Последний Паладин. Том 13

Глава 3

Началось воспоминание с безмолвной статичной сцены.

Сцены, в которой еще живая Аглая сидела в богато обставленной светлой комнате. Не проявляя совершенно никаких эмоций, бывшая Великая Княгиня Астрала просто сидела, смотрела в стену и молчала целых пять минут к ряду.

И только после этого, кивнув собственным мыслям, Княгиня Аглая медленно повернула голову, и в «кадр» попала черноволосая девушка, которая все это время располагалась неподалеку и сверлила свою мать нетерпеливым взглядом.

Октавия выглядела возбужденной, с огромным трудом сдерживалась, нервно подергивая ногой, но при этом Клеймора при себе у нее не было, а преобладающей эмоцией на лице девушки была… надежда?

— Мой ответ нет, — холодным голосом нарушила тишину Княгиня Аглая.

— Нет⁈ Ты должно быть плохо меня расслышала, мама, — поджав губы, хмыкнула Октавия, — они убили Императора… безжалостно вырезали всех его сторонников… не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей. Зачищали всех и вся, словно заразу… хотя главные паразиты на теле человечества они сами! И теперь я знаю, как их найти! Я знаю, как заставить их заплатить… я знаю…

— Довольно, — перебила свою дочь Княгиня Аглая, — ты не понимаешь, о чем говоришь.

— Я-ТО НЕ ПОНИМАЮ⁈ — всплеснула руками Октавия, — ВСЕ Я ПОНИМАЮ! ЯСНО⁈ Я ХОЧУ ИХ УНИЧТОЖИТЬ! СТЕРЕТЬ В ПОРОШОК КАЖДОГО! СГНОИТЬ И ОТПРАВИТЬ В БЕЗДНУ ПРЕИСПОДНЕЙ ВСЕХ УБЛЮДКОВ ДО ЕДИНОГО! ПОРУБИТЬ ИХ НА КУСОЧКИ И ВЫПОТРОШИТЬ НА МОГИЛАХ НАШИХ ПРЕДКОВ! ОБИТЕЛЬ ДОЛЖНА ОТОМСТИТЬ ЗА ТО, ЧТО С НАМИ СДЕЛАЛИ! ОБИТЕЛЬ…

— Обитель сохранит нейтралитет, — строго произнесла Княгиня Аглая, — это не обсуждается.

— КАК ТЫ МОЖЕШЬ ТАК ГОВОРИТЬ⁈ ТЫ! ПОТОМОК ПЕРВОЙ! ТЫ ДОЛЖНА ПОМНИТЬ! — распалилась Октавия еще больше, а ее яростный непонимающий взгляд метался по невозмутимо сидящей перед ней властной женщиной.

— Именно потому, что я потомок, я все помню, — сохраняя невозмутимость, твердо произнесла Княгиня Аглая, и в ее голове на миг всплыл образ белокурой женщины в окровавленном платье, рядом с которой лежал мертвый голубоглазый мужчина, а сама женщина склонила голову над обступившими ее со всех сторон силуэтами.

— Так ты с ними заодно… ты… — округлился взгляд черноволосой девицы, а кулаки сжались до проступившей крови.

— Ты не понимаешь, Октавия. Твоя картинка мира не полная. Гнев затуманил тебе разум. Если ты проявишь терпение, то ты сможешь вспомнить, что случилось на самом деле. Вспомнить и осознать клятву. Вспомнить истинную причину, по которой мы, Клан Астрала еще живы. Причину, по которой Род Первой еще не прервался, — впервые немного дрогнул голос Аглаи, и она потянулась рукой к дочери.

— Если это сделает из меня такую безвольную слабую куклу как ты, то я не хочу вспоминать, — гневно отбила Октавия протянутую руку, а с ее пылающих болью и яростью глаз текли слезы.

Всхлипнув, девушка тряхнула головой, утерла слезы рукавом, после чего подскочила на ноги и устремилась к выходу. Остановилась она только у самой двери, вцепившись в ручку дрожащей рукой.

— Безвольная и лживая трусиха не достойна памяти Первой. С такой слабой Княгиней у Клана Астрала нет будущего. Как из-за тебя нет будущего и у всех нас, — не поворачивая головы произнесла Октавия, — даю тебе сутки, мама. Расскажи сестрам всю правду. Или я сделаю это вместо тебя. Они имеют право знать.

— Никто не станет слушать самозванку с западной фамилией, — без каких-либо видимых эмоций произнесла Княгиня Аглая.

— И то верно, — нервно усмехнулась Октавия, после чего улыбка сошла с ее лица и уже гораздо спокойнее, девушка добавила, — но свою Княгиню они будут обязаны выслушать. Через сутки я вернусь за ответом.

