценкой.

— Соглашайся на особняк, — шепнула мне Мира на ухо. — Тут по прямой недалеко, если что, я планирующим полетом доставлю Хелену с Мишем на корабль.

— Планирующим полетом на чем? — так же тихо спросил я ее.

— Простейшее крыло сооружу из подручных средств… Кстати, давно надо было это сделать, почему я у нас в поместье так не развлекалась? И детей бы покатала.

— Может быть, потому что ты еще не совсем оправилась? И тебе все еще сложно просто радоваться жизни?

Мне давно это приходило в голову: помнится, когда Мира начала себя вести как демонстративно милая хозяюшка, мы с Рагной и Ханной думали — ничего, это гиперкомпенсация, еще откатится к условной норме. И действительно, ее немного попустило, но в целом она осталась примерно такой же. А если все-таки это именно что гиперкомпенсация — просто подзатянулась из-за глубины нанесенной травмы? Ведь дело-то не только в девяти годах с Фирионом. Дело еще и в десяти годах с материнским кланом, и в последующих нескольких десятилетиях скитаний. Конечно, их по тяжести не сравнить с тем, что было до и после — но все эти годы Мира была одна, без родных, без друзей, и бежала от всего, что ей было дорого.

В глазах Миры мелькнуло холодное и жесткое выражение.

— Совсем оправлюсь тогда, когда лично взгляну на его труп, — почти совсем неслышно ответила она. — Если уж он сюда сунулся.

…Переезд в особняк занял у нас остаток дня. Разместиться, проверить дом на скрытые угрозы и простейшее обустройство тоже потребовало времени. Слуг у нас было не так много — собственно, только горничная и нянька Хелены, плюс несколько матросов-вестовых (большая часть экипажа вместе с Грандом осталась на корабле). К счастью, в особняке имелся свой постоянный штат — а то не знаю, как бы нам удалось в нем обжиться.

К вечеру я очень хорошо ощущал и прошлую бессонную ночь, и напряжение этого дня в целом — несмотря на подпитывающую меня магию Природы! Пожалуй, я пользовался ей даже слишком часто, потому что к концу дня пришлось просить Миру подрезать мне волосы.

— Ты собираешься послать сон Мишелю? — уточнила у меня Рагна, пока я сидел в кресле, а Мира быстро обкарнывала мне затылок ножницами (особо стараться не стоило, все равно я предчувствовал, что завтра опять придется тянуть магию, и волосы, соответственно, снова отрастут — хорошо, что я мужчина, и подмышки обрабатывать алхимией необязательно!).

— Да, — сказал я, — а ты свяжись, пожалуйста, с Ханной. Или с Леу. Но я думаю, что Ханна ночью будет спать, а Леу, возможно, опять удерет на прогулку или всю ночь над яйцами просидит.

— Тоже так считаю, — чуть улыбнулась Рагна.

Потом вздохнула и тихо сказала:

— Знаешь, Рей… Вот вроде бы я сто лет прожила одна на болоте… в неком расширенном понимании жизни, — тут в ее голосе вспыхнула и прошла прежняя ледяная ирония, которая появлялась все реже и реже. — И ничего, не слишком страдала. А теперь не видела Ханну и детей… и Леу, конечно… меньше месяца — а уже скучаю по ним.

— Ладно, признайся, что по Леу не очень скучаешь, — засмеялась Мира. — Она тебя раздражает своей жизнерадостностью и безалаберностью!

— Все меньше и меньше с годами, — не согласилась Рагна. — Что меня действительно раздражает, так это дурацкие выходки, на которые она периодически подбивает детей! Уверена, что если бы она лучше держала себя в руках, Саша тоже был бы более дисциплинированным!

— Он крепче, чем чисто человеческие дети, от пары падений с дерева ничего не случится, — безмятежно ответила Сашина любящая биологическая мать. — А в тот раз, когда он упал со спины Леу, она же его поймала. Да и я была рядом, успела бы смягчить удар.

