Поле Битвы

Глава 2

Щупальца. Вот что я помню про следующие несколько секунд.

В основном щупальца.

Что-то ударило меня в лицо и в грудь, и мне показалось, что мне врезали водяным матрасом. Меня отбросило назад от поручней и, не успел я упасть, как что-то уже начало сдавливать мои лодыжки, прижимая их вместе. Я глянул вниз и увидел пару извивающихся щупалец, удерживающих мои ноги. Зубастые присоски искали за что зацепиться. Тщетно на данный момент — в укреплённом заклинаниями костюме Молли из паучьего шелка всё ещё хватало заряда, чтоб удержать их, и сжимающиеся зубы не могли пробиться сквозь ткань.

Затем третье щупальце, гораздо более тонкое, обвилось вокруг моего лба. Раздался потрескивающий звук и я почувствовал как множество мелких зубцов, прорвавшись сквозь мою кожу, впиваются в кости моего черепа.

Шум подобного свойства, заставит запаниковать очень быстро.

Моя голова треснулась обо что-то, так что звёзды в глазах заплясали, а затем мою голову и мои ноги внезапно потянуло в противоположные стороны.

Я ухватился за щупальце, которое держало меня за голову, и потянул в обратном направлении с достаточной силой, чтобы не дать ему сломать мою шею — и, в результате, неловко повис, растянутый между непреодолимыми противоборствующими силами, просто пытаясь выжить.

История моей чёртовой жизни.

Гарри Дрезден, профессиональный чародей. Я занят немного, а то пожал бы вам руку.

Я потянул изо всех сил, используя всю верхнюю часть своего тела, и щупальце, хотя и невероятно мощное, растянулось, словно резиновое, и немного расслабилось — достаточно, чтобы я смог выдохнуть быстрое заклинание: «Инфузиарус!»

Шар зелёно‑золотого огня, яркий, как крошечное солнце, зажегся в ладони моей правой руки — которая как раз и сжимала проклятое щупальце кракена.

Само существо, по-видимому, не могло издавать звуков, но оно содрогнулось от боли, извиваясь и дернувшись прочь от внезапно возникшего пламени. Жучок-Плавунец заскрежетал в агонии, когда зверюга забилась.

Я заорал, когда моя голова словно вдруг оказалась в огненном кольце из-за впившихся в неё щупалец, но боль быстро исчезла в странном статическом холоде, которым Зимняя Мантия заменяла большинство болевых ощущений. Шум из-за этого был оглушительным. По крайней мере мне так казалось, поскольку скрежет по моему черепу проводил звук прямиком в мои слуховые косточки. Горячая кровь потекла у меня по лицу, по ушам и сзади по шее — раны на голове кровоточат так, что вы не поверите, и я только что получил дюжины этих ран.

Я вскрикнул, вкладывая в заклинание в своей руке ещё больше энергии, и мой маленький солнечный шарик вспыхнул ацетиленовой горелкой. Резко завоняло паленым мясом и щупальце внезапно сорвалось, прожжённое насквозь, а я тяжело рухнул на палубу, грянувшись о доски предплечьями.

Секундою позже щупальца, обвивавшие мои лодыжки, вздёрнули меня в воздух и швырнули в ледяные воды озера Мичиган.

Удар о поверхность воды был похож на удар о плиту из хрупкого бетона. Мне удалось свернуться в защитную позу и немного рассеять силу удара, но, увы, недостаточно, чтоб из моих легких не выбило воздух как раз в тот момент, когда я погрузился в ледяную тьму.

Нет ничего холоднее, чем холод тёмной воды. Он... почти что как хищник, живое существо, и вы можете чувствовать, как он вырывает из вас тепло, как только вы погружаетесь в него. Опуститесь ниже первой пары футов, и даже летом, эта вода быстро становится очень холодной. А когда тебя тащат на дно и на уши внезапно обрушивается давление воды, а тело в шоке от холода, запаниковать и утонуть будет очень легко. Независимо от планов проклятого кракена.

Я лихорадочно искал варианты. Вода и магия в основном не сочетаются.

Вода во многих отношениях считается абсолютным проявлением природного мира. Вода восстанавливает равновесие — и если у волшебников чего-то и нет, то это как раз равновесия. Мы нарушаем окружающий мир одними своими мыслями и эмоциями, попираем нормальные законы реальности по своей прихоти. Но существует причина, по которой Инквизиция и прочие в своё время практиковали погружение в воду — окружите чародея водой, и ему повезет, если он сможет создать простейший, самый слабенький магический свет или искру статического электричества.

