Поступь стали VII

Глава 2

Джо

Я не сразу осознал, что пришёл в себя. В голове был вакуум, мысли текли слабо, а окружающее пространство вокруг заполнила темнота. То ли это темнота ночного неба, то ли я ещё был в мире грёз, было непонятно. Прислушавшись к себе, ощутил ноющие, словно после тяжёлой тренировки, мышцы, и лишь тогда в полной мере осознал, что лежу на земле, а не в другом месте. Когда дотронулся ладонью до почвы, вместе с приятной прохладой в голове моментально появилось осознание случившегося до того, как потерял сознание.

Перевернувшись на живот и упершись двумя руками в землю, начал очень медленно и осторожно подниматься, так как помнил, что моё состояние здоровья должно быть критическим. Но по какой-то причине я не только очнулся, но и в данный момент не являюсь искалеченной парализованной тушей.

Встав на ноги, ощупал себя полностью и сделал выводы. Во-первых, я полностью голый, а во-вторых, моя тушка абсолютно цела и невредима. Это вызывало вопросы, но пока были дела поважнее. Когда разобрался со своим состоянием окончательно, принялся выискивать соратников, но из-за непроглядной темноты ничего не мог понять. Небо, как назло, затянуло тучами, а так как по времени сейчас где-то раннее утро, вокруг была непроглядная темень, из-за которой я даже не мог понять, на той ли я еще поляне.

Поняв, что на глаза рассчитывать в данный момент не стоит, начал прислушиваться к своему чутью, пытаясь отыскать химер. Где-то недалеко был Баал, он был жив и практически полон сил, а вот Калипсо оказалась очень ослаблена. Это не так важно, главное, что она жива.

Когда направился их сторону, сразу стало понятно, что сделать это будет не так-то просто, ибо земля, по которой я передвигался, была сплошь изуродована рытвинами и ямами, так что я, как гимнаст, не спеша прыгал и балансировал. Спустя двести метров моих акробатических упражнений, я всё-таки преодолел зону препятствий, достигнув относительно ровной поверхности. А еще метров триста спустя, достиг поляны, где находился Баал, Калипсо и мои друзья.

Находясь рядом, я мог заключить, что в сознании был лишь Баал. Остальные же в разной степени были ранены и бессознательны, но моё исцеление сыграло свою роль. О ранее странном поведении Баала решил поговорить потом, сейчас же решил узнать у него лишь одно — жив ли Вирн.

Ответ, который последовал, меня не только обрадовал, но и сильно удивил:

— Да, Вирн жив.

От басистого голоса за спиной, сказанного в тот момент, когда я повторно применял исцеление, вздрогнул и чуть было не подпрыгнул. Так как ожидал, что он ответит мысленно, но никак не в голос.

Повернувшись к Баалу и подойдя к нему, обратился вслух:

— Ранее ты не говорил, что изменилось?

— Став сильнее и изменившись, смог.

— А почему не говорил?

— Вождь не спрашивал. Баал молчал.

Что произошло, почему я голый, и где тот вампир?

— Вождь изменился, став истинным. Нечистый был повержен, но сбежал по воздуху. Я охранял Калипсо и друзей вождя, ибо истинный был лют и мог задеть их.

— Что за истинный?

— Темный лев, Ар-Атари.

— И куда он делся потом? — спросил я, но по затянувшемуся молчанию понял, что ответа не последует.

— Ладно, позови сюда Вирна, полетим в наш замок. Тут может быть небезопасно.

Полетел, конечно же, только я и бессознательные мастера, а Баал, взяв на руки Калипсо, отправился своим ходом. И спустя два часа неспешного полёта, показалось моё горное ущелье и сам Сломанный клык. Как же я, чёрт возьми, рад был его видеть! Приземлившись на донжоне, медленно сняв соратников, благо сил хватало, с помощью слуг перенесли их одну большую комнату. И как только Баал вернётся, я его приставлю к охране мастеров, до тех пор, пока они не очнутся и не придут в норму.

Наша авантюра не только сильно нас ослабила, но и спустила с небес, дав понять, что рыба покрупнее не так уж и далеко. Тем более тварь выжила и даже, как мне кажется, прибавила сил. В общем, несмотря на то, что мы покрошили вампиров, миссия, как по мне, была провалена. Толку с того, что замок Беком уничтожен, есть же еще Мойскам, там явно кто-то остался, но пока никаких осад планировать не будет. Как говорится, всему своё время.

