Предатель крови

Глава 55. Передышка

Вот так закончилась история с Турниром. Конечно, были еще разбирательства, а пока суд да дело, фальшивый Грюм успел исчезнуть, бросив деревянную ногу и волшебный глаз. Настоящего Грюма нашли в его же собственном сундуке, где он все это время провел под Империо (после чего, по-моему, окончательно съехал с катушек). Он-то и подтвердил догадку Дамблдора о том, что под личиной аврора скрывался Пожиратель смерти из числа самых опасных… Правда, министр все равно не поверил в возрождение Волдеморта, ну или же сделал вид, что не поверил.

— Ничего-ничего, — гадко ухмыльнулся Том. — Скоро убедится в том, что мы с Поттером не сочиняем…

— Том, а за каким лешим ты отпустил Барти? — спросил я. Этот вопрос не давал мне покоя. — Мог же остановить, наверняка мог!

— Да, — кивнул он. — Но подумай головой и представь, как бы это выглядело со стороны?

— М-м-м… храбрый старшекурсник задержал опасного преступника?

— Ты идиот, Рон, — сердито сказала Джинни. — Том имеет в виду: как бы отреагировал на это мистер Крауч-старший, который, вообще-то в нашей группе поддержки!

Я хлопнул себя по лбу и признал, что я-таки идиот. Правда, мне не понять родительские чувства: сперва мистер Крауч публично отрекается от сына, потом идет на поводу у жены, выкрадывает его из Азкабана и держит дома под Империо… Неужто верит, что тот еще может перевоспитаться? Хотя… у Тома кто хочешь перевоспитается! И, думаю, я понял, почему тот его выпустил: если Барти погибнет от рук авроров или сам Волдеморт его пришибет за проваленное задание, то с Риддла взятки гладки. Ну а если Барти удастся выжить, есть шанс вправить ему мозги: он ведь очень сильный волшебник! С Грюмом совладал, продержался весь учебный год в школе, под самым носом у Дамблдора, ухитрился обмануть Кубок (Том тоже это сделал, но одно дело Риддл, а другое — Крауч-младший!). Империо сопротивлялся, по словам его отца, непростительные знал… Таким потенциалом грех разбрасываться! А зная Тома, я мог предположить, что он способен посадить Барти на цепь в подвале и использовать для улучшения генофонда британских волшебников…

— Я ему письмишко подкинул, — добавил Риддл, подтвердив мои выводы. — Отец написал ему пару слов.

— Надеюсь, наше предприятие не выдал? — поинтересовалась Джинни.

— Конечно нет, я проверил. Там личное. Вряд ли Барти проймет, конечно, но чем черт не шутит? Может, хоть задумается… Ну да будет об этом, дети мои! Впереди каникулы!

В поезде мы уже традиционно играли в преферанс, и я даже пару раз выиграл, хотя Том жульничал. Оказалось, Драко тоже умеет играть, а вот Миллисента — нет, она предпочитала бридж. Ну и то неплохо… Правда, в купе было тесновато, но на что нам, спрашивается, чары расширения пространства?

Как и обещал Том, лето мы провели в Аргентине. Не всё, конечно (столько бы нас там не вытерпели), но почти всё.

Скажу я вам, если я когда-то считал первые каникулы в своей жизни потрясающими, то эти… для этих я не мог подобрать определения!

Здесь было всё — горы, море, солнце, пытки!

Нет, я не оговорился. Том обнаружил, что местные колдуны (которые, кстати, скрывались куда меньше, чем в Британии, а взять в супруги ведьму или выйти за колдуна здесь вообще почиталось за честь) знают много интересного. Ну и, конечно же, взялся за дело со всем пылом… При этом он еще успевал гонять Малфоя (которого отец отпустил с явным облегчением, по словам Регулуса) и проверять, не начали ли мы забывать школьную программу следующего курса.

— Если он так измывался над вами все эти годы… — сказал как-то Драко, рухнув на песок, и старшая дочка Регулуса, восьмилетняя красотка Вэл, заботливо поправила солнечный зонтик, чтобы белокожий гость не сгорел. — Словом, мне жаль того, второго…

— Сколько раз перепало? — поинтересовался я, передав ему лимонад.

— Шесть Круциатусов и два Империо, — мрачно ответил Малфой, выхлестав стакан одним глотком. — Ступефаи и прочую мелочь я не считал, не до того было. Но ничего, говорит, скоро я дойду до кондиции… Миллисенте, наверно, куда хуже приходится.

— Ничего подобного, — отозвалась она с другой стороны — они там с Луной и Джинни болтали в тенечке о чем-то своем, девичьем. Или в преферанс играли, отсюда не было видно. — Я с ними дольше. Хотя и… гм… это было неожиданно — узнать, кто такой Том на самом деле.