Что... оставляло меня с очень ограниченными возможностями для борьбы с проклятым гигантским кальмаром.

Хотя, даже щупальцу должно быть ясно, что ежели и есть место, где ты не захочешь сражаться с Зимним рыцарем — так это во тьме и холоде.

Я мог видеть эту штуку внизу, в темноте. Мои глаза улавливали тонкие фиолетовые и синие оттенки биолюминесценции, слишком тусклые, чтобы их можно было заметить в любой другой обстановке, что была менее тёмной. Это неприятно напомнило мне, каково это — использовать стандартные антигламурные мази, чтобы видеть сквозь иллюзию, только наоборот. Может быть, на самом деле кракен не излучал света. Может быть, зрение фейри просто переделывало картинку в нечто знакомое для моего человеческого мозга. Но я видел его ясно, как днём, даже здесь — в ледяной темноте. Или, может быть, особенно здесь — в ледяной темноте. Щупальца дергали меня из стороны в сторону и я чувствовал, как ещё больше этих штуковин прилепилось ко мне. Одно на спину, одно поперек бёдер, другое вокруг левой руки — и я почувствовал, когда они потянули меня ближе.

Я увидел один большой стеклянный глаз размером с колпак колеса, а затем на фоне подсвеченной плоти кракена разглядел чёрный контур его клюва — обсидиановую массу твёрдой, режущей брони, которая могла разрезать меня пополам так же легко, как садовые ножницы срезают цветок.

Затем раздался приглушённый булькающий звук от удара и через секунду появился кто-то ещё, рассекая воду с нечеловеческой скоростью и грацией, двигаясь скорее словно тюлень, чем человек.

На ней не было ничего, кроме чёрного спортивного белья. Её нечеловечески бледная кожа почти-что сияла в моем магическом зрении. Серебристые глаза отражали немногий оставшийся свет, словно у кошки, и она держала в руке один из запасных кинжалов-кукри моего брата, без сомнений вытащенный из оружейного шкафчика под палубой. Она пронеслась сквозь толщу воды, схватила меня за шиворот, а потом...

просунув одну холодную руку за мой чёртов ремень, упёрлась ногой мне в бедро, чтоб получить точку опоры, и взмахнула ножом с нечеловеческой силой и скоростью, преодолевая сопротивление воды.

Лезвие рассекло бородавчатую кожу кракена, выпустив облако пурпурной крови. Тварь дёргалась и извивалась, и корпус Жучка-Плавунца стонал в воде, когда она рубанула меня по ногам, как убийца-маньяк с топором, но умудряясь при этом не задевать моё тело.

Через секунду давление на мои лодыжки ослабло, а затем монстр оторвал от меня свои щупальца, прихватив с полдюжины маленьких кусочков плоти из моих лодыжек и икр.

Лара Рейт, королева Белой Коллегии вампиров во всём, кроме имени, секунду смотрела, как монстр отступает, сжав в руке нож. Затем она переместила свою хватку с моего пояса на подмышки, оттолкнулась ногами и потащила меня на поверхность.

Мы вырвались на воздух и я с хрипом втянул в лёгкие как можно больше драгоценного вещества. Рука Лары была как тонкий железный прут под моею рукой, твердо удерживая мою голову над водой.

— Чародей, возвращайся в лодку, — приказала она. Намокнув, её угольно-черные волосы прилипли к её голове. Из-за этого её уши заметно торчали и, каким-то образом, это заставляло её выглядеть лет на десять моложе. Её глаза пылали от гнева.

— Я не хочу, чтобы мой брат застрял на том острове, потому что ты слишком глуп, чтоб воздержаться от плавания с кракеном.

— Я тут при чём!? — возмущённо пробулькал я, отплёвываясь от воды.

С внезапным кашляющим и шипящим звуком яркий свет залил поверхность озера. Мёрфи зажгла сигнальный огонь на носу Жучка-Плавунца, примерно в двадцати ярдах от нас. Она стояла, высоко поднимая горящую шашку в руке, и вглядывалась в воду за бортом.

— Мисс Мёрфи! — резко позвала Лара и Мёрф развернулась в направлении нас. Свет от шашки слепил её, мешая увидеть всё, что находилось вне области света, но она зажгла его, чтобы показать нам, где найти лодку, как только поняла, что я ушел под воду.

Вода вдруг забурлила от движения поблизости.