Два дня спустя, пришли в себя Зигфрид и Вурдор, а ещё через день очнулась Файа. Лучница, осознав, что лишилась руки, пришла в уныние и даже как-то помрачнела её можно было понять. Но до того, как депрессия завладела ею полностью, я поведал, что руку могу восстановить, а Зигфрид, находящийся в тот момент рядом, подтвердил, закатив рубаху по плечо:

— Не унывай, Файа, гляди.

— Вот по это место демон отсек мне руку, а Джо ее за полтора месяца отрастил. Так что всё будет хорошо.

— Надеюсь, — ответила ему Файа, всматриваясь в его бугрящуюся мышцами руку, а затем, переводя взгляд на свою культю, точнее там даже культи не было, а просто плечо и кусок кости.

— Главное, что все живы, а руки вам восстановим, не переживайте, — сказал я, обращаясь к Вурдору и Файе.

Несмотря на то, что наёмник мужался, по нему было видно, что потеря руки очень его тревожит.

— Что с Марфой? — спросила Файа, смотря на всё еще бессознательную воительницу. — Она сильно ранена была?

— Несмотря на то, что череп восстановился, и даже рубец пропал, её мозг был сильно повреждён ударом, так что на её восстановление понадобится больше времени, чем на ваше, — подойдя к Марфе, ответил я.

— Но она придёт в норму? Ты же её исцелишь?

— У Баала было похожее повреждение, тот больше месяца был без сознания, но всё-таки пришёл в себя. Однако его природа непонятна, а тут хоть и сильный, но обычный человек. Сделаю всё, что в моих силах.

— Говоришь, тварь выжила? — заинтересовался вмиг посуровевший Вурдор.

— И не только, кровосос стал сильнее.

— Есть догадки, кто это были?

— Та погань, которой Баал снёс голову, называла выжившую тварь отцом, так что скорее всего к нам явилось целое семейство.

— Большие вампирские роды называют кланами, — дополнила Сабина Гросвенор. Всё-таки статус её семьи вынуждал больше остальных знать про ситуацию как в Алтонии, так и за её пределами.

— То есть выжил глава клана, при этом став сильнее, — констатировал Зигфрид. — Это херово, создал один клан, создаст и второй. А наше расположение так же, как и наши силы, он уже успел узнать. В общем, у нас появился очевидный враг.

— С имеющимися силами уже ничего не поделаешь, — ответил ему я. — А про врагов помните, он там что-то про госпожу нёс. Теперь я уверен, что кровососы, во главе с графом, отбыли из-за её указаний.

— Если так, то нападение на нас вампирского клана — это нарушение приказа?

— Тут мы сами получается виноваты, дали повод, а глава решил воспользоваться ситуацией и свести со мной счёты.

— Умеешь же ты заводить врагов, — сказал Файа.

Я на сказанное Файей, не найдя, что ответить, лишь хмыкнул. Так как её слова были очень даже правдивы, и моя пассивная способность обзаводиться врагами, про которых я даже и не знаю, сильно портила мне жизнь. Ладно, если бы только я страдал, так нет, страдают люди, последовавшие за мной. А это уже очень плохо.

— Мы их всех рано или поздно перебьём. Нужно только больше времени для подготовки, — подойдя к кровати с бессознательной Марфой, сказал я, затем сцепил зубы от злости, ибо во мне начала пробуждаться звериная ярость.

— Успокойся, Джо, обязательно отомстим, — сказал Зигфрид, очень осторожно подходя ко мне, ибо как он, так и остальные собравшиеся увидели, как глаза графа засветились красным цветом, сменив радужку на вертикальную, звериную.

А я всё также смотрел на почти полностью исчезнувший рубец от раны на лбу у Марфы, словно стараясь увидеть, что под ним. А затем что-то изменилось, и я увидел на фоне светлого очертания головы темное марево. Долго гадать не нужно, чтобы понять, что тёмное пятно в голове, это явно нехорошо, и из-за него она и не приходит в сознание.

Зигфрид еще что-то говорил, но я его уже практически не слушал, так как, подойдя к Марфе, положил той на голову ладонь и погрузился в осознанную медитацию. Мне предстала картина всего, что происходит в теле воительницы. Вот только, если раньше я мог такую же картину видеть лишь в себе, то в данный момент мне стало доступна возможность влиять и на посторонний организм осознанно!

Не то чтобы я раньше не мог влиять, мог, но не так. Что самое главное — я интуитивно начал понимать, на что нужно повлиять, что усилить, что развеять, а куда нужно добавить, чтобы усилить или наоборот ослабить человека. Я внезапно осознал, что сделать из человека мастера меча возможно, но только если провести всё его тело через усиления, ибо человеческий организм — это идеальный механизм, и, сделав одну шестерёнку сильнее, можно нарушить баланс и привести к трагическим последствиям. Но про всё это я не знал, а в большей степени лишь просто догадывался. Да, и от ранних мох предположений, был толк.