Князь Воды сидел у изголовья кровати и с любящим взглядом гладил по синим волосам спящую женщину. Сегодня ее сон был удивительно спокойным. Никаких признаков страшных кошмаров, которые мучали Полину с самого момента пробуждения сегодня не было.

Все-таки хорошей идеей было взять ее с собой на свадьбу. Последнее время Полина окрепла достаточно, чтобы выходить в свет. Ее память возвращалась крупными кусками. Иногда разрозненными, но пока преимущественно из детства, и они складывались в одну картинку.

Курирующий ее восстановление лекарь Маркуса сказал, что это нормально. Что первыми у Полины возвращаются более безопасные воспоминания. Они формируют опору для психики. Фундамент, без которого вспоминать о травматичном дне, когда все случилось опасно.

А поскольку сам Князь Воды являлся частью и в каком-то смысле даже косвенной причиной этого травматичного опыта и самого дня исчезновения, его она вспомнит самым последним.

Зато именно это событие станет финальной точкой ее реабилитации. Полноценным выздоровлением, которое неизбежно произойдет.

Князь Воды это понимал и терпеливо ждал.

Да, ему было больно, что его невеста помнит о нем только имя, но Князю было достаточно ее теплого взгляда. Полного тепла родного взгляда, в который обязательно вернется и любовь. Стоит Полине окрепнуть, и она станет прежней и все вспомнит.

А до того момента он будет рядом. Столько, сколько потребуется.

В горе и в радости. Держать ее за руку, когда снятся кошмары и оберегать. Видеть ее улыбку. Такую искреннюю улыбку, как, например, сегодня.

— Похоже ей правда стало лучше, — вдруг раздался посторонний мужской голос позади.

Князь Воды резко обернулся на голос и, увидев кто это, с холодным как лед взглядом потянулся к лежащему на тумбе оружию.

— Но-но-но! — поднял руки вверх молодой мужчина в черном костюме и накинутым поверх капюшоном, — спокойно! Я безоружен! К тому же ты ведь не хочешь ее разбудить? Бедняжка первую ночь спит без кошмаров… не поступай с ней так жестоко!

— Тц, — скривился Князь Воды, и не отводя взгляда от незваного гостя, холодно спросил, — чего ты хочешь? Если думаешь, что сможешь уйти так легко…

— Спокойно-спокойно, — мягко повторил Князь Смерти, — я просто оказался рядом и заглянул повидать старого друга. Заодно пациентку свою проведать. Полина действительно…

— Не смей произносить ее имя вслух, выродок, — оскалился едва сдерживающийся Князь Воды, — ты не имеешь на это никакого права!

— Жестоко, — с наигранной обидой в голосе покачал головой Князь Смерти, — я ведь столько лет за ней присматривал… Кормил… поил… защищал… Без меня ее сердечко бы давно перестало биться. И ты это знаешь… впрочем, поэтому я и пришел, мой старый друг. Выполнить обещание. Не люблю я не законченных дел, знаешь ли…

С этими словами Князь Смерти резко и абсолютно беззвучно сомкнул ладони.

Невидимая волна энергии рывком разлетелась по комнате. Князя Воды пошатнуло. В комнате разлетелись вдребезги все окна, зеркала и стоящая на тумбе ваза с голубыми лилиями. Сумасшедший по силе порыв ветра разбросал одежду и вскинул вверх занавески.

Водник среагировал мгновенно, ощетинился стихийной водяной броней, закрыл Полину собой, и готовый к атаке обнажил клинок. И как только Князь Воды хотел напасть на беспечно развернувшегося спиной ублюдка в капюшоне, как его руку кто-то вдруг остановил.

Вздрогнув, Князь Воды медленно обернулся, и вся воинственность и злость улетучились, а руки опустились. Ему на все в этом мире стало плевать. На уходящего сквозь разбитые окна Князя Смерти, на свадьбу, на Совет, на Аргус, на все войны мира…

Ничего иного в этот миг не имело смысла, ведь прямо сейчас его за руку нежно держала Полина, а ее взгляд был полон узнавания и любви.

Ее взгляд был… прежним!

— Дорогой, что случилось? — обеспокоенно спросила женщина и улыбнулась так тепло и искренне, как не улыбалась уже целую вечность, — милый, тебе снова приснился плохой сон? — провела она мягкими ладонями по дрожащим щекам Князя Воды.

Его руки совсем обмякли, клинок со звоном упал на пол, и Князь Воды, не веря своим глазам обнял свою невесту и прижался к ней.

Слезы бежали по его холодным щекам, и не отпуская ни на мгновение Полину, он прошептал, — да, родная. Мне снился очень-очень плохой и длинный сон… дурной сон… без тебя…

— Ну-ну, теперь все позади, я рядом. Я с тобой, — прошептал на ухо родной любящий голос, и самая дорогая для Князя Воды женщина на планете заключила его в свои объятия.