— Вперед! — крикнула Лара и плавно, как выдра, нырнула под воду, исчезнув с толчком ног, которые были чересчур отвлекающими, даже в такой ситуации. Я развернулся в воде и начал грести в направлении лодки. Я был в хорошей форме, но плавание не было моим коньком. Вода вокруг меня вспенилась, но борт лодки приближался относительно медленно. Мёрфи поспешила в моём направлении с сигнальной шашкой, на ходу призывая:

— Сюда!

Тонкая, опасная на вид валькирия перемахнула через рундук в задней части главной палубы, где мы хранили корабельные тросы, сжимая в руке бухту каната. У Фрейдис были короткие рыжие волосы, яркие зелёные глаза, веснушки и боксерские шрамы. Она переоделась в чёрное тактическое снаряжение. Её руки буквально размылись в движении, когда она развязала крепление и швырнула канат в моём направлении.

Кольцо каната шлёпнулось на воду в футе от моей головы и я вцепился в него. Фрейдис стала тащить меня с такой силой, что из-за сопротивления воды мне было трудно держаться за трос.

— Гарри! — закричала Мёрфи, показывая куда-то сзади меня.

Я резко повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть горб волны, несущийся на меня, пока нечто массивное набирало скорость в воде.

Я начал подтягиваться вперёд по канату, но чем сильнее мы тянули меня, тем сильнее вода отталкивала меня назад.

— Гарри! — снова крикнула Мёрфи, швыряя в меня сигнальной шашкой. Она закувыркалась в полёте, ошеломляя меня своей яркостью. При моем росте я вовсе не акробат или нечто подобное, но моя зрительно-моторная координация не так уж плоха. Я протянул руку, подбросив шашку в воздух вместо того, чтобы поймать, а затем в последнем отчаянном усилии умудрился схватить её — как раз в тот момент, когда щупальца снова впились в меня и потащили под воду. Горение магния вспыхнуло ещё ярче, когда он ударился о воду вместе со мной.

Магний горит примерно при двух тысячах девятистах градусах по Фаренгейту. Поэтому, когда я прижал горящий конец шашки к щупальцу вокруг моего пояса, оно отдёрнулось так же быстро, как лопнувшая резиновая лента — и костюм из паучьего шелка достиг предела своей выносливости, оторвавшись от меня папиросной бумагой и оставляя после себя синяки от щипков по всему моему торсу.

Я посмотрел вниз сквозь тёмную воду и увидел кракена, распростершегося подо мной. Он был... огромен, его глаза блестели вниманием дикого существа, отражая свет сигнальной шашки, как жуткие зеркала. На секунду я завис в неподвижности, встречаясь с ним взглядом....

...ощущение тёмного, ужасного сознания внезапно невыносимо вспухло внутри моей головы.

То, что случилось потом, будет преследовать меня какое-то время. Глаза — это окна души. И чародеи, если они на мгновение встретят ваш взгляд, способны в неё заглянуть. В ледяной темноте озера Мичиган, в ослепительном, ограниченном свете ракетницы, я заглянул в душу кракена.

Взгляд в душу — серьезная штука, потому что всё, что ты там увидишь, выжигается в памяти. Оно никогда не исчезнет. Ни ужас, ни благоговение никогда не станут слабее. Если ты увидишь что-то достаточно плохое, такое как Наагло...

...что-то достаточно плохое, это может сделать ужасные вещи с твоей головой. Я даже не знаю, что именно я увидел той ночью. Размытые образы, чуждые, странные и в какой-то степени тошнотворные. Я почувствовал, как мои конечности распластавшись дрейфуют в воде. Чувствовал, как другие существа, подобные мне, извиваются в непристойных объятиях на дне океана, среди сломанных колонн и древних статуй созданий, которые неким образом, казалось, были способны изгибаться в более чем трёх измерениях. В моих мыслях вспыхнуло ощущение, настолько чуждое человеческому опыту, что с тем же успехом это могло быть чистой агонией.

Я услышал собственный крик, почувствовал, как пузыри воздуха хлынули мне по лицу. Но тут дело в чем...

Когда чародей смотрит в твою душу, ты тоже смотришь в его. Ты видишь его так же, как он видит тебя — с абсолютною ясностью. Этот взгляд пробивает завесы и обманы, позволяя увидеть мир таким, каков он есть на самом деле. Кракен уставился в ответ на меня и его бородавчатая шкура стала пульсировать трепещущими цветными полосками, искажаясь и покрываясь колючками, его щупальца начали беспорядочно сворачиваться и обвиваться друг о друга.

Я оторвал взгляд от этой штуки. Мой мозг кричал, протестуя, но где-то глубоко внутри, та инстинктивная часть меня, которая почти наслаждалась преимуществами Зимней Мантии, поняла кое-что важное. То, что кракен увидел, когда заглянул в меня в это мгновение, повергло его в ужас. И что-то резко изменилось во мне, как будто внутри щелкнуло переключателем.