Несмотря на то, что годами не тренировался, смог в достаточной степени усилить свой организм, к примеру, усилил связки, напитывал маной кости, укрепляя их, мог простимулировать организм на бодрость. Но в данный момент я обрёл нечто большее, обрёл понимание, как перешагнуть достигнутый предел.

Сейчас я отчётливо видел, что тёмное пятно было ничем иным, как сильнейшим кровоизлиянием в мозг, которое бы обязательно привело к смерти, не вмешайся я вовремя. И сейчас я шаг за шагом, направляя целебную ману, расчищал ушиб, выводя кровь. Также мне стала понятна причина, по которой исцеление не справилось. Всё из-за магии крови, которым владел кровосос, нанёсший рану. Тварь, атаковав, оставила часть зловредной маны в теле организма воительницы, а целебное заклинание не смогло её развеять. Понимая, с чем я столкнулся, работа пошла быстрее.

Чем больше моей маны в организме воительницы становилось, тем отчётливее я осознавал, как мой контроль усиливается, и как расширялись допустимые границы, позволяющие мне вносить изменения.

Тело — отражение духа, дух — отражение тела. И чтобы изменить что-то более кардинально, нужно вносить изменения одновременно на оба этих состояния. Я отчётливо понимал, что на данный момент моих способностей не хватит, чтобы внести существенные изменения.

Но я знал, что могу сделать, а именно полностью излечить рубец, развеять зловредную ману, расщепить загустевшую кровь, снять отёк мозга. Всё это шаг за шагом, постепенно и делал. А то, что моё лечение эффективно, я мог понять по всё усиливающемуся свечению мозга. Словно он пробуждался от сна и наполнялся жизнью.

Полностью убрав повреждения, я решил не останавливаться и внес малейшие изменения в глаза, улучшив немного зрение. За глазами последовал нос, а за носом уши. После каждого улучшения, свечение этих органов становилось немного сильнее. Это давало мне понять, что я всё делал правильно.

Я отчётливо понимал, что в данный момент незначительно улучшаю органы осязания. К примеру, если Марфа могла хорошо видеть лицо человека с метров трехсот, может четырехсот, то после изменения дальность её взора увеличилась до пятисот метров. Ну и где-то в таких пропорциях добавили и остальные измененные органы чувств.

К сожалению, чтобы иметь возможность влиять так тонко, нужны не только большие затраты маны, но и выдержка. Я чувствовал, что на такие незначительные изменения потратил одну четвертую всей доступной маны жизни, так что на сегодня с имениями решил закончить.

Придя в себя, осознал, что сижу полностью промокший, и от меня идёт пар. Но все это было не важно, ибо Марфа, открыв глаза, ошарашенно на меня смотрела.

— С пробуждением, спящая красавица! — после непродолжительного молчания, сказал я ей.

— Джо? Что у тебя с глазами? — спросила воительница.

— А что у меня с ними?

— Они светились красным, а зрачок был звериный!

— О-о вот оно как, но это сейчас не важно. Главное, что ты пришла в себя.

— А что, не должна была?

— Ну как тебе сказать, в общем, должна была, но мы не имели понятия, когда. Так что пришлось мне применить кое-что новое из целительного арсенала и не опробованное. Но раз ты в сознании, всё получилось. Смотри, мы все тут!

Увидев улыбки собравшихся, Марфа ответила им тем же. И когда все перездоровались, она внезапно сказала:

—Джо, а кроме лечения головы ты что-то еще делал?

—Ага, немного улучшил зрение, слух и обоняние.

— Теперь становится понятно, почему я более чётче вижу и лучше слышу.

— А с нюхом как?

— Ну я стараюсь на нём не сосредотачиваться.

— А-а понятно, ну, главное, что всё стало лучше, а не хуже.

— Джо, а нас ты тоже так “улучшишь”? — спросила Файа.

— Конечно! Только постепенно, ибо маны эти все преображения в лучшую сторону жрут очень много. Сколько я так над Марфой сидел?

— Где-то час, — ответил Зигфрид.

Такое количество времени и на такие, по сути, несущественные изменения! Надеюсь, с практикой время будет сокращаться.

— Значит за час маны не стало, а улучшения практически незначительные.

— Но главное, что ты их можешь совершать! — вставил своё слово Вурдор.

— Ну, это да. Ладно, значит так. Вы все сегодня еще отдыхайте, а завтра кто может вставать — вставайте. Вурдор и Файа, обязательно, чтобы наелись в край. Посмотрим, что с вашими руками можно сделать, может месяца два ждать и не придётся.

