Попаданец 3

Глава 16

— Это расходы на питание работников в Смолинской. — продолжал пояснять Тимофей свои отчеты боярину Якову Прокшиничу уже второй час.

Сначала боярин долго сидел и сам вчитывался в предоставленную ему приличную стопку бумаг, а затем уже начал задавать вопросы. Не смотря на продолжение роста Боротно, результат категорически не устраивал, и у него возникли вполне логичные подозрения насчет Тимофея.

— То есть ты хочешь сказать, что с тех пор как Боротно выросло почти в три раза, твой доход почти не изменился? — уже в третий раз допытывался хозяин местных земель.

— Почему же не изменился? Оборот вырос чуть больше чем в два раза, что уже хорошо. Я боялся худшего. — пожал плечами Тимофей и продолжил. — Много людей занималось обустройством жилого и рабочего пространства, кроме того мы накопили очень приличный запас продовольствия, не говоря уже о том, что его потребление сильно возросло, вместе с тобой построили храм, на начальном уровне освоили новое производство, добрали и обучили людей для старых предприятий. Мне кажется, что сделали очень прилично.

— Много сделали, много, этим я тебя не упрекаю, но почему такая разница в деньгах? — неустанно вопрошал боярин. — Если не хитришь ты, то значит начали опять хитрить твои люди?

— И такое бывает. — вздохнул Тимофей.

Случаев явного воровства пока за всё время было всего два. Точнее выявили всего два. Первым оказалась продажа части продукции, производимой в Смолинской. Так получилось, что в одной из групп оказались люди, пришедшие в деревню практически одновременно и сошедшиеся на этой почве, они взяли, договорились и не сильно мудрствуя начали половину дёгтя прятать в лесу в украденных в ближайшей деревне бочках. Тимофей не знал на что они рассчитывали, ведь не заметить то, что во время их работы пропадает такое значимое количество товара невозможно. Но тем не менее они на это решились и естественно быстро поплатились. Судьбой этих «тружеников» после доставки к боярину Тимофей не сильно интересовался, но в Боротно те не возвращались несмотря на оставшееся имущество, которое забрал заглянувший в деревню Михайла Глебыч.

А вот второй случай не очень сильно походил на воровство и в какой-то мере был некоторой глобальной проблемой Боротно. Из-за того что на данный момент абсолютно все в деревне работали на общую кубышку, то есть по сути пользовались общим ресурсом, люди начали пользоваться и общими благами. У кого-то в личном пользовании оказывался инструмент и там с концами оставался, пропадая с «баланса», кто-то из мастеров решил сделать у себя дома небольшой ремонт, или, в случае Млада, пристройку, потратив рабочее время людей и заготовленные для других целей материалы. Кто-то устроил себе праздник и взял больше продуктов, чем ему полагалось и в том же духе.

По сути это не очень страшно. Тот же инструмент и тем более пристройка к мастерской плотника продолжали работать на благо деревни, но это оставляло дыры в расчетах Тимофея, а также лишний расход материалов, не говоря уже о том, что это негативно отражалось на общей продуктивности.

— Реши этот вопрос. — сухо приказал боярин.

— Уже занимаемся и здесь нужна твоя помощь. — ничуть не смущаясь ответил Тимофей.

Ну а что, решать самостоятельно все вопросы парень явно не мог. Одно дело, когда это касается лично его, а совсем другое — постороннего имущества.

— Дружину прислать или серебра нужно?

— Нет. — коротко ответил Тимофей и положил перед боярином ещё пару листов, но уже с несколько другой информацией. — Как ты несомненно знаешь, достаточно большое количество людей у нас работает временно, уезжая бывает даже менее чем через год. Часть из них, бывает и возвращается, как правило работники из них никудышные, но вот остальные…

— И что ты предлагаешь? — подобрался боярин.

— Ничего особенного. — продолжил Тимофей, подсовывая очередную бумажку. — Предложи им землю и подъёмные. Думаю, что многие из них согласятся, да и не только они. Ещё как минимум такое же количество я не откажусь перевести на самостоятельное проживание, лишь изредка нанимая их во время сезонных работ.

— Ага! — расплылся в улыбке боярин. — Не выходит у тебя всеми командовать значит?