— Леу очень сильно изменилась с тех пор, как отложила яйца, — не согласился я. — Вот увидите, когда вылупятся птенцы, она станет той еще наседкой! Может быть, даже придет к тебе, Рагна, извиняться.

— Свежо предание, — фыркнула Рагна.

Мы еще немного поговорили о детях — к чему почти всегда так или иначе скатывались наши разговоры, кто знает, тот поймет! — после чего я, зевая во весь рот, наконец-то дополз до кровати.

— Ты, вроде, говорил, что не никогда «настолько» не устаешь? — с иронией спросила Мира, укрывая меня одеялом.

— Не устаю, — галантно подтвердил я. — Если хочешь… — и откинул угол одеяла, приглашая лечь рядом.

Мира усмехнулась, поцеловала меня в лоб и накинула одеяло назад.

— Лучше устрой деловое свидание с Мишелем, а романтическое со мной подождет. До тех пор, когда ты выспишься. У меня появилась пара интересных идей, но для них ты должен быть в хорошей форме, — последнее она сказала лукавым тоном, и тут же перешла на тон деловой. — Сможешь заснуть без меня? Мы с Рагной хотели еще раз особняк проверить на предмет безопасности, что-то мне неспокойно.

— Смогу, — честно сказал я — и провалился в сон еще до того, как договорил!

Мире пришлось меня тормошить и напоминать, что я хотел связаться с Мишелем — а для этого надо же все-таки перед сном немного поколдовать!

Прокляв все, я предпринял нужные магические действия — и наконец заснул.

Когда ты посылаешь сон кому-то, то, прежде чем попасть в собственно «рабочее» сновидение, сначала вынужден смотреть те сны, которые человек видит и без тебя. Чаще всего это какие-то неразборчивые образы, каляки-маляки, где сюжет перескакивает с пятого на десятое. А если человека знаешь совсем плохо, то можно и вообще ничего не разобрать. Однако когда сновидец тебе хорошо знаком, то «настроиться» на него легче, и образы видишь четкие. Если я посылаю сон кому-то из своих жен, иногда имею удовольствие посмотреть что-то из их обычных снов почти целиком. У Леу замечательные сны — розовые, воздушные, проникнутые ощущением полета и нырков. Ханна часто грезит сложными сюжетами, чуть ли не романами, — любительница литературы, что возьмешь! У Миры сны короткие и сумбурные, но в них порой возникают очень живые, телесные ощущения: вкус какого-то экзотического блюда, бег через росистую траву на рассвете… Правда, ей же чаще снятся кошмары или тяжелые, тревожные сны — это одна из причин, по которым я считаю, что она еще не до конца изжила свою травму, несмотря на внешнее благополучие.

С Мишелем я этот способ связи прежде использовал всего один раз, чисто для тренировки, и еще тогда поразился своеобразию его снов. Обычно короткие сцены, сложных сюжетов, как Ханна, он не снит, но полный эффект присутствия налицо! В тот раз я увидел кусочек какого-то простенького сна о рыбалке с лодки, однако чувство было такое, будто сам снимал с крючка огромную рыбину.

А в этот раз я вдруг оказался в густом еловом лесу во время дождя, где остро пахло малиной и можжевельником. Под большой елкой-шатром прятались от крупных тяжелых капель двое подростков, даже скорее детей. В девочке я без труда узнал Кэтрин: она изменилась с тех пор очень мало, разве что волосы у нее оказались изначально просто рыжие, без малинового оттенка. Ну да я с самого начала знал, что это либо алхимический состав, либо последствия какого-то сложного колдовства! При этом выглядела она младше мальчика, все-таки ближе к детям, чем подросткам. Поскольку мальчик этот немного походил на Миша-младшего, а немного на Миша-старшего, я решил, что это и есть Мишель — до того, как черты его лица прошли обработку Светом.

Я очень четко услышал их голоса: у Кэтрин звонкий и детский, а у Мишеля… внезапно совсем такой же, как сейчас, что звучало очень смешно! Ну да, должно быть, при всей своей 3Д-памяти, собственный детский голос он не запомнил. Вот и выходил неожиданно забавный эффект.