Я сидел за барной стойкой и на манер настоящего бармена протирал пивной бокал. Зачем? Без понятия. Я видел, что мой повар так постоянно делает, и захотелось повторить.

Воспоминание я закончил показывать десять минут назад, но с тех пор ни Максим, ни Диана не проронили ни слова. И даже пить больше не стали. Просто сидели погруженные в свои мысли.

Может, я поторопился с вываливанием на них этой информации?

С другой стороны, они бы все равно об этом узнали, когда вышли из своего информационного «кокона», так что пусть лучше сейчас и от меня.

Контролируемо, так сказать и под присмотром взрослых.

Ответственность за тех, кого «приручил», чтоб ее.

— Что именно эта сука имела в виду под «правдой»? — нарушил тишину сухой голос Максима.

— А разве есть варианты? — спросила Диана.

— Тц, — скривился Максим, и найдя взглядом бутылку с белой жидкостью, налил себе стопку и прихлопнул залпом, — Аглая не сказала ничего конкретного! Это лишь вырванный из контекста разговор! И вообще, это могла быть игра! Мы не знаем, как все было на самом деле! Не знаем мыслей Аглаи и не можем ее спросить…

— Вообще-то можем, — мягко возразила Диана и с вопросительным взглядом взяла своего мужа за руку.

Максим тяжело вздохнул и разрешающе кивнул, после чего Диана взмахом пальчика «выключила» защитный купол над отелем.

Информация из внешнего мира, от которой она себя принудительно отрезала на период брачной ночи, хлынула Диане диким потоком. Она аж вздрогнула от такого количества, а когда открыла глаза, то посмотрела в сторону входной двери в отель.

Спустя секунду, она распахнулась и оттуда к нам подошла Лекса, тактично ждавшая снаружи. Девушка молча заняла свободное место за барной стойкой, плеснула себе текиллы, выпила, и с грустным видом покачала головой, отвечая на не заданный вслух общий вопрос.

— Чего⁈ Камилла мертва? — полезли брови наверх у Максима.

— Нет, с ней все хорошо, — вместо Лексы ответила Диана, — но поговорить сейчас не получится. Камилла спит.

— Фух, — облегченно выдохнул блондин, — так просто разбудим, попросим найти в этих ваших недрах Аглаю, спросим…

— Не выйдет, — ответила теперь уже Лекса, — Ядро само «позвало» Камиллу к себе. Вытащить ее оттуда и разбудить силой не получится. Она и так слаба, может стать хуже. Лучше подождать.

— Просто ждать⁈ — стукнул по стойке Максим, — и позволить этой лживой суке просто так уйти⁈

— Октавия не солгала, — невозмутимо произнесла Лекса и, повернув взгляд на меня, добавила, — или ты думаешь Маркус бы пропустил лживое воспоминание?

— Ладно… допустим воспоминание настоящее, — хмыкнул Макс, — но там не все так однозначно! Вы не понимаете! Аглая не могла! Она воспитала меня, она же… она…

— Ты прав, приятель, — положил я парню руку на плечо, — Октавия показала это воспоминание совсем не по доброте душевной. И не ради справедливости. Она это сделала специально.

— Но если ты это понимаешь… тогда почему дал ей уйти? — поднял на меня взгляд Максим.

— Потому что хочу узнать правду, — пожал я плечами, — а ты нет?

— Я? Да… нет… наверное… черт! — в сердцах запульнул рюмку блондин и она разлетелась вдребезги.

— Хочешь, сходим пока проведать Камиллу? — приобняла парня Диана, — возможно прямо сейчас она разговаривает с Аглаей.

— А мне туда можно? — удивился Макс.

— Конечно можно, — тепло улыбнулась Диана, — ты ведь мой муж.

— Муж… — вздохнул и чуть расслабился парень, — ладно, — кивнул он и посмотрел на меня, — если эта сука лжет и что-то затевает…

— Я лично убью ее, — невозмутимо произнес я.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Макс, после чего они вместе с Дианой ушли в Обитель личным порталом.

Лекса недолго думая, отправилась следом. Переполох в Обители сейчас знатный, и пока Камилла спит, успокаивать астральных девчонок и наводить порядок опять придется парочке негласных заместителей Камиллы.

Я же, оставшись в одиночестве за барной стойкой, снял и задумчиво покрутил в руке костяной перстень.

— Что же ты затеял на этот раз, засранец? — спросил я.

Паладин Смерти Мордин ничего мне не ответил, но в том, что он меня слышал я ничуть не сомневался.

Ведь главной причиной почему я так легко дал Октавии уйти, на самом деле были донесшиеся в конце разговора из этого самого перстня слова:

«Прошу… не убивай ее».