Медорфенов. Книга 7. Повелитель пустошей

Глава 15

Пройдя внутрь, я попал в роскошную приёмную с пышным внутренним убранством, которое лишний раз должно было подчеркнуть богатство местного владельца. Золотые фрески на стенах, роскошная хрустальная люстра и белоснежные мраморные полы аж слепили глаза. Даже небольшой столик, за которым сидела какая-то девушка, судя по всему секретарша, выглядел как произведение искусства, а ведь это всего лишь предбанник перед кабинетом главы рода. Хочется верить, что раз тут всё настолько дорого-богато, то я не то, что не уйду отсюда с пустыми руками, а привезу в Северный целый капитал.

Помимо секретарши внутри находилась ещё одна девушка, с рассерженным выражением лица сидящая на мягком диванчике у стены. Её пальцы отплясывали чечетку на подлокотнике, сигнализируя, что гостья не очень рада тут находиться. Почему я решил, что гостья? Да потому что вряд ли подчиненная будет настолько открыто проявлять свои негативные эмоции прямо под носом у хозяина. Тем более что привратник на входе что-то говорил про то, что сегодня я не первый посетитель.

При моём появлении обе девушки повернули головы ко входу. И если лицо секретарши почти что не поменялось, то вот брови другой девушки удивленно вскинулись вверх. Это что за реакция такая? Неужели любовь с первого взгляда? Я бы, кстати, может даже и не отказался — гостья была поистине жгучей красоткой.

Хрупкая блондинка с ярко выраженными скулами, приятными чертами лица и огромными глазами, словно у персонажа какого-то мультфильма. От неё прямо веяло благородством и голубой кровью, и уверен, что за такую спутницу жизни огромное число аристократов готовы были бы сложить свои головы. Единственное, что омрачало картину — океан неудовольствия, плескавшийся в этих чудесных глазках.

И когда я успел перейти ей дорогу? Вроде бы первый раз видимся, хотя в её лице и правда имеется что-то знакомое.

— Ты⁈ — наконец выпалила блондинка, так же осмотрев меня с ног до головы. Виски тут же неприятно зачесались, однако странное ощущение исчезло спустя мгновение.

— Эта дамочка попыталась тебя ментально атаковать, — раздался голос Эммы в моём сознании. — Хотела, чтобы ты обмочился прямо здесь.

Слова Эммы, наконец, заставили меня вспомнить, где же я имел честь лицезреть эту заносчивую дамочку, и судя по только что произошедшей ситуации, её неприязнь ко мне лишь возросла с момента нашей единственной встречи.

Передо мной была Татьяна Смирнова, старшая сестра Лизаветы Смирновой, которая помогала продвижению моего парфюмерного магазина. В предыдущий раз мы виделись на собрании в императорском дворце перед рейдом в пустоши, и там блондиночка однозначно дала мне понять, чтобы я держался подальше от её семьи. Вот только потакать её желаниям я, естественно, не собирался, и ещё тогда предложил ей стать моей личной служанкой. Понятное дело, что такое оскорбление аристократка пропустить мимо ушей никак не могла, так что теперь примириться нам будет очень не легко. И даже мои неплохие отношения с Лизаветой вряд ли что-то смогут поправить, скорее даже наоборот.

— Я, — ответил с широкой улыбкой. — Ты как, не надумала стать моей горничной? А то смотри, как бы твоя племяшка не заняла вакантное местечко. В последнее время интереса ко мне у неё хоть отбав…

— Если ты хоть пальцем посмеешь тронуть Аэлиту, то…! — Татьяна быстро вскочила с места и подошла ко мне вплотную, а в висках вновь появилось жжение, которое тут же нейтрализовала Эмма. Видимо, мои слова попали в какое-то уязвимое место.

— То что? — издевательским тоном ответил я, делая шаг вперёд, тем самым вынуждая Смирнову отступить назад.

