Предатель крови

Глава 48. Драконы. Часть 2

Атмосфера накалялась, и хуже всего приходилось Поттеру. Кажется, никто не верил, что он не смухлевал (разве что Грейнджер, и то гадательно). Иностранцы глядели на малолетнего выскочку с презрением и шептались друг с другом, скорее всего, о том, что Хогвартс жульничает. Гриффиндорцы, с одной стороны, радовались, с другой — явно понимали, что Поттер против де Линта все равно что воробей против ястреба, разве что на башку нагадить сможет, если взлетит достаточно высоко. Хаффлпаффцы дулись — они рассчитывали на Диггори, но увы… Рейвенкло, обычно нейтральный факультет, и то объявил Поттеру молчаливый бойкот. Если честно, я очень не хотел бы оказаться на его месте! Впрочем, на месте участников тоже — за Томом уже бегали толпы девчонок, упрашивая расписаться на чем попало, а он и рад был стараться… К счастью, наука Миллисенты явно пошла Джинни впрок, и сестренка хоть и скрежетала зубами, но сдерживалась. Возможно, в спальне она опять швырялась в стену чем попало и рыдала, увидев, как Том флиртует со старшеклассницами (а он явно делал это нарочно), но на людях ничего подобного себе не позволяла.

И наконец нарыв созрел и прорвался: Малфой снова отпустил шуточку (он предусмотрительно сделал это аккурат перед уроком зельеварения, убедившись в отсутствии поблизости Грюма), а Поттер не выдержал и запустил в него заклятием, только промазал и угодил в Гойла. По правде сказать, пара десятков прыщей не сильно испортили тому физиономию, но сам факт нападения был так вопиющ, что Малфой не мог не ответить, но картинно промахнулся и угодил в Грейнджер… Ну а явившийся к началу урока профессор Снейп отправил пострадавших в больничное крыло, а остальных чуть не пинками загнал в класс.

«Как же вы мне надоели…» — можно было прочесть на его лице безо всякой легилименции.

Сегодня мы занимались противоядиями, но Поттера прямо с урока потребовали на фотосессию, и, конечно, о дальнейшем я знаю только со слов Тома, которого тоже вызвали для съемки. Ну и заодно проверили палочки на работоспособность и прочее…

Судя по рассказу Тома, скандально известная журналистка Рита Скитер чуть душу из несчастного Поттера не вынула, а насочиняла редкостной галиматьи. Правда, добавил он, вряд ли она вспомнит хоть слово из так называемого «интервью»! При этом Риддл настолько гадко улыбнулся, что я даже поежился. О Скитер я много слышал от папочки, но все равно же живая… тварь.

Ну а фотографии я потом видел: мадам Максим, директриса Шармбаттона, возвышалась над остальными даже сидя, Крам прятался за другими (он оказался стеснительным парнем, это я уже заметил), по бокам стояли Дамблдор с Каркаровым, а на переднем плане сияли звезды: Делакур с Поттером и Риддл. Том был в своем репертуаре: он улегся на пол, как на старых снимках, чтобы не застить остальных. А вот за газетами, в которых была его отдельная колдография, девчонки со всех факультетов гонялись, как ловцы за снитчем, и долго осаждали Тома просьбами подписать им этот номер…

Однако ситуация обострялась, поскольку Скитер все-таки выдала статью о Турнире, сосредоточившись на Поттере. То ли у нее было самопишущее перо с функцией запоминания (ну, как магнитофоны у магглов), то ли она просто выдумала большую часть, но Поттеру не давали проходу, особенно когда вычитали, что у «лучшего ученика школы» якобы роман с «прехорошенькой» Грейнджер.

Я не спорю, Грейнджер была очень симпатичной девушкой, пусть и не в моем вкусе, но Поттер никак не тянул на лучшего ученика. Я слышал, родители его были весьма одаренными волшебниками, но сам он… Правда, попади Гарри в руки Тому, тот сумел бы сделать из него первоклассного мага, раз уж задатки имелись, но Риддл что-то не спешил наводить мосты… Ну правильно, конкурент же!

Однако кое-что он все-таки делал…

— Не вам говорить о том, кому должно принадлежать звание лучшего ученика в школе, — говорил он, столкнув Крэбба с Гойлом лбами и подержав так (потом выяснилось, что он ляпнул на них обычного маггловского моментального клея, а мадам Помфри ой как долго искала противодействующее зелье!). — Собой сперва займитесь. Малфой, прекрати ржать! Я вижу, что ты уловил смысл шутки, но пойди-ка лучше сдай «хвост» по гербологии, не позорь факультет!

— М-да, — мрачно сказал Драко и ушел, добавив: — На Слизерине настали тяжелые времена!

