Под напором стали и огня

Глава 32

— Скверно, что англичане не подожгли скважины. Возможно, просто не успели, когда на них сверху парашютисты посыпались, тут свою шкуру спасать надобно. Хотя в сорок первом мы так немало предприятий целыми немцам оставили, а сколько мостов они захватили, которые не успели подорвать, — маршал Жуков огорченно вздохнул, было видно, что Георгий Константинович сильно недоволен случившимся. Зато Кулик выругался от души, с нескрываемым облегчением сказав:

— И хорошо, что успели изувечить свой трубопровод, хоть на это ума у них хватило. И признались стыдливо, глазенки потупив!

Григорий Иванович закурил папиросу, посмотрел на вернувшегося из Белгорода маршала, который проинспектировал там свой бывший Юго-Западный фронт, но был отозван в Ставку.

— По крайней мере, немцы некоторое время его ремонтировать будут, но ситуация скверная, тут ты прав. Вермахт без топлива, и с бензином две разных величины. У них лошадок сейчас в дивизиях много, а пересев на машины, которых в войсках до хрена, их войска в целом приобретут подвижность, которой сейчас лишены.

— Не все, те которые в позиционной обороне сидят, им обилие автомобилей ни к чему, а вот танковые армии заметно укрепятся. Если прорвут наш фронт где-нибудь, то в «пролом» массами хлынут.

— Успеем закрыть любой прорыв противотанковыми бригадами, они у нас полностью моторизованы, — отозвался Кулик, взгляд которого был буквально «прикован» к большой карте, где стрелками и пунктирами отображалась обстановка на всех фронтах мировой войны.

— Во многих армиях по бригаде имеется, в корпусах полки и самоходно-противотанковые дивизионы. Так что локализовать продвижение панцер-дивизий можем оперативно. К тому же немецкой авиации банально меньше, в раза три, просто ее немцы интенсивно используют. Но все равно господства в воздухе у них на нашем фронте уже никогда не будет, а без него любой блицкриг заглохнет, я имею в виду глубокие прорывы, какие были летом прошлого года. Начудили мы тогда, крепко начудили…

Кулик вздохнул — обвинять напрямую Жукова, что стоял тогда во главе Генштаба, не стал, спрятал свое отношение за безликим «мы». Да и «вешать всех собак» на Георгия Константиновича не нужно — он выполнял прямые указания политического руководства, которое в оперативных вопросах тогда не разбиралось, а подходило чисто схоластически, подсчитывая число дивизий, танков и самолетов. Но танк танку рознь, к тому же нужно уметь им пользоваться, да и сами по себе они не воюют, это не рыцари с копьем на турнире. Так что поражение шло за поражением, пока к осени прошлого года, наконец, до Верховного главнокомандующего не дошло, что еще немного, и будут полные кранты. И следует «плясать от печки» — начинать учится у противника, памятуя о том, что дураков и при алтаре бьют. А тут Сталину надо отдать должное — учиться он любил и умел, несмотря на свой почтенный возраст. И выводы сделал правильные — стабилизировать положение путем проведения перманентной мобилизации и бережного использования человеческого ресурса. И это правильный подход — сколько оружия на фронт не подавай, воюют им обычные люди, их беречь надобно, чтобы опыт новобранцам передавали. Ведь не зря великий Суворов постоянно указывал, что за одного битого трех небитых дают. И безумное расточительство резервов зимой сошло — даже Жуков сделал должные выводы, и сейчас воевал совсем иначе, стараясь выжать максимум эффективности при минимальных потерях. А иначе бы не стал главкомом Юго-Западного направления — теперь, когда Сталин определил для себя критерии оценки профессионализма своих генералов, он со всей присущей ему жесткостью стал внедрять их в жизнь. И чтобы про него потом в изменившемся будущем не скажут, сейчас подход к кадрам стал иным, поиски крайних с расстрелами прекратились — чисто прагматичный подход, когда всем окончательно стало понятно, что война будет долгая и кровопролитная. И ее на «пролетарском интернационализме» не вытянешь — у врагов и у союзников тоже оказалась не менее доходчивые идеологии, даже намного проще по усвоению, более житейские, что ли. Так что поневоле пришлось возвращаться к фундаменту русского национального государства, к его истокам и традициям, и даже православию.

Тот же институт военных комиссаров будет отменен в самое ближайшее время, все политработники пройдут переаттестацию, те, кто докажет, что может командовать ротой, батальоном и полком, станут строевыми офицерами, остальные будут пребывать в замполитах. Да и в званиях «усохнут», всего несколько человек станут генерал-полковниками. Для «корпусных» и части «дивизионных» комиссаров' отведено звание генерал-майора, и не выше, но последние чаще окажутся полковниками. «Бригадные» станут подполковниками, а «полковые» майорами, и это все — приоритет в продвижении по службе отдан чисто строевым офицерам. Именно «офицерам» — теперь это обращение, упраздненное в революцию, вернется обратно вместе с учреждением, вернее восстановлением в армии и на флоте погон, пусть видоизмененного образца. Так что глядя на эту метаморфозу, западные союзники поневоле вспомнят историческое высказывание «первого консула» генерала Бонапарта — «революция закончена». Вместе с упразднением, то есть роспуском Коминтерна, эти реформации неизбежно произведут на правящую элиту западных «союзников» определенное впечатление…

— Думаю, до зимы немцы уже не предпримут никаких действий. Я осмотрел их позиции, их всячески укрепляют, переносят в глубину, везде создают глубоко эшелонированную оборону. Прорывать ее будет тяжко, Григорий, даже если введем в сражение тяжелые танковые дивизии. У противника появляется на фронте все больше новых 75 мм длинноствольных ПТО, минные поля идут полосами, появляются новые дивизии из резерва. У них ведь идет «тотальная мобилизация», по всей Европе вербовочные пункты открыты — я ведь сам допрашивал пленных.

Жуков отпил чая, поморщился — тот был теплый, уже остыл. Кулик к своей чашке не прикоснулся, сразу отставил ее в сторону. За разговором совсем забыли про «чаепитие». И чуть наклонившись над столом, негромко сказал, вертя пальцами карандаш:

— Вся эта эшелонированная оборона, даже с танковыми контрударами из глубины проламывается, достаточно поставить двести тяжелых орудий на километр фронта, и на тоже расстояние выделить по полку КВ и штурмовиков ИЛ-2. Первые будут утюжить землю, вторые на полсотни верст бомбить «просеками», нужно только захватить господство в воздухе. И вот тут надо сделать все, чтобы англичане оттянули на себя как можно большие силы люфтваффе. Давай с тобой подумаем, как одно дельце провернуть…

Английские дельцы первыми поняли, какая экономия получается при транспортировке нефти по трубам. а не по железной дороге в цистернах, хотя самый дешевый способ залить морской танкер, как говорится, под «пробки». А потому при строительстве первых иракских и иранских трубопроводах от мест добычи нефти к портам, протянули вот такие «нитки», используя механизацию — работы велись быстро, достаточно посмотреть на малый диаметр труб и неглубокое залегание. Одна проблема — местные племена очень «косо смотрели» на это прибыльное для британских нефтяных компаний занятие. Но разве проблемы туземцев беспокоили когда-то джентльменов…