— Как скажешь, Джо! — сказал Файа, уже искренне улыбаясь.

Покинув комнату, оставил на стрёме Баала, это не помешает. Отправился искать Калипсо. Химера после того, как очнулась почему-то странно себя вела. И мне нужно было выяснить, что происходит с моей “самкой”. Хе-хе.

Нашлась Калипсо на замковой стене, ну, не то чтобы нашлась. Я её отчётливо с такого расстояния чувствовал, так что я ясно знал, куда идти.

—Что случилось? — спросил я у смотрящей в далёкие дали химеры.

—Калипсо слаба, — ответила мне она.

— Ничего страшного, со временем станешь сильнее.

—Баал уже стал, а Калипсо нет.

—Баал старше тебя, у него было время стать сильнее.

— И все равно Калипсо слаба, а самка вождя не должна быть слабой.

— Не грусти, всё будет. Нужно только время.

— Вождь, как мне стать сильнее? Я твоя самка, скажи мне, как стать сильнее! — подойдя и застыв надо мной, произнесла эта персона.

— У тебя есть память демона, там есть заклинания хаоса. Я знаю, что мы уже пробовали, но может ты, если приложишь больше усилий, всё-таки сможешь хоть что-то использовать.

— Я тебя поняла, вождь, не подведу, — сказала Калипсо и перед тем, как уйти, сочно так облизала мне щеку.

Проводив взглядом, мою “самку”, тяжело вздохнул и, оперевшись на край стены, посмотрел за пределы замка. Когда мы отбыли на штурм, я остановил стройку и приказал людям не высовываться. Всё-таки оставлять обычных людей и Ворков без присмотра Калипсо или Баала было недальновидно. В скором времени химер опять должен накрыть голод, так что лучше проявить осторожность.

Когда вернулись, отдал приказ вновь возобновить стройку, и всё закрутилось. Одна за одной возводились теплицы, благо Ворки уже очистили нужную поляну и срубили достаточно деревьев. Сушить стволы деревьев времени не было, так что, если сильно повезет, снесём и построим заново. Сейчас главное обзавестись животинкой и в целом стать самодостаточными.

А через три дня получил известие от Калипсо о приближении большой группы людей. А когда полетел их встречать, оказалось, что явилась моя новоиспечённая дружина, вот только парней и девушек, годных к службе, оказалось сильно больше пятисот трех тысяч, а может явилось и все пять, так с ходу и не посчитать.

— Так, Дементий, — обратился я к назначенному мной старосте старост, отвечающему за призыв молодняка и организации податей на подвластных мне территориях, — мы же договаривались о пятистах.

— Не вели казнить, господин, — согнулся дедок и в таком же положении продолжил говорить. — Ваше сиятельство, мы знаем, что в баронствах Беком и Мойскам лютует нечисть. Кровь пьет, девок портит, а когда попортит и их кровь тоже пьёт. А те, кто выпиты нечистью полностью, восстают монстрами, — сказал дедок и замолчал.

— Ну и я знаю, и что?

— Господин, не вели казнить! Но это еще не все. Мужи берут топоры, бабы вилы, все хотят возле тебя жить и тебе служить и в скором времени прибудут простить твоей милости.

— Я не понял, с чего бы это?

— Мы, когда по твоему зову явились, еще-то и не ведали, кто ты есть. А потом бегущие от нечисти купцы рассказали, как ты тварей на границе рубил и народ в беде не оставил. Кого надо лечил, а кого и приютил. Уверял нас, мол, сильно повезло, что явился ты, а не кто иной. И, мол, если не приютит вас граф Логрок, погибель ждет всех. Молю, господин, не оставь слуг своих в беде! — напоследок сказал Дементий и кинулся целовать мне ноги.

— А ну, прекратить! — рявкнул я, а затем без особого труда отцепил дедка от ног. Немного перестарался, ибо поднял выше, чем требовалось, и ноги Дементия задрыгались в воздухе. — Так, давай по порядку, что вы конкретно от меня все хотите?

— Позволь в долине городок построить и крылом твоим укрыться? Начисть к тебе лютая не полезет! Обосрётся и сбежит.

— И сколько вас таких желающих?

— Почти все, кроме выжившего из ума старичья, решили бабы и деды свой покой встретить в родных избах. Жалко, переубедить пытались и еще пытаются, но головы дубовые уже, если уперлись, то всё.

— Ты не ответил на вопрос, сколько человек хочет просить убежища?

