Последний потомок богов. Том 2

Глава 23 Поглотитель

Грег.

Скованный магическими кандалами по рукам и ногам я сидел на полу в мрачном каменном мешке тюрьмы, где запах сырости смешивался с холодным воздухом. Всё произошедшее за последние часы напоминало кошмар — долгое Посвящение, слова жреца, всё ещё звоном отдающиеся у меня в ушах, панику в Храме, испуганные глаза отца и прочих людей, Носителей и имперских магов, сразу же скрутивших меня прямо там, на постаменте…

«Поглотитель»…

Мне до сих пор не верилось, что я стал одним из них…

Последний раз такой колдуньей стала Линда Найтвинг. Во время войны с Анклавами, при битве у Серебряных Холмов Линда, оказавшись против нескольких десятков магов, использовала свой дар, чтобы поглотить магические таланты соперников.

Колдуны Анклава, не в силах противостоять её мощи, падали один за другим, как скошенные колосья, но…

Линда поглотила не только их магию — но и личности. И оказавшись в её голове, они свели несчастную с ума. А затем обратили её мощь, возросшую в десятки раз, против войск Империи…

Лишь силами отряда десятка Носителей, из которых в том сражении погибли четверо, удалось уничтожить магессу.

И после этого случаю любого колдуна, которому доставался такой дар, в Империи объявляли вне закона. А когда ловили — прилюдно казнили, просто чтобы эта история не повторилась…

Очевидно, что такая же судьба ждёт и меня.

За дверью камеры послышались шаги. Они остановились совсем рядом. Я прислушался, но едва разобрал отдельные слова двух Носителей, которые охраняли темницу.

— … готовится к утру.

— … . площади уже тысячи людей, все ждут…

— … верное в отчаянии. Не повезло пар…

Я провёл руками по лицу.

Кажется, сегодня мой последний день в этом мире — темный и унылый, как эта тюремная камера.

Как такое могло случиться? Я горел желанием стать частью великого мира магии, которая всегда была недоступной для простых людей! Но вместо этого очутился здесь, сидя в одиночестве, оставшись наедине только со своими мыслями. Бледная тень отца тень, барона Дорнвальда, и своих братьев… Наследник великого и древнего имени, ведущего свою родословную от самой Великой Войны…

А теперь…

Я — угроза. Но почему? Почему Империя решила убить именно меня, вместо того чтобы использовать мой дар? Ведь я никого не поглотил! Ведь можно же придумать методику обучения, можно пробовать поглощать дар не разом, а постепенно! Можно искать пути обуздания чужих личностей!

Но нет… Стоило лишь вспомнить глаза отца, смотревшие на меня со страхом и отвращением, чтобы понять — никому это не нужно.

Все слишком боятся того, что может произойти…

Отец, отец…

Я вдруг вспомнил, как улыбался, когда ты впервые рассказывал о нашей родословной. В тот момент я верил, что смогу продолжить дело нашей семьи — быть лучше, быть сильнее. А теперь мои мечты стали заложниками этой тюрьмы, превратившись в мою единственную компанию.

Есть ли у меня шанс?

Нет, конечно, нет… Никто не вытащит меня отсюда и не поможет бежать…

За крохотным зарешетчатым окном забрезжил рассвет. Рассвет дня, когда меня должны повесить…

И всё из-за этого проклятого дара! Да лучше бы я умер во время Посвящения! Да лучше бы просто остался бесталанным!

Но нет, нет, нет! Умирать… Умирать мне совсем не хотелось…

Что я могу сделать? Есть ли шанс, хоть малейший, что мне удастся бежать? Вырваться из этой тюрьмы, сохранить свои мечты и, в конечном счете, доказать всем, что я не просто ошибка судьбы, а то, что было забыто в пыли времени⁈ Моя жизнь, моя судьба и моя магия — сейчас всё это сплелось воедино.

Внутри что-то нарастало — и это был не страх, не голод, не отчаяние — а магия, которая и привела меня сюда…

Ощущение было странным — будто во мне скручивался бурный водоворот, мечтающий затянуть в себя всю энергию, до которой только может добраться. Вот только я не умел пользоваться своим проклятым даром. Да и вокруг не было ничего, что я мог бы поглотить… А ещё эти кандалы, которые блокировали любое проявление магии…

Кандалы? Они ведь тоже магические?..

Я ощутил, как губы сами растягиваются в кривой ухмылке.

Ну уж нет… Сегодня я не умру… Сегодня я сделаю всё, чтобы выбраться отсюда!

Магия колдовских кандалов, которую я впитываю…

Озабоченные голоса Носителей за дверью…

Скрип ключа и магический удар, которым я отшвыриваю двух статных воинов…

Едва освещённые коридоры…

— Держите его!

— Осторожнее!

— НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ!

Глухо стучащее сердце, залитое багрянцем зрение…

Несколько дверей, ведущих к выходу.

