Попаданец в Дракона – 10

Глава 4

Те, кто слышали об Аларике Скотте и его достижениях, могли с уверенностью сказать, что он гений, которые бывает раз в сотни лет. Возможно, его интеллекта не хватало, чтобы стать легендарным гением, чьи открытия способны менять путь целых цивилизаций, однако даже того, что было, хватало, чтобы менять облик городов и целых стран.

Именно из-под чертежной доски Аларика вышли первые наброски агромобилей, заполонивших теперь улицы Стальбурга и других крупных городов Тароса. Именно его гений стоял за разработкой первых маго-двигателей для летающих кораблей, благодаря чему гордые суда теперь рассекают небеса в каждой точке планеты.

А чего стоит его лучевое оружие, использующее столетиями просто так лежащие низкоуровневые энергетические кристаллы? Сколько солдат с яростным криком штурмовали вражеские позиции, поливая пространство перед собой из ручных орудий Скотта?

Конечно, стоило Аларику сформировать концепцию и создать первый, пусть даже убогий, но всё ещё рабочий макет изобретения, как он тут же о нём забывал и брался за следующий проект.

Таким образом, истинными создателями многих известных изобретений можно было считать других инженеров и ученых.

Но нельзя было отметить, что без идеи или самой концепции ничего бы так и не появилось, и именно в этом был силён Скотт.

Те же, кто знал Аларика Скотта непосредственно, а это были работающие с ним учёные, лаборанты и инженеры, дружно бы заявили, что их начальник психопат и зверь, каких ещё поискать.

Дело было не в том, что Аларик получал удовольствие от мучений своих подчинённых, просто в его сознании между ним и открытием всегда стояло лишь время. И если, чтобы это время сократить, требуется отправить на смерть от взрывов неудачных изделий или безумия от переработок какое-то количество подчинённых, то… Об этом вообще надо спрашивать?

Министерство отдела экспериментальных разработок с момента своего создания всегда купалось в золоте. Дракон полной лапой бросал в ученых целые горсти золота и требовал лишь одного — нескончаемого потока новых изобретений.

Ужасного повелителя Аргалориума не интересовало, как именно будут достигнуты результаты, и Аларик Скотт был только рад удовлетворить спрос своего грозного хозяина, даже если на алтарь пойдут все вокруг!

Причём нельзя сказать, что Аларик был подлецом и рисковал исключительно своими подчинёнными.

Большая часть из тяжёлых техномагических аугментаций на его теле были встроены после особо мощных катастроф в лаборатории, после которых целители по нескольку дней и недель откачивали сумасшедшего мага.

Теперь его тело, одетое в красную, безразмерную мантию, бугрилось вставками артефактных имплантов, делающих из него поистине жуткую фигуру. Учитывая же любовь Аларика рассекать на своём многосуставчатом стальном кресле, то многие ученые, заслышав стук десятка острых ножек, немедленно застывали от нервозности.

Подобное безразличие как к своей, так и чужой жизни не могло не повлиять на общий настрой Министерства Экспериментальных разработок. Столь жесткая и требовательная среда выковывала у себя лишь по-настоящему беспринципные и жесткие кадры.

А ведь были еще и внешние поступления. Слухи о райской жизни для магов-экспериментаторов распространились по всему Таросу с легкой руки Кайла Эльдорадо. Бывший ведущий на аргорадио отвечал как за внутреннюю пропаганду, так и за внешнее вещание идей Аргалориума.

Эта политика соблазнила бесчисленное количество незаконных экспериментаторов, магов-преступников и даже просто безумцев, считающих, что они следующий архимаг Кратус.

Те из них, кто выживал в лабораторных залах и пылающих кузнях Экспериментального отдела, становились поистине завидными специалистами, вызывающими неприкрытую зависть у каждого из противников Аргалориума.

Многие пытались поступать так же, однако репутация драконьей корпорации была сформирована задолго до них и пока была несокрушима.

Таким образом, можно признать, что за большую часть технологических успехов Аргалориума ответственен именно Аларик Скотт, без которого Аргалориум в лучшем случае был бы одним из крупных корпораций, а не ведущим лидером, задающим тон всем остальным.

И теперь тот, чья мечта о славе выше своего учителя была успешно выполнена, изволил пребывать в далеком не самом лучшем расположении духа.

Его манипуляторы постоянно ошибались, а мысль вновь и вновь перескакивала с работы на что-то иное, что вызывало у Аларика приступы гнева, заставляющие дрожать многих его лаборантов.

Причина подобного поведения Скотта заключалась в том факте, что его «любимый» учитель небрежно объявил войну всему Аргалориуму, а в особенности его правителю!

И вот неожиданность, именно Аргалор, Убийца Бароса, дракон, никогда не отличающийся терпением, был господином самого Аларика, бывшего ученика Великого чародея Дюмы!

Когда Аларик об этом узнал во время очередного сложного эксперимента, то он чуть не взорвал сам себя. И теперь каждая новость о растущем списке ущерба корпорации наполняла Скотта ни с чем несравнимой паникой.

«Аргалор прекрасно знает, что именно благодаря мне его казна так и полнится золотом». — мысленно убеждал себя Аларик, пытаясь успокоиться. Но кто, как не ближний круг, знал о том, что при всём своём терпении Аргалор вполне себе может быть импульсивным.

И даже если после сожжения нерадивого подчинённого дракон почувствует сожаление, то бедному куску угля уже будет глубоко всё равно!

Вот почему, когда в его лабораторию наконец вошла группа бронированных и улучшенных по самые глаза лучшими имплантами элит Службы безопасности, Аларик почувствовал смешанные эмоции.