Я уже был далеко не тем слабым мальчиком, что пришёл на растерзание в императорский дворец, дабы быть посланным в самоубийственный рейд на повелителя пустошей. А ведь уже тогда я мог сопротивляться её воздействию, что уж говорить о сегодняшнем дне. Не говоря о огромном приросте личной силы, Эмма на страже моего разума заткнет за пояс любого одаренного, кто посягнет на содержимое моей черепушки.

— Если до тебя ещё вдруг не дошло, то от твоих детских попыток выжечь мне мозг я испытываю лишь желание почесаться, — сделал я ещё шаг вперёд, нависая над хрупкой фигурой Татьяны. К моему удивлению, она не показала ни капли страха — лишь упрямо стиснула зубы и продолжила смотреть на меня убийственным взглядом. — И поверь, — продолжил, зачерпнув каплю энергии из источника. Вокруг заискрились десятки голубых точек, а воздухе запахло озоном. — Я не тронул тебя лишь потому, что общаюсь с твоей сестрой. Не знаю, кто у вас там номинальный глава рода, а кто фактический, но Лизавета в этом плане выстраивает отношения со мной в гораздо более правильном ключе, чем ты.

Напоследок дернул щекой, показывая своё раздражение и пренебрежение к такому тупому поведению, после чего обошел девушку и направился в сторону закрытой двери в кабинет.

Истинным зрением я оглядел её ещё в тот момент, как оказался в приёмной. На двери висело несколько защитных плетений, при этом находящихся в активном состоянии — видимо, кто-то из подчинённых Хартии всё же доложил своему господину о моём появлении. Также в помещении за стеной было такое количество активных артефактов, что гадать не пришлось — глава рода решил никуда не бежать. Его фигура, светящаяся словно новогодняя елка, располагалась по центру комнаты, а вокруг него стояло как минимум пятеро человек.

Не знаю, конечно, почему он решил оставаться здесь до последнего — гордость бежать не позволила или просто не верил в то, что я в открытую совершу что-то чересчур наглое у всех на глазах, но в этом моменте он явно просчитался.

— Г-г-господин сейчас зан-н-нят и никого не прин-нимает, — испуганно пискнула из-за стола секретарша.

— Меня примет, — расслабленно ответил я, начиная плести конструкт.

— Пф-ф-ф-ф, — раздалось насмешливое фырканье Смирновой из-за спины. — Я тут уже больше часа торчу, несмотря на всю свою репутацию, с чего вдруг Хартия снизойдет до такого как т…

Треск молнии, образовавшейся из до сих пор кружащих вокруг меня искорок, заглушил остаток фразы Татьяны, и дверь, загораживающая проход, вылетела вперёд. Немного полюбовался результатами своих усилий и прошёл в образовавшийся проём, осматривая место, в котором оказался.

В целом, вокруг не было ничего удивительного. За исключением размеров и убранства, такой же рабочий кабинет, как и у меня в Северном. Большой стол, кресла, диваны, шкафы. Разве что людей как-то многовато.

Как я и увидел ранее истинным зрением, помимо гордо восседающего на своём месте Хартии, здесь присутствовало ещё пятеро человек, выглядевших слегка посерьезнее, чем встреченный в коридоре сброд. Трое стояли за спиной у своего господина, ещё двое располагались у стен, как бы зажимая меня в клещи. В дальнем углу комнаты обнаружилась ещё одна незаметная дверка, через которую, видимо, вся эта гвардия сюда и попала. Вряд ли они зашли через главный вход — Смирнова бы в таком случае непременно про это упомянула.

Осмотрев окружающую обстановку, наконец, перевёл взгляд на главного героя сего «торжества». За столом гордо восседал огромных размеров мужчина, навскидку лет так сорока. Вот только огромным он был совсем не в высоту — необъятная жирная туша кулем расплылась на кресле, в любой момент будто бы грозя вывалиться наружу. Складки на его животе были видны даже сквозь одежду, а четыре или пять двойных подбородков мелко тряслись от любого, даже малейшего движения.

