Плюшевый: пророк

Глава 8 Союзники, рудник и наставник Гертис

Герт отправился в Тверн, увозя мое письмо к Алёне — то есть к Сорафии Боней. Кстати об именах. На людях я все же старался называть жену «Сора» — как и наедине, если мы разговаривали на местном языке (что чаще всего случалось при обсуждении сугубо местных тем). Ей самой в отношении меня явно больше нравится вариант «Лис», из-за его каламбурности и того, что он якобы мне очень хорошо подходит по характеру. Понятия не имею, с чего она так решила. Лисы традиционно хитрые и скрытные (в нашей культуре), а прямолинейнее и честнее человека, чем я, еще поискать!

Вообще-то, жена давно мне говорила, что мое реальное имя — Аркадий — неудобное: и длинное, и жесткое, и не сократишь его никак. В принципе, тут я с ней согласен. Хотя одна моя школьная учительница сокращала до «Арика». Ничего так вариант, но почему-то не прижился.

Однако в наших разговорах на родном языке моя любимая оставалась Алёной: имя «Сора» звучало очень странно из-за разницы в произношении буквы «р». Так что письмо все-таки было именно к Алёне: я написал его по-орденски. Самый лучший шифр: если кто и перехватит, точно ничего не поймет.

А я отправился к графу Флитлину… то есть собирался отправиться к графу Флитлину. Меня буквально перехватил на выезде из поместья Лейт Дарет: он, оказывается, прибыл, чтобы поблагодарить за спасение и договориться о дальнейшем сотрудничестве!

Пришлось буквально слезать с лошади и вести Лейта на переговоры.

— Извини, что задерживаю тебя, — сразу повинился Лейт. — Если ты торопишься, давай лучше провожу.

— Да какое там тороплюсь, — махнул я рукой. — Еще позавчера планировал выехать, но то одно, то другое… Для тебя время найду, короче.

— Спасибо, — чуть улыбнулся Дарет. — Но не в моем положении мешать твоим планам, скорее уж, наоборот… Я, понимаешь ли, пришел просить союза.

— Вот тебе на! — удивился я. — Мы разве не союзники? Даже родичи, учитывая, что твоя мать — тоже из Олеров.

— Да, родичи, — кивнул Дарет. — Я о том и хотел поговорить. Значит… мастер Олер не велел мне так формулировать, но уж лучше я скажу прямо — мне кажется, ты оценишь… — он сделал глубокий вдох. — Мы показали себя очень плохими союзниками для Школы Дуба — а Школа Дуба наоборот вступилась за нас, да еще в такой ситуации, когда никто бы этого не ждал!

Угу, милые местные нравы. Я уже понял, что цензор Оровин не просто так не ожидал, что я отправлюсь на помощь Ручьям — это действительно была ловушка чисто на них, а не на меня! В местной феодальной парадигме даже такая близость, как у Дуба и Ручья, абсолютно не означала, что одна Школа готова вписаться за другую, если ситуация несла серьезные риски.

— А вы-то где были плохими союзниками? — деланно удивился я.

Так-то понятно: Ручьи никак нам не вредили, но и помогать не помогали. Особенно. Впрочем, я и не просил помощи, не желая потом отдариваться.

— Тебе перечислить? — спросил Лейт.

— Да, — сказал я. — Хочу понять твой взгляд на вещи.

— Иными словами, проверить мою искренность? — Лейт усмехнулся. — Изволь. С Воронами мы вам никак не помогли. Да еще приняли у вас деревню Воронов и ничем в ответ не отдарили! После смерти твоего отца, когда у вас наймов не было, не предложили вам помощь. А потом втянули в конфликт с цензором Летучими Мышами, Последним Закатом и цензором.

— И ты приехал сказать мне, что в следующий раз ты будешь мне помогать? — чуть склонил я голову набок.

— Да, — кивнул Лейт. — Буду помогать. На тебя можно положиться, Лис — как бы не больше, чем на моих собственных мастеров! И я хочу заключить с тобой договор об этом. Не вассальный, а… не знаю даже. Такой, что мы обязуемся помогать друг другу в сложные времена? Я и подарки привез.

