Прибыток в доме с секретом

Глава 15. Вороний пилотаж в лисьем исполнении

Если бы Лиусса дала себе труд подумать, зачем именно она наслала на Лёлика кошмары, а сейчас крадётся полюбоваться на результат своих действий, то по зрелому размышлению, она сказала бы что-то вроде: «Хочу отомстить так, чтоб он меня на всю жизнь запомнил! Чтоб знал, как меня обижать!»

Вопрос, что именно дало бы ей это знание, она себе и задавать не собиралась – вот ещё! У неё уже есть мысль, и она её думает, есть план, и она его выполняет, а лишним голову забивать – заболит ещё!

Она даже не удосужилась призадуматься о том, что она будет говорить родителям по поводу чёткого отказа Лелланда Лисовинова взять её в жены.

«Поеду домой, в пути соображу! – решила Лиусса, подкрадываясь к двухэтажному дому, в котором была гостиница. – Да, может, у него от страха язык совсем завяжется, тогда и вопросов не будет – зачем нам в семье такой нужен?»

Хлопанье крыльев за спиной её ничуть не озадачило – в наших широтах взрослым лисам птицы не опасны. Разве что лисятам надо остерегаться филинов. Но она-то сейчас в людском виде, так что и переживать нечего.

Она и не переживала, а выслеживала Лелланда в смутном мельтешении теней на втором этаже, пока внезапно не ощутила, что её кто-то крепко схватил за локти.

Попытка ударить напавшего на неё типа, пнуть в уязвимое место, вывернуться, да просто заорать успехом не увенчалась – на секунду разжалась рука, держащая левый локоть, но тут же на голову опустилась темнота, почему-то пахнущая птицей, да не просто птицей, а…

«Ворон?» – успела подумать Лиусса, как её сильно толкнули вперёд, понуждая сдвинуться с места.

– Какая у меня сегодня добыча, – голос хриплый, хоть и приглушённый тканью куртки, слышался отчётливо. – Прямо отменная! Лисья лазутчица!

– Я не лазутчица, отпусти! – она снова попыталась вырваться, но напавший легко пресёк все эти действия и снова заставил её идти вперёд.

– Куда? Куда ты меня тащишь?

– Куда ты шла, туда и тащу! – насмешливо произнёс неизвестный.

– Отпусти! Отпусти немедленно! – она попыталась применить старый лисий приём – ахнула, обмякла, надеясь, что этот тип разожмёт руки, а уж она-то не упустит возможности сбежать!

– Да ладно… Сказку про лису и волка все ворроны наизусть знают! – насмешливый голос выводил Лиуссу из себя, но она изо всех сил изображала обморок.

– Ну, как знаешь, на кррыльях я тебя таскать не намеррен! – неизвестный разжал руки, и Лиусса упала на пол, мгновенно подскочив с него уже лисой и вынырнув из-под куртки.

Вообще-то расчёт был верен – в людском виде она на каблуках, в узкой юбке с разрезом, короче – не побегать!

Только вот то, что Лиусса считала верным, тут никак не срабатывало – она уже была не на улице, а практически в гостинице, точнее в коридорчике, отделённом от внешнего мира толстенной дверью с металлической вертикальной ручкой, а от остальных помещений гостиницы – точно такой же дверью, но с затейливым витражным стеклом.

Лиусса отскочила подальше от того, кто её поймал, но он почему-то не делал никаких попыток снова её ловить. Напротив, он спокойно прислонился спиной к стене у внутренней двери и насмешливо рассматривал лисицу.

– Ну вырвалась ты… а дальше что? – худощавый черноволосый тип с резкими чертами лица отряхивал куртку, практически не обращая внимания на лисью ругань. – Уйти-то не удастся.

– Почему это? Да я сейчас до тебя доберусь, а потом сбегу! – взвизгнула лиса, клацнув зубами.

– Запомни, деточка, сначала надо думать, а потом делать! – рассмеялся черноволосый, покосившись куда-то в угол у входной двери.

– Старый приём! – фыркнула Лиусса, не оборачиваясь – она же знает, что там никого нет, зато соображала, куда бы лучше побольнее цапнуть этого гада.

– Ггга? – новый звук у неё за спиной заставил лису присесть, а потом резко отпрыгнуть в сторону.

– Гггга-га?

– Гадость редкая! – согласился черноволосый, серьёзно кивнув двум крупным гусям, которые непонятно откуда взялись в небольшом коридорчике.

И опять же… сесть бы Лиуссе на хвост и посидеть тихонечко, подумать, благо никто ничего такого уж плохого с ней сейчас не делал, но она обидно затявкала:

– Ты меня гусями напугать решил? Не соображаешь, с кем дело имеешь? Да я их сейчас…

Да, вообще-то у лисицы были некоторые основания думать о своей везучести в охоте на домашнюю птицу. В детстве, в гостях у прабабки, живущей практически по старинке, в крохотной почти вымершей деревеньке, затерявшейся в лесу, Лиусса очень ловко расправлялась с соседскими гусями, за что была прабабкой сильно наказана.

