Песнь надежды. Том 6

Глава 211

По факту важным было лишь официальное заключение брака. Ни о какой реальной свадьбе речи идти не могло, так как с гостями, я мог это гарантировать, прилетят и наёмники какого-нибудь рода, чтобы уничтожить одним ударом и нас, и Рандомьеров. Одним ударом двух зайцев, как говорили в одном из миров. Благо никто из нас не страдал желанием отпраздновать новый союз как полагается великому роду. Разве что Асака, но её мнение вообще никто не спрашивал.

— Я смотрю, тебя так и тянет к немного специфичным личностям. То Хлина, то Асака…

— Чем тебе Асака не угодила-то? — с удивлёнными интонациями в голосе спросил он.

— Кроме того, что она все углы в камере перелизала?

— Может быть у неё хобби такое, — ответил он. — Не нам осуждать человека.

— Ага, хобби. Как и хобби резать себя во всех доступных местах.

Стоило вспомнить её тело, как становилось её даже немного жаль. Просто жаль, что у девчонки её возраста поехала крыша настолько, что единственным способом облегчить собственное состояние стало резать саму себя.

— Да плевать, если честно.

— Тебя совсем не интересует, с кем ты женишься на всю оставшуюся жизнь?

— Поверь, я столько дерьма повидал, что подобное меня уже не пугает.

— А что пугает? — полюбопытствовал я.

— Лучше тебе не знать, — хмыкнул он. — Хотя один из моих страхов ты прямо сейчас увидишь…

Диор кивнул на дверь ровно за секунду, прежде чем через неё к нам влетела мать.

Влетела — это мягко сказано. Она словно танк вломилась, едва не вышибив несчастную дверь вместе с петлями. Учитывая, что она сама по себе пугающе крупная, а тут ещё и преисполненная гневом. Ещё немного, судя по лицу, и у неё пойдёт пар из ушей.

— ДИОР!!! — её голос заставил задрожать даже глаза в черепе. Диор тоже поморщился. — КАКОЙ, СПРАШИВАЕТСЯ, ТЁМНОЙ НОЧИ ТЫ ТВОРИШЬ!!!

— Не кричи, ма, мы в одной комнате.

— НЕ КРИЧИ?! НЕ КРИЧИ?!?!?! ТЫ СКЕМ ОБРУЧИЛСЯ, НЕБЛАГОДАРНЫЙ ЩЕНОК?! С КЕМ?!

— Я думал, ты уже слышала, — улыбнулся он.

— НЕ УЛЫБАЙСЯ МНЕ ТУТ! АСАКА! ЭТА ПАРШИВАЯ ДЕВКА ИЗ НЕ МЕНЕЕ ПАРШИВОГО РОДА ГРЯЗНЫХ ТОРГАШЕЙ, ЧТО И СОБСТВЕННУЮ МАТЬ ПРОДАДУТ!!! ТЫ СОВСЕМ РЕХНУЛСЯ?

Я думал, что в этот момент мать или бросится на него с кулаками, или шмальнёт какой-нибудь магией, чтобы выбить из него дурь. Даже напрягся, чтобы защитить в случае необходимости, так как, учитывая её размеры, Диору хватит прямого удара, чтобы помереть.

Она смотрела на него полными уже нечеловеческой ярости глазами, клыки уже давно топорщились из-под губ, лицо было красным, приобретя острые нечеловеческие черты. На лбу пульсировала огромная вена, казалось, та сейчас лопнет от давления. Мать стала слегка больше, её руки неестественно вытянулись, сжатые в кулаки настолько, что те побелели. Губы превратились в тонкую линию.

Я видел, как она пытается справиться с гневом, как очень медленно затухает в её глазах безумие и ярость. В конце концов, она смотрела на сына. Упёртого, хитрого и по-своему извращённого, но родного её сына.

Она начала расхаживать из стороны в сторону по комнате, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Причём её шагов было раза в два меньше необходимо, чтобы пересечь её, чем нам. Постепенно зубы начали прятаться под губы, и вена на лбу уже не так угрожающе пульсировала. Формы становились прежними, и ей потребовалось несколько глубоких вдохов, чтобы вернуть себя в форму.

И она не уставала всё это время причитать:

— Асака… Асака Рандомьер… Эта маленькая сучка, жена будущего наследника… солнце светлое… Маленькая шлюха… ублюдский грязный род торгашей… Эти прохвосты… — её взгляд переметнулся на Диора. — Диор, вот что ты сделаешь прямо сейчас. Соберёшься, возьмёшь с собой людей, поедешь прямиком к ним и скажешь, что свадьба не состоится. Сейчас же!

