Предатель крови

Глава 12. Вопросы следствия

Проще всего, конечно, было спросить о Риддле у преподавателей, раз он сказал, что учился в Хогвартсе. Но из тех, кто мог его помнить, имелись разве что Дамблдор (к которому соваться не хотелось), МакГонаггал, возможно, Флитвик да Биннс, от которого добиться ответа было маловероятно.

— Давайте думать логически, — сказал Невилл, когда мы устроили очередной мозговой штурм. — Он упомянул о каких-то страшных событиях в Хогвартсе. Вы о чем-нибудь подобном слышали?

Мы задумались. На ум ничего не шло. Вряд ли дневник говорил о войне, он был постарше.

— Этак мы ничего не добьемся, — сказала Джинни. — Спросишь преподавателей, сразу начнется — зачем да почему! Ну не портреты же допрашивать? В общем, держите!

Она зарылась в сумку и выдала нам по цветному карандашу. Мне достался зеленый, Невиллу фиолетовый, а себе она взяла красный.

— Попробуем допросить Тома? — спросил я.

— Да, — твердо ответила Джинни, — пусть хотя бы скажет, кто он такой и как угодил в эту тетрадку! Давайте, двигайтесь ближе. Я буду писать, а вы подсказывайте и тоже пишите…

Я вздохнул и взял карандаш наизготовку.

— Привет, Том, — написала она, — прости, что долго не писала, но я никак не привыкну жить в Хогвартсе. Тут все так необычно, а учиться сложно.

Дневник подумал и выдал: «Неужели дома тебя ничему не научили?»

— Нет, — ответила Джинни. — Я самая младшая после шести братьев, на меня, кажется, не хватило времени.

«Но ты ведь чистокровная? — после паузы спросил Том. — Я ведь помню эту фамилию!»

— Чистокровная, — накарабяла сестра и вдруг выдала: — Том, мой брат тоже хочет с тобой общаться. Он считает, что девочке неприлично переписываться с парнем наедине. Вдруг ты научишь меня плохому?

Дневник молчал так долго, что я уж было подумал — обитающая в нем сущность сбежала куда подальше. Я бы на ее месте так и поступил… Но я все же знал Джинни намного дольше и представлял, чего от нее можно ожидать, особенно после занятий у миссис Лонгботтом!

«Хорошо, — выдал наконец Том. — Я согласен.»

— Привет, Том, — написал я. — Я Рональд Уизли, и я всего на год старше Джинни. А еще тут с нами Невилл. Не будешь возражать, если он тоже задаст вопрос-другой? Мы никогда и не слышали о таких, как ты!

«Ну… хорошо, — ответил дневник. — Только пишите, кто из вас кто.»

— А ты цвета не различаешь? — живо настрочила Джинни.

«Нет», — был ответ.

— Ну вот, такая идея пропала, — вздохнула она и снова взялась за карандаш. — Тогда мы будем писать в начале сообщения «Джинни» или «Рон», а ты отвечай «Том — Джинни» или «Том — Рону». Можно одной буквой, чтобы покороче. Вот… «Д — Т. Погода сегодня хорошая». Отвечай!

«Т — Д. Жаль, я этого не вижу», — отозвался дневник, и сестра победно ухмыльнулась. Судя по всему, она намеревалась пытать дневник до отбоя, а может, и до утра.

— Том, ты учился здесь, это мы поняли. А о каких страшных событиях ты упомянул? — написал я. — Расскажи! Тут много тайн, а преподаватели о них умалчивают!

«Что, вы даже не слыхали о Тайной комнате?» — поразился он.

— Впервые слышим, — написала Джинни. — Расскажи, пожалуйста! От нас всё-всё скрывают, но ты, кажется, знаешь много интересного… И с какого ты факультета?

Я невольно фыркнул — при необходимости сестренка умела прикидываться идиоткой.

Дневник помолчал, потом нехотя ответил: «Когда я учился здесь, на Слизерине, нам говорили, что эта комната — лишь легенда, и ее не существует. Но это была ложь. Когда я учился в на пятом курсе, кто-то открыл ее, и монстр убил ученицу. Я поймал человека, который открыл комнату, и его исключили. Но директор Диппет предпочел замолчать эту историю, и было сказано, что девочка погибла в результате несчастного случая. Ну а мне вручили награду и посоветовали помалкивать. Но монстр еще жив, и жив человек, который может освободить его!».