Ага, не он один. Подарки от Летучих Мышей и других Школ я уже бегло просмотрел: там было много неплохого металла, тканей и даже золотых и серебряных изделий. Неожиданно, но довольно кстати, учитывая ту громадную сумму, которой я выручил графа Флитлина. Похоже, у меня все-таки найдется, на что расширяться!

— Я не против, Лейт, — серьезно сказал я. — Только одна загвоздка: сейчас у меня ну никак нет времени! Я обещал быть в Тверне как можно скорее, а мне еще нужно сделать крюк до Флитлина…

— Ничего себе крюк! — засмеялся Лейт. — Это же совсем в другую сторону!

— Вот именно, — ответил я. — Сам понимаешь, нужно поторапливаться. А то впаду в немилость у дамы…

— Ты старую Цаплю, что ли, имеешь в виду? — уточнил Лейт.

— Да, — кивнул я. — С ней у нас тоже союз, прочнее, чем даже с тобой. Так что имей в виду: будешь иметь дело со мной — и с ней придется тоже.

— Я не против, очень даже за, — Лейт пожал плечами. — О чудесах их девушек-лекарей ходят самые дикие слухи… Хотя с тобой ли говорить о чудесах!

— Именно со мной, — фыркнул я. — Так что если ты не против обсудить остальные положения союза с Гертом…

— Почему я должен быть против?

— Да тут один старый мастер возмущался, что он в ранге подмастерья, а внутренней энергии маловато. Ты ведь его видел после оживления, так?

Лейт предводительствовал той кавалькадой телег с ранеными, на которой везли и Герта.

— Естественно! Но разве я могу возражать против человека, ради которого бог послал демона, чтобы оживить его чудесной силой? Ясно же, что твой брат осенен благодатью немногим меньше тебя!

— Отличный вывод, — кивнул я серьезно, — так и есть.

— Вот только один момент нам стоит все-таки обсудить лично, — проговорил Лейт. — Насколько я знаю, ты еще ни с кем не помолвлен. Как тебе кандидатура моей младшей сестры? Она еще маловата, но…

— Извини, Лейт, — тут я поднял руку. — Ничего не имею против твоей сестренки, но я уже помолвлен и вскоре женюсь, так что твои сведения устарели.

— Вот как! — удивился Дарет. — На девушке Вергисов?

— На Великом мастере Сорафии Боней, — хмыкнул я. — Говорю же, у нас с ней союз прочнее, чем с вами.

Не знаю, какой реакции я ожидал, но точно не той, что последовала. Лейт широко распахнул глаза и воскликнул:

— Великом мастере?

— Да, — кивнул я.

— О! Поздравляю, Лис! — его слова звучали совершенно искренне, без всякого подтекста и второго дна, как можно было бы ожидать с учетом разницы возрастом и двоякой репутации Сорафии Боней. Все-таки статус «Великого мастера» в этом мире значил невероятно много! — Если бы я не верил, что ты избранник божий, поверил бы сейчас! Хм, конечно, вторая жена в этом случае исключена… Судьбы наложницы я бы и сам ей не хотел. А как насчет твоего младшего брата Ульна и моей дочки? Ей сейчас годик — как раз подходящая разница в возрасте!

— Если они сойдутся характерами, когда подрастут, почему нет? — я решил воспользоваться доводом Соры. — Но давай не договариваться так рано! Если они совсем не будут подходить друг другу, несчастливый брак только ослабит наш союз, а не укрепит его.

— Согласен, — кивнул Лейт.

Мы пожали друг другу руки — и я наконец-то смог отбыть в направлении земель Флитлинов. Только с матерью лишний раз попрощаться пришлось. Тильда старалась не показать этого, но я видел, до чего тяжело ей дается каждое прощание.

Сердце сжималось от жалости к ней.