С одной стороны, ему было дико не по себе от осознания, что его опасения всё же подтвердились, с другой же это сводящее с ума ожидание неизбежного всё же подошло к концу, и он мог действовать.

— Господин, вам нужно время, чтобы собраться? — уважительно спросил командир отряда, и в этом не было ничего странного, ведь политическая верхушка Аргалориума была довольно хаотичной.

Хоть главные прислужники и оставались возле Аргалора десятилетиями, но это не мешало их повелителю стабильно понижать их в должности, чтобы спустя пару лет возвращать обратно.

В этих обстоятельствах грубость перед, казалось бы, опальным политиком могла вернуться через несколько лет, когда он вернул бы себе свою должность.

— Нет нужды, приведите меня к повелителю. — СБ никак не показали, что удивлены знанием их подопечным цели пути.

Пока Аларик шёл на выход, он то и дело замечал предвкушающие или злорадные взгляды коллег. Многие надеялись, что место министра вот-вот освободится. Аларик мысленно приказал встроенному в тело артефакту-блокноту записывать имена самых злорадных подчинённых. Если он выживет, то не забудет отдать им всем должное.

Путь до поместья дракона, а затем и до его покоев прошёл в тумане, пока Аларик судорожно придумывал аргументы, отбрасывая панические, вроде: «Не ешьте меня, я не вкусный!»

Когда спустя ещё несколько минут Аларик увидел скрывающегося во тьме дракона, у которого виднелись лишь пылающие красным глаза, то ему пришлось изрядно потрудиться, чтобы подавить невольную дрожь.

Аргалор был драконом и прекрасно чувствовал страх. Слишком сильно бояться перед ним значило проиграть ещё до начала самого сражения.

— Приветствую тебя, о могущественный повелитель! — быстро сказал Скотт, уважительно поклонившись. — Для меня честь быть вызванным тобой!

Аларик пытался понять по глазам настроение дракона, но провалился. К счастью, первыми пришли слова дракона, а не его огненное дыхание.

— Итак, Аларик, сколько лет ты мне служишь? Не напомнишь?

Маг тяжело сглотнул внезапно образовавшийся в горле ком. Обычный, в целом, вопрос сейчас послышался ему похоронным звоном.

— Около шестидесяти пяти лет… — осторожно пробормотал Аларик, но быстро пришёл в себя под сузившимся взглядом дракона. — Точно шестьдесят пять лет, повелитель!

— Как долго, и в то же время нет. Обычно этого достаточно, чтобы понять, с кем именно тебе приходится иметь дело. Ты так не считаешь, Аларик?

— Вы абсолютно правы! И хочу заметить, что для меня настоящая честь служить вам и дальше! Любой на моем месте не смел бы подумать об ином и за целую вечность! — Аларик решил, что если не сейчас, то уже никогда он не сумеет перехватить инициативу и спасти свою шкуру.

— Вот как? — Аргалор наклонился вперёд, и его голова наконец стала полностью видна. Его глаза горели обещанием и тяжёлым намеком. — Тогда я рад, что мы думаем одинаково. В конце концов, понимание — это очень важно.

— Полностью с вами согласен! — Аларик чуть было не рухнул на месте от облегчения.

«Слава всем богам и Олдвингу, это была просто ежегодная драконья паранойя!»

Аргалор время от времени стабильно начинал всех подозревать и организовывал проверки своего ближнего круга. Те, кто его давно знал, уже привыкли и относились к этим испытаниям как к чему-то столь же естественному, вроде смены сезонов.

Вот только прежде чем Аларик сумел и дальше находиться в этом блаженном состоянии, следующие слова Аргалора обрушили его с небес на землю.

— Тогда, я думаю, ты будешь рад помочь мне связаться с твоим бывшим учителем? Ты ведь сохранил с ним связь, не так ли?

— … — Аларик потерял дар речи, ведь у него и впрямь осталась возможность связаться с Дюмой… Но как теперь объяснить повелителю, что это ещё со старых времён⁈

Заканчивающий приготовления к ритуалу связи Аларик всё ещё был жив и очень этому рад. Вот только чем ближе подступал момент звонка, тем всё более нервным он становился.

Знаменитое чувство опасности мага отчаянно говорило, что дальше его ждут неприятности. Этому чувству Аларик привык верить, ведь оно было натренировано множеством опасных, неудачно пошедших экспериментов.

Невольно «позвонив» своему учителю, Аларик бросил всем добрым и злым божествам призыв, чтобы Дюма не взял «трубку». В конце концов, вдруг он занят каким-то важным или неотложным делом? Да и к чему ему связываться с бывшим учеником, который работает на твоего противника?

Но Аларику стоило знать лучше, чем отправлять молитвы богам, ведь те всё так же бесстрастно глядели на страдания смертных.

Ритуальный круг засветился, и прямо перед бледным Алариком появилась откинувшаяся на кресло полупрозрачная фигура его учителя, с наслаждением отпивающая из кубка вино.

Из-за особенностей ритуала Дюма видел лишь стоявшего в кругу Аларика, но никак не расположившегося за пределами ритуала Аргалора.

Улыбнувшись ученику, Дюма отсалютовал ему бокалом.

— Ох, неужели это один из моих самых талантливых учеников? Ты уже решил предать этого глупого ящера и сейчас планируешь вернуться в мою башню? Давно пора. Ты уже и так выдоил из него всю возможную полезность и ресурсы, так что теперь можно и уходить…

Разразившийся в душе Аларика холод смог бы заморозить даже жаркие джунгли Реусса, в то время как его спина начала стремительно потеть от нарастающего за спиной жара.

В этот момент потерявшему дар речи Аларику почему-то очень хотелось заплакать.