— Девушки, — продолжал Том, обращаясь к девушкам. — Мисс Грейнджер, хоть и грязнокровка, во многом вас превосходит. Умом, к примеру. А еще у нее прекрасные волосы и зубы. И не надо хихикать, Панси, любому может потребоваться не только удаление зубов, но и коррекция носа…

Тут Риддл полюбовался своим кулаком, и двое ребят, явно хотевших что-то добавить, закрыли рты.

— Не позорьте факультет, — повторил он. — Вы слизеринцы или старые сплетницы? Чем очернять других, лучше поддержите меня… морально, я имею в виду. А для сохранения бодрости духа мне необходимы ваши отличные оценки по всем предметам, я ведь все-таки староста и болею за вас душой… Как вы, надеюсь, будете болеть за меня!

Девушки уставились на него влюбленными глазами, а Джинни вытащила блокнот и что-то записала. Я заглянул ей через плечо и увидел табличку с цифрами и пометками вроде «фото с улыбкой — 15 шт.», «фото с серьезным лицом — 10 шт.» и все в таком роде. Потом вспомнил вездесущего Криви с колдокамерой и понял, что Том не может не нажиться даже на таких мелочах…

Время понеслось галопом, и несколько недель миновали незаметно.

К сожалению, общаться с иностранцами теперь было сложно: Том был конкурентом их участников. Ну да Луна поспевала везде проникнуть, со всеми поговорить и все услышать (дезиллюминационные чары и прослушивание удавались ей просто потрясающе), и она же с сожалением сказала, что ничего более интересного, чем показывает Том, никто не знает. Может быть, какие-то мелочи, но они не стоят того, чтобы брать в плен какую-нибудь француженку. Мадам Максим — другое дело, но с ней связываться как-то не хотелось. Каркаров наверняка знал много разного, но подловить его не было никакой возможности: он или обретался на своем корабле, или не отходил от Дамблдора, как его поймаешь?

То есть теоретически это было возможно, но практически… Том сказал, что овчинка не стоит выделки.

Тем вечером Риддл ушел в Хогсмид, хотя что он там забыл, не представляю. Впрочем, он разглядывал карту, значит, кого-то выслеживал…

Я угадал: глубоко за полночь Том ввалился в спальню, воняя дымом и невесть чем еще, и сказал:

— Точно, это будут драконы! Ух, красавцы!..

Невилл сел на кровати и вытаращился на него.

— Точно?

— Ага. Я следил за Поттером — он пошел в Хогсмид, но в мантии-невидимке, — довольно заявил Том.

— Опять твои «следилки»?

— А как же. Ну вот, там его и поймали Грюм с Хагридом. Кстати, волшебный глаз Грюма может видеть сквозь мантию-невидимку, надо себе такую штуку раздобыть, — пометил Риддл в неизменной черной тетради, — монокль, мне пойдет! Однако его не выдали, а Хагрид велел прийти к полуночи.

— А ты-то где был, когда все это происходило? — нахмурился я.

— А я изображал Джинни, — фыркнул Том, оценил выражение моего лица и добавил: — Шучу! Джинни сидела там с Миллисентой, а я рядом отирался, под чарами, ясное дело, вот и подслушал… И сходил вслед за Поттером, глянул…

— И как драконы? — зевнул Невилл.

— Сказал же, красавцы! — Риддл посмотрел на него с укоризной. — Но большие, н-да… Одного едва вдесятером сдерживали. Ну да ничего. Кстати, Чарльз тут, Рональд.

— Я не пойду с ним здороваться, если ты об этом, — буркнул я.

— Не надо, я уже сам с ним потрепался, — хмыкнул Том. — Если Хагрид приводит с собой мадам Максим, а заодно и Поттера, отчего бы и мне не заглянуть на огонек, пусть и незваным? Каркаров тоже там ошивался, я заметил. Ну да трудно утаить четырех драконов…

— И… что Чарли сказал?

— Послал меня матом, конечно же, — ответил Риддл. — Ну, главное, я знаю, что все драконы — самки с гнезд. Вот ведь!..

— Почему так? — удивился Невилл.

— Скоро узнаем. Совладать с драконом не так-то просто, но я знаю, как… Давайте спать!

— Мы и спали, пока ты не ввалился, — буркнул я и укрылся с головой.

Тома провожали на первое задание аплодисментами, а он выглядел в точности как древний рыцарь, отправляющийся сражаться с драконом во имя прекрасной дамы…

Собственно, эта сволочь, Риддл, я имею в виду, явно прочел мои мысли, потому что прилюдно вытребовал у Джинни ее ленту и попросил повязать себе на запястье, потому что копья он не припас. По-моему, больше половины девчонок со всех факультетов зашлись от лютой зависти, остальные зрители — от восторга. Джинни же осталась холодна и деланно невозмутима, как леди из легенд, и только потом, в палатке, где переодевались участники (и куда мы проникли нелегально), я увидел, как она кинулась на шею Тому.