Тильде лишь немногим больше тридцати — а она уже больше ничего не ждет от жизни для себя, все силы посвятила детям. Даже когда пройдет горе по Орису (если вообще пройдет; я знаю по крайней мере один пример, когда человек не сумел отпустить погибшую супругу даже спустя много десятков лет), она не сможет позволить себе ни любовника, ни повторный брак. Уж пока Ульн не вырастет и не женится — точно. А скорее всего, и после этого.

По крайней мере, при текущем общественном устройстве. Но его-то я и намереваюсь переделать. И разрешать собственной матери постареть или умереть от болезни тоже планирую не больше, чем позволить то же самое Соре. Так что — только подожди, Тильда. Просто немного подожди.

Переговоры с Флитлином и визит на рудник прошли нормально — тяжело, нудно, но примерно так, как я планировал. Я оказался прав: Оровин не сумел отыскать другого горного инженера после того, как Вороны убили его прежнего сотрудника, и добычу не возобновлял. Наверняка у него где-то остался тайник, однако секрет его расположения цензор унес с собой в могилу.

Рудник оставался заброшен, и заброшен давно: после того, как мы с Гертом и Эвином осматривали пожарище несколько зим назад, тут явно больше никто не бывал.

А вот Флитлин отнесся к идее возобновить добычу скептически.

— Я рад, что жила не совсем истощилась, — сказал он. — Однако тут ведь нужно знать, как взяться за дело. Где я-то найду горного инженера? Если попрошу такого специалиста у императора, он уж точно захочет войти в долю — и его доля будет больше половины!

— Нет нужды, дедушка, — усмехнулся я. — За треть добычи я предоставлю вам своего специалиста, который справится не хуже.

— И что же это за специалист? — приподнял брови граф Флитлин. — Твой чудо-подмастерье, которого ты, по слухам, выкрал из городской производственной Школы? Он и в рудах разбирается?

Разговор мы вели на конной прогулке, объезжая ближайшие владения графа Флитлина. Очень льстящая самолюбию экскурсия получилась: коннаховские земли явно теперь выглядели лучше. Деревня, через которую мы проезжали, казалась куда менее зажиточной, чем ближайшая к моему поместью. Еще одно доброе дело можно записать в свой послужной список.

— Нет, — сказал я. — Гардис Шейф не разбирается в горном деле. Но святой предок Коннахов иногда дает мне некие силы. В том числе — силу глядеть сквозь землю и видеть рудные жилы. Не всегда, мне нужно воззвать к нему в молитве, и результат не длится долго. Но это возможно.

Граф Флитлин поглядел на меня искоса, вроде бы и не доверяя — но одновременно и явно не желая выказывать откровенное недоверие. Слухи о моих художествах в предгорьях Арнейда уже успели докатиться до владений Флитлина. А вот о происшествии с Соннотом и коллективной молитвой мой дед еще не знал… наверное. Или знал?

— Я отвечаю за свои слова, — сказал я спокойно. — Речь идет не о божественном чуде, как таковом, а о неком тайном приеме, который святой предок мне открыл.

— Вот как, — произнес граф Флитлин. — А можешь ли ты, любезный внук, научить этому приему еще кого-то?

— Если это и возможно, — осторожно сказал я, — то к выбору таких людей стоит подойти очень тщательно. Они должны быть не только полностью доверенными, но и обладать нужными способностями. У меня есть несколько идей, как можно их отобрать, но не знаю, сработает ли хоть одна из них. На этом месте знания святого предка меня покидают.

Вообще-то не худо бы проверить хотя бы мое ближайшее окружение на магическую одаренность — старым-добрым «слепым тестированием», как проверяли у нас на Терре в первые годы после снятия Проклятья, когда еще не научились делать это с помощью анализа крови. Но этот вариант долгий, муторный и организационно сложный: сажаешь группу людей в закрытом помещении, снаружи делаешь прокол в Междумирье, а людей опрашиваешь, не ощущал ли кто эйфорию, и в какой точно момент (сто процентов кто-то соврет или накрутит себя). После этого тех, кто назвал время правильно, тащишь в Междумирье, и надеешься, что кто-то сумеет инициироваться после инструктажа.

