Плюс-один

Глава 29

От: Джон Ричардсон (jhcr12345@countwyatt.org)

Кому: Амелия Коллинз (ajcollins@butyldowidge.com)

Тема: Встреча

Дорогая мисс Коллинз,

С нетерпением жду нашей последней встречи, чтобы окончательно привести всё в порядок для подачи документов. У меня есть несколько вопросов к вам до того, как мы увидимся.

Во-первых, будет ли полезно пригласить на встречу других членов Фонда Уайатта/Коллектива, чтобы они смогли вспомнить детали, которые я, возможно, упустил?

Во-вторых, были ли полезны документы, которые я отправил на прошлой неделе, о благотворительной деятельности нашей организации во Франции во время Первой мировой войны?

В-третьих (и я подозреваю, что вы снова ответите отказом, но всё же не повредит спросить), вы уверены, что мы не можем провести эту встречу ночью?

Всего наилучшего,

Джон Ричардсон

Реджинальд

Я чувствовал себя немного не в своей тарелке в квартире Амелии, пока она готовилась к завтрашней встрече с Джоном Ричардсоном. Она попросила меня прийти, чтобы составить ей компанию за работой и чтобы можно было обсудить со мной идеи, пока мы выстраивали наш план. И кто я такой, чтобы ей отказать? Всё-таки она спасала мою шкуру.

Я также сильно подозревал, что влюбляюсь в неё.

Нет, даже так: я подозревал, что уже влюбился в неё.

Столетиями я насмехался над мужчинами, которые не могли отказать своим возлюбленным ни в чём. Как же я ошибался.

— Слава богу, что название «Фонд Уайатта» звучит гораздо уникальнее, чем «Коллектив», — пробормотала Амелия вслух из своего импровизированного офиса за кухонным столом. Она работала уже три часа подряд, пока я бродил по её квартире и готовил ей блинчики. Сцена получалась до боли домашняя: она трудилась, а я заботился о ней — и от этого у меня сжималась грудь. — Если бы у меня не было более удачного названия для поиска в GuideStar, эта работа заняла бы у меня дни. Может, даже недели.

Её пальцы бегали по клавиатуре, волосы, собранные в небрежный пучок на макушке, не падали на лицо и не мешали ей работать. Я не имел ни малейшего представления, как она печатает так быстро. Равно как и о том, что такое этот GuideStar и почему именно «Фонд Уайатта» оказалось удобнее для наших целей, чем «Коллектив». Но Амелия явно была этим довольна: её глаза светились, пока она делала пометки в жёлтом блокноте рядом с клавиатурой.

Я на секунду подумывал задать ей уточняющие вопросы о том, что она сказала, но сдержался. Всё равно я бы не понял ответов. Сейчас ей были нужнее блинчики, которые я пытался приготовить, чем мои попытки тормозить её глупыми вопросами о налогах. К счастью, теперь я знал, насколько важно не переборщить с содой в тесте, так что эта партия выходила куда удачнее, чем тот злополучный опыт в Висконсине.

Ничего на её кухне не пахло так, будто подожгли Большое Солёное озеро.

— Ух ты, — сказала Амелия и тихо присвистнула. — Только послушай. Если только не случился какой-то сбой в GuideStar, из-за которого их налоговые отчёты не загрузились (а такого никогда не бывает в таких масштабах), похоже, что ни Фонд Уайатта, ни Коллектив не подавали федеральные налоговые декларации больше пятидесяти лет.

Это я понял. Ну, в каком-то смысле.

— Звучит очень плохо.

Амелия кивнула, глаза её сияли.

— Так и есть. Если Налоговая служба это обнаружит, эти болваны точно лишатся своего освобождения от налогов. Им абсолютно точно придётся выплатить чудовищные суммы задолженностей. И, как я уже говорила на днях, кое-кто может даже сесть в тюрьму.

Я подошёл к её креслу и обнял её сзади. Прислонил щёку к макушке и краем глаза взглянул на экран её ноутбука. Цифры на мониторе были для меня полнейшей тарабарщиной. А то, что нечто настолько сложное, совершенно непостижимое для меня, складывалось для Амелии в чёткую картину, было, пожалуй, самой возбуждающей вещью, что я когда-либо испытывал.

Моя, — пронеслось во мне с дикой яростью. Я сжал её крепче, закрыл глаза, наслаждаясь нежным теплом женщины в моих объятиях. Эта блестящая женщина — моя.

Пока она сама этого хочет.

Я встряхнулся, пытаясь выйти из оцепенения и сосредоточиться на её словах.

— Думаешь, они сделали это нарочно? — выдавил я. Её волосы были такими мягкими у моей щеки, её запах сводил меня с ума. Но сейчас было явно неподходящее время думать о том, как сильно я хочу распустить этот пучок и запустить пальцы в её волосы. — Они наверняка скажут, что просто не понимали, что делают. Вампиры ведь не очень следят за современным миром.

— Неважно, было ли это намеренно или нет, — строго сказала она.