– Ни одна разумная лиса не охотится там, где живёт! – прабабка была ещё вполне сильная и ловкая, несмотря на преклонные года, так что уши у оскорблённой Лиуссы были весьма распухшими. – А ты мне ещё и отношения с соседями попортила!

– Это не мой дом! Я тут не живу! И соседи не мои! – пискнула молоденькая нахальная лисичка. – А до тебя мне никакого дела нет! И за уши меня трепать ты не имеешь права!

Ох, и помотала тогда её прабабка за шкирку, внушая лисью истину – людские правила в приличную лисью нору неча тащить!

Лиуссиным родителям пришлось покупать новых гусей, да с прибытком, и дочь в деревню они больше не отправляли, хотя строгая прабабка и сказала, что лучше бы они эту визгопряху(прим. автора – визгопряха – непоседливая девка), куёлду(прим. автора – куёлда – вздорная и сварливая)и остолбеню(прим. автора – остолбень – дурак) оставили ей на всё лето!

– Такая рахубница растёт!(Прим. автора – рахубник – безобразник.)

– Бабушка, да она же современная лисичка, ей все твои премудрости не нужны! – важно заявила мать Лиуссы и тут же была припечатана строгой бабулей:

– То-то я и смотрю, что не надобны! Растёт белебеня бредкая! А так-то – ёра да ветрогонка!

(Прим. автора – прабабушка-лиса – дама немолодая, живёт на отшибе, общается с лесными лисами, так что охотно использует старорусские слова: – белебеня – пустоплёт, бредкий – говорливый, болтливый, ёра – бойкая на язык, ветрогонка – вздорная.)

Лиусса и запоминать не стала, какие там глупости болтала выжившая из ума прабабка, – зачем ей? Она и так всегда точно знает, что ей делать.

Вернуться в истинный вид было делом пары секунд, а дальше, особо не задумавшись, что это за гуси такие, раз появились из пустого угла да так спокойно находятся рядом с лисой, она оскалилась и прыгнула, метя в шею ближнего гусака.

Крамеш усмехнулся:

– Ну надо же, какая пустоголовая! Ну, мне же лучше! Когда я ещё увижу, как лису ощипывают до лысого состояния?

Впрочем, долго наслаждаться этим зрелищем в одиночку у него не вышло – из ближайшей стены вынырнула Шушана, озабоченно осмотрела летящие в воздухе клочки рыжей шерсти, помотала головой – очень уж громко вопили все участники воспитательного процесса, а потом кивнула Крамешу на внутреннюю дверь.

– Что? Уже идти? Прямо жалко! – вздохнул ворон, но упираться не стал – с хозяйкой норушного дома вообще лучше не спорить.

С лестницы второго этажа торопливо спускалась Рууха, азартно поблёскивая глазами.

– Ты поймал Лиуссу?

– Да она сама кралась к дому, видимо, хотела в окна позаглядывать. Не знаю зачем. А потом на гусей кинулась.

– Она не просто так хотела позаглядывать, а рассчитывала насладиться местью – послала Лелланду пожелание на кошмарные сны.

– Вот же… – Крамеш прекрасно знал, как можно «нажелать»… – То-то я смотрю, тут ей как мёдом намазано! – фыркнул он.

Гогот гусей стал откровенно насмешливым, и Шушана открыла дверь, чтобы все полюбовались на результат их усилий.

Результат, уже прилично потрёпанный, висел, крепко держась передними лапами за верхушку металлического набалдашника, украшающего верхнюю часть дверной ручки.

– Ну вот… А говорят, что лисы не любят лазить по деревьям! – удивился Крамеш. – Вот эта на дерево бы забралась получше медведя!

– Вообще-то подло врут! Лисы могут залезть куда угодно! – насмешливо фыркнула Рууха, и лиса, которая упиралась задними лапами в резную часть двери, стараясь подняться как можно выше и дальше от гусей, медленно повернула голову на голос.

– Что, милая? Не ожидала меня увидеть? Да ладно… правда? – рассмеялась Рууха.

– Вот чем она думает? А? – вздохнул Крамеш. – Неужели про ум лис тоже подло вррут?

– Попридержи выводы… – с очень «доброй» улыбкой произнесла Рууха. – Тут ведь не только эта пустоголовая на дверной ручке висит, но и я стою!

– Кхррр, это я не о вас, рразумеется! – заторопился Крамеш, покосившись на увесистый сгусток огня, образовавшийся в ладони Руухи.

– Разумеется! – кивнула она, не спуская глаз с лисы на ручке.

Хотя на неё смотрела не только Рууха, но и гуси. Сдёрнуть глупую животину с её «насеста» было не просто, а очень просто, и дружная гусиная компания собиралась именно этим и заняться.