Но он промолчал, не сказав ни слова.

— Диор, ты меня слышал?

Диор смотрел на неё спокойным холодным взглядом человека, который уже разыгрывал какую-то партию. Мы оба знали, что так будет, и мы оба знали, что нам придётся встретиться с матерью.

— Диор! Да и ночь с тобой… — махнула она рукой. — Я сама съезжу к…

— Нет, — непоколебимо и резко произнёс он, заставив её замереть к нему в пол оборота. В её глазах появилось неверие.

— Что ты сказал?

— Ты не поедешь к ним, мама.

— Ты слишком повзрослел, Диор? — прошипела она. — Стаи попутал?

Она развернулась к выходу, но наткнулась уже на меня, перегородившего ей дорогу.

— Тэйлон? Ты… Да вы совсем одурели здесь одни?! — рявкнула она, но никто не вздрогнул. Мать обернулась к Диору и потом снова на меня. — Вы забыли, кто здесь хозяин?!

— Я, — всё так же спокойно, но твёрдо ответил Диор. — Теперь я здесь хозяин. И прости, мама, но ты никуда и ни к кому не поедешь. Свадьба будет, потому что я так сказал, и того ничего не изменит.

— Да как ты… отец…

— Отец далеко и ничего не узнает, — спокойно ответил Диор. — Не хотел я, солнце свидетель, но ты останешься в поместье, пока всё не закончится. Так или иначе.

— Ты… Диор, а ну закрыл рот! Твой отец — глава рода, не ты! И он узнает! Он бы никогда не согласился на эту свадьбу! А сейчас я исправлю ту несусветную глупость, что вы с Тэйлоном учудили. Тэйлон, брысь с дороги!

Но я не двинулся с места.

— Тэйлон, я кому сказала! — рявкнула она мне в лицо, слегка щёлкнув зубами.

— Ты сейчас не имеешь здесь власти, мам, — спокойно ответил Диор. — И ты не можешь приказывать нам. Что касается отца, то он просто и не узнает. А когда узнает, менять что-то будет поздно.

— Диор! Тэйлон! Вы два маленьких паршивца! Вы знаете, кто ваш отец?! Знаете, что он сделал ради того, чтобы воспитать и дать достойное будущее вам?! И вы так ему хотите отплатить?! Два неблагодарных щенка, решившие, что они теперь здесь хозяева! Клянусь солнцем, я высеку вас обоих, как в детстве! А теперь прочь с моей дороги!

Но я не сдвинулся с места. Как, собственно, и Диор.

— Тэйлон! — рявкнула она визгливо. — А ну прочь!

— Прости, мам, — покачал я головой.

— Тэйлон! Ладно Диор идиот, но ты-то куда?! Ты же всегда был…

— Сопливым неудачником, на которого всем было наплевать и об которого вся семья вытирала ноги? — спросил я.

— Да как ты… как у тебя язык так поворачивается говорить? — выдохнула она, будто это ранило её в самое сердце. А может и действительно ранило.

Она попыталась взять меня за плечо, чтобы отодвинуть в сторону, но я перехватил её руку. Сжал достаточно сильно, чтобы дать понять, я что применю при необходимости силу. Она могла меня оттолкнуть в сторону одним взмахом, и я бы впечатался в шкаф, но…

Мать не оттолкнула меня. Даже не дёрнулась, когда я отвёл её руку и слегка откинул в сторону.

— А если я попытаюсь пройти силой, ты и ударишь меня? — сипло спросила она.

— Если придётся, — ответил я невозмутимо, однако это был словно удар ей под дых. Глаза матери начали наполнять слёзы. На лице появилась неверие и боль. Она смотрела на нас, будто не могла узнать в наших лицах сыновей, которых взрастила. Наверное, потому что мы никогда не были ими и никогда их не заменим.

— Да что с вами? — совсем уж сникшим голосом произнесла она. — Вы же мои дети, мои мальчики…

— И что?

Это, наверное, было добивающим ударом, так как мы сказали это с Диором одновременно. Она сделала шаг назад, потом ещё один, после чего осела на пол и расплакалась.

Признаться честно, мне было сложно понять её. Буквально пару минут назад мать тут кричала на нас, хотела тут едва ли не с кулаками выйти, а сейчас сидит и ревёт.

Мы с Диором переглянулись.

По крайней мере мы её остановили, верно? Хотя, судя по всему, и прошлись по живому. В любом случае, она могла бы наломать дров ещё больше, если бы нам не удалось её остановить. Если отец узнает, он примчится сюда на всех парах, а это значит, что весь наш план, все наши жертвы пойдут собакам под хвост.