Да, Миллисенту тоже пришлось посвятить в эту тайну (правда, в скором времени она грозила сделаться секретом Полишинеля, столько народу было вовлечено в нашу… хм… организацию!). К чести моей подруги, она не только не удивилась, но и сказала, что давно что-то подозревала насчет Тома. Слишком много знает, слишком уверенно ведет себя для иностранца, сбежавшего из отчего дома без гроша в кармане… и, кстати, тратится совершенно непозволительно для такого вот беглеца! Так что либо он стащил семейные драгоценности и выгодно их продал, или кого-то ограбил (что было куда ближе к истине), или же просто не тот, за кого себя выдает!

Ну да она в самом деле общалась с нами куда дольше и теснее, чем Малфой, а потому не слишком удивилась такому откровению. И не жаловалась, когда Том брал ее в оборот или велел Джинни как следует погонять новобранца, пока он занимается Драко! Сестренку я знал, спуску она никому не давала, так что ее будущей невестке пришлось и морской воды нахлебаться, и изваляться в песке, и… А, проще сказать, чего ей не пришлось делать: лежать все каникулы в шезлонге на берегу океана и загорать! (В смысле, загорать-то мы все загорали, только делали это не в позе морской звезды, а в процессе марш-броска.) Миллисента, однако, не жаловалась, даже когда Том громогласно жаловался дамскому комитету и Блэкам на педагогическую запущенность юного поколения, просто тяжело вздыхала и шла отрабатывать очередное заклинание…

Жаль, каникулы эти промелькнули, как не бывало. Едва мы успели познакомиться с супругой Регулуса — ослепительно красивой Изидорой, такой же черноволосой и черноглазой, как ее супруг, — и их отпрысками, Вэл и Ори, поплясать ночью на пляже у костров с местными магглами, накупаться до одури и налазаться по горам, как пришло время возвращаться.

— Ну и видок у вас, — хмыкнул Том, когда мы собрались на веранде, чтобы выпить чаю на дорожку. Вернее, взрослые-то пили не чай, но об этом лучше умолчать.

Я посмотрел на остальных. Выглядели мы колоритно, особенно светловолосые и светлоглазые Луна с Драко — теперь они напоминали негативы… Думаю, мы с Джинни смотрелись примерно так же. Один Риддл ухитрился сохранить аристократическую бледность, хотя гонял с нами по пляжу, даже не думая укрываться от солнца. Опять, наверно, что-то изобрел, чтобы не превратиться в папуаса…

— Я помолодела на добрых двадцать лет! — сказала тетушка Мюриэль и сложила кружевной зонтик. В элегантном платье цвета электрик она и впрямь казалась моложе своих ста с лишком лет!

— Если дело пойдет такими темпами, скоро она заневестится, — пробормотала Джинни.

— Я все слышала, — тетушка погрозила ей зонтиком. — Все собрались? Регулус, ты пока…

— Я пока останусь здесь, но прибуду сразу же, как только получу вызов, — ответил тот, облобызав дамам руки. — Возможно, не один.

Мы с Невиллом переглянулись. Здешних колдунов мы видели, и, думаю, такой десант окажется неприятной неожиданностью для Волдеморта, если Регулус сумеет уговорить местных помочь. Если, конечно, Том уже их не уговорил, мысленно добавил я.

Сириус обнялся с братом, Изидора душевно расцеловала всех гостей — она только поначалу казалась надменной и суровой дамой, но вскоре выяснилось, что она может резвиться на пляже, как маленькая девочка (к вящему неодобрению тетушки Мюриэль, которая, по-моему, просто завидовала, что не может позволить себе открытый купальник), вечно затевает какие-то игры с детьми, своими и чужими — соседей тут было порядочно… Словом, огонь, а не женщина! И видно было, что Регулуса она любит и гордится им: чего стоила история похищения Изидоры из отчего дома…

Родители не горели желанием выдавать ее за чужака без роду-племени (представляю, каково это было услышать Блэку!) и заперли дочь в доме. Ну а Регулус припомнил похождения старшего братца, зачаровал мотоцикл, зацепил тросом решетку на окне прекрасной пленницы, выдернул эту решетку с половиной стены, Изидора прыгнула к нему в седло, и они были таковы… (Нет, кровь Блэков — это какое-то проклятие, мои братцы ведь точно так же пытались выкрасть Поттера!) Ну а когда их разыскали, было уже поздно — Регулус предъявил совершенно законное свидетельство о браке, а поскольку оба были совершеннолетними, то ничего поделать не удалось. (Правда, упоминать о том, что ради этого Регулус принял католичество, при мадам Вальбурге не стоило.)