— … сраную школу! — говорила девочка на середине фразы. — Ничего не понимаю! Ничего не могу запомнить!

— Давай повторим еще раз, — мальчик что-то рисовал на земле веточкой. — Смотри, дроби нужно делить так…

— Не желаю повторять! Пусть ругается! — сердито воскликнула девочка.

— Учитель на тебя не ругается. Он терпеливый.

— Я не про учителя. Я про мамку мою. Задолбала! Чуть что, за хворостину! А я виновата, что у меня мозгов нет⁈

— У тебя есть мозги. И не ругай свою мать. Это недостойно.

— Это когда такая мама, как у тебя, то недостойно! — зло сказала Кэтрин. — А моя!.. Что я от нее, кроме тумаков, видела⁈

— Крышу над головой, еду на столе и возможность учиться в школе, — невозмутимо сказал Мишель. — Вас все-таки пятеро, и отец вас бросил. Неудивительно, что твоя матушка все время злится. У нее такой характер. У тебя похожий, между прочим.

— Вот! — сердито воскликнула Кэтрин, подхватила шишку и запустила ее прочь из-под елки, так, чтобы она упала в маленькую лужицу, выплеснув немного воды. — Ненавижу эту сраную школу! Нафиг она мне нужна⁈ И детей я заводить никогда, никогда в жизни не буду!

— Тогда мы не сможем пожениться, — сказал Мишель.

Кэт фыркнула, независимо откинула со лба влажную прядку.

— Ну и переживу.

Картинка словно замерла, откуда-то появился солнечный луч, ярко вспыхнув в волосах девочки, подсветив капли на ее ресницах. На каплях, повисших на еловых хвоинках, вспыхнула радуга.

— Как красиво! — воскликнула Кэт восторженным тоном.

— Красиво…

Но это сказал не Мишель. Мальчик из сна продолжал глядеть на девочку с тем же восхищением, что она глядела на радугу, — а слова прозвучали словно бы со стороны. Я оглянулся и увидел взрослого Мишеля в своем белом одеянии Посвященного света.

— Одно из тех воспоминаний, о которых я больше всего жалею, — сказал он спокойным тоном. — Зачем я тогда ей это сказал?.. Как будто не знал, что она вечно все делает наоборот… — он мотнул головой. — Извини, что тебе пришлось на это смотреть.

— Да нет, что ты, — сказал я, чувствуя неловкость. — Это ты меня извини. Я же понимаю, что это личное.

— Ничего. Ты это не контролируешь. Спасибо, что приснился. Как Хелена? Как младший?

— Все хорошо, — сказал я. После чего коротко описал, как Рагна отстояла Миша от необходимости спать днем и успокаивала ночью.

Мишель тепло улыбнулся.

— Передай Рагне мою благодарность. Да, госпожа Мозес — та еще сержант в юбке. Человек Ее величества. Поэтому я более или менее уверен, что она все-таки не замышляет нанести Мишу вред. Но Хелена совершенно не может ей противостоять. Хотя она не так плоха. По крайней мере, заботится о Мише на совесть и выполняет все наши указания. Просто Хелена обычно стесняется ей указывать.

— Понимаю, — сказал я. — Хелене тоже уже лучше. Ей было очень плохо во время морского путешествия.

— Насколько плохо? — встревожился Мишель. — Ты уверен, что действительно лучше? Она обычно не показывает, что приболела. Если показала, то дело действительно серьезное!

— Морская болезнь не щадит ничьего достоинства, — покачал я головой. — Не волнуйся, Рагна ее проверила, там все в порядке. Просто с этой тошнотой толком ничего не сделать, даже магией природы. Я себя кое-как поддерживал, и то мне было худо. А на Хелену уже просто энергии не хватило. И тем более там нечего делать некроманту.

— Все равно странно… — пробормотал Мишель. — Мы с ней ходили под парусом как-то, и ее не тошнило. Может быть… — он не договорил.

— Беременность? — спросил я. — Мы с Рагной на маленьком сроке не можем это проверить, тут Колина надо было просить с его алхимией.