Всплеск магии неподалёку…

Охранник-маг, стоящий у двери…

Взмах его руки…

Я вырвал поток энергии из его сердца и с жадностью выпил его, будто жаждал этого всю жизнь…

Иссохший труп, упавший на пол…

Крики позади, взрывы, каменные осколки секут щёку, кровь капает на пол…

Я бегу, бегу…

Чувствую имперских колдунов за последней дверью…

Ещё один мощный удар — и их сила оказывается связана, она полностью в моих руках…

Резкий рывок — и магия покидает тела людей, впитываясь в меня…

Голоса… Голоса в голове…

Я бегу…

Двор тюрьмы, трупы, ржание лошадей…

Ночные улицы Адернума, трущобы…

Я слышу преследователей… Лай собак, пролетающие в небе маунты, на которых меня ищут Носители…

Испуганные глаза грязной девочки и её мамы в обносках, в закутке, в котором я спрятался…

Шёпот… Шёпот в голове…

Красавица-магесса, догнавшая меня…

Её кровь, стекающая по доскам пирса…

Стёршиеся в кровь от гребли ладони…

Свежий ветер, дующий в лицо…

Я свободен…

Свободен…

Империя осталась за спиной, но тёмные отголоски произошедшего не давали мне покоя.

Что-то произошло там… Что-то вырвалось из меня и помогло сбежать, но подчинило себе… Я не мог толком вспомнить, как сбежал из темницы, как покинул Адернум, и как скрывался потом…

Лишь обрывочные воспоминания — и мне совсем не нравилось, что в этих воспоминаниях было.

Это был не я.

Это было что-то… Иное…

Несколько месяцев, лесами, долинами и пустошами я пробирался на восток. Сначала в Дикие земли, затем дальше — к кочевникам, в торговые города и Анклавы… Пока не окажусь так далеко от Империи, как только могу…

Но отнятая, в каком-то смысле, жизнь была не самым страшным. Куда хуже были те, кого я… Поглотил.

В первые месяцы почти каждый миг проходил в борьбе с воспоминаниями о поглощенных мной колдунах. Их шёпот и далёкие вздохи всплывали в голове, побуждая меня к странным действиям.

Иногда я обнаруживал, что иду совсем не туда, куда шёл. Иногда рядом оказывались люди, с которыми я не помнил, как познакомился. Иногда просыпался не в тех местах, в которых засыпал.

Это было… Страшно.

Я не знал, как управлять даром Поглотителя, и этот неведомый груз давил мне на виски, вырывая из сознания неприятные факты жизни последних месяцев.

Каждый раз, когда я пытался собрать мысли воедино, головные боли раскалывали мой мозг, и в моём сознании всплывали образы: шары пламени, увивающиеся вокруг несчастных магов, их страх и гнев, смешанные с отчаянием. И несмотря на то, что они пытались меня убить, в сердце всё ещё оставалась искорка боли за отнятые жизни.

Чтобы понять свой дар, я бродил из деревни в деревню, останавливался в трактирах, стараясь оставаться как можно незамеченнее. И разумеется — скрывал свои истинные способности. Не знаю, каким чудом, но через несколько месяцев с помощью ежедневных медитаций мне удалось обуздать провалы в памяти.

Впрочем, головные боли и голоса в голове никуда не делись.

Оказавшись в Анклавах, на окраине изведанного мира, я остановился в маленьком городке на границе Талого моря. Там, среди скал, местные жители торговали добытым на дне жемчугом и простыми товарами. Там я нашёл работу у одного небогатого торговца.

Я стал его помощником. Сначала это была обычная работа — разгружать ящики, убирать двор, следить за скотиной. Со временем мне доверили и обслуживать клиентов.

Но по ночам, когда луны поднимались на небосвод, я прятался в тёмных углах своего сознания, ползая по страницам старых книг о магии, которые иногда появлялись у торговца.

Моя магия вызывала у меня страх. Я никогда не знал, когда в очередной раз прозвучит глухой шёпот поглощённых мною людей. Больше всего меня беспокоило, что их сознания были непредсказуемыми — иногда они сдавливали мои виски, иногда бранили меня, иногда умоляли, иногда — угрожали… Я легко различал их мысли, их нежелание оставаться в забвении — и желание выбраться наружу…

Я изучал редкие книги по магии, но в них не было того, что могло бы мне помочь.

Мне нужна была помощь — но как я мог обратиться к кому-то за ней? Не было того, кто мог мне помочь…

А уж после того, как один из поглощённых мной магов «проснулся» и перебил несколько десятков человек, включая приютившего меня торговца…

Мне снова пришлось бежать.

Я избегал мест, где могли бы быть другие маги. Каждое их заклинание пробуждало во мне болезненные воспоминания, и каждую ночь ко мне приходили сны о толпах людей, глядящих на меня с еле скрываемой ненавистью.

В поисках ответов, я отправился в Халифат — туда, где терпимо относились к любой магии. Туда, где имелись архивы древних свитков, в которых был шанс отыскать хоть что-то о моём даре…

Ночь в Халифате стелилась, как тёмный бархат, пропитанный загадками и страхом. Узкие улицы, заполненные торговцами, жрецами мёртвых и мрачными людьми с закрытыми полумасками лицами, казались мне зловещими.

И неспроста.