Старик замешкался, даже немного покраснел, но все равно ответил:

— Был у нас пять дней назад сбор, явились старосты, главы поселений, хуторов, в общем, все с трех баронств приехали и не только.

— И? Давай, Дементий, не тяни, а то что-то мне уже твои зависания не нравятся.

— В общем, господин, два дня мы считали, сколько нас. Три раза считали, а нас больше оказалось, чем мы думали, — сказал дед и вконец покраснел.

— И что насчитали?

— Господин, три раза считали и три раза выходило, что всех про всех наших сто тыщ…

Услышав такую цифру, я малость “удивился”, но постарался не подавать виду и слушал, что же еще скажет и чем “обрадует” Дементий. Стоп, что значит наших?

— Это, господин, только наших, — сказав это, Дементий вновь попытался прыгнуть мне в ноги, но я его в этот раз поймал налету.

— Дементий, не зли меня. Сколько ваших, не ваших, говори, как есть!

— Со всех окрестных земель бегут за спасением люди. Говорят, мол, в Санза, Гротум и Барадор ситуация не лучше. Герцогские семьи, собрав войска в одно, переругались и каждый решил тварей бить в одиночку. А смотря, сколько за последний месяц к нам через леса, луга, болота перебралось людей, что-то явно у них не получается.

— А куда бегут?

— К нам, ну точнее, к вам, но напрямую к вам не по статусу бежать, вот и сначала к нам, у нас просят приюта, и с нами уже хотят к вам.

— Я что-то не понял, а почему все бегут к вам, тьфу, ко мне?

— На собрании кроме наших были и пришлые главы посёлков, деревень и многие из них поведали, мол, когда в Вуллингтоне встречали короля, вас там наградили и приблизили. В общем, простой люд знает, кто вы, господин, а также все уже знают, что вы сделали и что в беде не оставите своих.

Когда и мы узнали, задумались, и вправду нечисть почему-то не ползёт такими стаями на подвластную вам территорию, в то время как то же Баронство Мойскам и Беком ими кишит. Говорят, людей там на кровь пускают, чтобы кровососам было что жрать. Один пришлый вообще сказал, что у кровососов война с Султанатом Фаджи, и кровь идет на передовую, мол, с недавних пор у кровососов жажда усилилась. Правда, про кровососов и домены нам один путник поведал, я его не видел, но говорят, на имперца был поход, но потом куда-то пропал, так что веры ему мало, но, если нужно, я могу всё пересказать вам.

— Обязательно перескажешь, обязательно! Но сейчас говори, сколько ваших и не ваших, сколько живности, сколько припасов. В общем, называй цифры, а я буду думать.

— С нашими и не нашими — сто сорок тыщ. Шестьдесят тыщ детей до шестнадцати, сорок тыщ баб, тридцать мужиков и десять стариков. Две тыщи коров, десять тыщ кур, семьсот собак, пять тыщь коз, гусей и уток по две тыщи, тыща лошадей и пятнадцать тыщ свиней. Есть еще съестные припасы, в спешке насчитали пятнадцать тонн сыра и пятьдесят тонн зерна на хлеб, остального пока не смогли точно сосчитать. В некоторых цифрах можем ошибаться, люд в основном-то и неграмотный, но все унесем сюда, ничего кровососам не оставим.

— Я еще не согласился.

В этот раз задумавшись, я пропустил момент того, как дед вновь прыгнул мне в ноги и запричитал:

— Молю, господин, клятву дадим! Все от мала до велика!

Голова шла ходуном. С одной стороны, столько геморроя, с другой, ради чего тогда я напал на замок Беком? Не для того ли, чтобы простой люд спасти?.. И не посоветуешься, точнее посоветоваться-то можно, но решать, как обычно, мне…

Найдя камень побольше и усевшись на него, я думал.

Думал, думал. Полчаса думал. Всё это время в округе стояла гробовая тишина. Пять тысяч парней и девушек стояли молча, даже животина, запряжённая в телеги с припасами, помалкивала.

Взвесив все за и против, я подошёл к Дементию.

— Есть условия.

— Какие угодно исполним, господин.

— Я сказал — вы делаете. За нарушение порядка или вредительство — смерть!

— Справедливо, господин, времена лютые, нет места беспорядку, и хозяйская рука должна быть тяжелой.

— Когда должны прибывать люди?

— Решили всем скопом не являться, но через два дня еще десять тыщ к вашей долине явится. Добрый господин, дай только своё согласие!

— Даю, но условия ты помнишь!

— Помню, господин, помню и всем донесу!

В общем, великое переселение рода людского с окрестных земель под моё теплое крылышко с сегодняшнего дня неожиданно для меня началось!