Повелитель теней. Том 1

Глава 34

Тренер вернулся, как раз когда Кристина добегала последний круг. Остальные студенты разминались и тихо обсуждали, как будут проходить бои.

— Меня зовут Владимир, господа романовцы, — представился тренер и махнул рукой, приглашая кого-то на тренировочный полигон. Внутрь зашли старшекурсники. По сравнению с нами, вчерашними школьниками, они выглядели взросло и внушительно. Настя Коновалова восхищённо следила за высоким мускулистым парнем, лицо которого пересекал красноватый шрам.

— Привет, малышня, — с насмешкой протянула девушка в форме цвета хаки и демонстративно чмокнула в щёку шрамированного. Забавно, пометила свою территорию. Она вальяжно засунула руки в карманы и оценивающе оглядела всех первокурсников, потом повернулась к тренеру и спросила: — Владимир, вы уверены, что нам стоит с ними драться? Да эти детишки рассыпятся от такого счастья!

Тренер закатил глаза, громко похлопал и рявкнул:

— Становись! Равняйсь! Смирно!

Все студенты выстроились в две шеренги — первокурсники напротив старшаков — и вытянулись в струнку.

— Вольно, — разрешил Владимир. На его поясе я заметил тёмно-синий, почти чёрный, коготь. Сапфир, восьмой уровень развития, всего два шага до вершины. В Краснодарской Академии действительно преподаёт настоящая элита. Количество могущественных магов на квадратный метр просто зашкаливает. — Рассосались по периметру, освободили центр площадки и, пока я вас не вызову, можете заниматься своими делами!

Я, Маша, Егор и Кристина уселись у стеночки, наблюдая, как с крутым донельзя видом старшекурсники как бы невзначай играют мышцами или поворачиваются боком, на котором висят когти из огненных опалов — камней ярко-голубого цвета с жёлто-оранжевыми искрами. Четвёртый уровень развития, неплохо. Но нечестно — бойцы такого уровня размажут вчерашних школьников тонким слоем по всему тренировочному полигону. Или это ещё одно испытание, направленное на то, чтобы показать, как тяжка доля охотника на монстров?

— Красуются, — вздохнула Маша, печально посмотрела на свои руки и напрягла бицепсы. Состроила недовольную гримаску и сказала: — Нужно было тренироваться.

— Выпендриваются, — поправила её Кристина. — Не обращай внимания.

— Они такие… героические, — протянул Егор. В его глазах едва ли не горели пульсирующие сердечки, как в мультиках. — Я хочу быть как они.

— Да ни за что! — фыркнула Кристина и покачала головой. — Я сидела рядом с ними в столовой. Между прочим, одна сидела, потому что кое-кто — я имею в виду вас всех! — проспал. Так вот, они спорили, кто отправит больше всех перваков в лазарет. Даже выбирали, какие травмы нанесут. Тот урод, шрамированный который, всё настаивал на переломе колена. А его девушка, ну, та, которая его целовала, она будет рёбра ломать. Как я поняла, им вообще полный карт-бланш дали, только убивать запретили.

— Ожесточают юные сердца с первых же дней, — хмыкнул я.

— Романтик, — покосилась на меня Кристина и погладила розовую косу. Судя по всему, она всегда поправляла волосы, когда нервничала. — Не знаю, что там творится в мозгах у преподавателей, но старшекурсники просто-напросто отыгрываются за своё унижение. Когда-то их на первом курсе избили, вот они и собираются выместить на нас свои старые обидки.

— Тебе бы на психолога учиться, — предложил я, лениво наблюдая, как тренер составляет списки, кто против кого будет выходить на ринг. — Сидела бы в уютном кабинете, под кондиционером, помогала бы людям и зарабатывала бы хорошие деньги.

— Скучно, — вдруг ответил за Кристину Егор. — Там нет монстров.

— И это тоже, — согласилась та.

— Монстров можно найти где угодно, — с умным видом заявил я. — Самые страшные монстры прячутся в человеческом обличье.

— Переквалифицировался из романтика в философа? — улыбнулась Маша.

— Да я вообще многогранная личность, а уж…

Меня прервал Владимир — он вышел в центр тренировочного полигона и отчеканил две фамилии:

— Безликая! Аннова!