Библиотека древних свитков находилась в Шаа’тане — городе мёртвых. Месте, которое было общим для всех Халифатов. Месте, куда свозили высокородных умерших со всех сторон Великой пустыни.

Месте, в котором правили шахи-чернокнижники.

Несколько месяцев я скитался по пустыне, пока не прибыл в это мрачное место. Странным образом, тут никого не волновал ни цвет моей кожи, ни незнание языка.

Молчаливые эн’ахи оставались ко мне равнодушными — однако же один из них согласился дать мне работу в бальзамической мастерской, где долгое время я провёл, подготавливая трупы высокородных южан в последний путь.

Казалось бы, это не то, зачем я отправился в такой дальний путь, однако…

Со многими высокородными, которых хоронили в склепах города мёртвых, к ним в могилы клали разные вещи.

В том числе — магические книги, записи, дневники.

Да, они были на другом языке, доселе мне неведомом. Однако уже через полгода я начал худо-бедно разбираться в тонкостях изящной вязи письма, и понимать основные слова. А ещё через год говорил вполне свободно.

Мой работодатель — толстый, усатый и вечно потный Шарх предложил мне новую работу. Один из местных халифов набирал желающих в большой отряд, чтобы отправиться глубоко в пустыню, к руинам занесённого песком города, и вернуть оттуда тело его погибшего брата.

В награду каждому участнику он обещал всё, что только они смогут попросить — и я решил рискнуть, в надежде получить доступ к библиотеке древних свитков.

Хотя и понимал, что такое путешествие может быть очень опасным.

«Дикие» участки великой пустыня, незащищённые магией эн’ахи, кишела демонами, древними существами и блуждающими проклятиями.

Тем не менее я отправился в путь вместе с халифом и отрядом в две сотни человек.

Поначалу всё шло хорошо — мы отбились от нападений пустынных тварей и разбойников, отыскали нужное тело и уже направлялись обратно в Шаа’тан.

Но в один из дней пути, в жакий полуденный зной моё внимание привлёк негромкий шум в небе.

Тогда я ещё не представлял, насколько страшное зрелище ждёт меня впереди.

В небе разверзлась сама тьма, и из неё появился гигантский разлом. Огненные языки пламени вырывались наружу. Вокруг разлома вспыхнули искры, и изнутри, начали вырываться ужасные твари: искривленные тела с горящими глазами и множеством конечностей.

В первое мгновение я затаил дыхание, сжав кулаки, моя кровь застыла в жилах.

Это был Рифт.

В наших рядах воцарилась паника. Вокруг раздавались крики ужаса, вспыхивала магия, песок плавился, а люди начали разбегаться в разные стороны…

А потом я увидел их…

За тварями Шейда следовали колдуны с лицами, скрытыми под капюшонами. Они подняли руки, и с их пальцев сорвалось синхронное заклинание, пронзающее воздух свинцовыми искрами. Я спрятался за старой колонной, в голове грохотали мысли о том, что смерть всё же настигла меня…

Но я обуздал страх и понял, что должен действовать. В какую-то секунду всё произошло само собой — их заклинания начали разрывать землю, и мне показалось, что сама реальность трещит по швам. Один из колдунов ударил кровавой магией по толпе, и крики несчастных заглушали весь мир.

А затем этот маг заметил меня.

Я собрал всю свою силу в кулак и ударил — за мгновение до того, как он сделает то же самое.

В тот самый миг, когда его взгляд встретился с моим, я вдохнул, как будто вбирая в себя тёмную энергию, которая клокотала в этом колдуне. Вокруг меня раздавались крики, в голове стонали когда-то поглощённые мной маги, но всё это меня не интересовало — все мои мысли были сосредоточены на колдунье.

Я выпустил поток энергии, который придавил тёмного мага к земле, заставив его закричать от боли.

Так, будто он сам стал жертвой своей собственной силы…

А затем всё вокруг померколо, и в моём разуме всплыло сознание. Не человеческое, но иное… Чей-то шёпот и мудрость говорили о том, что Великие не уничтожали таких, как я.

Я видел картины того, как Поглотителей обучают! Видел, как они практикуют свою, ныне «запретную» магию!

Я слышал голоса… Но это не были голоса поглощённых мной магов.

Это был кто-то другой…

И этот «кто-то» сказал мне, что я был лишь одним из последних, кто мог продолжить их дело. И он не просто сказал об этом — он показал мне места, в которых можно было отыскать давно утраченные знания! Места, в которых когда-то давно Великие обучали своих последователей, первых магов среди людей…

А затем всё исчезло.

Все вокруг были мертвы — и халиф, и его слуги, и воины, и колдуны… Я остался один, среди расплавленного песка и разрушенных колонн погребённого под песками города.

А Рифт, изрыгающий тьму, так и висел в воздухе…

Я почувствовал, что могу заткнуть его раз и навсегда. Не просто заткнуть — но и вобрать в себя частичку его мощи!

Поглотитель…

Я — поглотитель, и могу вбирать в себя ту мощь, которую сочту нужным! И даже Шейд не был для меня помехой!