— Ты только живым вернись, ладно? — прошептала она. — Моргана с ним, с кубком, ты…

— Я принесу тебе голову дракона, — улыбнулся он.

— Не надо, куда ее девать-то? — машинально ответила Джинни и засмеялась. — Себя принеси. Живым и целым.

— Не сомневайся, — серьезно сказал он и поставил ее на пол. — Брысь отсюда, сейчас остальные придут!

И правда, едва мы выскочили из палатки, как я услышал голоса Делакур, Крама и прочих…

— Джин, не переживай так, — сказал я сестре, когда мы устроились на трибуне. — Это же Том. Что ему какой-то дракон!

— Ага… — вздохнула она и прижалась к моему плечу, а я обнял ее за плечи…

«Забрать золотое яйцо у драконицы из кладки — это придумывали люди с чувством юмора», — подумал я, услышав Бэгмена.

— Давайте смотреть, — дернул меня за рукав Невилл, и мы уставились на стадион.

Вот вышел Крам — этот шарахнул драконицу каким-то заклинанием прямо в глаз, а та задергалась и передавила половину яиц. Я прямо представил, как матерится Чарли и какие объяснительные ему придется писать — драконье яйцо стоит бешеных денег! Особенно китайского, их поди достань еще… Ну да Крам потерял на этом очки, все дело…

Следом вышла Делакур — ей достался уэльский зеленый, и она попыталась как-то зачаровать зверюгу, видимо, вспомнила о своих способностях вейлы. У нее получилось, драконица почти уснула… но всхрапнула, и Флёр порядком обгорела. То есть не она сама, а ее мантия, ну… У нее были красивые ноги. И задание она выполнила.

Потом была очередь Поттера со шведским короткокрылом, и, признаюсь, Гарри здорово всех удивил, призвав метлу! А потом он, как следует раздразнив драконицу («Безумство храбрых», — почему-то подумал я), закружив ее, выхватил золотое яйцо из кладки. Правда, ему перепало шипастым хвостом по плечу, но, думаю, это было не опаснее, чем удар бладжером в лоб…

— Тому придется туго… — пробормотал Невилл, глядя, как наш патрон вальяжной походкой выходит на арену и поднимает руки в приветствии.

Риддлу достался самый опасный из четырех драконов — венгерская хвосторога. Я не поленился и почитал о них, и… У этой твари струя пламени шибала куда дальше, чем у многих других, и сама она была намного крупнее!

— Том, Том, ну пожалуйста… — шептала Джинни, вцепившись в мой локоть. Ей было страшно смотреть, а не смотреть — еще страшнее, я чувствовал, поэтому обнял ее покрепче.

Риддл тем временем неторопливо подошел к драконице, которая сразу насторожилась и приняла угрожающую позу, почти как кошка, защищающая котят…

Надо сказать, Том стоял ровно за той чертой, до которой хвосторога не смогла бы доплюнуть огнем. Я щурился изо всех сил, но никак не мог разобрать, что происходит, и тут Миллисента сунула мне бинокль. Обычный маггловский бинокль, театральный, кажется… Да хоть какой, теперь видно было, что губы Тома шевелятся — он явно пытался заставить драконицу повиноваться, но без особого успеха: она рычала все яростней и уже плюнула огнем, правда, чуть в сторону. Сделала, так сказать, предупредительный выстрел…

Тогда Риддл выхватил палочку и картинно воздел обе руки. Мне показалось, что в левом рукаве у него что-то шевельнулось, но, возможно, это был обман зрения. Хотя… Хвосторога вскинула голову и выдала длиннющую струю пламени, опять же в воздух, но огонь едва не достиг трибун! А вот потом она начала пятиться, медленно, явно нехотя, рыча и пофыркивая, а Том шел прямо на нее, улыбаясь и не опуская рук. Драконица вела себя странно — она все время отворачивалась, разве что косила на Тома глазом, но из такого положения никак не смогла бы сжечь его дотла… Чем же таким он ее приложил?

Тем временем Риддл добрался до кладки, небрежным движением палочки подхватил золотое яйцо и, пятясь, отошел на безопасное расстояние от драконицы, которая по-прежнему созерцала то небеса, то ближайшие трибуны, а тогда уж раскланялся с публикой.

Публика взорвалась овациями, даже иностранцы аплодировали с такой экспрессией, что наверняка отбили ладоши, а наш сектор вопил и улюлюкал так, что заглушил, по-моему, все остальные.

— Скорей к палатке! — сказала Джинни и первой понеслась вниз, а мы за ней.