Ох, блин, в этом мире даже первый этап этого способа замаешься реализовывать! Ну хотя бы потому, что все бойцы умеют пользоваться внутренним зрением и прекрасно увидят «удар черного солнца» через стену. А уж второй…

— Понял, — кивнул граф Флитлин. — Что ж… Давай обсудим возобновление работы рудника более предметно и по срокам.

В итоге договорились так: этой осенью граф Флитлин начинает подготовительные работы, без лишней спешки, так, чтобы его активность не была заметна со стороны. А в конце осени или в начале зимы я приеду сперва якобы просто к нему в гости вместе с женой, а затем — сюда, и проведу свой «ритуал», чтобы выяснить, в какую сторону и где лучше копать.

Почему я задумал поехать вместе с Сорой? Ну, мне все равно нужно было представить ее союзникам в качестве моей супруги, плюс я не хотел открывать Черное Солнце без подстраховки, а заодно планировал воспользоваться возможностью — раз уж все равно его кастовать! — чтобы подлечить ее. Ведь Черное Солнце с его потоком слизней — это удовольствие отнюдь не на каждый день, а эхолокация и «прощупывательная» магия земли не должны были отнять у меня много сил. Жалко просто так потратить остальное! Пусть пойдет в дело.

Важнее дела, чем здоровье и молодость моей жены, у меня сейчас не было.

(Еще неплохо бы маму подлечить, но насчет этого подумаю: возможно, удастся уговорить и ее поехать с нами — а возможно, лучше пока не дергать ее от Ульна. Братишка еще слишком мал, чтобы нормально везти его с собой в такое путешествие.)

Не говоря уже о моем обещании Соре, что мы теперь «никогда не расстанемся». Дурацкая формулировка, конечно. Надо было говорить «по возможности не расстанемся надолго».

После успешного завершения переговоров с дедом я смог наконец отправиться в Тверн. Без заезда в поместье Коннах: так было быстрее.

Как же я соскучился! Вроде не так долго не виделись…

В этот раз мы добрались до Тверна сразу после обеда, и я опасался, что Сора может отсутствовать в резиденции — ну, например, отлучилась куда-то по делам. Да хоть на Арену опять отправилась, выступление смотреть, почему нет! Или император вызвал ее к себе на аудиенцию.

Однако Сора оказалась дома. Об этом мне сообщил слуга Кейлин, едва я вошел в холл главного здания — и тут же предложил мне взять мой плащ и багаж.

— Какой багаж у подмастерья Дуба, — усмехнулся я, — один заплечный мешок. Где Великий мастер Боней?

Белую звезду Сориной ауры я видел на втором этаже, но точно сказать, где она, не мог бы.

— У себя в кабинете, — церемонно произнес Кейлин. — Велела не задерживать вас, если появитесь. Вас нужно проводить?

— Сам найду, — махнул я рукой.

Действительно, я там не раз уже бывал.

Мне показалось, что я оказался перед знакомой дверью практически мгновенно. Задним числом сообразил, что я перескакивал через три ступени и вообще почти летел. Ну прямо стереотип нетерпеливого влюбленного! А с другой стороны, я он и есть. Мне встречалась в художественной литературе идея, что можно заново влюбиться в собственную жену спустя десять или двадцать лет брака — но попал я в эту ситуацию впервые. А повторная влюбленность гораздо приятнее, чем первоначальная. Потому что помимо восторга повторного узнавания и открытия нового в знакомом человеке есть еще и вся ваша общая история за плечами.

Например, сразу вспомнилось: раньше, когда я возвращался домой после долгого отсутствия, я первым делом хватал Алёну на руки, крутил ее и даже подбрасывал, страхуя себя телекинезом и магией воздуха. Она всегда была такая мелкая и легкая по сравнению со мной, что руки сами тянулись.

Сейчас, конечно, я бы тоже мог так сделать — сколько там Сора весит при ее росте, килограммов восемьдесят? Ну, может, девяносто, за счет развитых мышц. Благодаря внутренней энергии я вполне могу поднять такой вес, Ясу же таскал на плече. Однако из-за моих нынешних пропорций это будет не удовольствие, а упражнение.