— Нет?

Она повернулась в моих руках, приподняв голову, чтобы посмотреть на меня.

— Незнание закона не освобождает от ответственности.

Ну, это казалось несправедливым.

— А если ты просто бестолковый вампир?

Она улыбнулась.

— Я специально не проверяла, но почти уверена, что вампирство тоже не считается оправданием. Особенно если этот вампир пользуется теми же федеральными налоговыми льготами, что и мы, смертные.

— Чёрт, — я покачал головой. — Хочешь сказать, что после веков полного свинства Коллектив может рухнуть из-за такой глупости, как налоги? — В этом ракурсе ситуация выглядела почти смешной.

— Налоги — это то, на чём поймали Аль Капоне, — сказала она. — Прецедент уже есть.

— Старина Аль Капоне, — вздохнул я, внезапно почувствовав тоску по 1920-м. — Засранец ещё тот, но вечеринки у него были лучшие.

Амелия усмехнулась:

— Да кого ты только не встречал?

— Думаю, я встречал всех значимых личностей за последние пару сотен лет, — соврал я с важностью. Она приподняла бровь, глядя на меня подозрительно, и это тут же вызвало у меня улыбку. Её умение видеть насквозь моё враньё и всё равно хотеть проводить со мной время… Это было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Кстати о чуши, — сказала она, уже улыбаясь, — поможешь мне ответить на письмо от Джона Ричардсона?

— Вообще-то я говорил чистую правду, — возмутился я для вида. Вряд ли убедительно — я сиял улыбкой до ушей. — Но да, конечно, помогу. Если считаешь, что от меня будет толк. Что он пишет?

Она указала на экран, и я наклонился к её плечу, чтобы рассмотреть поближе.

— Вот тут, где он спрашивает, стоит ли приводить других членов своей группы, — сказал я, показывая пальцем.

— Ответь, что нет.

Амелия нахмурилась.

— Думаешь, если вся группа придёт, это не ускорит дело? Может, они быстрее встанут на нашу сторону.

Я покачал головой.

— Скажи всё, что нужно, лишь бы он никого больше не привёл. Сейчас он может ничего не подозревать, но заподозрит, когда ты начнёшь излагать свои условия. А уж когда увидит меня рядом с тобой — точно. — Как только Амелия рассказала о своём плане встретиться с Ричардсоном в её офисе, я настоял на том, чтобы пойти вместе. Я сказал, что ради её защиты. Иначе бы я просто извёл себя тревогой.

Страх за Амелию снова поднялся во мне при мысли о том, что ей придётся оказаться в одной комнате сразу с несколькими членами Коллектива.

Нет. Абсолютно нет.

— Последнее, что нам нужно, — это чтобы у Джона Ричардсона под рукой оказалось подкрепление, — уточнил я. Большинство вампиров в здании, полном людей, вели бы себя далеко не так прилично, как Фредерик и я. Если бы мне пришлось гадать, я бы сказал, что Коллектив выбрал именно этого Джона Ричардсона для общения с ней потому, что он лучше остальных умел держаться с людьми. Вряд ли он устроил бы в её офисе погром и начал без разбору перекусывать бухгалтерами. Но вот насчёт других членов Коллектива я бы вовсе не был уверен.

Я оставил это при себе. Ей не нужно было знать, чтобы лишний раз не пугаться. Тем более что остальные из Коллектива всё равно не придут.

— Ладно, — сказала Амелия. — Я напишу, что нужен только он один.

— Хорошо, — кивнул я, удовлетворённый.

— Есть ещё мысли, прежде чем я отправлю ответ? — она снова повернулась к компьютеру.

Мне пришло в голову:

— Да. Напиши ему, что он идиот и мудак.

— Я не буду это писать.

— Пожалуйста? — я захлопал ресницами.

Она рассмеялась:

— Поверь, я бы с радостью, но не могу. Он всё ещё технически мой клиент.

— А можно тогда я? — предложил я, изображая, будто отбираю у неё ноутбук и бешено стучу по клавишам, пока она шутливо отмахивалась от меня.

— Как насчёт того, чтобы ты лучше подал мне блины, которые приготовил? — сказала она, положив руку мне на руку. — Они пахнут восхитительно.

Я посмотрел вниз, туда, где она коснулась меня. Её мягкая тёплая ладонь казалась почти светлой на фоне моей тёмной рубашки. Я чувствовал её тепло так ясно, словно между нами не было ткани. Неужели так оно и будет? Я забочусь об Амелии — готовлю ей еду, смешу её, когда ей нужен отдых. А она смеётся над моими шутками, с благодарностью принимает моё общество и держит меня за руку, когда мир становится невыносимым.

Я зажмурился, не в силах вынести ослепительную радость этого представления.

Нам всего лишь нужно пройти завтрашний день — и всё это может стать нашим.

— Я сейчас принесу блины, — сказал я, когда нашёл голос. — Надеюсь, они тебе понравятся.