— Так я и не стремился, боярин Яков Прокшинич. — удивился Тимофей. — Не думал, что ты так про меня считаешь. Мне интересно новое делать, а с текущим ростом населения твоих земель, большую часть времени я зачем-то налаживаю быт людей, которые не приносят мне, да и тебе в этом виде, особой пользы. Нет, поля, животноводство, школа, наши планы по расширению храма, все это будет продолжаться, мне от этого прямая выгода. Но занять многих, особенно женщин и взрослеющее поколение мне нечем, а значит я частенько вынужден придумывать для них ненужную работу уже не только в виде исключения, а как обязанность.

Никакой неожиданности в данном положении не было. Каждому человеку в Боротно необходимо на что-то жить и чем-то питаться. В услугах одних Тимофей остро нуждался, а другие занимались либо не особо нужным делом, либо же вовсе были приставлены чисто для галочки. Возможно, содержание подобной прослойки населения может быть в условиях большой экономики, но точно не кучкой «малых предприятий» Тимофея.

— Тогда зачем так тянул на себя одеяло и пытался решать всё самостоятельно? — продолжал веселиться боярин и поправив прическу всё же добавил. — Хотя, у тебя вполне неплохо выходило. Я даже засомневался, вдруг и правда получится.

— Как я уже и говорил, сильно ничего не изменится. Мне по прежнему нужно много работников и постоянный приток новых, который обеспечивают новгородские купцы и твои деревни, но…

— Понял я тебя. Не суетись. — откинувшись к стенке лениво протянул боярин. — Наверняка ты уже всё посчитал. Не скажу, что это сейчас очень вовремя, но терять работящих людей не след. Даже тех кто особо шевелиться не хочет.

Приостановив на время разбор отчетов, боярин вдумчиво углубился в предложение Тимофея, а состояло оно в постепенном переводе до четверти текущих жителей Боротно, за исключением норманов, на самостоятельное проживание за следующий год. Сначала предполагалось предложить землю и подъемные самым перспективным из тех кто не подходит парню, а затем, когда остальные увидят возможность жить как прежде, но с вариантом периодических подработок на сезонных задачах, то и многим другим. Расходы Тимофея при этом серьёзно снижаются, позволяя перенести свой фокус на другие задачи, а боярин получает вполне привычную для этого времени налоговую единицу, то есть как минимум ничего не теряет.

— Ты смотри, не сильно там болтай. Народишко и заволноваться может. Ну и ещё, раз я помогаю решить твою проблему, то недостающий инструмент и продукты, которые пойдут в качестве подъемных по следующему лету будут куплены в Боротно за две трети цены. В накладе не останешься, но и руку приложить придётся, твой интерес здесь тоже имеется.

Выдавив из себя улыбку Тимофею лишь оставалось кивнуть. На нечто подобное он вполне и рассчитывал, но небольшая надежда на то, что боярин возьмёт на себя все расходы оставалась. Благо хоть не придётся в минус продавать, разве что про наценку придётся забыть.

— С первым снегом для тебя тоже появится работенка, Михайла заглянет на днях в Боротно и всё объяснит. — закончил встречу боярин, когда понял, что Тимофей не собирается больше ни о чём просить.

***

— Знал, что этот шельмец извернется! — воскликнул мужчина и хлопнул ладошкой по столу. — Вот ты его всё недооцениваешь, а я тебе сразу говорил, что толк выйдет.

— Тьфу ты. — скривился Яков, вставая с лавки. — Когда ты уже перестанешь меня перебивать и начнёшь до конца дослушивать мой рассказ?

Нездила Прокшинич ничуть не обиделся и лишь задорно хохотнул, разливая по простеньким серебряным стопочкам горячительную жидкость. Подарок Тимофея хоть и не отличался особой дороговизной, но некоторая уникальность в нём присутствовала. Посуды такой формы из металла в это время в этих краях почти не было. Обычно она имела больший объем, да и вытянутую вверх форму, а вот привычные стопочки под водочку здесь ещё не знали. Хотя с чего бы им тут вообще быть, если и напитка такого не существовало и алкоголь был в основном слабеньким, такими ёмкостями лишь разливать запаришься.

— Добрая штука получилась! Забористая! — продолжал нахваливать захмелевший воевода, в кои-то веки приехавший проведать старшего брата, а не наоборот.