Хартия гневно смотрел на меня, нервно крутя между своими пальцами-сосисками какую-то безделушку, однако глубоко в глазах этого хряка были скрыты нотки страха.

— И как мне это следует понимать⁈ — первым начал говорить боров. Тон его голоса был довольно высоким и неприятно резал уши, из-за чего я невольно поморщился. — Или вы думаете, что император будет готов вас покрывать до такой степени, что отмажет даже от прямого вторжения во владения другого рода⁈ Можете быть уверены — Великий там ваш род или нет, но другие аристократы ни за что не закроют глаза на такой вопиющий случай!

— Вот и проверим, — усмехнувшись, я спокойно двинулся вперёд, отчего напряженное лицо жирного хряка слегка побледнело. — Как ты думаешь, а не возникнет ли у твоих любимых аристократов вопроса, а почему вообще я это сделал? Всё-таки никаких связей между нашими родами никогда не было. До того дня, пока ты не решил затеять эту опасную игру.

— Какую игру? — несмотря на отталкивающий внешний вид, мозги у этого хряка ещё работали, и удивление было настолько искренним, что я почти что поверил. А может, даже бы и поверил, однако доклад Первого о последних передвижениях Хартии и людях, с которыми он контактировал, развеивал все сомнения касательно его причастности к атаке. — Вы точно что-то путаете! Давайте мы спокойно сядем и поговорим, как цивилизованные люди! Я краем уха что-то слышал о том, что случилось на вашей территории, однако где Северный, а где я!

Да, изворотливости этому жирдяю явно не занимать. Вероятно, род Хартия до сих пор котируется как не самый пропащий только благодаря умению этого хряка трепать языком. Вот только сейчас оно было абсолютно бесполезно.

— К сожалению, тебе не повезло, — покачал я головой, подходя ближе. Хартия побледнел ещё сильнее, а охранники за его спиной слегка выдвинулись вперёд, готовясь в любой момент закрыть телами своего господина. Двойка по сторонам тоже придвинулась, приходя в состояние повышенной готовности. — Не знаю, с чего ты вдруг решил, что можешь безнаказанно участвовать в делах против моего рода, но помимо всего прочего из тебя получится прекрасный пример для всех остальных, почему так делать не стоит.

— Что ты имеешь в виду? — судорожно сглотнув спросил хряк, отчего вся его вереница подбородков мощно затряслась.

Вместо ответа вытянул руку вперёд ладонью вверх, и спустя мгновение на ней начал расцветать белоснежный бутон, сотканный из тысяч маленьких молний. Поняв, что решить вопрос мирным путём уже никак не выйдет, без какого-либо приказа охрана Хартии тут же бросилась вперёд.

Вокруг меня замерцала полупрозрачная пленка артефакторного щита, принимая на себя десяток мощных атак, вот только пробить с наскока моё творение не вышло. Так что спокойно продолжил стоять на месте, вплетая всё новые и новые узоры в конструкт.

Буквально за несколько секунд запас энергии в артефакте просел почти что в два раза, но и бутон на моей ладони стал в несколько раз больше, сыпя голубенькими искорками во все стороны словно огромный бенгальский огонь. Затем эти искорки начали собираться в полноценные молнии, которые так же с каждым мгновением увеличивались в размерах, и ещё через пару секунд первый разряд поразил ближайшего нападавшего. Его защита без особых проблем с этим справилась, однако это было только начало. Начало конца.

Бутон распахнулся, превращаясь в завораживающий своей красотой цветок, а вся комната заполнилась сетью молний. Я поменялся с атакующими местами, и теперь уже они вынуждены были изо всех сил защищаться, сдерживая мощь моего единственного плетения. Четверо охранников сразу же оказались в критическом состоянии, и лишь последний, располагавшийся ближе всего к Хартии, успел среагировать. С поражающей ловкостью он прыгнул назад, сбивая жирную тушу своего господина с кресла и вместе с ним вываливаясь в находящееся позади окно.