Диор был прав, отца волновало только одно — стабильность и спокойствие. Он был умным человеком, однозначно, иначе бы не смог продержаться так долго и удержать род едва ли не на лидирующих позициях среди остальных. Но он был консерватором. А когда мир вокруг стремительно меняется, консерватизм становится из опоры угрозой.

Если не умеешь приспосабливаться, ты обречён.

Род с Зароном был обречён.

Мать так никуда и не ушла. У неё была истерика, и мы даже не смогли поднять её с места, что не удивительно. Пришлось звать служанок, которые бы за ней присмотрели и успокоили. Уж что-что, а они, особенно пигалицы, умели притираться так, что на душе становилось тепло.

— По крайней мере остановили, — спокойно сказал Диор.

— А если попытается убежать потом?

— У стражи есть чёткие инструкции, так что далеко не убежит. Да и вряд ли убежит — мы ей разбили сердце.

Подготовки к свадьбе вообще не было. Мы решили провести её в поместье, за стенами, чтобы скрыться от чужих глаз. В полной секретности к нам приехали едва ли не лесами родители Асаки, чтобы засвидетельствовать свадьбу лично.

Мы устроились в самом большом зале, плотно завесив окна шторами и усилив охрану по округе. Даже подняли для этого дела Рагдайзера, чтобы он помог с людьми. Не хватало лишь Росси, который возвращался сейчас от Юноны.

Ничего удивительного, шикарного и впечатляющего не было от слова совсем. Небольшой ковёр до места, где их ждало доверенной лицо, что зарегистрирует брак тихо и без шума. Столик, на котором стояли кольца, да служанки, но скорее для создания массовки, чем для дела. Ничего общего с тем торжеством, которое было у меня. Никакой пышной свадьбы, гостей, угощений и так далее, и тому подобного. Едва ли не походило на какую-то репетицию или постановку.

И, естественно, здесь присутствовали родители Асаки, Коджер и Ясия, которые не выглядели ни счастливыми, ни расстроенными. Скорее оба были заинтересованными, как наблюдатели за операцией, чтобы та прошла гладко.

С нашей стороны свидетельствовали свадьбу мать и я.

Она была буквально убита горем, будто её сына приговорили к расстрелу. Она смотрела на Асаку, и я был готов в любую секунду броситься её защищать от гнева будущей разъярённой свекрови. И одновременно мать выглядела просто лишённой сил, будто она потеряла весь смысл жизни.

Но не только наша мать была несчастлива. Хлина, будто что-то понимая, сверлила Асаку грустным взглядом разочарованной девушки, которая будто перестала верить в чудеса. Не плакала, но мордаха была грустной.

Что касается Асаки… ей было плевать почти на всё. Разве что разглядывала всех вокруг, будто в зоопарк попала.

— О, мои родители, — на ней было какое-то белое платье, сделанное на скорую руку силами служанок, чтобы скрыть все шрамы, что покрывали её тело. — Мне кольцо дадут?

— Дадут. Тебе всего дадут, — ответил Диор.

— Хотела бы подруг пригласить.

— Их не будет.

— Ладно.

Асака будто и не понимала, что происходит вокруг. Вернее, она понимала, однако воспринимала это через призму какого-то спокойствия, будто ничего удивительного не происходило.

Они с Диором стояли в конце зала, готовые пройти по ковру. Я предлагал обойтись вообще просто росписью, однако надо было соблюдать какие-то правила, чтобы потом никто не смог оспорить брак. Странно, но да ладно.

— Так, готовы? — спросил я негромко.

— А куда денемся? Смотри, все гости ждут.

— Это ваши слуги, — вставила Асаки.

— Представь, что гости.

— Не могу. На них форма служанок.

Вот уж точно Хлина номер два, разве что разговаривать умеет, что я бы не назвал плюсом, кстати говоря.

— Помнишь, что говорить?

— Да. Согласна.

— Отлично, — кивнул он удовлетворённо. — И Тэйлон, следи, чтобы мать там ничего не учудила. Надо будет — ударь её под дых.

— Ты настолько её любишь? — усмехнулся я.

— Не поверишь, но это действительно проявление любви. Я не хочу, чтобы ни она, ни мои сёстры погибли.

— А отец?

— Он уже взрослый, сам справится.

— Ладно, когда начинаем?

— Да хоть сейчас, — пожал он плечами, после чего слегка вытянулся. — Эй, мы начинаем!

Гул в зале притих. Все сразу обернулись на жениха и невесту, которые были одеты пусть и скромно, но в свадебные одежды. Послышались всхлипы со стороны матери, которая давилась слезами бессильной злобы и желания дать своему сыну куда более лучшее будущее и жену, чем та, что была сейчас с ним.