НЕ‑кальмар, кракен был напуган.

Я был всё ещё ошеломлен зрелищем того, что я увидел в его душе, как и кальмар. У него не было шанса заметить появление Лары.

Она ударила его сзади и снизу, рассекая воду, как будто на ней был реактивный ранец. Она вонзила острие кукри моего брата в бородавчатую плоть его головы, а затем использовала ужасно острое лезвие на его изогнутом внутреннем крае, чтобы вскрыть его плоть.

Адские колокола. Она намеревалась вырезать ему мозг.

Кракен резко дёрнулся и изогнулся, его кожа покрылась рябью цветов и текстур, когда он повернулся к ней, выбросив щупальца. Он схватил её за бедра и стал швырять взад и вперед в воде, отрывая от ножа её руки и стремясь сломать её шею чистой силой этих резких рывков.

Нож все ещё торчал у него из затылка. Или из туловища. Я не уверен, что это было — вся эта штука состояла из сплошных бородавок, щупалец и злобного кусачего клюва. Так что я двинулся вниз, не обращая внимания на жжение в легких. Лара не успела много разрезать, когда тварь её сцапала, может быть, дюймов двенадцать или пятнадцать.

Но этой дыры было более, чем достаточно для магниевой шашки.

Я воткнул её в дряблый череп кракена по самый локоть. Он просто взбесился.

Что-то ударило меня, отбросив на три-четыре фута назад, и если бы во мне всё ещё оставался какой-нибудь воздух, его бы вышибло на фиг. Я смутно видел, как Лара боролась, опутанная щупальцами, пока её кожа не засияла, как мрамор, и она не схватила одно из щупалец обеими руками и просто разорвала его пополам.

Кровь окрасила воду в облако размером с плавательный бассейн.

И сквозь это облако внезапно возникли худые, гибкие фигуры, вселяя страх в основание моего мозга. И никакое взросление никогда не смогло бы стереть его полностью.

Акулы.

Бычьи акулы, тупоносые и с этим стеклянным, полным тихой безнадёжности взглядом. Должно быть около дюжины бычьих акул вынырнуло из мутной воды и самая мелкая была двенадцати футов длиною, не меньше.

Да ладно. Это даже нечестно.

Кое-кто, я напомнил себе, и я не уверен, кто именно, только что говорил Мёрфи, что когда войска Этниу придут, им будет плевать на честную битву.

Кракен в агонии бился в воде.

И акулы бросились на чудовище.

И, чёрт возьми, это быстро стало грязным. Хвосты молотили. Зубы сверкали. Глаза закатывались до белков. Самые древние супер хищники земли сражались с чудовищем из кошмаров безумца. Результат выглядел убийственным и свирепым, и прекрасным.

Глаза Лары расширились, когда прямо на неё из темноты вынырнули ещё две пятнадцатифутовые акулы, а между ними, схватившись за грудной плавник каждой, появилась Зимняя Леди, заместитель Королевы Воздуха и Тьмы ‑ моя подруга Молли Карпентер. Молли весь вечер была занята обязанностями Зимней Леди, но она всё ещё нашла время, чтобы обеспечить меня коварной магией для поддержки в истинных традициях Фейри. Должно быть, она велела маленькому народцу караулить вдоль берега, ожидая моего возвращения с острова.

На Молли был один из тех гидрокостюмов для серфинга, с узорами из полос и колец темно-фиолетового и бледно-зеленого цвета, как у очень ядовитой морской змеи. Её рот растянулся в сумасшедшей улыбке-оскале. Её волосы, сияющие серебром в странном подводном освещении, развевались вокруг её головы, как потусторонняя аура.

Она и акулы атаковали кракена. У неё был нож и она тут же бросилась на помощь Ларе. Но кракен был далёк от поражения. Он разинул челюсти и его клюв сомкнулся вокруг одной из мелких акул, как огромные ножницы. Один укус и рывок, и он аккуратно разрезал её пополам.

Сверху послышался всплеск и появилась Фрейдис. Её худощавое тело рассекало воду почти с той же грацией, что и у Лары. Плавно работая ногами, она нырнула к ножу в затылке у кракена. Щупальца с угрозой повернулись к ней, но Зимняя Леди щелкнула пальцами и полдюжины бычьих акул рванули в атаку, челюсти принялись вгрызаться и разрывать.