От этой картины у меня даже глаза на лоб полезли — а это вообще возможно? Охранник тащил как минимум два центнера веса, и при этом не испытывал никаких затруднений, удалившись от окна уже на пару метров. Благо что мы находились на первом этаже — уверен, спустить этого хряка со второго этажа таким способом было бы абсолютно невыполнимой задачей.

Но ладно, полюбовались и хватит. Мягко дернул рукой, отпуская конструкт с руки, и цветок, резко увеличиваясь в размерах, полетел вперёд, взмывая в небеса. Не успел охранник протащить жирдяя и на десяток шагов, а над поместьем уже разворачивалось опасное светопреставление.

Шикарный цветок, плавно кружа в воздухе, осыпал весь двор белыми разрядами молний. Сотни ветвистых изогнутых дуг озарили вечерние сумерки, и через несколько мгновений вся территория поместья оказалась заполонена первозданным буйством стихии.

Разряды ударяли повсюду. Деревья в саду, дорожки и тропинки, сам особняк и прочие постройки — ничему не удавалось скрыться от вездесущих молний. Не прошло и пары секунд, а силуэты парочки беглецов оказались полностью скрыты за белоснежным сиянием.

Однако полностью выпускать плетение из-под контроля я не спешил. Во-первых, его действие ограничивалось исключительно владениями Хартии, а во-вторых мне надо было, чтобы жиробас не отбросил коньки прямо сейчас. Поэтому в область, где находился Хартия с охранником, молнии падали сравнительно редко.

Завораживающее действо продлилось несколько минут, после чего энергия в конструкте начала кончаться. Цветок быстро бледнел, выпуская всё меньше и меньше разрядов, а затем с легким хлопком взорвался, напоследок озарив небо ярким снопом голубоватых искр. Сразу же после этого я выскочил в окно, направляясь к двум лежащим на земле телам и на всякий случай подготавливая лечебное плетение.

К моему удивлению, боров практически не пострадал и сейчас просто находился в бессознательном состоянии, в отличие от своего охранника, который уже был на последнем издыхании. На защитные артефакты Хартия так же, как и на своё поместье, не скупился. Поэтому развеял заготовленную лечилку и поднял тушу барьером, возвращаясь обратно в особняк. Устраивать допрос на улице, несмотря на то что случайные зеваки тут вряд ли могли появиться, я не собирался.

Ну как допрос. Для того, чтобы вломиться в сознание и просмотреть воспоминания Хартии мне не понадобилось даже приводить его в чувство, так что спустя ещё немного времени я уже двинулся к выходу из кабинета. В кармане лежало пространственное кольцо жиробаса, в котором тот хранил большую часть своих богатств, а содержимое сейфа, классически спрятанного за одной из картин, перекочевало уже в моё пространственное кольцо.

Анализируя только что полученную информацию, я даже не сразу обратил внимание, что в приёмной до сих пор находились люди. И если присутствие Грэма я ещё мог ожидать, то вот то, что Смирнова не последует за секретаршей и не свалит отсюда куда-нибудь от греха подальше, уже было сюрпризом.

— Ты совсем больной⁈ Или придурок⁈ — бесцеремонно обратилась ко мне Татьяна, стоило обратить на неё внимание. При этом на лице девушки не присутствовало ни капли страха — лишь легкое опасение, что этот псих, то есть я, может вновь выкинуть что-нибудь сумасшедшее. — Что ты сделал с Зорием⁈

— Кем?

— Зорий Хартия! — пояснила девушка. — Или ты даже не знаешь, как зовут главу рода, к которому ты так нагло вломился⁈

Тут она, к слову, попала точку — имя жиробаса, мелькавшее в отчетах, напрочь вылетело у меня из головы.

— Какая разница, что я с ним сделал? — равнодушно пожал плечами. — У тебя было к нему какое-то важное дело?

— Скорее претензия, — Татьяна покачала головой, правда её интонация мне показалась немного странной. — Чересчур он обнаглел в последнее время.