— Идём, Асака.

— Иду, Диор.

И они медленно двинулись по ковру к служителю, что уже стоял с раскрытой книжкой, готовый толкнуть свадебную речь. Я же пристроился сбоку, искоса наблюдая за матерью, готовый делать ей подножку, если она бросится в их сторону.

Диор с Асакой медленно, даже в какой-то мере величественно двигались по ковру, рука об руку, пока одна из служанок, что умела играть на рояле, наигрывала свадебную мелодию. Особенно забавно было слышать, как она иногда спотыкалась или ошибалась нотой, буквально разрушая торжественную атмосферу и превращая её в какой-то каламбур.

Медленно дойдя до служителя, они остановились и повернулись друг к другу, после чего он начал речь. Какую именно речь, я не услышал, так как в этот момент увидел, как зал быстро покинула мать. Едва слышно ступая. Но тем не менее, не заметить такую фигуру было сложно.

Вот тебе и понаблюдал за свадьбой брата.

Пришлось идти за ней, так как свадьбу так или иначе засвидетельствуют родители Асаки.

Мать не ушла далеко. Она выскочила из зала и бросилась по коридору в сторону веранды. Там она и остановилась, тихо плача.

Ну хоть не попыталась убежать, и на том спасибо. Не представляю, как бы это выглядело, если бы я за ней бегал по двору и пытался поймать. К тому же, я не исключал того, что она могла бы и обратиться, чтобы прорваться. И всё ради чего? Из-за того, что Диор выбрал плохую пару или выбрал не того, кого для него готовили?

— Мам? — негромко позвал я.

— Что случилось, Тэйлон? Опять бегаешь за мной хвостиком? — грустно, иногда всхлипывая, ответила мать. — Или следишь, чтобы я не убежала?

— Слежу, чтобы не убежала.

— Спасибо за честность, Тэйлон, — тихо ответила она. — Не бойся, не убегу. Бежать-то и некуда ведь.

Я стоял у неё за спиной, чувствуя себя каким-то надзирателем, если честно.

— Почему ты так убиваешься насчёт Диора?

— Убиваюсь насчёт своего родного сына, которого родила, кормила грудью, растила и воспитывала? — посмотрела она на меня, и, несмотря на грустную улыбку, глаза были абсолютно мокрыми. — Разве ты не хочешь счастья своему брату?

— Может быть он счастлив, — пожал я плечами.

— Может… Любая мать хочет для своего ребёнка только одного — счастливого будущего без невзгод и туч неприятностей. И тем не менее, я вижу, как Диор продаёт своё будущее, распродаёт свою жизнь ради того, чтобы… чтобы расплатиться с долгами? Образовать союз? Или отомстить? Как бы то ни было, он так рискует…

— Но вы бы сами нашли ему пару, разве нет?

— Но мы бы нашли ему подходящую пару.

— Подходящую для кого? Для вас?

— Для него! Чтобы его будущее было безоблачным и безопасным! А он связывает себя узами с какой-то сумасшедшей девкой из грядного рода прихлебателей, обманщиков и торгашей, которые не стоят и его пальца! И мало этого, он сам подставляет себя!

— Он делает это ради выгоды. Вы бы женили его тоже ради выгоды рода, разве нет?

— Но это была бы хорошая девушка из прекрасной семьи.

Как Милена.

Но, естественно, я промолчал. Ведь это другое. А я всё равно не мог понять, из чего мать исходит. Она хочет счастья своему сыну, но в то же время без зазрения совести подобрала бы того, кого считает нужным, а не кто ему нравится. Просто распорядилась бы судьбой, не оглядываясь на самого сына. Или она исходит из мнения, что матери виднее, что лучше для сына?

Судя по всему, так оно и есть.

— Идём, мам, может ещё успеем увидеть, как они надевают кольца.

— Я не хочу этого видеть, — вдохнула она.

— Может Диору виднее, что для него лучше, не думала? Может ему будет лучше с тем, кого он выбрал, а не вы.

— Диор выбрал её, чтобы поучаствовать в опасной игре, Тэйлон. Он заклеймил себя, и теперь большинство великих родов юга, что есть, будут видеть в нём предателя. Может быть и так, может он сделал так, как лучше для него, но он навсегда сделал себя в глазах других изгоем, когда это станет известно. Я злюсь не потому, что Диор сделал как захотел, мне просто страшно за него, что это сильно отразится на нём и его будущем. И мне страшно за тебя, что ты будешь тоже втянут в это. Страшно за вас обоих, потому что я вас слишком сильно люблю.