— Ничего себе… — пробормотала Джинни и написала: — А кто погиб, Том? Как звали ту девочку?

«Кажется, Миртл Уоррен, — ответил дневник. — Этакая невзрачная плаксивая девица.»

— Плакса Миртл?! — чуть не в один голос сказали мы, переглянувшись, и тут уж я схватился за карандаш.

— Р - Т. Скажи, а это чудовище все еще опасно?

«Опасно, если его разбудить и приказать кого-то убить, — самодовольно ответил Том, — и я знаю, как это сделать. Хочешь, научу?»

— Да я как-то далек от убийств, — ответил я, почесал карандашом в затылке, выматерился беззвучно и дописал: — Том, если ты знаешь, как совладать с монстром, выходит, это ты его выпустил?

«И что с того?» — был ответ.

Джинни отпихнула меня и настрочила:

— Д - Т. Том, да ты же гений!

«Я знаю», — последовал самодовольный ответ.

— Помоги нам! — написала сестра и подчеркнула эти слова три раза с такой силой, что сломала грифель и жестами потребовала у меня точилку или хотя бы перочинный ножик.

«Чем я могу вам помочь?» — удивился Том.

— Том, если ты еще в школе мог усмирить монстра, то ты наверняка разбираешься в таких вещах! — нацарапала Джинни, наскоро очинив карандаш. — У нас ужасный преподаватель по защите! Просто кошмарный, он ничему нас не учит… Кому-то родители наймут преподавателей, а мы с Роном сейчас на иждивении бабушки его однокурсника…

«Это у кого же?» — поинтересовался дневник, и тут его отобрал Невилл.

— Н - Т. У Августы Лонгботтом, — вывел он. — Я ее внук, Невилл, рад знакомству. Бабушка и так много делает для Уизли. Просить ее еще и заниматься с ними боюсь — вдруг она вспылит и вовсе прогонит обоих? Помогите, Том, пожалуйста! Вы же наверняка знаете программу первых курсов, а нам больше и не надо!

Дневник не отвечал.

«А что я получу взамен?» — проявилась наконец надпись на странице.

— А чего ты хочешь? — написал я.

Дневник долго не отвечал, а потом вдруг выдал:

«Я не знаю. Но я вам помогу. Знаю, каково учиться на Слизерине без кната в кармане… Вы правы, богатые чистокровные наймут репетиторов. Бедные будут выбираться, как сумеют!»

— Он не выбрался, — шепотом сказала Джинни, будто Том мог нас услышать. — Не сумел. Ты разве не чувствуешь, Рон?

— Не знаю, мне просто как-то не по себе, — честно ответил я. Признаюсь, мне было жаль этого Тома, но не хотелось повторить его участь: неизвестно, до чего он там додумался, в тетрадке теперь обитает.

— Вилли, а ты что думаешь? — спросила сестра, и Невилл вздрогнул. — Эй, ты что? Тебе не нравится, как я тебя назвала?

— Нет, просто это было неожиданно, — улыбнулся он. — А почему ты так вдруг сократила мое имя?

— Оно тебе не идет, — совершенно серьезно сказала Джинни, — слишком мягкое. А Невилл — Вилли — Вильгельм… Совсем другое дело, правда? Завоеватель, всё в этом роде…

— Невилл-Завоеватель, — буркнул я и опять почесал карандашом в затылке. Потом написал: — Р - Т. Том, мы не просим многого. Но у нас даже пройденное на первом курсе не отложилось в голове! А теперь всё совсем плохо: новый преподаватель какой-то чудик, учить толком не учит.

«А самим заниматься лень?» — спросил дневник.

— Не лень, но как тренироваться-то? Прикажешь угробиться по неумению?

Спустя пару минут в дневнике появилас запись: «Я напишу вам инструкции. Но если вы погибнете — ваши проблемы. Я учительского контракта не подписывал и за ваши жизни не отвечаю.»

— А что ты потребуешь взамен? — написал вдруг Невилл, отобрав у меня тетрадку.

«Обдумаю на досуге, — был ответ. — А пока молчи и читай внимательно! Я не могу допустить, чтобы Слизерин проиграл!»