Анновой оказалась как раз та девушка в костюме цвета хаки, что крутилась вокруг шрамированного и демонстрировала всем и каждому, какая сильная у них любовь. Кристина с явным трудом подавила брезгливость, слегка передёрнулась, но всё-таки натянула на лицо безразличную маску и величественной походкой подошла к Владимиру. Тот отступил к стене и показал на свободную площадку перед собой:

— Приступайте. Во время поединка разрешено использовать магию только первого уровня. Победителем считается тот, кто уложит своего противника на лопатки. Любое оружие запрещено.

Кристина моментально приняла боевую стойку и отступила, создавая себе место для манёвра. Заодно и выиграла время, чтобы оценить соперницу. Для неё, очевидно, это были привычные движения — сто раз отработанные до этого. Только вот тактика эта была защитной — словно Кристине приходилось не спарринговаться на равных с партнёром, а постоянно защищаться от нападений. Я по-новому взглянул на розоволосую красотку — стоит расспросить её о прошлом, узнаю много интересного.

Аннова же издевательски улыбалась и, пританцовывая, обходила Кристину по кругу. Выпад вперёд и хук левой — но не всерьёз, а так, чтобы припугнуть и высмеять. Но Кристина не повелась на провокацию и даже не дёрнулась, пристально уставившись в лоб Анновой. Шрамированный зычно подбадривал свою подружку и пообещал ей зелёнку и десять кристаллов, если она «укатает первачку в пыль».

— Если боишься, можешь просто сдаться и не тянуть кота за яйца, — с вызовом усмехнулась Кристина. Ей надоело, что высокомерные болваны развлекаются за её счёт.

— Закрой ротик, сучка, — разъярённо прошипела Аннова и ударила ногой. Три раза и очень-очень быстро: в голову, бок и колено. Кристина успела поставить верхний блок и защитить голову и туловище, а вот по ноге ей прилетело знатно, однако она отскочила назад и напитала мышцы магией. Травму это не вылечит, но позволит простоять до конца боя.

Кристина попыталась навязать свои правила боя и пошла в атаку, но в этот момент стало очевидно, что она не умела атаковать — только защищаться. Проблема заключалась ещё и в том, что её способности — владение ядами и холодным оружием — конкретно в этой битве были абсолютно бесполезны. Аннова легко и непринуждённо увернулась от левого хука, врезала Кристине в живот и расцарапала лицо — причём последнее она сделала не случайно, а намеренно, с видимым удовольствием раздирая ногтями нежную белую кожу. Кристина не издала ни звука — она словно даже не почувствовала боли. Отпрянула и, сцепив зубы, встала в боевую стойку.

Я мысленно прокручивал десятки возможных сценариев, по которым может пройти бой, — Кристина проигрывала в любом случае. Её единственное преимущество — высокая переносимость боли, но она не сможет терпеть удары вечно, да и не дело это… Внезапно меня озарила идея. Что если… Я уставился на Кристину, пытаясь передать ей одну-единственную картинку — лёгкий мыслеобраз, едва заметное ментальное вмешательство. Кристина вздрогнула, её взгляд метнулся в мою сторону, но она тут же сконцентрировалась на Анновой. Той же, видимо, надоело играться, и она активно пошла в наступление.

Безжалостные удары сыпались на Кристину один за другим, она лишь закрывала самые уязвимые части тела и молча терпела. Первокурсники начали переглядываться, словно спрашивая друг друга: «На что мы подписались?» Бой продлился не дольше двух минут — от очередного удара Кристина рухнула на землю и сплюнула кровавую слюну. Она выглядела полностью изнемождённой и абсолютно беспомощной. Ей всего лишь нужно было лечь на лопатки — и тогда ей засчитают поражение. Аннова приблизилась к ней и рассмеялась:

— Что ты там говорила про страх? — спросила она и занесла ногу, чтобы садануть Кристину. Вот оно! Я знал, что тварь не удержится и решит поглумиться напоследок. А для таких… нехороших людей, как она, нет ничего лучше, чем пнуть поверженного противника и показать, насколько он жалок.

И в эту секунду с Кристины слетела апатия и смирение — да, она всё ещё была избита и утомлена, однако в её глазах горела злая решимость. Розоволосая красотка схватила лодыжку Анновой и ударила её по колену справа налево, напитав кулак магией. Раздался громкий хруст, и Аннова заорала от боли, а в следующее мгновение повалилась на землю, не успев увернуться от подсечки. Прямо на спину, лопатками в пол.