Фрейдис дотянулась до ножа, схватила его одной рукой, вырвала чеку из чёртовой гранаты, которую держала в руке, и засунула её в ту же дыру, куда я воткнул сигнальную шашку. Я мог видеть очертания её пальцев и руки сквозь плоть существа благодаря подсветке всё ещё горящего магния.

Я начал грести к поверхности так быстро, как только мог. Я беспокоился не о шрапнели от гранаты, но всё же вода — это жидкость с высокой плотностью.

Взрывная волна распространится через неё великолепно, причинив гораздо больше урона, чем тот же взрыв на открытом воздухе. Если кто-то окажется слишком близко к эпицентру, у него сварятся лёгкие, и у меня не было способа точно узнать, как далеко распространиться сила этого взрыва.

Фрейдис пренебрежительно оттолкнулась ногами от кракена и догнала меня за позорно короткий промежуток времени. Я оглянулся и увидел, как Молли, схватившись за спинной плавник самой большой бычьей акулы, торопится прочь от раненого чудовища. Лара, одетая теперь лишь в обрывки нижнего белья, держалась за лодыжки Молли. Её бледная кожа была покрыта порезами и круглыми следами от присосок, из которых сочились тонкие струйки слишком бледной крови. Все мы улепётывали, как последние бойцы в конце Звёздных войн.

Граната взорвалась позади нас, обёрнутая плотью кракена, и, вероятно, четверть его головы превратилась в облако мелкой наживки. Его кожа внезапно поблекла, а удары щупалец прекратились, сменившись дикими судорогами. Оставляя за собой облако крови и мяса, чудовище стало тонуть, опускаясь на холодное дно озера.

Я вырвался на поверхность, хватая ртом воздух и кашляя. Моя голова чувствовала себя решительно странно после этого заглядывания в души, пьяной в худшем из смыслов. Но, Боже, воздух ощущался так хорошо. Дышать было так здорово, что я просто глотал его какое-то время и только смутно осознал, мгновение спустя, что Молли и её большая акула просто торчали в воде рядом со мной.

— Клянусь, — сказала она. — Я посмотрела в другую сторону минут на пять и ты тут же влип в неприятности.

— Укуси меня, Падаван, — пробормотал я.

Улыбка, которой она меня одарила, стала намного острее.

— Акулы? Серьёзно? — спросил я её.

— Молочные зубы бычьих акул в Великих Озерах находят уже несколько десятилетий, ‑ заявила она. Она нежно провела рукой по спине хищника. — Вокруг полно этих негодников.

— Лара? — позвал я.

— Здесь, — откликнулся голос сзади меня.

Я оглянулся через плечо. Лара выглядела кошмарно. У неё не было никакой защиты от зубастых присосков на щупальцах и это было заметно. Однако её светлые глаза были спокойны и блестели, как острие меча. Фрейдис плыла рядом с ней, помогая ей держать голову над поверхностью.

Я несколько раз ударил ногами под водой и сказал:

— Эмм... Как нам вернуться на лодку?

В ответ за борт снова упал трос, плюхнувшись в воду рядом со мной. Мёрфи появилась в сиянии химических огней и зашипела сердито:

— Господи Иисусе, народ, приглушите свои голоса. Если у кого-то на берегу есть прибор ночного видения и они вас услышат, вас поснимают, как консервные банки с забора.

Она посмотрела на меня сверху вниз и некое напряжение ушло с её лица. Она издала фыркающий звук.

— Ну и? Я не собираюсь тащить вас наверх.

Я начал устало грести в сторону лодки, следя за тем, чтоб остальные двигались следом. Это потребовало чертовских усилий, но я дотащил свою окровавленную задницу до лодки, уперся ногой в её корпус и взобрался наверх, как старая версия Бэтмена Адама Уэста. Только более неуклюжая и гораздо более потрёпанная.

Я добрался до палубы, перевалился через поручень и просто лежал там с минуту, изнемождённый.

— Ты в порядке? — тихо спросила Мёрфи, когда остальные начали взбираться тем же путем.

— Должен сказать тебе, Мёрф, — вздохнул я в ответ. — У меня дурное предчувствие.

— Говори за себя, — ответила Мёрфи. — Я только что отдала свою последнюю гранату валькирии и приказала ей взорвать кракена. Это просто праздник какой-то.

Хм, м-да.

Что тут сказать... учитывая все обстоятельства.

Мёрфи и Молли только что спасли нашу коллективную филейную часть. Я закрыл глаза на секунду.

Я ещё даже не видел, что надвигается на Чикаго, а уже был в крови и измучен.

Это будет очень долгая ночь.