Нездила в отличии от подавляющего большинства попробовавших новую продукцию Тимофея сразу распробовал напиток и изъявил желание купить бочонок и для себя. Правда Яков не спешил радоваться подобному заявлению, потому что обозначенная тара сейчас стояла на столе и была всего около трех-четырех литров. Посуды предназначенной для хранения алкоголя на долгий промежуток времени у Тимофея до сих пор не было и ему сделали два таких маленьких бочонка.

Что там с ними Млад делал, парень не слишком интересовался, но в закупоренном состоянии, он вполне держал продукт в пригодном состоянии больше месяца без особых потерь. Возможно и дольше, но пока ещё просто не проверяли. Один бочонок вместе с четырьмя легкими тонкостенными стопочками, сделанными новым подмастерьем в кузнице из числа норманов, был передан боярину в качестве подарка, а второй тут же заместил часть товаров, привезённых в качестве оброка.

Тимофей рассчитывал, что получится сразу же с места продать свою задумку за живые деньги, но единственный ближайший покупатель видимо имел другие планы на свои текущие финансы и ничего лишнего тратить сейчас не собирался. Однако, вернуть на свои склады часть муки и зерна всё равно было хорошо, тем более что его точно можно сохранить дольше, да и полезнее.

— Я тебе пришлю один. — отмахнулся боярин. — Сейчас пока больше нету. Откуда им столько всяких новинок в большом количестве взять?

— Так пусть больше делает. Чего тянуть кота за хвост? Он же охоч до серебра, а тут медлит. Почему?

Нездила Прокшинич пригубил напиток и прищурился, катая жидкость по полости рта и прислушиваясь к ощущениям.

— Делом он занимается, а не только хотелками твоими. — буркнул боярин. — И слава Богу! Кабы он делал то что ты говоришь, сейчас бы я возился с кучей голодных ртов и полным амбаром бумаги да бражки. Хозяйство он поставил. Доброе! Что не пропадёт при первых трудностях, а может и само выжить и соседям помочь при надобности. Думаешь просто всё это?

Раньше, когда Яков Прокшинич больше грезил боевыми подвигами и воинской славой с богатой добычей, то говорил примерно так же, как сейчас твердил его младший братец, не оставивший эту стезю и ставший воеводой города Луки. Но потом, когда он решил заняться развитием подчинённых ему земель, то столкнулся с такими проблемами, про которые и знать не знал раньше и слышать не слыхивал.

Когда же появился Тимофей, то изначально всё стало ещё хуже, сложнее. Паренек, впервые показавший свои отчеты показал, что проблемы могут быть ещё глубже, но постепенно, с помощью той же отчетности на которую перешли уже и подчинённые боярина, стало немного проще. Проблемы никуда не делись, но стало легче понимать готовы они их решить или же нет. Это не нужно бежать и пересчитывать мешки с зерном в амбаре каждый раз, а потом гадать хватит ли этого запаса на новый сезон. Нет, теперь перед глазами были цифры… Хотя, в случае боярина буквы, он хоть и знал арабские цифры, но пользоваться ими пока ещё отказывался.

Правда, с увеличением бумажной волокиты, которая была безусловно очень полезной в управлении, но также добавляла и хлопот, боярин уже начал сильно сомневаться в своём решении. А ещё он в тайне начал изучать новый язык Тимофея, приплачивая периодически сменяющимся администраторам почтовой станции. На эту должность паренек ставил лишь тех, кто уже более менее набил в этом руку. И в его планах было продолжить его развитие, но уже через служителей церкви. Преимущества за последнее время он оценил и оставить в истории своё имя, как один из основателей языка — роль ничуть не хуже великого воина или полководца.

— Совсем ты тут в своей глуши закис. — с ухмылкой протянул воевода. — А как же подвиги? На вражину с сабелькой? Доблесть свою показать, кровушки вражьей пустить?

— Дай Бог успею ещё. Ты мне лучше посоветуй, что с проблемой нашей делать.

Благостный вид Нездилы почти мгновенно испарился и нахмурившийся боярин молча разлил по стопочкам новую порцию самогона.

— Ну чего ты начал опять, так же хорошо сидели. Завтра на свежую голову и думать приятнее станется. Давай пока забудем. Утро вечера мудренее. Но здесь они нас уели. Еще и кость бросили как псам шелудивым…