— Ну вот когда мы до вас дойдем, он проверит, — решительно кивнул Мишель. — Беременность — это очень хорошо, мы слегка волновались, что столько лет ничего не выходило. Вот только обстоятельства сейчас… — он чуть поморщился. — Впрочем, а когда они другие?

— А когда вы до нас дойдете? — уцепился я за начало его реплики.

— Дня через три.

— Что⁈ Вас что, бурей куда-то в дальние дали унесло?

— Почти, — усмехнулся Мишель. — Ты можешь создать изображение карты?

— Я настолько хорошо ее не помню. Но могу сделать кое-что другое.

Взмахом руки я создал стенд — сон очень хорошо подчинялся моим желаниям, любо-дорого! Еще и поэтому лучше контачить с друзьями и близкими: их подсознание не сопротивляется твоему влиянию. Некромант уровня Рагны или Ханна с ее опытом пребывания в артефактном мече могут приснить почти что угодно почти кому угодно, но у меня труба пониже и дым пожиже.

— Выведи карту сюда сам, из своей памяти, — попросил я. — А то я тут, пожалуй, натворю.

— А так можно? — удивился Мишель. — Надо же…

Но почти сразу он сделал, как я просил, и на карте появились очертания береговой линии, а потом и всего гористого полуострова, на кончике которого помещался Дерхавен. Рабочее сновидение в этом плане куда лучше обычного сна: сновидцы полностью сохраняют ясность мысли и думают так же, как наяву! А то во сне, пожалуй, немного толку было бы от его воспоминаний.

— Смотри, как все было, — сказал Мишель. — Когда шторм немного утих и видимость улучшилась, мы были примерно здесь, — он ткнул в карту не очень далеко от побережья гораздо севернее Дерхавена. — Или так показал мне наш капитан на карте. Мы начали собирать корабли, собрали три, без вашего. Но я особенно не волновался, зная, что с вами Мириэль. Да и твоя способность выходить сухим из воды тоже хорошо известна! И тут один из матросов заметил торчащий из воды перископ. Видно, когда видимость улучшилась, они решили, что всплывать не так рискованно.

— Так и есть, — кивнул я. — Подводным лодкам шторм не опасен только на глубине.

— Мы тоже так подумали. В общем, мы начали обстреливать ее из пушек и даже запустили артефактный гарпун. К несчастью, промазали. В ответ лодка всплыла и тоже открыла по нам огонь из артефактных орудий. Они у нее оказались установлены на палубе. Им удалось уничтожить шлюп, пока мы вылавливали людей из воды, наш флагман тоже пострадал. Было несколько пробоин ниже ватерлинии, но Колин умудрялся держать нас на плаву. Завязалась морская дуэль. Избавлю тебя от перечисления маневров, тем более, что я сам их не понял и не помню. В итоге мы приняли решение разменять корабль на гибель подлодки — очень уж упорно она нас преследовала. Колин создал большую волну, которая провела нас прямо над подводными скалами и выбросила далеко на берег. Подлодка налетела на скалы и разбилась — мы видели взрыв и потом мертвые тела на волнах. У нас самих потерь нет, все живы и даже никто не ранен — несмотря на попытки принца Бэзила совершить что-нибудь героическое, — Мишель сухо улыбнулся. — Однако сами мы вернуться на воду не могли: слишком большие дыры в обшивке, Колин честно сказал, что не гарантирует, что доведет нас до порта. Поэтому мы приняли решение двигаться к Дерхавену по суше, через этот перешеек. Последний оставшийся корабль я не видел и не знаю, что с ним стало. Они к берегу не причалили. Если что, последние приказы, которые я им отдавал, заключались в том, чтобы идти в Дерхавен. Так что они, возможно, вскоре прибудут.

— Ясно, — сказал я. — То есть один корабль разрушен, другой тоже, вы двигаетесь по суше к Дерхавену, где последний четвертый корабль — неизвестно, но последний раз, когда ты его видел, он был на плаву. Верно?

— Верно.

— А это тут что на перешейке? Ясно, — спросил я, пытаясь прикинуть маршрут отряда Мишеля по нашей карте. — Городок, что ли?