— Победила Кристина Безликая, — объявил Владимир. — Не двигайтесь, сейчас придёт медсестра и…

Его перебил оглушительный треск — вокруг Анновой закрутился ледяной смерч и ударил в Кристину. Всё произошло так быстро, что даже тренер не успел среагировать. Брызнула кровь, горячие капли упали мне на лицо. Я бросился вперёд и упал на колени, пережимая руку Кристины чуть выше локтя, чтобы остановить кровотечение, — ей оторвало ладонь. Всё тело в мелких порезах, спортивная форма фактически порвана на лоскуты, настолько был силён удар Анновой.

— Твою мать! — проорал Владимир, открыл портал и приказал мне: — Быстрее, неси её в лазарет. И руку забери!

Я подобрал оторванную ладонь, шагнул в портал и очутился в большой белой комнате, где пахло лекарствами. Милая пухленькая женщина в белой шапочке с красным крестом всполошилась, быстро просканировала Кристину и наложила на неё несколько лечебных заклинаний.

— Быстрее, быстрее, неси сюда! — она проводила меня в операционную и сразу же выгнала, сказав, что Кристину можно будет проведать следующим утром. — Всё с ней будет в порядке! И руку обратно пришьём! Только не путайся под ногами!

Я вышел из лазарета в некоторой прострации — меня словно пыльным мешком по голове ударили. Дорогу обратно спросил у проходящих мимо студентов. Когда вернулся на тренировочный полигон, там царила напряжённая тишина. Анновой нигде не было, как и Владимира. Старшаки зыркали на первокурсников так, словно те лично насрали им в завтрак. Егор сидел с шокированным выражением лица и явно переосмысливал свои взгляды на жизнь, а Маша вытирала заплаканные глаза.

— Ты представляешь, её ведь даже не отчислят! — прошептала она и всхлипнула. — Потому что Устав…

— Разрешает поединки на тренировочном полигоне, — закончил я и вздохнул. — Какая горькая ирония, мда.

— Как она?

— Всё хорошо, — я погладил Машу по спине. — Руку пришьют, раны исцелят, через неделю будет как новенькая. А завтра утром сможем её навестить.

— Зачем она это сделала? — вдруг спросил Егор.

— Потому что захотела, — я пожал плечами.

— Но зачем причинять вред без причины? — он почесал свой третий подбородок и сказал: — Сложно. Почти как физика, только сложнее.

Дверь отворилась, и на тренировочный полигон зашёл Владимир.

— Кажется, мне нужно кое-что вам разъяснить на пальцах. Я-то думал, что романовцы, которые учатся в стенах Академии не первый год, — это уже взрослые люди и всё понимают, но, видимо, ошибался, — он пристально посмотрел на старшекурсников, отчего те как-то резко сжались и уменьшились в размерах. — Вы думаете, самое страшное, что может произойти с вам в стенах Академии, — это отчисление? Каждый ваш прокол записывается в личное дело. Все ваши глупости и ошибки навсегда останутся с вами. Конечно, по Уставу Аннову не отчислить, но…

Тренер оглядел всех студентов, улыбнулся и продолжил:

— Но следующий год станет для неё настоящим адом, за это я лично ручаюсь. Какой из неё выйдет командир, если она готова прикончить другого студента только из-за своей тупости и злости? А какой из неё выйдет подчинённый, если она не может выполнить приказ преподавателя? Все мы знаем ответ на этот вопрос, — он выдержал многозначительную паузу. — Поэтому весь выпускной год она будет драить туалеты. Это будет её личный учебный план.

— Бред, — фыркнул шрамированный. — Можно просто отчислиться.

— Если Аннова отчислится, то покинет Академию с волчьим билетом. В военные учебные заведения и структуры её больше не примут. В принципе, теперь она едва ли поднимется выше рядового ликвидатора Трещин, — Владимир равнодушно пожал плечами. — Но если Аннова будет мыть туалеты качественно, у неё по крайней мере будет шанс остаться на второй год и закончить обучение.

— То, что не уточняется в Уставе, решают преподаватели? — усмехнулся я.

— Верно.

— Беззаконие! — возмутился шрамированный, но моментально заткнулся, напоровшись на острый взгляд Владимира.

— Продолжаем спарринги, — велел тот и назвал две следующие фамилии: — Стахович! Железняк!

Сын императора выстоял поединок с достоинством — победить ему не удалось, но истерику он не устроил, своим отцом никому не угрожал и привилегий не выторговывал. Даже продержался минуты две и дал отпор. Следом за ним в центр тренировочного полигона вышел Андрей, а потом и его сестричка — по очереди, конечно. Старшаки вынесли их быстро и эффективно, и пятнадцати секунд не прошло — всё-таки гонору в белобрысых было намного больше, чем мозгов и таланта.