У порога кабинета я все-таки притормозил. Вдруг Сора не одна? Нет, внутреннее зрение никого, кроме нее, не видело. Хотя в соседней небольшой комнате находился кто-то третьеранговый — скорее всего, Кора Эверт.

Едва я собрался взяться за ручку, как дверь распахнулась мне навстречу. Сора стояла на пороге с выражением нетерпения, даже раздражения на лице, и была она так хороша, что захватывало дух.

На ней по-прежнему было белое платье, возможно даже, одно из тех, что она раньше носила, но какая-то умелая швея неплохо переделала его. Консервативный наряд пожилой леди вдруг резко стал куда более откровенным, не потеряв в элегантности. Появилось декольте, фигура оказалась лучше обрисована… Впрочем, после того, как я заметил декольте, все прочие наблюдения потребовали от меня просто запредельного самоконтроля!

— Лис! — Сора охнула, лицо тут же из раздраженного сделалось счастливым. — А я думала, ты или не ты?

С этими словами она вдруг схватила меня на руки, как обычно мужчины хватают красивых девушек, втащила в кабинет, ногой захлопнув дверь, и закружила.

Я расхохотался от неожиданности.

— Алёнка! Ты что делаешь⁈

— Наслаждаюсь! — весело воскликнула она. — Господи, ты такой миленький! Такой симпатичный! Так хочется тебя схватить и тискать! Вот — схватила и тискаю!

С этими словами она легко перехватила меня, чуть подкинула вверх, поймала — и я вдруг обнаружил, что обхватил ногами ее талию, а она поддерживает меня под бедра. Блин! Это же…

— Зеркалочка? — поинтересовался я, приподняв одну бровь. Вот, кстати, еще одно преимущество тела Лиса: с прошлой мимикой у меня этот трюк не выходил, а тут недавно начал получаться! — Я с тобой все время так делал, и ты теперь тоже решила?

— Ага! — согласилась Алёна. — Ты все правильно понял! И мне теперь понятно, почему ты никак не мог удержаться! Правда, ты еще говорил, что тебе вид снизу нравится.

Меня снова пробило на смех, я прижался лбом к ее лбу.

— Вид сверху тоже чудесен, — сообщил я ей чистую правду.

— О! Значит, взаимовыгодная штука, — нежно сказала мне Алёна. — Я очень рада!

После этого какое-то время — довольно долгое — мы не говорили ни о чем значительном.

На самом деле я терпеть не могу эти тяжелые начальственные столы — они меня фрустрируют и провоцируют еще с тех пор, как доводилось выступать в таких кабинетах просителем. Но в некоторых ситуациях подобные предметы мебели приходятся очень кстати.

— … Дай мне штук сто перворанговых врагов, которых не жалко, — сказала Алёна по дороге к тренировочной площадке. — И мы начнем эксперименты. Будем их убивать разными изощренными способами, потом оживлять магией. Лет через пять я тебе скажу, можно ли дать точный ответ.

— Ясно. То есть не знаешь?

— У меня есть несколько догадок, — сказала моя жена безмятежным тоном. — Но ни тебя, ни Герта не устраивают догадки, ведь так? Вам нужно точное знание. А еще лучше инструкции: пейте рыбий жир каждое утро и по таблетке йода каждый вечер, и тогда через десять лет силы вернутся.

— По таблетке из сверчков, — сказал я.

— Что? — удивилась Алёна.

— А тебе Иэррей не давал таких рекомендаций? Сверчки. Отличное местное тонизирующее средство.

Алёна задумалась.

— Хм. Местные медики совсем не дураки… У них обширный эмпирический опыт. Я не настолько хорошо знаю зоологию, но могу предположить, что, возможно, сверчки накапливают какие-то полезные вещества…

— Это я и сам могу предположить, — улыбнулся я. — Или вырабатывают витамины. Даже уже предположил. И наша зоология тут ни при чем: кто их знает, местных сверчков! Кстати, что говорит Иэррей насчет Герта?