— Крепость, — мрачно сказал Мишель. — Я подозреваю, что это-то и есть гнездо, где сидят люди Синдиката. Посмотри, тут небольшая бухта, довольно удобная, чтобы спрятать подводную лодку. Обойти крепость по суше никак нельзя, тут слишком узко. Возможно, придется либо пробиваться с боем, либо Колину придется нас маскировать и небольшими группами проводить под водой. Зависит от того, насколько «Ивовая ветвь» здесь обжилась и какой у них гарнизон.

— Ты в этом уверен? Что они именно там сидят?

— Не уверен. Я никогда не был в этих местах и понятия не имею, подходящая ли там местность, хватает ли глубины в бухте и все такое. Возможно, они прячутся где-то еще в окрестностях Дерхавена. Или на той стороне полуострова. И почти наверняка им все же помогает кто-то в самом городе.

— Раньше ты считал иначе.

— Теперь я посмотрел на эту лодку вблизи. Она слишком большая, слишком большой экипаж. И наверняка еще немало людей должны обслуживать ее на земле. Это значит, что город хотя бы краем, но замешан. А если это действия лодки мы принимали за действия пиратов, то тем более… — Мишель сжал челюсти. — Я должен был приказать развернуть эскадру еще вчера и отправить Хелену обратно в любой безопасный порт на побережье!

— Нет, — сказал я, — эта лодка точно нас бы преследовала. И если тут окопалась «Ивовая ветвь», то мы понятия не имеем, как глубоко она пустила корни. Может быть, в окрестных городах у них тоже есть свои агенты. Так что нельзя сказать, где опасности больше. Здесь, по крайней мере, жители Дерхавена должны опасаться вредить Хелене напрямую. Ведь всем известно, что она направлялась именно сюда. В случае чего, им от королевского гнева не укрыться.

— Это если король будет гневаться, — пробормотал Миш. — Возможно, он-то и стоит за попыткой покушения. Или его приближенные.

— Бэзил будет гневаться, — сказал я. — И рано или поздно…

— Это если кому-то там хватает политической дальновидности прикинуть, что будет после того, как Бэзил станет королем. И если он вообще им станет.

— Принимается, — кивнул я.

— Так что будьте очень осторожны, — вдруг в глазах Мишеля появилась мольба. — Рей… я знаю, что могу этого не говорить, но… если я потеряю еще и Хелену… И если что-то случится с Мишем…

— И правда, можешь не говорить, — сказал я. — Не волнуйся. Для нас с Рагной и Мирой они тоже семья. Мы будем защищать их, как своих. А в случае чего вызовем Леу через сон — она прилетит уже через пару дней, даже, может, раньше, если поторопится.

— В случае чего у Хелены есть одноразовый портал до столицы, он быстрее, — покачал головой Мишель. — Но это крайняя мера. Это модель похуже, чем та, которую Мириэль семь лет назад использовала для эвакуации орков. В нашем мире просто нет артефакторов, способных на работу такого класса. Тот, что у Хелены, пропустит одного человека с ребенком на руках, максимум, двоих. Хелене придется эвакуироваться без вас и без охраны. И кто знает, что ждет ее на другом конце! Если нас сюда заманили, если в столице заговор — сам понимаешь. Безопаснее быть здесь, в гуще событий, но с вами.

— Принято, — кивнул я. — Но спасибо, что сказал про портал. Может пригодиться.

Тут я почувствовал, что удерживаться во сне было все сложнее: предметы вокруг — елки и стенд с картой — таяли, образ Мишеля начинал мерцать.

— Кажется, меня будят, — удивленно сказал я. — Может, что-то случилось?

— Если что, идите нам навстречу, разминуться на перешейке сложно!

И тут сон слетел с меня окончательно. Я увидел перед собой белую маску Рагны.

— На особняк напали, — сказала моя жена. — Мира пошла резать передовой отряд, нам с тобой нужно заняться обороной и эвакуацией.

— Понял, — сказал я, вставая.

Как вовремя мы все обсудили с Мишем.