Нет, ну правда, что такое? Приходят и приходят всякие разные… Но они-то гости, их трогать ни-ни! А им как быть? Они – птицы к безделью не приученные, а тут такое весёлое дело попалось – аж гусенаслаждение какое-то!

– Пппа-пппа-ппа-ма-ги-тяяя! – взвизгнула Лиусса, почуяв, как один гусь цапнул её роскошный пушистый хвост, а другой цепко взялся за заднюю лапку, которая располагалась ниже всего.

– Ой, красота ты моя ненаглядная, а что это ты? Заикаться начала? – изумилась Рууха.

– Пппа-ппа-мааа-гиии-тиии! – взверещала лиса, ощущая, что её без особых усилий и спешки, медленно, но неуклонно стягивают с ручки.

Лапы беспомощно заскребли по двери в попытках как-то зацепиться, забраться повыше, спастись.

– И что это у нас тут происходит? – Танин голос раздался как раз вовремя – Лиуссу перехватили поудобнее – один гусь – за середину хвоста, другой – за переднюю лапу. А потом без малейших усилий подняли её повыше, да так, что клацающая пасть никак не доставала до ближайшего гусиного клюва.

– Танечка, а это к нам лазутчица и кошмаронасылательница прибыла, – жизнерадостно поведала Регина.

– И на гусей напала, – безмятежно добавил Крамеш.

– Ээээ, а это нормально, что они сейчас её перетягивают, как канат? – засомневалась Таня, с трудом перекричав лисий визг.

– Нормально-нормально! – заверил её Крамеш.

– Абсолютно! – авторитетно кивнула Рууха.

– А может, хватит уже, а? Ей же больно!

Рууха и Крамеш обменялись понимающими взглядами – ну, что поделать, люди такие чувствительные…

– Ладно, довольно с неё! – решила Шушана, что-то фыркнув в сторону гусей.

Надо отдать им должное – они хоть и неохотно, но моментально исполнили приказ, разжав клювы и отступая от лисы.

Правда, на полу Лиусса просидела недолго – её отчаянно напугало что-то небольшое, но очень упрямо тянущее её хвост куда-то в сторону.

– Хххтто йето? – взвизгнула она, рванув опять на ручку и повиснув там как такая странноватая, слегка сумасшедшая мартышка.

– Гудини, это мех, который ещё на ней. У тебя вон сколько разбросано, зачем целую лису-то к себе тащить? Вот… скупердяйный зверь! – посетовала Шушана, глядя, как карбыш, словно небольшой, но бездонный пылесос, собирает все клочки очень ценной шерсти.

– Ссспппа-ссси-тттяяя! – взвыла Лиусса в полный голос, покосившись на это существо и на довольных гусей.

– Вот интересно-то как получается! – задумчиво констатировала Рууха. – У Лелланда, после её кошмаров, заикание полностью прошло, говорит идеально, а у неё – возникло. Может, в мире существует какой-то баланс заиканий?

– Возможно! – согласился Крамеш, который уже и жалеть перестал, что не может морочить по собственному желанию – так уж хотелось ему заняться этой особой! Он даже думал Руухе намекнуть, пусть ему прикажет, а он с удовольствием выполнит, но так, кажется, даже лучше получилось!

Таня, само собой, волновалась профессионально:

– Гуси её не сильно поскубали? Может, её осмотреть надо?

– Добрая ты душа! – рассмеялась Рууха. – Не надо её осматривать, если что – как на собаке заживёт! Только вот… совсем без помощи оставлять девочку всё-таки негоже! Будем лечить заикание!

– А как? – живо заинтересовался Крамеш, предвкушая нечто особенное.

– Ну как-как… клин клином! Я ж доообрая…

В ладони Руухи поярче вспыхнул сгусток огня и полетел прямиком в белоснежный кончик Лиуссиного хвоста.

– А теперь открывай дверь, пусть убирается отсюда! – Рууха одобрительно оценила остатки былой красы и повела рукой, полностью погасив свой огонь. – Ишь как рванула, и даже молча!

– Маловато как-то… – хмыкнул Крамеш.

– В самый раз! Нам войну лисьих родов начинать не с лапы, а так – что заслужила, то и получила. Где-то с полгода, если не больше, ей придётся в деревне прятаться – шерсть у нас растёт только в лисьем виде. А в деревне у неё живёт такая клёвая прабабка… я с ней знакома! Весточку пошлю, так что воспитывать её там будут как следует! Как надо было бы, раз уж по уму не понимает.

– И из деревни она уехать не сможет, пока шерсть не отросла? – сообразил Крамеш.

– Точно!

– Была бы у меня шляпа, я бы её перед вами снял! – Крамеш церемонно поклонился лисьей бабушке. – Просто высший вороний пилотаж в лисьем исполнении.