— Иэррей утыкивал твоего брата иглами каждый день так, что бедняга напоминал дикобраза, но ничего не добился… Так, все, переходим на местный!

Условно потайная лестница из хозяйских покоев вывела нас в полутемный коридор, затем на залитую солнцем площадку. Площадку окружала высокая живая изгородь, за которую не долетали ни звуки, ни запахи города. Здесь отрабатывали приемы штук десять мелких детишек, от семи до десяти лет, все — в черных тренировочных костюмах Цапли, в рангах от десятого до примерно седьмого. А руководил тренировкой молодой парень, одетый в простую холщовую тунику и брюки. Черная шевелюра и этот наряд на миг вызвали у меня острый приступ дежавю, так он напомнил мне друга из «прошлой жизни», который любил надевать на тренировки нечто похожее — и тоже часто руководил занятиями детишек! Но иллюзия почти тут же рассыпалась: Герт уже сейчас был мощнее мускулатурой, а двигался и говорил по-другому.

К тому же базовый комплекс Дубов, который разучивали детишки, мало напоминал известные мне по Терре боевые стили. Хотя и не сомневаюсь, что что-то похожее у нас тоже наверняка где-то придумали.

— Рин, колени одеревенели! — услышал я голос брата. — Эмас, хорошо, так держать. Истер, уже лучше, постарайся наступать в одни и те же точки. Алёна! — тут я дернулся. — Алёна, не ленись! Движения четче!

Я вопросительно поглядел на Сору.

— Альиона, — ответила она очень тихо. — Моя младшая внучка. Та самая, которую я чуть было не всучила тебе в жены. Когда я услышала это имя, как раз и подумала об иронии Творца.

Меня чуть передернуло, но я постарался этого не показать. Думать об этом сейчас было неприятно, тем более, глядя на светловолосую веснушчатую девчушку лет семи-восьми, тощую и голенастую.

— Наставник Гертис, извините, что прерываю, — проговорила Сора своим приятным сверхвежливым тоном. — Не могли бы вы закончить тренировку немного пораньше?

Герт кивнул.

— Как скажете, Великий мастер.

Он хлопнул в ладоши.

— Так, малышня, слышали, что сказала ваша глава? На сегодня хватит. В основную стойку! Руки выше! «Спасибо, учитель»! Хором, давайте!

Дети повторили — уже довольно неплохо попадая в унисон.

После этого детский строй тут же рассыпался. Ребята загалдели, а трое подбежали к нам с Сорой: та самая Альиона, очень похожий на нее блондинистый веснушчатый мальчик чуть пониже и похудее и еще одна девочка, лет десяти, уже начавшая понемногу оформляться в девушку, с длинной черной косой.

Герт остался на месте — его тоже облепило несколько детей, спеша задать какие-то вопросы.

А Сора вдруг подхватила младшего мальчика, подкинула его в воздух, поймала, расцеловала и поставила на землю. Повторила то же самое с Альионой, потом поймала третью, хотя та пыталась увернуться, но подкидывать не стала, просто крепко обняла и расцеловала в обе щеки.

— Ну бабушка! — воскликнула чернокосая, с любопытством глядя на меня.

— Глава Коннах, это мои внуки, — официальным тоном произнесла Сора. — Девица, которая пытается казаться взрослее своих лет, — Хея. Та, у которой щечки горят, — Альиона. И будущий мастер меча — Эмас. Дети, это глава Школы Дуба Лис Коннах, двоюродный брат наставника Гертиса и ваш приемный дед. Мы с ним поженимся в ближайший месяц.

На лице старшей Хеи отразился шок, Альиона поглядела на меня с расчетливым любопытством, а Эмас просто кивнул, вообще не восприняв в этом представлении ничего странного.

— Вы правда брат наставника Гертиса? — спросил он с любопытством. — Совсем не похожи!

— Двоюродный брат! — поправила его Альиона. — Мы же с Хеей тоже не похожи!

— Но у нас разные фамилии! — заспорил мальчик.

— Раз оба Коннахи, значит, у них папы были братья, а мамы не родственницы.

— А-а!

Больше мальчишку, кажется, ничего не интересовало.