Мария и Егор тоже проиграли, но держались молодцами. Лишь когда они оба сели рядом со мной, я выдохнул с облегчением — обошлось без серьёзных травм. За следующими боями я не следил — незаметно для себя задремал и бегал во сне за бабочками.

Вернулся в реальность, только когда Владимир назвал мою фамилию:

— Ломоносов! Соколов!

Моим противником был шрамированный. От него исходили волны злости, раздражения и беспокойства. Он встал в боевую стойку и выставил перед собой кулаки, только вот я никуда не спешил — начал лениво разминаться. Моё пренебрежение его выбесило.

— Я должен сражаться с этим слабаком? — спросил он. — Даже его безрукая подружка была сильнее. Она хотя бы пыталась драться, а это тупо прикидывается дураком.

— Ты тоже хочешь драить туалеты? — уточнил Владимир, и шрамированный заткнулся.

Он не пытался нарушать правила — использовал магию первого уровня, но спектр навыков у него был широк. Он тоже был стихийником, как и Аннова, только владел не водой, а огнём. Чтобы не выдать свои способности, я не использовал Тени, поэтому выстроил оборону на энергетических волнах и нитях. Все мои чувства обострились — я улавливал, с какой стороны и с какой скоростью в меня летят фаерболы или огненные иглы, и… просто уворачивался. Если шрамированный пытался сблизиться, я отходил.

Прошло пять минут, а шрамированный ни разу меня не достал. Я же ни разу его не атаковал.

— Да вы это видите⁈ — заорал он, тыча в меня пальцем и брызжа слюной. — Он не дерётся! Этот трус бегает от меня по всему полигону! Почему вы ему не скажете⁈

— Ты три года отучился в Академии и не можешь поймать первокурсника? — рассмеялся я. — Может, сдашься?

С рёвом дикого бизона шрамированный побежал на меня, низко опустив голову, — он полностью открылся, уверенный, что и в этот раз я попытаюсь избежать прямого столкновения. Как бы не так. Я напитал энергией мышцы, сделал шаг в сторону, поднырнул под его руку и, крепко обхватив за пояс, опрокинул его прогибом. С громким стуком он ударился лопатками о землю.

— Победитель — Ломоносов! — объявил тренер. — Все свободны! Свои рекомендации по формированию групп я передам Алине Юрьевне.

Постепенно все покинули тренировочный полигон. Я задержался и подошёл к Владимиру.

— Чего тебе, Ломоносов? — бросил он через плечо.

— Хотел кое о чём попросить, — произнёс я ровным голосом. — По поводу рекомендаций.

— Решу без умников, — отрезал Владимир.

— Конечно. Я просто хотел напомнить, что Кристине будет нужна поддержка друзей.

— Погоди, — он с лёгким интересом обернулся. — Ты меня пытаешься шантажировать?

— Скорее, надавить на совесть, — я милейшим образом улыбнулся. На самом деле я ступил на зыбкую почву, но от Владимира всё время после происшествия с Кристиной исходило настолько отчётливое чувство вины, что я решил рискнуть. — Вы могли остановить Аннову сразу. Было очевидно, что у неё кукушечка самую малость протекла. Но вы не остановили.

Владимир прищурился:

— У тебя молоко на губах не высохло, чтобы нотации мне читать.

— Какие нотации? — я поднял руки ладонями вперёд, словно сдаваясь. — Просто напоминаю, что Кристине будет очень приятно работать в команде с друзьями. Кстати, её друзья — это я, Егор и Маша. Вы же сами понимаете, что оторванная рука — это не шутки. Могут быть судороги, фантомные боли… А всё из-за чего? Из-за такой глупой ошибки, нужно было ведь просто остано…

— Знаешь, я подумаю над твоим предложением. Просто за твою смелость, — усмехнулся Владимир. — А теперь вали на следующую пару.

Я вышел с тренировочного полигона, пытаясь вспомнить, какая пара стоит следующей по расписанию. Кажется, энергетический обмен с Лысой. Ой, Алиной Юрьевной. Надо бы привыкать называть её по имени-отчеству, иначе ляпну случайно, вот будет неловко… Пока шёл по коридору, мысленно прокручивал прошедшую пару. Аннову, конечно, наказали, но мне казалось это недостаточным. Хотелось наглядно ей продемонстрировать, что обижать людей, которые заведомо её слабее, очень и очень плохо. Почему бы не сделать это сегодня вечером? Я ведь всё равно собирался выбраться к алхимической аудитории.