— Значит я решил все вопросы за тебя. Можешь не благодарить.

Брови девушки удивленно вскинулись, но вместо ответа я лишь мотнул головой себе за спину, в сторону кабинета. Сам же направился к выходу в коридор, кивком показывая Грэму идти за мной. Шокированный возглас девушки раздался где-то позади, однако захлопнувшаяся дверь избавила меня от всех лишних звуков и дальнейших поучений Смирновой.

Естественно, Хартию я в живых не оставил. Даже помимо нашего конфликта, в памяти хряка обнаружилось столько всякого дерьма, что для подобного поступка нашлась не одна, а целая сотня причин. Поэтому после сканирования мозгов я воспользовался классическим конструктом молнии, скрывая все следы ментального воздействия и оставляя на месте преступления лишь не самый аппетитный шашлычок из свинины.

— Вот это ты тут разошелся, — вынырнув из мыслей обратился я к Грэму. Все коридоры, по которым мы шли, были заполнены телами — охраны оказалось гораздо больше, чем те две группки, которые изначально преградили наш путь.

В ответ старик ограничился лишь многозначительным хмыканьем, однако как только мы вышли на улицу, всё же проронил несколько слов.

— Кто бы говорил.

И правда — от некогда роскошной резиденции Хартии не осталось ничего. Двор был полностью покрыт выжжеными черными пятнами, и от зеленых насаждений не осталось и следа. Точнее, пару зеленых клочков всё же сохранилось, однако к ним потихоньку подбирался разгорающийся в нескольких местах огонь. Так же огнем были покрыты и крыши зданий, каждое из которых теперь красовалось разбитыми стеклами и осыпавшейся штукатуркой. Пламя виднелось даже на заборе, вот только там его уже тушили столпившиеся на другой стороне люди.

Выйдя за ворота, мы тут же попали под взгляды огромной толпы, большая часть из которых прикипела именно к моей фигуре. Краем уха услышал фамилию своего рода, но тут даже дурак сможет сложить два и два и понять, кто я такой. Может быть, кто-то и не знал меня в лицо, однако молниями в империи кроме Медорфеновых на таком уровне не владел никто. А зрелище я показал знатное.

Ни один человек не осмелился что-то сказать или подойти ближе, даже несмотря на то, что большинство из присутствующих также были аристократами. Притихшая при нашем появлении толпа расступилась, пропуская нас вперёд, и всё так же сопровождаемые десятками взглядов, мы совершенно беспрепятственно уселись в ожидающий неподалеку старенький пикап.

Выезд с дворянского сектора тоже произошел буднично. Разве что ворота для нас открыли едва мы только замаячили на горизонте, и охранник в будке весь сжался, желая, чтобы мы побыстрее свалили, не доставив никому лишних неприятностей.

— Что-то не понравился никому ваш фейерверк, — гыкнул на заднем сидении Грэм, видимо, довольный удачной поездкой. Однако его настроение я совершенно не разделял.

Конечно, часть моих планов всё-таки была претворена в жизнь — и показательное шоу на глазах у всего города устроил, и забрал с собой не самое маленькое состояние Хартии, и новую информацию получил. Уже лично сам удостоверился, что в деле были замешаны Верезины, а также теперь знал полный список всех организаторов диверсии. Вот только одно маленькое «но» полностью разрушало всё удовлетворение от, казалось бы, успешной вылазки.

Я так и не получил ни грамма информации касательно главной вещи, до сих пор терзающей мои мысли. Хартия ни сном ни духом не знал про проникновение в мой особняк, и что-то мне подсказывает, что остальные из рядовых участников тут тоже были ни при делах. Ответ на этот вопрос имелся лишь у самого Верезина, а разобраться с ним так же походя, как и с Хартией, у меня не выйдет.

Так что теперь право хода вновь находилось на его стороне, и я прекрасно осознавал, что он непременно им воспользуется.