— Ладно, дети, бегите, — сказала им Сора. — У вашей бабушки взрослый разговор. Я зайду к вам перед ужином, как всегда.

— А можно ты еще сказку на ночь расскажешь? — попросил Эмас.

Сора улыбнулась.

— Можно, большой мальчик. А теперь давай обратно в детскую, Лизия вас заждалась.

Детвора действительно разошлась, мы остались на тренировочном дворе втроем. У меня язык чесался спросить у Алёнки, когда это она приобрела вкус к подкидыванию детей в воздух — помнится, ужасно переживала, когда я сам и друзья-маги проделывали такое с нашими! Но обстановка не располагала: Герт, наконец-то освободившись от своих наставнических обязанностей, подошел к нам. Его аура по-прежнему оставалась ненамного ярче, чем у обычного человека, что очень странно контрастировало с уверенными движениями хорошо обученного бойца.

— Привет, Лис! — радостно сказал мне брат. — На сей раз добрался без приключений?

— На сей раз да, — кивнул я. — Ну так, пара слетевших подков да сломанное колесо… А как ты?

— Как видишь, стараюсь быть полезным, — он обвел рукой двор. — Хотя до Риды мне далеко. Она, представляешь, начала учиться целительству!

— Рида⁈ — поразился я.

— Именно, — улыбнулась Сора. — Я хотела тебе рассказать, но не успела. Вот уже две недели прилежно ходит на занятия с самыми мелкими девчонками, сидит с ними за партой.

— Великий мастер уже успела тебе сказать, что пока неизвестно, как вернуть мне внутреннюю энергию? — спросил Герт.

— Только начала, — покачал я головой.

— Я бы даже не стала говорить «пока», — проговорила Сора со вздохом. — Начать с того, что у нас нет даже понимания, что вообще такое «внутренняя энергия». Вроде бы считается, что она растет вместе с ростом мышц, но это не объясняет, почему она продолжает возрастать даже тогда, когда рост мышц у высших рангов практически прекращается. Или почему после смерти человека внутренняя энергия гаснет сразу же, хотя мышечная ткань еще некоторое время живет…

— Живет после смерти? — поразился Герт.

— Именно, — кивнула Сора. — Одно из главных, на мой взгляд, чудес Творца — это обилие жизненных сил, заложенных в наши тела. Поэтому я считаю, что внутренняя энергия — это… — она явно поискала слово на местном языке или хотя бы на древнеэремском, не нашла и сказала: — удивительное явление, которое, может быть, связано не столько с мышцами человека, сколько с нервами. Или даже другой, более глубинной природой… на самом-самом нижнем, основополагающем уровне строения тел и веществ, — тут она многозначительно посмотрела на меня, но я этой многозначительности не понял. Придется Алёне потом еще раз объяснить мне свою гипотезу на орденском языке!

Герт серьезно, сосредоточенно кивнул.

— Ничего, — сказал он. — Если выбирать между тем, чтобы умереть, подвести тебя, Лис, и бросить Риду, или жить без внутренней энергии — уж лучше последнее. Так что жаловаться мне не на что, — он пожал плечами. — Но, признаться честно, я не хочу возвращаться в поместье Коннах. Чтобы меня там все жалели!

— Что? — я почувствовал будто сильный удар. Что, Герт в наемники планирует пойти⁈ А как же я без него⁈ Он же с меня столько задач снимает!

— Ты мне не раз говорил, что тебе нужен постоянный управляющий в Тверне, — между тем продолжал Герт, не подозревая о моей внутренней панике. — У нас тут теперь полноценная резиденция, то-се… Не говоря уже о торговых делах. А Рида, кажется, всерьез решила учиться лекарскому делу! Если ты согласен на заместителя по городским делам без внутренней энергии…

Он нерешительно не окончил фразу.

— Конечно! — воскликнул я. — Отличная идея, Герт! Ты здорово придумал!

А потом не удержался и широко улыбнулся.

— Вот, начнешь с того, что спланируешь Твернскую часть нашей свадьбы! Я-то твою планировал!