— Ну, пора, — напомнил Том, и мы подошли к нему. Скоро должны были явиться домовики, чтобы забрать нас на Гриммо.

— Держи, — серьезно сказала Вэл Драко и протянула ему что-то. — Аргенто. Как ты!

— Грасиас, — ответил тот, взяв у девочки крохотную подвеску в виде свернувшегося восьмеркой дракона. — Я буду беречь его.

— Он будет беречь тебя, — поправила девочка и убежала к матери.

Обе, кстати, неплохо говорили на английском, и я представил, что ждет Хогвартс, если через несколько лет в него приедет поступать Вальбурга Арктурус Мария Варгас-и-Блэк! Хотя вряд ли Регулус отдаст дочь туда, здесь в ходу семейное обучение, да и другие школы имеются, поближе, в Штатах, к примеру.

— Перестань лыбиться, — мрачно сказал Драко Тому. — Это ничего не значит.

— Значит или нет, а кулончик надень, — серьезно сказал тот. — Варгасы — сильнейший из здешних кланов, и магия у них… своеобразная. Вдруг да пригодится?

— Вэл всего восемь, — напомнил Малфой.

— И что с того? Ты еще скажи, что вы родственники… Впрочем поговорим об этом позже, — сам себя перебил Том, и тут начали прибывать домовики. — Давайте, по двое, мы с Сириусом замыкаем.

Я взял домовика за одну лапку, Миллисента за другую, и мы оказались в темном холле дома на Гриммо. Домовик отправился за остальными, а Миллисента, зачем-то отряхнув платье, негромко сказала мне:

— Наверно, благодарить нужно Тома и братьев Блэк, но пока их здесь нет, я скажу тебе: это были самые лучшие каникулы в моей жизни!

— Даже несмотря на Круциатусы? — выдавил я.

— Скорее, благодаря им, — подумав, ответила Миллисента. — Когда испробуешь это на себе, уже не тянет говорить о чьем-то превосходстве, чистоте крови… Драко вон чистокровный, а ему досталось так, что он… нет, извини, не стану говорить.

— И не нужно, — кивнул я, зная, что Том вполне мог заставить Драко жрать песок. Либо тот сам сгрыз пару булыжников, когда Риддл прошелся по нему любимым Круцио Максима… Так или иначе, упоминать об этом не стоило. — Знаешь… Нас ждет тяжелый год.

— Я уже поняла, — кивнула она. — Нужно держаться вместе. И, Рон, прости за откровенность, но вас у родителей семеро, а я — единственная дочь. И Драко — один у родителей. И Луна.

— Том никогда не бросит нас в самое пекло, — сказал я, потому что очень хотел на это надеяться. — В конце концов, есть Крауч-старший. И Блэки. И дамский комитет… Не дело отсиживаться за женскими спинами, да вот только тетушка Мюриэль даст фору любой молодой волшебнице!

— Это верно, — улыбнулась Миллисента и вдруг поцеловала меня, а я оторопел от неожиданности и стоял столбом, как дурак…

— Негодяи! — проснулась вдруг мадам Вальбурга. — Малолетние развратники!

— Мадам, имейте совесть, не портите мне первый поцелуй, — совершенно серьезно попросила Миллисента, и — о чудо! — портрет умолк.

Ну а я очнулся, только когда в холле появился Том с Джинни (предшествовавшие им Невилл с Луной, кажется, предпочли ничего не заметить и удалились куда-то), похлопал меня по плечу и проникновенно сказал:

— Рональд, друг мой, если тебе на почве романтических переживаний снесет крышу, я вмиг поставлю ее тебе на место. Круцио, Империо…

— И без тебя справлюсь, — перебила Миллисента. — Хоть ты и… сам-знаешь-кто, а в личные дела, пожалуйста, не лезь!

— Это она тебя обозвала чудаком на известную букву, — перевела Джинни. — В самом деле, не мешай людям!

— До тех пор, пока мои соратники выполняют то, что от них требуется, они могут хоть за кентаврами гоняться, — не остался в долгу Том. — Посторонитесь, прибывают дамы…

Он предупредил вовремя: дамы занимали порядочно места, даром, что с ними не было миссис Лонгботтом — у той обнаружились какие-то неотложные дела, и она оставалась в Британии.

Я подозревал, что она давно уж состоит в Ордене Феникса, как и родители Невилла, а раз Волдеморт возродился, работы будет выше крыши! Ничто, как говорится, не предвещало, а теперь нужно расконсервировать проекты, искать агентов, просто — искать хоть малейшую зацепку, а на это нужны время и человеческие ресурсы. Миссис же Лонгботтом, хоть и дала клятву Тому, демаскироваться не могла, вдобавок наверняка обеспечивала его информацией.