Не знаю, на что она рассчитывала: Тома и так хотели порвать на сувениры, но, видимо, она что-то знала или подозревала…

В любом случае, когда невредимый Риддл, успевший попозировать перед камерами на фоне обиженной хвостороги, добрался до палатки, мы уже прятались в углу под дезиллюминационными чарами.

— Спасибо-спасибо, помощь мне не нужна! — раздался веселый голос. — На мне нет ни царапины, только рубашку сменю, а то спина взмокла… Извините, мисс Скитер, я предпочитаю делать это в одиночестве. Спасибо, мистер Крауч, вы понимаете меня, как мужчина мужчину…

— Засранец, — прошипела Джинни и ойкнула, когда Миллисента больно дернула ее за волосы.

Ах да, она почему-то побежала с нами и теперь тоже пряталась в уголке. Ну что ж, философски подумал я, сам выбрал…

— Живо, — прошипел Том, который наше присутствие распознавал лучше, чем волшебный глаз Грюма видел сквозь мантию-невидимку, и удобства ради лишил нас невидимости. — Помогите мне!

— Тебя что, все же задело?! — ужаснулся Невилл.

— Да нет же, василиска спрятать помогите! Нет, я его и выпустить могу, но вдруг наступит кто? А он еще совсем кроха…

Я тихо застонал.

— Том, какой василиск?!

— Обыкновенный, ты его видел, — ответил Риддл. — Да не тяните же!

И тут я вспомнил, как шевелилась его мантия…

— Том, это что… маленький василиск?

— Ну да! Помнишь, мне пришлось убить того, здорового?

Еще б я забыл!

— Это была самка. И у нее осталась кладка, перед смертью она просила меня позаботиться о детенышах… Шестеро вылупилось! — тоном счастливого папаши добавил Риддл. — Два мальчика и четыре девочки. Уже по три фута длиной, а этот самый большой и смышленый, почти четыре, да… Но в рукав покуда помещается.

Если честно, мне сделалось дурно.

— Так вот ты куда пропадал по ночам! — осенило Невилла.

— Ага. Сперва помогал малышне вылупиться, потом кормил. Сейчас-то они уже сами охотятся, а тогда еще не могли, — улыбнулся Том. — Давайте, его нужно вынести отсюда и отпустить хотя бы возле замка, а лучше в подземельях, дорогу он найдет.

— Давай, — бестрепетно сказала Джинни, распахивая мантию. — Поместится?

— Должен, — серьезно ответил тот и что-то прошипел.

Серебристая змея ртутной струйкой выползла из его рукава и скользнула на шею Джинни. Сестренка даже не вздрогнула, пока юный василиск устраивался на ее плечах.

— Распусти волосы, так не будет видно, — быстро сказала Миллисента и помогла Джинни быстро расплести косу и оправить мантию. — Живо, идем отсюда!

— Я прикрою, — сказала Луна и откинула полог палатки. — На меня не подумают…

— Он не откроет глаза, он обещал! — сказал им вслед Том и взглянул на меня. — А ты не ошибся с выбором, Рональд!

— Сам знаю, — буркнул я, поежившись. Н-да, если Миллисенту не напугала не просто змея, а василиск, то ее и Волдемортом не удивишь. Надо бы с ней поговорить: вдруг она уже догадывается, кто таков Том на самом деле? — Так ты запугал дракона василиском?

— Ага. Дракон большой, а василиск еще маленький, взглядом окаменить такую тушу не сможет, однако замедлить в состоянии. Вдобавок он ядовитый, а драконица бережет кладку…

— Змеи любят яйца, — вспомнил Невилл. — И птичьи гнезда разоряют.

— Именно. Остальные были там, возле кладки, — улыбнулся Том. — Они-то уже наверняка дома, а этого мальчика я просто так выпустить не мог, слишком много народу кругом, могли заметить. Все, брысь! Сюда идут!

Мы вымелись наружу, и я перевел дыхание.

— Все-таки он ненормальный, — выговорил я.

— Но решение отличное, согласись!

— Ага, только как он объяснит комиссии такое поведение дракона?

На это Невиллу возразить было нечего…

Первое место ожидаемо занял Томас де Линт, палочка которого не показала ничего, кроме Ступефая и простеньких отвлекающих заклятий, и который не получил ни единой травмы на этом этапе. (Второе место делили Крам с Поттером, третье досталось Делакур.)

— Я просто знаю подход к таким зверюгам, — улыбнулся Том Рите Скитер и послал воздушный поцелуй трибунам, взорвавшимся ревом. Хагрид, по-моему, аплодировал со слезами на глазах. — Прошу прощения, мне пора!

Мы пристроились позади него, и Невилл спросил:

— А что дальше-то?

— Дальше… У меня прорва времени, чтобы придумать, как открыть это яйцо, — улыбнулся Том, перехватил добычу поудобнее и прибавил шагу. — Не отставайте!