Признаюсь, я не представлял, как Дамблдор увязывает все это: Сириус и Регулус Блэк, прежде непримиримые враги, а теперь любящие братья (а Сириус в самом деле любил младшего брата, примерно так же, как я сестренку), а еще бабушка Цедрелла, и миссис Лонгботтом, и мистер Крауч… молчу уж о тетушке Мюриэль!

Но, в любом случае, она занималась делом, пока мы развлекались, и это дорогого стоило.

— Апокалипсис грядет, дети мои, — говаривал иногда Том, но глаза у него сверкали весельем, — истинно вам говорю! Конь бел у нас есть, это Луна, конь рыж… аж парой запрягать можно, за вороного Невилл сойдет, а если что, Сириус имеется, да и я той же масти…

— А конь блед? — спросил Драко. Не думал, что он знает об этих маггловских бреднях!

— Ты сгодишься, — гадко ухмыльнулся Риддл и мановением руки высветлил ему загар. — Девушки, он теперь нужного оттенка?

— Осветли еще на пару тонов, — хладнокровно ответила сестренка, и Том выполнил требуемое. — Прекрасно! А теперь — меня!

— Не-а, мне так нравится, — сказал он.

— Ты же говорил, что тебе нравятся мои веснушки, — прищурилась Джинни, — а их под загаром не видно.

— И что? Я же знаю, что они там, — улыбнулся Том, но все-таки избавил ее от чрезмерной шоколадности. — Миллисента, услуги косметолога требуются?

— Нет, спасибо, — ответила она, — у меня был солнцезащитный крем.

Ну, должен сказать, ей, темноволосой и темноглазой, легкий загар был очень к лицу…

Мы разбрелись по домам, чтобы снова встретиться через неделю на платформе 9 Ў. Надвигался новый учебный год, и он должен был стать тяжелым, как и предрекал Том. Миссис Лонгботтом (я предположил верно) успела разжиться кое-какой информацией, и она не сулила ничего хорошего: оказалось, еще в начале лета на Поттера и его кузена напали дементоры! Волшебник, который присматривал за Гарри, отлучился, и парни спаслись просто чудом: Гарри сумел-таки вызвать патронуса. Ему за это еще и влетело — колдовал ведь на каникулах! Мы — ладно, мы развлекались в другой стране, на территории гасиенды Регулуса Блэка, а Поттер воспользовался палочкой, да еще и при маггле… Словом, ему грозило отчисление. Вдобавок его с всеми предосторожностями забрали из дома тетки и прятали где-то под надежной защитой…

Сириус, узнав об этом, ясное дело, взбеленился, потому что дома надежнее, чем особняк на Гриммо, в Британии не было (если не считать Хогвартса). Но увы, его к крестнику не допустили — видимо, все еще считали неблагонадежной личностью! Все бы ничего, но возвращение Регулуса, в раскаяние которого поверили далеко не все, испортило дело.

А самого Дамблдора и вовсе отстранили от должности в Визенгамоте — дескать, совсем из ума выжил, Волдеморт ему мерещится!

Хуже того, у Гарри дело дошло до заседания дисциплинарной комиссии, и, хоть его оправдали, думаю, приятного во всем этом было мало…

— Нам надо продержаться этот год, — сказал Том, когда мы заняли места в купе.

Наш Риддл в этом году сделался старостой школы, а Малфой с Паркинсон — факультета, так что заседали мы в звездном обществе. У гриффиндорцев старостами стали Грейнджер с Финниганом, так что мы ожидали веселья.

— Думаешь, лорд будет тянуть? — негромко спросила Джинни.

— Конечно. Ему надо поднабраться сил, собрать сторонников, выработать план, верно, Драко?

Тот угрюмо кивнул, видно, прогнозы Тома сбывались, и с Малфоем-старшим Волдеморт уже связался, неважно, лично или через посредника.

— Ну вот… Но и мы не станем сидеть сложа руки, — улыбнулся Том и приобнял нас с Джинни за плечи. — Пошли, Драко, надо пройтись по вагонам и поймать парочку нарушителей! И помни, друг мой, ты должен зверствовать…

— Я помню, — усмехнулся тот и поднялся. Лицо его приобрело замкнутое надменное выражение (и, если честно, мне аж захотелось разбить Малфою нос, как когда-то). — Играем в доброго и злого полицейского?

— Ты — в злого, добрым будет Грейнджер, а я… — Риддл выдержал паузу и закончил фразу: — Я буду судом высшей инстанции!

Нет, пафос в Томе был решительно неистребим…